Эти сообщества довольно закрытые, они с неохотой пускают к себе чужаков и раскрывают тонкости своего увлечения. Однако в местах общепита вы легко можете сами на них наткнуться, если присмотритесь повнимательнее.
Ешь не хочу
Мы договорились встретиться около двух часов дня в центре Москвы. По словам ребят, именно здесь наиболее подходящее место для этого промысла. Заходим в один из огромных торговых центров, сразу же направляемся на фуд-корт. Время обеда, огромное количество людей. Гамбургеры, салаты, картошка фри и суши, супы, пирожки и тортики, коктейли и чай. Ну разве что все немного понадкусано и недопито. Естественно, это нас не останавливает, и мы пристально ищем глазами пустой столик с бесплатными и такими заманчивыми яствами. Нашли. Компания из трех мужчин в костюмах встает и уходит, мы быстро занимаем их места.
По словам ребят, чаще всего они ходят по три-четыре человека, так проще заметить цель. Технологий поиска много, все проходит довольно индивидуально у каждой группы. Но наиболее простой способ — распределиться по залу и искать своего клиента.
— В таких мегамоллах много недоеденного. Здесь нет официантов, уборщиц мало, да и убирают они не сразу. Мы можем занять пустой столик и подождать, когда кто-то встанет. После быстро подходим и садимся. Как и сейчас, попадаются в основном куриные шарики, картошка, напитки разные, — рассказывает мой гид, собиратель ништяков Никита Бойков.
Мои собеседники с удовольствием уплетают найденную еду, посматривают по сторонам и ищут взглядом следующую жертву. А я, пытаясь выполнить репортерский долг, храбрюсь и надкусываю кусочек чьей-то картошки. Немного пожевав, втихую выплевываю ее в салфетку.
Напротив меня сидит Наталья Пирогова. Смеется, хохочет, немного стесняется, но рассказывает. Она промышляет сбором ништяков около двух лет. Ей 25, она закончила Колледж декоративно-прикладного искусства имени Фаберже по специальности художник-ювелир. Сейчас девушка работает оформителем, украшает торты в одном из московских кондитерских магазинов.
— Ну почему бы и нет! Мне интересно, нравится. Сначала друзья этим занимались, потом и я к ним присоединилась. Мы не только доедаем остатки оставленных блюд, но и собираем хорошие вещи с помоек, — весело рассказывает Наталья.
И правда, почему нет? Безотходное производство. Удобно, бесплатно, а следовательно, приятно.
— Но не надо думать, что мы этим только и живем, — улыбаясь, говорит Наталья. — Мы тоже покупаем одежду, нормальные продукты в магазинах. Шарики красной икры мы тоже не прочь половить у себя на языке. Просто многие слишком закрепощены, чтобы позволить себе нечто подобное. А мы делаем, и это кажется нам нормальным.
Одна Наташа по ништячкам не ходит, говорит, что неуверенно себя чувствует. Однако среди этого сообщества много тех, кто лакомится в одиночку. Например, по дороге на работу заходит в ближайшее фаст-фуд-кафе.
— Для нас это совсем не дико, как для многих. Не брезгуем. В ресторанах быстрого питания сидят нормальные люди. Что они, заразные, что ли? Сомнительно, — говорит девушка.
Сначала понюхай, потом не пей
По словам бывалых “собиральщиков”, существует две версии происхождения этого увлечения. Одни говорят, что это наследство двух субкультур — хиппи и панков. Еще в 60—70-е годы представители этих течений увлекались “собиранием ништячков” и ратовали за свободную жизнь и свободную любовь. Другие утверждают, что такое увлечение называется фриганизмом, от английского “фри” — свободный, бесплатный и “веган” — вегетарианство.
— Фриганы против принципов потребительства и экономики. Они ищут еду на свалках, в мусорных контейнерах. Но они не бездомные и не нищие, они просто не хотят участвовать в системе купли-продажи. Однако не все фриганы вегетарианцы, многие из них едят мясо, рыбу. Насколько знаю, это течение зародилось где-то в конце 90-х на Западе. Потом и к нам пришло. Но если честно, тех, кто этим увлекается у нас, в России, с трудом можно назвать настоящими фриганами. Наши ребята взяли только часть субкультуры. Вот, например, продукты на помойках собирают, — рассказывает Никита Бойков.
Сам Никита не причисляет себя к этому движению, однако собирает ништяки уже в течение 5 лет. Он рассказал мне о некоторых принципах русского фриганизма.
Как говорит Никита, по своей идеологии фриганы антикапиталисты. Они до глубины души презирают насытившееся общество, выбрасывающее в мусорные баки совершенно свежие продукты. Смотрят, нюхают, щупают, если все нормально — берут.
— Мы часто ищем провизию на рынках. Продавцы отдают нам побитые, но в принципе хорошие овощи. Кроме того, супермаркеты очень часто выбрасывают целыми лотками продукты из-за одного неподходящего под стандарт образца. Есть и тонкости. Так, например, нужно быть осторожным с тем, что ты находишь на улице, идя по дороге. Будь то напиток или продукт. Ребятам не раз попадалось, что в бутылку кидают сигареты или справляют малую нужду. Так что перед тем как попробовать, нужно понюхать, — нахмурив брови, утверждает специалист.
По рассказам молодых людей, у них есть и некое подобие кодекса чести. Так, собиратели роются только в помойках супермаркетов и многоквартирных домов. Все, что валяется на задворках частных домов, не подлежит использованию. Из соображений безопасности нельзя копаться и в контейнерах с медицинскими отходами возле клиник. В идеале фриганы должны соблюдать чистоту вокруг мусорок, где роются, и не могут читать найденные личные письма или бумаги. Однако правила нарушаются довольно часто, и все ведут себя так, как считают нужным.
От резинового шарика к миллиону
Судя по рассказам ребят, для них мусорки — это не только продуктовые магазины, но и вещевые бутики.
— Я нашла в помойке около дома очень даже неплохую ретросумку в отличнейшем состоянии и олдскульную кофточку. Но у меня небольшой опыт таких раскопок. Есть ребята, которые этим занимаются давно и профессионально, — рассказывает Наташа Пирогова.
Мне удалось найти и такого мусорного диггера. Александр Антоник собирает вещи уже около 13 лет. Ему 28, живет в Питере, пишет книги, подрабатывает в художественной академии натурщиком.
— Для меня это образ жизни, для кого-то — хобби, а кто-то просто убивает свое время. Кроме того, я многое отдаю или передариваю нуждающимся, бомжам. Есть и специальный сайт, там выставлены вещи на обмен. Мне пишут, звонят. Желающих очень много, ведь вещи и правда в очень хорошем состоянии, — говорит молодой человек.
По словам Александра, российские мусорки сравнимы с супермаркетами. Там можно найти все что угодно — от бытовой техники, мебели до драгоценных и старинных украшений.
— Люди очень часто выкидывают абсолютно новые вещи, даже попадаются коробки с чеками. Много нахожу верхней одежды: шубы, дубленки, куртки. Как-то нашел фирменный пиджак от Диора, — улыбаясь, вспоминает Александр.
Немало выбрасывают горожане и бытовых приборов. Как шутит Саша, ему уже пора открывать магазин компьютерной техники. Мониторы, процессоры, принтеры и ксероксы — все это вполне работает или требует легкого ремонта. Дом у Александра оборудован исключительно вещами из помойки.
— Интересно находить и драгоценности. Я до сих пор не понимаю, каким путем они попадают в мусорные баки. Ведь это не просто металл, это золото, кольца с драгоценными камнями. Кому приходит в голову их выкидывать? Причем среди украшений попадаются и очень старые. Быть может, люди забывают, куда спрятали свои реликвии, и поэтому выкидывают их, — весело удивляется собиратель.
По словам Александра, старые вещи он отдает коллекционерам. Цену находкам он не знает, поэтому, как он считает, лучше довериться специалисту.
Среди прочего молодой человек находит и военные телефоны, боевые снаряды, радиостанции времен ВОВ. “Все зависит от везения. Если удача есть, то можешь найти миллион, а нет, то дырявый резиновый шарик”, — утрирует Александр.
После “одного дня в шкуре Сифона и Бороды” впечатлений у меня осталась масса. Не все положительные, впрочем. Хотя одна приятность все-таки случилась — в помойке я нашла очень даже симпатичную, чистую(!) сумку-ридикюль. Теперь иногда хожу с ней на работу.
