Поскольку власть не может сделать нам хорошо, ею сформирована установка: сделать красиво. Горделиво, а-ля голый король, она являет публике свою тотальную десакрализацию. Власть выходит на подиум. Запросто, как на лыжную трассу. Политические деятели всех масштабов становятся завсегдатаями светской хроники. Очевидна и ответная тенденция — параллельно с гламуризацией политики идет политизация гламура. Звезды шоу-бизнеса по дороге, проложенной грудью Маши Малиновской, колоннами маршируют в политику.
В калейдоскопе а-ля Виктор Пелевин искристые стразы тюнингованных плебейских красавиц с Рублевки, рассекающих по околокремлевским раутам, магическим образом сливаются с проблесковыми маячками лакированных тюнингованных членовозов, рассекающих по встречной полосе.
Мимо кассы. Согласно основоположнику неофрейдизма Эриху Фромму, русские (т.е. говорящие на русском) руководствуются принципом “быть” (to be), а не “иметь” (to have). А в лексиконе нынешних хозяев жизни прижилось словечко “мастхавчик”. От английского must have. Означает нечто, без чего не обойтись. Как ныне без Тwitter (“Твиттер”). Это как бы сайт, который позволяет подписчикам постоянно обмениваться мини-сообщениями.
Помню, летящей походкой вспорхнув на трибуну всероссийского молодежного форума победителей “Прорыв”, Дмитрий Медведев проинформировал двадцать тысяч подростков: “Мне уже кое-что удалось сделать сегодня. Помимо того, что я кое-какими делами позанимался, вот еще с Тиной Канделаки пообщался в “Твиттере”. И теперь с вами встречаюсь”.
Вспомнилось старинное:
— Что бы еще сегодня хорошего сделать?
— А что уже сделал хорошего?
— Хорошо пообедал...
Замечу, что найти переписку нашего президента и гламурной барышни в открытом доступе никому не удалось. Странно, учитывая конструкцию “Твиттера”. Но суть не в этом, а в том, что лидер страны считает нужным акцентировать внимание на том, что он = продвинутый пользователь трендовых новинок. И, конечно, делает ставку на молодежь.
А молодежь в представлении наших политтехнологов формирует отчетливый социальный заказ на беззаботность + достаток = гламур. Или же это (согласно Алене Долецкой) массмедиа выстраивают современные модели выживания под девизом “Сделайте нам красиво!”.
Весьма симптоматично, что иконой нынешнего истеблишмента назначена Тина Канделаки. Очень форматно. С одной стороны — на пресловутых “Пионерских чтениях” живо и высокоинтеллектуально рассказывает о том, что у Мишико Саакашвили была кличка Мокрый Рот. С другой, Тинатин Гивиевна = женщина Закавказья (отец грузин, мать армянка).
Взлет на кремлевский олимп “Золушки из Тбилиси” хрестоматиен. На самом деле Тина точно персонифицирует то, что в популярном мужском журнале мод давно названо было “путинским гламуром”.
Помню наш с ней теледиалог. Девушка совершенно искренне (и в этом сила ее несгибаемая) не понимает журналистское кредо “ради нескольких строчек в газете”, поскольку признает любую профессию лишь как инструмент по извлечению прибыли. И свой “политический статус” грамотно конвертирует в деньги: снимаясь в рекламе глянца, честно позиционирует себя именно как члена Общественной палаты РФ.
Я отвечал на ее вопросы и не мог отделаться от ощущения, что если бы к сияющей Тине обратились за консультацией политического расклада, она бы выступила в духе Марии-Антуанетты, которая посоветовала насытить бунтующую толпу бриошами (пирожными), когда ей доложили, что голодная чернь требует хлеба.
Пушкин, конечно же, неопровержим:
Быть можно дельным человеком
И думать о красе ногтей:
К чему бесплодно спорить с веком?
Обычай деспот меж людей.
Однако в нынешней ситуации краса ногтей стала тождественна хищной крепости когтей. Возможность гламурничать никому из моих соотечественников не досталась по наследству. Поэтому нет у них ни аристократизма, ни чувства меры.
Обаятельная дама, договариваясь со мной о встрече на Каннском кинофестивале, с чарующей улыбкой молвит:
— Вы нас легко найдете — только у нас золотая лодка!..
Угу. Да и пресыщенные потомки тех, кто обезглавил Марию-Антуанетту, без проблем вычислят, прогуливаясь по набережной Круазетт: выкрашенная в золото мегаяхта принадлежит не арабским шейхам или техасским нефтемагнатам, а, как это ни смешно, интеллигентной русской паре, которая сумела сделать состояние на революции.
Моя давнишняя приятельница, культовый британский документалист Оливия Лихтенстейн, потрясенно рассказывала о детской вечеринке стоимостью в 5 миллионов фунтов стерлингов! Нужно семь Перельманов, чтобы нагениальничать на такую сумму, между прочим. А день рождения справляла просто одноклассница ее дочери. Просто папа одноклассницы — Роман Абрамович.
Замечу, что всех можно понять. Хотите верьте, хотите нет — я наших нуворишей не осуждаю, хотя, наверное, социально одобряемым был бы призыв поделиться с тяжелобольными, ветеранами и сиротами.
Хотите верьте, хотите нет (хотя это уже сложнее) — я им не завидую.
“Их дети сходят с ума, потому что им нечего больше хотеть”, — горевал Борис Гребенщиков о доле номенклатурных чад советской элиты. Но снились ли им фонтаны из икры, топ-модели в качестве гарнира и Шакира в роли массовика-затейника?
“Сколько витков соберет в себя эта спираль?” Это еще одна цитата из рок-публицистики 80-х. И третья цитата: “Предчувствие гражданской войны”.
Помянутый Виктор Пелевин утверждал, что российский гламур есть обман, маскировка, позволяющая надувать свой социальный статус в глазах окружающих: “Гламур нужен для того, чтобы окружающие думали, что человек имеет доступ к бесконечному источнику денег”.
То есть очевидным образом гламурятами отдано предпочтение глаголу даже не “иметь”, а “казаться”.
И уж точно не глаголу “быть”.
