Многие знают, где на Новодевичьем кладбище похоронен генерал-полковник Николай Петрович Каманин, который за спасение челюскинцев в 1934 году был удостоен звания Героя Советского Союза, в войну командовал 5-м штурмовым авиакорпусом, а с 1960 года курировал подготовку космонавтов.
Но на знаменитом погосте есть и другая могила Каманиных — под номером 4-56-12, где похоронены два сына известного летчика и военачальника — Аркадий и Лев. Старший из братьев, Аркадий Каманин, так и остался 18-летним. Его не стало 13 апреля 1947 года. Грипп дал осложнение, парень умер от воспаления мозга.
Летописцем семьи стала жена Льва Николаевича Каманина — Маргарита Иосифовна. Она сохранила авторские воспоминания Николая Каманина о военных годах, отредактировала их и подготовила к печати. В результате вышла книга «На крылатых танках».
Узнав, что мы хотим поговорить о сыне генерал-полковника авиации Аркадии Каманине, Маргарита Иосифовна пригласила нас в гости.
— С Левушкой, младшим братом Аркаши, мы поженились в 1989 году, — рассказывает хозяйка. — Тогда еще существовали пионерские организации. И когда бы мы ни пришли на могилу Аркаши, там всегда лежали живые цветы и различные поделки — подарки от школьников. Многие пионерские отряды и дружины в те годы носили имя Аркадия Каманина.
Отец Аркадия, Николай Каманин, умер 11 марта 1982 года, пережив сына на 35 лет.
— Его могила находится напротив погребения Никиты Хрущева. Жену Каманина, Марию Михайловну, привели на кладбище, сказали: «Выбирайте место». Она указала куда-то не глядя. Так Николай Петрович лег рядом с Хрущевым, который всю жизнь вставлял ему палки в колеса. В те времена всем руководила партия, Каманин по мере сил пытался возражать, отстаивал свою точку зрения…
Позже рядом с Аркашей похоронили и его младшего брата Левушку. Они лежат в одной могиле.
— Лев Николаевич вспоминал о брате больше с горечью или с восхищением?
— С горечью. Это была незаживающая рана. Фотография брата в летном шлеме всегда висела у него над письменным столом. Аркаша родился в 1928 году, а Лев — в 1934-м. Они были совершенно разные. Бывало, Аркашу накажут, запрут в комнате, так он обязательно изловчится, откроет замок и выйдет. А Левушка был очень застенчивый и стеснительный. Стоял в углу, пока его оттуда не выводили за ручку. Аркаша горой стоял за младшего брата, постоянно его опекал, заботился. Бывало, выговаривал матери и отцу: «Вы почему Леву одеваете только в мою старую одежду? Ребенок должен быть нарядно одет. Надо, чтобы у него были свои, новые вещи». Лев был полная противоположность Аркаше, все переживал в душе.
А старший брат с детства отличался самостоятельностью. Отец служил на Дальнем Востоке. Семья меняла гарнизоны: Спасское, Уссурийск, Воздвиженка… Аркаша часто бывал на аэродроме, тесно общался с летчиками.
С мамой, Марией Михайловной, в 1934 году они пристально следили за спасением 104 челюскинцев, которые после того, как пароход затонул, остались на дрейфующем льду. Тем более что в операции по их спасению участвовал Николай Петрович Каманин. Самолеты погрузили на пароход «Смоленск», и он стал продвигаться на север. Ледовых пленников удалось спасти. Семь летчиков стали первыми Героями Советского Союза. Николай Каманин получил Золотую Звезду под №2. На самолете Р-5 за 9 полетов ему удалось вывести с дрейфующей льдины 34 человека.
В июне 1934-го челюскинцев встречали во Владивостоке. Громче всех приветствовал героев Аркаша Каманин.
— А через день экипаж теплохода «Челюскин» и летчиков, которые участвовали в его спасении, посадили на поезд, и они поехали в Москву через всю страну, — рассказывает Маргарита Иосифовна. — На остановках гремели митинги. В эти дни Аркаша близко сошелся с летчиком Михаилом Водопьяновым. Отец мальчика был сдержанным, в чем-то суровым, его даже называли «каменный Каманин». А Михаил Васильевич был очень жизнерадостным, обаятельным, любил пошутить. И ребенок к нему прильнул. Водопьянов всюду таскал мальчишку за собой. Аркаша часто оказывался на трибунах среди героев-авиаторов и еще больше утвердился в своем желании летать.
Впрочем, его влекли как самолеты, так и музыка.
Из фронтового дневника Николая Каманина: «Однажды в городе Спасске, когда Аркадию не было и четырех лет, он пропал. Обыскали весь гарнизон, всполошили всех соседей. А обнаружили его в гарнизонном саду на концерте. От дома до сада было более 500 метров. Это расстояние не смутило его, как только заиграла музыка, прихватив с собой двухлетнюю девочку Иду Платонову, он отправился в сад. Любовь к музыке он пронес через всю свою короткую жизнь. Гитара, баян, аккордеон, фортепьяно были его любимыми инструментами».
Осенью 1934-го Николай Каманин поступил в Военно-воздушную академию имени Жуковского. Семья перебралась в Москву. Год Аркадий жил у бабушки в деревне Меленки Владимирской области. Там же окончил первый класс. Но в 1936 году уже стал учиться в столичной школе №19, которая располагалась на набережной Мориса Тореза, около Большого Каменного моста. И сразу начал заниматься в авиамодельном кружке. Строил модели, мастерил копии военных самолетов…
«Ежедневно был в воздухе по 5–6 часов»
Перед войной Николай Каманин служил в Среднеазиатском военном округе. Был командиром отдельной авиабригады. Когда Аркадий в 1941 году окончил 6-й класс, семья переехала в Ташкент. Дом располагался в авиационном городке, с крыши, где Аркаша с мальчишками устроили «командный пункт», хорошо просматривался аэродром.
Когда началась война, из Москвы в Ташкент был эвакуирован авиационный завод. После занятий в школе Аркадий бежал в авиамастерские, куда привозили с фронта на ремонт подбитые самолеты.
В мае 1942 года его отцу, Николаю Каманину, разрешили наконец выехать на фронт. Перед отъездом у него с сыном состоялся мужской разговор. Отец позволил Аркадию работать в авиаремонтных мастерских в летнее время по 6 часов в день, а когда начнутся занятия в школе — по 2–3 часа. Как позже узнал Николай Петрович, Аркадий пропадал в мастерских по 10–12 часов, заскакивая в школу лишь на два урока. В январе 43-го и вовсе бросил учебу, написав отцу: «Доучусь после войны».
Николай Каманин как раз начал на Калининском фронте формировать авиационный корпус. Мария Михайловна, которая полтора военных года работала в ташкентском госпитале, и Аркадий, досконально изучивший в мастерских самолет У-2, рвались на фронт. Еще и поставили главе семьи ультиматум: не возьмешь к себе в авиакорпус — сами найдем дорогу на фронт. И Каманин уступил. Мария Михайловна стала работать делопроизводителем штаба корпуса, а Аркадий — механиком по спецоборудованию в эскадрилье связи.
Но на земле паренька уже было не удержать. Доказав, что отлично знает матчасть, он стал летать на двухместном У-2 в качестве бортмеханика и штурмана-наблюдателя. На биплане было дублированное управление, и летчики все чаще разрешали Аркадию подержаться за штурвал самолета. Наработанная летная практика помогла пареньку не растеряться в экстремальной ситуации.
Во время одного из полетов шальная пуля разбила козырек кабины летчика. Острые осколки посекли пилоту лицо, он фактически ничего не видел. Чувствуя, что может потерять сознание, он передал управление Аркадию и переключил на него рацию. Паренек направил самолет к аэродрому, связался с частью, доложил обстановку. С земли поднялся командир эскадрильи, стал давать мальцу по рации указания, и Аркадий смог самостоятельно посадить самолет.
Парень несомненно был наделен талантом летать.
Из фронтового дневника Николая Каманина: «24.5.43. Сегодня ко мне приходил командир эскадрильи связи майор Трофимов и совершенно неожиданно попросил: «Разрешите выпустить Аркадия в самостоятельный полет на У-2, я его лично проверил, он отлично летает». Я был ошеломлен. Подумалось: «Не сошел ли майор с ума?» Усадил Трофимова рядом с собой и осторожно начал выяснять, откуда и почему возникла эта бредовая идея, ведь моему сыну Аркадию нет еще и 15 лет. Из беседы выяснилось: Аркадий уже 40 дней работает мотористом в эскадрилье, самолет, мотор, оборудование и инструкции по эксплуатации знает отлично. Летчики эскадрильи охотно берут его в полет и дают «подержаться» за управление самолетом. Аркадий летает каждый день и готов не вылезать из самолета».
Николай Каманин, глядя в глаза Трофимову, спросил: «И вы могли бы своего сына в таком возрасте выпустить в самостоятельный полет?» Майор ответил прямо: «Такого, как Аркадий, выпустил бы без малейшего сомнения».
Законы мирного времени в военное лихолетье не действовали. Аркадий, в свою очередь, напомнил отцу, что почти два года работает и перевыполняет нормы труда для взрослых. Война сделала всех ребят старше.
Командир 5-го штурмового авиакорпуса Николай Каманин решил лично проверить сына Аркадия в воздухе. Взлетел сам. На высоте 300 метров передал управление сыну. Отметил, что развороты, глубокие виражи с креном до 60 градусов, «мертвые петли», перевороты сделаны правильно. После посадки он поставил сыну условие: летать будешь, если в ближайшие 2–3 месяца на «отлично» освоишь и сдашь экзамены по теории полетов, технике пилотирования, аэронавигации, материальной части.
После двухмесячной программы тренировочных полетов он лично принимал экзамены у Аркадия, гонял его по всем дисциплинам и уставам. Убедившись, что сын отлично знает самолет, мотор и приборы, поднялся с ним в воздух. Аркадий выполнил два полета — в зону и по кругу. По всем элементам оценка была «отлично». Николай Петрович Каманин вылез из задней кабины У-2 и приказал Аркадию одному сделать два полета по кругу. Очень придирчиво и внимательно следил за первыми полетами сына, но… замечаний не последовало.
Из фронтового дневника Николая Каманина: «Аркадий взлетел не для установления мирового рекорда, а для исполнения тяжелой работы, так необходимой Родине».
В семье Каманиных хранится книжка «Таинственный остров», которая была с Аркадием всю войну. Приключенческий роман в честь его первого самостоятельного полета подарила пареньку младший лейтенант медицинской службы Розова.
Тогда, в июле 1943-го, он был назначен на должность летчика 423-й Отдельной авиаэскадрильи связи. Сначала Аркадий Каманин летал на многоцелевом биплане По-2 между аэродромами корпуса, в штаб воздушной армии и в штаб фронта. Когда мастерски, на виражах, смог уйти от преследовавшего его «мессершмитта», стал летать к штабам наземных армий на передовой командный пункт корпуса. Ежедневно был в воздухе по 5–6 часов. На его самолете была нарисована стрела, похожая на молнию. Пилоты эскадрильи ласково называли Аркадия Каманина «Летунок».
Разведывательные полеты были сложные, рискованные. Но на войне не обходилось и без курьезов. Однажды в штаб авиакорпуса прилетел полковник Сивков. Когда, выполнив задание, собрался возвращаться, выяснилось, что у мотора его самолета обнаружился дефект, и он разобран. Полковник попросил командира эскадрильи связи майора Трофимова подбросить его до штаба воздушной армии, которая базировалась в Шепетовке. Лететь было приказано Аркадию. Увидев паренька в летном шлеме, полковник сказал: «Я с пионерами еще не летал! Дайте другого летчика». Трофимов объяснил: «Другого пока нет. Ждите». Тут раздался звонок из штаба корпуса: в Шепетовку вызывали главного инженера корпуса генерала Лешукова. На глазах у несговорчивого Сивкова тот забрался в самолет и поднялся с Аркадием в воздух. Полковнику же пришлось заночевать в корпусе…
А «несолидный» летчик Аркадий Каманин вскоре еще раз доказал, чего стоит. Возвращаясь с задания, он увидел подбитый немцами на нейтральной полосе Ил-2. Кабина самолета была закрыта. Предположив, что летчик ранен, Аркадий принял решение сесть рядом. Под минометным обстрелом сумел посадить машину и перетащить потерявшего сознание летчика к себе в самолет. Также паренек забрал фототехнику пилота вместе с отснятым секретным материалом. Подняться в воздух ему помогли наши штурмовики и артиллеристы. Открыв огонь, они отвлекли внимание от По-2, взлетавшего с «нейтралки». Аркадий доставил раненого летчика в госпиталь. Им оказался лейтенант Бердников. Офицер выполнял разведывательное задание по фотосъемке с самолета. За спасение летчика Аркадий Каманин был награжден орденом Красной Звезды. Ему было только 15 лет…
«Летунок» отличался бесстрашием. Возвращаясь как-то с задания, он увидел на окраине леса подбитый Т-34 — танкисты колдовали над растянутой гусеницей. Приземлившись, Аркадий поинтересовался, нужна ли помощь. Выяснилось, что у машины перебиты два трака. Запасные звенья у танкистов были, а вот нужных болтов для их соединения не оказалось. Парнишка вызвался слетать за недостающими деталями. И вскоре сбросил танкистам нужные болты, а также мазь от ожогов.
В 1944 году, когда на штаб фронта напали бандеровцы, Аркадий под обстрелом сумел поднять свой самолет, забросал с воздуха нападавших ручными гранатами и вызвал подкрепление. Атака была отбита. За этот подвиг Аркадий Каманин, воевавший тогда на 2-м Украинском фронте, был награжден вторым орденом Красной Звезды.
Из фронтового дневника Николая Каманина: «В январе 1945-го в районе города Вац отправился осматривать площадки для будущих аэродромов. Зная, что сын в таких сложных метеорологических условиях еще не летал, решил взять его с собой. На трех из восьми аэродромов только шли работы по выравниванию и утрамбовке грунта, рельеф был сложный. Аркадий садился на них, как на действующие аэродромы».
«Летунок» все чаще летал по неизведанной местности, в глубокий тыл врага. Весной 1945-го сумел доставить электропитание для рации и секретные документы отряду партизан, которые скрывались в горах около чешского города Брно. За что был удостоен ордена Красного Знамени.
«Мог стать первым космонавтом»
В день исторического Парада Победы, 24 июня 1945 года, 17-летний Аркадий Каманин прошел через Красную площадь в строю лучших летчиков 2-го Украинского фронта.
Во второй половине 1945 года авиационный корпус из Чехословакии вернулся на родину. Штаб корпуса разместился в Тирасполе. Аркадий решил поступать в Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского, которую в свое время закончил отец. Продолжая работать летчиком эскадрильи связи корпуса, он засел за учебники. За полтора года прошел программу 8-го, 9-го и 10-го классов, осенью 46-го сдал экстерном экзамены и стал слушателем подготовительного отделения академии.
Казалось, самое страшное было уже позади. Вся семья после войны собралась в Москве. Николай Петрович Каманин был назначен заместителем начальника Главного управления гражданского воздушного флота СССР. Но беда была уже близко… Аркадий заболел гриппом. Жаловаться он не привык, переносил болезнь на ногах.
— 12 апреля 1947-го он вернулся с лекций в академии, сказал, что у него болит голова, прилег. А когда вечером его стали будить к ужину, Аркаша был уже без сознания, — рассказывает Маргарита Иосифовна. — Всю ночь врачи пытались вывести его из комы. А утром парня не стало. Ему было только 18 лет.
После вскрытия выяснилось, что Аркадий умер от воспаления мозга.
— Болезнь можно было предотвратить?
— Николай Петрович потом вспоминал, что, наверное, была непосильная нагрузка на мозг ребенка, он ослабел. Пошло осложнение после гриппа — как говорится, где тонко, там и рвется.
Из фронтового дневника Николая Каманина: «Горе наше было безутешным. Размышляя над яркой и короткой судьбой Аркадия, я не раз задавался вопросом: имел ли я право возлагать на плечи 14-летнего мальчишки такое бремя, как самостоятельные полеты на фронте? Если бы это случилось до или после войны, я сурово осудил бы такое решение. Но шла война, решалась судьба всего советского народа… В годы войны место мужчин на фабриках, заводах и полях заняли женщины и дети. Они добровольно шли на самые опасные, самые трудные работы, чтобы помогать фронту. Все было сделано для победы!»
— Какое будущее могло ожидать Аркадия Каманина?
— Его отец, Николай Петрович, занимал должность помощника главнокомандующего ВВС по космосу, — говорит Маргарита Иосифовна. — Аркадий в стороне бы не остался — мог бы стать одним из первых космонавтов…
