— К нам из Самарской области поступило заявление от племянницы одной из отшельниц Елены Тельных о том, что та потеряла связь со своей родственницей, 56-летней Татьяной Лобановой, — говорит начальник пресс-службы ГУ МЧС по Республике Тува Лидия Селиванова. — Еще в четверг была снаряжена поисковая группа, участвовали врачи, психиатры, милиция, МЧС Бурятии — в общем, все службы подняли на уши, чтобы отработать вызов. В пятницу вертолет обнаружил палатку-шатер в Каа-Хемском районе республики, недалеко от озера Белин-Холь — до ближайшего поселения оттуда 210 километров. Когда мы приземлились, отшельники встретили нас дружелюбно. Одеты они были тепло — в тайге 12-градусный мороз. Там отшельники обосновались еще летом и не хотели покидать насиженное место (в шатре даже остались сколоченные деревянные нары), но мы объяснили, что обязаны провести проверку, только тогда они со слезами на глазах зашли в вертолет.
Интересно, что это уже не первый такой вызов сотрудников МЧС, в 2008 году все службы уже разыскивали этих же паломников. Причем заявитель все тот же — беспокойная Елена Тельных, которая в числе 50 монахов еще четыре с половиной года назад выехала из Самарской области в паломничество в Восточные Саяны. Но потом не выдержала лишений и вернулась домой…
— Тогда мы нашли палаточный лагерь, где обитали аж 26 паломников во главе с архимандритом Константином (в миру Александром Воробьевым), который имеет официальный сан и раньше служил в Самарской области, а потом решил уйти в скит и повел за собой единомышленников. Все они в один голос говорили, что сами выбрали такой путь, — продолжает Лидия Селиванова. — Тогда они обретались далеко от нынешнего местонахождения — в Тодженском районе, в 90 км от населенного пункта. Жили так же, как и сейчас, — ловили рыбу, собирали травы и ягоды, вели вегетарианский образ жизни. Половина к тому времени не прижились на природе, покинули скит, никто их не удерживал там насильно. В том числе была и эта Тельных, но, видимо, ей не давало покоя, что ее тетка оказалась тверже духом. Ведь сама Лобанова пошла в монахини в сознательном возрасте: у нее в Самаре есть дочка, с которой она поддерживает связь.
Оба раза недалеко от лагеря были обнаружены по две могилы: троих умерших от старости паломников монахи отпели, похоронили и все это время не переставали молиться за их души. Еще одна девушка страдала шизофренией и во время одного из приступов убежала из скита в лес, а когда ее нашли, было слишком поздно — бедняга замерзла. Пятый несчастный отбился от паломников во время одного из переходов и пропал без вести. Расспросив паломников об обстоятельствах смертей, решение об эксгумации или возбуждения уголовных дел прокуратура не вынесла.
Паломники тоже утверждают, что они в тайге вовсе не затерялись: хотя в ските нет телефонов, периодически отшельники выходят в ближайший город Орлик, закупаются продовольствием и звонят родственникам.
— Мы, конечно, интересовались судьбами отшельников, — продолжает сотрудница МЧС. — У 68-летней Веры Задковой умер сын, после чего она и ударилась в веру, но ее братья всегда поддерживали с ней связь. Инвалиду-колясочнику 54-летней Рите Садыртиновой возвращаться не к кому: она выросла в интернате, а потом за ней ухаживали в монастырском приходе Самары. “Никому я на земле не нужна, зато Богу нужна”, — призналась нам отшельница. Одна из самых молодых паломниц, 29-летняя Лена Киреева, девушка очень образованная, выросла в верующей семье. Мать умерла, два брата обзавелись семьями, а она выбрала для себя такой путь.
Сейчас отшельники находятся в реабилитационном центре под Кызылом “Серебрянка”. Раз случилась воля Божья на то, чтобы сняться с места, теперь они ведут переговоры со священнослужителями города Братска Иркутской области, куда и собираются направить свои стопы. Вернуться на родину из них решилась только одна 28-летняя монахиня Лена Лаптина — девушка немного прихрамывает из-за врожденного ДЦП. Мать, которая с трудом смирилась с ее уходом в тайгу, прилетела в Орлик и сейчас ждет встречи с дочерью. Там же находится и Елена Тельных, но пока ее родная тетя встретиться с возмутительницей спокойствия не пожелала.
