3 сентября генерал-полковнику Ивану Федоровичу Шилову исполняется 80. Но это не мешает ему не сбавлять жизненных темпов. Каждое утро он приезжает в центр Москвы в свой кабинет в Газетном переулке. Здесь, в здании МВД, его опыт сегодня как нельзя кстати. Иван Федорович, являясь помощником министра и членом Коллегии МВД, возглавляет Российский совет ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск. А каждый вторник — правительственный день. Шилов — советник губернатора Громова. Впрочем, кроме официальных отношений двух генералов связывают годы мужской дружбы. “МК” встретился с юбиляром накануне торжества и расспросил о былом, о думах, о взглядах на будущее.
— Не знаю, как согласился на встречу с вами, — без всякого официоза генерал протягивает мне руку. — Многие журналисты пытались выведать через меня секреты. Особенно “горячая пора” была в первые годы самостоятельной жизни государства Российского. Но я без обиняков отвечал: “Писать о себе сокращенно не хочу, а обо всем подробно — не наступило время. Спасибо за предложение и… до свидания”. Выходит, “МК” — первая из газет, с кем я согласился встретиться.
“Бандиты поставили на кон мою жизнь, но убить не успели”
— Давайте тогда сразу расшифруем: “легенда системы МВД” — за что вас так прозвали?
— Службу в системе МВД я начинал “с чистого погона”, как у нас говорят. Служил стрелком в конвойных (сейчас внутренние) войсках Сибири. Отец мой — участник войны, офицер — служил в исправительно-трудовых колониях, приходилось по разным местам кочевать, мать — колхозница.
На третьем году командование рекомендовало меня в Калининградское военное училище МВД СССР. Не думал, что поступлю: сдал все на “пятерки”, но среди абитуриентов было много молодых участников ВОВ, и один старшина так прямо и сказал: “Да ты, ефрейтор, лучше сразу иди на КПП, сделай отметку “Прибыл и убыл”! Тут видишь, какие конкуренты!” — а у него вся грудь в боевых наградах. В итоге я все-таки оказался самым молодым курсантом училища и успешно его закончил. Помню, приехал к нам Берия. По такому случаю в училище организовали строевой смотр. Не знаю уж, где наш командир такую песню смог достать, только припев был следующий: “Пусть живет товарищ Берия, завоеватель Октября!” Распределили меня на Дальний Восток. Так прошли первые 10 лет: за эти годы был и оперуполномоченным угрозыска в горотделе, и старшим оперуполномоченным, и следователем, и старшим следователем, и старшим группы угрозыска… “Холодное лето 53-го” в городке Советская Гавань с одиннадцатью колониями вокруг до сих пор помню.
…Тогда действительно и лето было холодное, и обстановка в стране. После массовой амнистии 70% осужденных в Совгавани вышли на свободу. Политзаключенных среди них, кстати, было меньшинство, в основном — уголовники, те, кто не в ладах с законом. При желании амнистированные могли найти себе работу — разворачивались большие стройки, строился судостроительный завод, под землей в тоннелях уже ходили поезда, но многие из амнистированных предпочли иначе воспользоваться моментом, и… обстановка обострилась: начались магазинные кражи, грабежи, разбои, изнасилования. Осложнялись отношения между самими освобожденными, разбившимися на всевозможные группировки: вор в законе, домушник, форточник, ломом подпоясанный... Да кого только не было?! Когда ночью совершалось преступление, в первую очередь поднимали меня, потому что жил я неподалеку от горотдела. Помню, случилось разбойное нападение. Начали разбираться, сторож заявляет, что у него украли один из охраняемых киосков. Были тогда так называемые “голубые дунайчики” — палатки, где продавались промтовары, спиртное и продукты питания. Благодаря очевидцам, указавшим направление автомашины с бандитами, мы с водителем ночью, по серпантинной дороге, бросились в погоню. Преступники, заметив преследование, стали отстреливаться, нам лобовое стекло в трех местах пробили, водителя задели, по мне пуля скользнула, но с крутым поворотом бандиты не справились и перевернулись в кювет. Связали семь человек, а когда рассвело, выяснилось, что попался и главарь преступной группы, еврей по кличке Сорока. Он все ко мне присматривался и спросил: “Ты — Шилов?” — “Да”. — “Повезло тебе…” Оказалось, за два дня до погони, играя в карты, они поставили мою жизнь на кон, и проигравший Сороке должен был меня убрать. Но сложилось иначе… Сорока сильно матерился по этому поводу. Такие вот зигзаги судьбы…
После Совгавани была Высшая школа МВД, потом почти 10 лет служба в Сибири. Мне еще и 30 не исполнилось, когда меня назначили начальником райотдела на молодежной ударной стройке. Строили Западно-сибирский металлургический комбинат, что вдоль Томи протянулся. Кругом шушукались: что за эксперимент — на такое место такого молодого поставили? Однако работал так, что в конце концов назначили начальником угрозыска Кемеровской области, а со временем и замначальника УВД области. Затем работал главным инспектором МВД СССР, после чего опять оказался на Дальнем Востоке, возглавив УВД Приморского края. Откуда снова перевели в Москву, в МВД СССР на должность начальника Главного Управления уголовного розыска...
“Горбачеву не хватало решительности”
— А почему единственный президент СССР говорил: “Шилова не отдам!”
— Горбачев проявил интерес к моим подходам в работе, когда я был еще начальником ГУВД Московской области. И потом, когда я, став первым замминистра, нес ответственность за судьбу всех 11 “горячих точек”. Он обычно говорил: “Пусть летит Шилов”. Министр пытался объяснить, что есть же министр по чрезвычайным ситуациям, но Горбачев этого не воспринимал. И когда Тэтчер захотела поехать в Спитак после землетрясения, он настоял, чтобы сопровождал Шилов.
А в августе 1991 года, в дни ГКЧП, когда застрелился министр МВД Пуго и руководители КГБ уже сидели в “Лефортово”, но в МВД еще все оставались на местах, к Горбачеву пришли демократы: “Замените в МВД всех замов — это бывшие секретари райкомов, от них все беды”. Горбачев больше трех часов, как потом рассказывали, сражался с ними, но в конце концов дал согласие. Уже на пороге представители новой власти заметили: “Это касается и 1-го зама, Шилова”. Он их вернул: “А что у вас к Шилову?” — “Раздувает недовольство среди москвичей”. — “Назовите конкретные примеры!» В ответ — что-то невразумительное. И тогда Горбачев сказал: «Знаете, когда Шилову доложили, что в магазинах нет хлеба, и народ возмущается, он велел создать “летучки” (группы по 3 инспектора), чтобы они сопровождали машины с продовольствием во избежание беспорядков. Разве это — недовольство?” И отстоял меня.
— По прошествии времени оцениваете в целом курс Горбачева как правильный?
— Я не хочу говорить “в целом”. Жаль, конечно (и сейчас мы почти все уже убеждены в этом и страдаем уже столько лет), что не стало могучего государства и совершенно потеряны братские связи. Одни республики отошли от России сразу, где-то копится неприязнь, все это в перспективе может очень плохо сказаться — мир на земле какой-то очень жидковатый, неустойчивый, и эта зыбь может в любой момент ухнуть. А кто, если не будет такого государства, каким был СССР, сможет противостоять НАТО? Распад сказался и на материальном обеспечении народа: знаете, ведь в одной республике собирали двигатель самолета, в другой — корпус и т.д.; теперь все эти технологические цепи нарушены. Сейчас в некоторых бывших республиках страшная нищета, а ведь этого могло бы и не быть…
К сожалению, сейчас не вижу предпосылок к созданию на развалинах Советского Союза нового государства. За ту форму СНГ, которая существует, пока надо держаться, но при этом следует понимать, что она превратилась в штамп, который уже не срабатывает. Надо искать другие рычаги в работе. Сегодня мы не можем ни одну из республик поддержать, как во времена СССР. Недостаточно материальных ресурсов. А Америка за счет чего проводит свою политику? Богатая страна, она и идет к своим целям напролом...
“Если по закону, то торговые центры стоят на земле области”
— Сегодня вы являетесь советником губернатора Московской области, как вас свела жизнь, и каковы плоды вашего сотрудничества?
— Долгие годы наши отношения ограничивались рукопожатием, я знал, что есть такой генерал Громов. Он командовал Киевским военным округом. И вот по территории СССР начали полыхать “горячие точки”. Я не знаю политические причины, почему из Минобороны его вдруг решили назначить в МВД. Но с его назначением страна и Минобороны потеряли большого военачальника, ведь его перспектива не ограничивалась Киевским военным округом. А вот МВД выиграло с учетом оперативной обстановки, которая тогда складывалась. МВД нужен был именно такой боевой генерал, опаленный в боях Афганистана. Приняли решение ввести вторую должность первого замминистра, на которую он и был назначен. Я тут же позвонил в Киев, поздравил его как коллегу. Так нас стало два первых зама. Помню, спросил: “Когда ждать в Москву?” — “Послезавтра”. — “Тогда я буду вас встречать! А вам есть где остановиться?” — “Нет”. Я тут же дал команду хозслужбе найти место в нашем дачном хозяйстве в Серебряном Бору для семьи Громовых... А в ночь заполыхал в Узбекистане город Наманган, массовые беспорядки, узбеки, турки-месхетинцы, и я улетел, так что встретить его не смог. Пробыл около 3 недель, вернулся в Москву, кабинет его оказался напротив моего, пошел знакомиться, и мы с первой нашей встречи разговорились и быстро сошлись. Потом это вошло в систему: после рабочего дня мы стали часто беседовать и решать вопросы, что называется, по-братски. Это сказалось и на 19 августа 1991 года, когда объявили ГКЧП: все вопросы мы решали вместе. И когда министр Пуго ушел из жизни, никто из нас в этой непростой политической ситуации не поддался разного рода провокациям — ведь разные партии сразу попытались разделить гарнизон в Москве на разные политические группировки. Но нам с Громовым удалось не допустить этого. Потом он был снова откомандирован в Минобороны, а я до развала СССР продолжал оставаться в МВД. Его поездки в “горячие точки” охлаждающе действовали на противоборствующие стороны. Пример — с Абхазией: почему-то считали, раз едет Громов, боевой генерал, значит, за ним идут войска, техника, — и все затихали. Но он с опытом работы с населением в Афгане всех и без техники успокаивал, чтобы не проливалась больше кровь...
Что касается Московской области, то я считаю, что в целом дела развиваются в положительную сторону. Он решителен в кадровых вопросах и по-военному быстро переходит от слов к делу. Громов очень поддерживает материально структуры МВД в области. В год выделяет им по 300—350 спецмашин. Для ГАИ создан полный комплекс необходимых помещений с гаражами и спортзалами для личного состава. В Звенигороде открыт центр по контролю за трассами Московской области. В России подобных центров нет.
Сейчас много спорных вопросов о торговых центрах на границе Москвы и Московской области. Это вопросы не сегодняшних дней. Москва все время считала себя выше по положению, поэтому строила всевозможные торговые объекты, не согласовывая с областью. А когда избрали губернатором Громова, он предложил пересмотреть этот подход: поскольку центры находятся на областной земле, они должны платить налог области. Так возникли осложнения с московским руководством. А какова тут перспектива? Если все взвесить, то станет ясно, что всем будет выгоднее нормализовать отношения Москвы и области строго в соответствии с российским законодательством. И тогда окажется, что найти общий язык с Громовым — дело совсем несложное! Это я вам как его советник говорю.
