Все в суд!
Встать, суд идет! И попробуй еще не встать. Вскочишь как миленький. Да здравствует наш советский суд, самый гуманный суд в мире! По крайней мере по телевизору.
Кроме многочисленных программ о еде, здоровье и знакомствах с тяжелыми последствиями есть на ТВ еще одна незыблемая тема — судейская. Вот приедет какой-нибудь иностранишка в Россию, включит ящик, а там на каждом канале идут процессы. И не как в 37-м. Все гораздо веселей и справедливей. У нас же просто так не сажают. Создается полное впечатление, что более юридически подкованного народа, чем наш, просто не существует в природе.
Когда-то, после исчезновения того самого гуманного советского суда, все так и думали. Теперь позвоночное право исчезнет как класс, а честь и достоинство будут всегда в цене. Никакого ангажемента, никакого проседания перед властью. Да судейские сами — третья власть!
Мечты, мечты… Прошли годы… Нынешние суды готовы за хорошее бабло лизать гораздо сильнее, чем в СССР. Кого надо там, наверху, того и посадят. А кого не надо — в виде сыночка бывшего министра обороны, задавившего насмерть женщину, или девицу, дочку местной главы избиркома, убившую одну девушку, а другую покалечившую, или замглавы большой нефтяной компании — отмажут за милую душу. Есть у нас суд Басманный, а праведный, божий, только на небесах.
Зато по телевизору судят все кому не лень. Была Страна Советов, стала — прокуроров и адвокатов. Практически на каждом канале сидит человек в мантии. Преступник, конечно же, свидетели со стороны загубленной им жены. Ну и злодеяния все нехитрые такие, бытовые: рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой. Очень мило. В ТВ-суде страсти кипят: а я дедушку не бил, а я дедушку любил! Вот и нужно доказать, что ты не верблюд. Правда, в массовке артисты все какие-то некачественные. Откуда их набрали? С улицы, что ли? Кричат, надрываются. Станиславский давно бы уже сказал: “Не верю”. А продюсеры верят, да еще как. Дешевые ведь артисты, таким и 200 рублей в час заплатить не жалко. Отличный бизнес. Но подсудимый свое здесь обязательно получит по заслугам и без всякого звонка сверху: если уж убил дедушку, отсиди свое, внучок, как там по Уголовному кодексу положено, а чист — так гуляй Вася. Восхитительно!
Еще на Первом канале идет “Модный приговор”, а на Пятом петербургском — “Суд времени”. На Первом закон нарушает тот, кто не так одет, не по погоде или не по моде. А в судьях уважаемые люди — Саша Васильев да Слава Зайцев. И обвинительница тут присутствует, и защитница, все как полагается. “Суд времени” же (скажу сразу — моя любимая передача) обсуждает историю. За и против, про и контра. Страсти кипят не на шутку, дым коромыслом, буря порой в стакане воды. И в преступниках или в святых (кому как повезет) знакомые все лица: Сталин, Невский Александр (настоящий, а не нынешний качок), Петр I, Михал Сергеевич…
Только у зрителя от этого модного суда времени голова закружиться может. Так всех засудят и пересудят, что глюки пойдут. Сидит вот Николай Сванидзе, верховный арбитр, и вместо осуждения бюрократических реформ, скажем, Александра III вдруг как завернет: “Посмотрите, посмотрите, как царь одет — галифе, ботфорты, мундир приталенный, эполеты золоченые. Вот это идеал. Вот это модник!Не то что какой-нибудь там Владимир Ильич: пиджачок кургузый, кепочка и руки все под мышками держит. Нет, гражданин Ульянов, так дело не пойдет — идите в гримерку и переоденьтесь. Ну а Сталин — вообще позор нации. Что за френч полувоенный? Ну-ка, наденьте на него джинсы, пуловер от кутюр, кроссовки вместо сапог на тонкой подошве… Одели? Ну, выходите, подсудимый, пройдитесь по подиуму. Совсем другое дело!”
Закон и порядок или модники в законе? Всех осудим, пересудим, высудим и будем такие законопослушные!..
А “Суд времени” тем временем вступил на зыбкую почву. Взялся обсуждать антиалкогольную кампанию товарища Горбачева. Вот это они зря. Наступили на любимую мозоль нашего народа. У нас так: если тронешь заветный напиток в 40° твердыми тверезыми руками, запретить его захочешь — сразу стране кирдык. Но и перетирать на эту тему тоже себе дороже.
Нет, дело было серьезное: виноградники вырубили почем зря, народ в похмельных очередях давился вусмерть, Мимино с Фрунзиком Мкртчяном из кино вырезали, когда они в ресторане после третьей рюмки танцевали, — бред, маразм и ужас. Но с умным видом еще и говорить об этом?! Кого там только не было в свидетелях! Заслуженный специалист по изучению выпивона на Руси, знаток местных традиций — в стельку, в доску, в лоскуты… Выскажется и нальет себе из графина.
А все-таки жаль, что мы так и не услышали начальника транспортного цеха.
Повесть об идеальном человеке
Вы думаете, что критик создан для того, чтобы все критиковать? И нет же ничего на свете легче, чем ругать всех без разбора. Сел себе перед телевизором, принял соответствующую позу, глаз прищурил и давай то, что увидел, чихвостить. Ну, критик, что с него взять? Неудавшийся творец. Набрасывается на кого ни попадя, потому что сам ничего не умеет.
Вот вам портрет вашего покорного слуги. Правда, неполный. Потому как не все так черно в его восприятии действительности, ему доступны и яркие краски. Хватит уже о негативе, давайте о хорошем.
Документальный фильм о режиссере Петре Тодоровском на Первом. Это тот случай, когда ничего дополнительно снимать и не нужно было. Про таких, как Тодоровский, вообще делать что-то трудно: ни тебе миллиона женщин в брачной корзине, ни характера гамлетовского, ни зависти — двигателя прогресса… Герой-фронтовик, оператор у Хуциева, сам себе режиссер, композитор, гитарист. Супруга Мира в качестве постоянного продюсера его жизни. Да, не первая, вторая, но это ничего не меняет.
Про многих великих и знаменитых говорят: “Зачем вам личная жизнь? Читайте его стихи, слушайте песни, любуйтесь картинами. Этого вполне достаточно”. Но зрители не унимаются, их уже не остановить в познании других, себе подобных. Да, мы мерзки, гадки, но не так, как вы, иначе. А любопытный народ все лезет в душу, все не унимается. И он всегда прав. А подайте нам донжуанский список Пушкина, русские народные болезни Высоцкого, буйные загулы Есенина…
Действительно, жизнь поэтов очень часто многое добавляет к неповторимому образу. Их лучше начинаешь понимать, объяснять мотивы. Когда узнаешь про личное, интимное, гении становятся роднее и ближе. Смотря, правда, как об этом сказать.
Но о Петре Тодоровском говорить ничего не нужно. У него, может, чуть ли не единственного среди себе подобных, все нюансы души, высокие, низкие чувства, сомнения, отношения, любови — в его фильмах. С атмосферой неповторимой, с паузами, так много объясняющими. Хотите знать, что он думает о женщинах, о войне, об одиночестве, неприкаянности, — смотрите его кино. Там всё, до самого конца. Он там весь, его душа… А документальный фильм о нем сделали правильно, как надо, но никак этим Тодоровского не объяснили. И не могли объяснить.
Фильм “Долгое прощание”, показанный на “Культуре”. Режиссер Сергей Урсуляк. По Трифонову. Его называли советским Чеховым. А выразить, показать, поставить Трифонова в кино или на сцене еще труднее, чем посадить “Вишневый сад”. Потому что добавляются еще все эти ни на что не похожие полунамеки, полутона поздних 60-х… И атмосфера, отношения, люди, увиденные трифоновскими глазами. Как создать эту тончайшую, но нервущуюся паутину жизни, казалось бы, того замшелого времени? Прекрасного при этом, со светящимися изнутри героями, лирическими подлецами. Как выразить эту коммунальную натуральность чувств, эмоций, поступков? И этот долгий взгляд пожилой женщины из трамвайного окна, в котором все было, будет, чем сердце никак не успокоится. В произведениях Трифонова есть душа, и она материальна. Именно ее, душу, выловил Урсуляк, приложил камертоном к своей и выдал произведение искусства. Которое по определению не будет иметь высоких рейтингов. Ни одного убийства, членовредительства, какая банальность. А смотришь на одном дыхании, боишься моргнуть, отвлечься на секунду… Те, конечно, кто понимает и сам еще способен чувствовать.
Там же на “Культуре” режиссер Сергей Соловьев вспоминал о тех, кто ушел совсем недавно, — артисте Вячеславе Тихонове, композиторе Исааке Шварце. Рассказывал о них точно так же, как всегда снимал свое кино. Как? Помните, из “Места встречи”: “Пасюк, держи меня за ноги”. — “Как?” — “Нежно”. Вот так же и Соловьев — с нескрываемой нежностью о близких, любимых людях…
…Любое прикосновение ТВ к Григорию Горину делает это ТВ лучше. Даже не важно, как и что о нем показать, рассказать, Горин от этого ничуть не уменьшается, не удаляется от нас. В воскресенье вечером на Первом показали памятный концерт под названием “Планета Григорий Горин”. Наверное, можно было бы придумать другую концепцию, лучше, изящнее, предложить других артистов… Это совсем не важно, потому что сзади с огромного фотопортрета на всех нас смотрели горинские глаза. Выпуклые, все понимающие, насмешливые и прощающие. А мы десять лет уже без него. И неуютно, холодно становится. Вот кто бы объяснил, подсказал, дал надежду. Впрочем: “Улыбайтесь, господа, улыбайтесь, умное лицо еще не признак ума. Все самые большие глупости на земле делаются именно с этим выражением лица… Улыбайтесь!” И этим все сказано.
Формула-один
Придешь домой — там ты сидишь. Вернее, не ты, а наш любимый премьер-министр. И не сидит, а едет. Включаешь “Новости”: он в новенькой “Ладе Калине” едет, едет, едет… А хорошие соседи, счастливые друзья прилетают к нему на своих самолетах переговорить о главном. О России.
Ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству. Путин и ударил. По Сибири и Дальнему Востоку он в желтом авто отечественного производства двигается один и без оружия. Оружие у его охранников в “Мерседесах”.
На пути премьера встречаются разные добрые простые люди — рабочие, военные, водители-дальнобойщики. Картина Репина “Не ждали”. Но его почему-то все ждут. И помнят.
“Новости” начинаются репортажами с трассы. Какой-нибудь аполитичный товарищ подумал бы, что речь идет о путешественнике Федоре Конюхове, только сухопутном. Как простой таксист Владимир Владимирович рулит по родным ухабам, периодически подсаживая к себе знакомых пассажиров, называющих себя журналистами.
Зачем он это? Все за тем же. Солженицын Александр Исаевич тоже ведь в Москву не сразу прилетел из своего Вермонта. Высадился на том же Дальнем Востоке и на поезде — ту-ту. По дороге также с населением беседовал. А у великого писателя земли русской, заметьте, никаких пиарщиков рядом не было.
Так чем же Путин хуже, как он считает? Просто отдыхает за рулем, да не в ривьерах и куршавелях, в отличие от некоторых. Свой, родной, на родной машине.
Это “Формула-1”. Там, правда, они друг с другом соревнуются: Алонсо с Барикелло, Кубица с Хэмилтоном. Даже Шумахер… А наш кремлевский гонщик — только с самим собой. Больше соперников у него просто нет. Действительно, ведь после Махатмы Ганди даже и поговорить не с кем.
Скучно, конечно, так одному без достойного противника гнать, но премьеру эти игрушки, значит, еще не надоели. Так что покупайте, россияне, “Ладу Калину”. Ну и нового-старого президента в придачу.
