“Маяковскую” построили одной из первых, в 1938 году. Надо отдать должное метростроевцам — они сделали шедевр буквально голыми руками, топорами да лопатами. Только герметичность подкачала. А после сооружения автомобильного тоннеля на Садовом кольце под бывшим рестораном “София” “Маяковская” совсем поплыла. Тоннель-то мелкий (и потому, кстати, всегда сухой), а станция — глубокая, поэтому дополнительные потоки воды устремились вниз. Можно сказать, что сейчас сооружение фактически находится в воде.
— При строительстве под землей в то время почти не учитывались геологические изменения. И “Маяковская” — яркий пример, — говорит кандидат архитектуры, историк, сотрудник МАрхИ Юлия Старостенко.
Как рассказал “МК” главный архитектор “Метрогипротранса” Николай Шумаков, организацию, которая смогла бы осушить станцию, удалось найти не сразу — никто не владел подобной технологией. Лишь несколько лет назад в нутро “Маяковской” началась закачка спецрастворов, которые обволакивают конструкцию. На днях работы завершились. Но…
— Мы ослабили напряженное состояние, отвели притоки воды в сторону. Активного проявления, как раньше, не будет. Но, поскольку станция старая, необходимо постоянно следить за ней, ремонты придется делать все чаще. И говорить, что мы решили проблему протечек полностью, нельзя, — утверждает профессор кафедры “Строительство подземных сооружений и шахт” Московского государственного горного университета д.т.н. Андрей Шилин. — Ситуация очень сложная. Избавиться от “водной” проблемы можно, только разобрав эту станцию и заново ее построив.
Во время ремонта рабочие с удивлением обнаружили кустарную дренажную систему, забитую ржавчиной, — ни в одном документе о ее наличии сказано не было. Но главное, по словам Андрея Шилина, что в бетоне много арматуры — вертикальных стержней, по которым гуляет ржавчина. Окись железа проникает даже через гранит. Коррозия никуда не денется, даже если сейчас полностью избавиться от воды. Последнее, впрочем, невозможно.
— Рано или поздно, даже если бы не было автотоннеля, “Маяковская” все равно бы потекла. Все подземные сооружения в Москве протекают, — продолжает Шилин. — Но “Маяковская” по крайней мере уникальна с точки зрения сохранности и технологии. Другие старые станции технологически проще, и это очень плохо. Там протечки могут быть попросту не видны.
Участь “Маяковской”, по мнению ученых, может повторить и станция “Сокол” — после открытия новой многоярусной развязки (эта станция тоже находится в водоносных породах).
— Сложность в том, что, когда вынимаются большие объемы горных пород, перегораживаются горизонты подземных вод, — говорит завлабораторией экзогенной геодинамики Института геологии имени Е.М.Сергеева РАН Ирина Козлякова. — Существуют технологии “умного” дренажа, который решает гидрогеологические проблемы. Но у нас они практически не применяются.
— Протечки подземных сооружений — это массовое явление, и не только в нашей стране, — заключает Шилин. — Города опускаются ниже и ниже. Здания влияют на тоннели, а тоннели — на здания. Другое дело, что на Западе инфраструктура развита куда лучше московской. Во Франции, например, делают специальные дренажные тоннели, которые снимают избыточные потоки воды из одних мест и перебрасывают их в другие. Возможно, когда-нибудь этот опыт возьмет на вооружение и Москва.
