— Почему вы решили создать центр помощи?
— Мы живем в Кемерове. Начитались за эти дни информации в соцсетях, поняли, что многие пострадавшие могут остаться без поддержки, и решили объединиться, — начала Татьяна.
— Я слышала, что пострадавшие неохотно идут на контакт. Почему?
— Эта трагедия отличается от всех, которые мы видели ранее, будь то авиакатастрофа, «Булгария» или наводнение. В тех катастрофах не все получали материальную компенсацию, были те, кого обделили. В Кемерове семьи погибших и пострадавших уже получили существенные суммы. И когда мы спрашивали пострадавших: «Может, вам что-то еще нужно?» — ответ один: «Нас уже завалили деньгами. Просто отстаньте». И тогда их приходится уговаривать, объяснять им, что мы готовы организовать хорошие учебные курсы для вашего ребенка или отправить всю семью летом в санаторий. Например, «Артек» откликнулся принять у себя летом детишек. Правда, вопрос с проездом туда пока не решен. Мы этим занимаемся. Ищем спонсоров. Также некоторые санатории на юге России готовы предоставить семейные номера, но мы пока не можем найти, кто оплатит проезд.
— Вы еще предоставляете адвокатов. Зачем они пострадавшим?
— Пострадавшим предоставляют государственного адвоката. Но у нас в Кемерове не все они квалифицированы в некоторых вопросах. С нами согласились сотрудничать адвокаты, которые работали на крупных трагедиях — например, на авиакатастрофе в Сочи, где разбился ансамбль Александрова. Сейчас поступает много звонков от арендаторов ТЦ — все они мелкие предприниматели, у которых ТЦ был единственным источником дохода. Эти люди потеряли имущество. Им надо как-то возместить ущерб. Это будет сложное дело. В «Зимней вишне» было намешано много разных структур, кто кому что сдавал в аренду — не разберешься. Не исключено, что в рамках уголовных и гражданских дел один и тот же человек может проходить как потерпевшим, так и виновным.
— В вашей организации еще есть психологи…
— Если родителям погибших детей оказывают помощь психологи МЧС, то обычных людей, которые находились в тот день в «Зимней вишне» и выжили, консультируем мы. К нам еще обращаются братья, сестры, знакомые погибших. У них после трагедии возникли серьезные психологические проблемы. Например, наши психологи недавно выявили суицидальные намерения у мужчины. Сейчас он госпитализирован. Наши психологи спасли ему жизнь.
— Как это происходило? Мужчина сам вам позвонил?
— В таких случаях люди не звонят напрямую психологам. Кто-то из знакомых позвонил другим знакомым — и так по цепочке нам рассказали про этого мужчину. Наши ребята быстро приехали к нему, сутки с ними работали, чтобы вывести его из тревожного состояния.
— Какие еще проблемы возникли у людей после трагедии?
— К нам обратились люди, которых в связи с потерей работы попытались незаконно уволить. Мы помогаем тем, кто лишился работы, составить резюме и трудоустроиться. Недавно наладили контакт с МЧС. В ближайшие дни собираемся проводить рейд по школам, инспектировать их пожарную безопасность — об этом попросили родители. Сейчас во всех школах готовят психологов, которые должны провести работу с учениками, с пострадавшими детьми. Им должны помочь пережить трагедию, чтобы ни у кого не осталось страха. Мы свое внимание сейчас обратили на поселок Трещевский, где погибли шесть девочек. Вы были там? Видели, как живут в поселке дети? Им ведь даже пойти некуда, чтобы занять себя, нет ни одного обустроенного детского двора, нет спортивной площадки. Мы решили помочь отремонтировать школу, где учились девочки, привезти туда книжки, игрушки — на что соберем денег. Еще хотим поучаствовать в ремонте школы №7, где располагался штаб для родственников погибших, — там тоже все плохо. Власти тоже озаботились этими проблемами.
— Наверное, дети и их родители больше слышать не хотят о посещении торговых центров?..
— Может, в первые несколько дней поток людей действительно схлынул из ТЦ, но во время каникул все возобновилось. В тех же батутных центрах народу было полно, чему даже сами владельцы удивились.
— К вам обращались люди, у которых в сгоревшем здании остались ценные вещи?
— Массовых обращений по этому поводу нет. Многие говорят, что не станут поднимать скандал из-за вещей, когда там люди погибли.
— Пострадавшим, которые остаются в больницах, понадобится помощь пластических хирургов?
— В больнице остались 2–3 человека. У пострадавших было мало ожогов, несущественных. Пластическая операция, возможно, не потребуется. Мы сейчас все-таки больше озабочены именно психологической помощью. Например, после трагедии есть люди, которые попали в больницу с сердечным приступом. Знаю женщину, которая оказалась в «Зимней вишне» во время пожара с ребенком. Она вышла оттуда. Но до сих пор не смотрит телевизор, не читает новости, она закрылась от внешнего мира, ей плохо, она каждый день заново переживает этот страх и ужас. Мы с ней работаем. А вот Игорь Востриков, который потерял жену, детей, сестру, наоборот, категорически отказывается от психологов. Не подпускает их к себе. Рядом с ним родственники погибших, его родные, которым самим нужна помощь, но она может быть оказана только с их согласия.
— Когда я была в штабе, то заметила, что многие родители погибших детей отмахивались от психологов, не принимали помощи…
— Это нормально. Что-то похожее я наблюдала после трагедии на шахте «Распадская». Мужики, которые потеряли тогда своих родных, тоже не общались с психологами, они пили водку и курили. От еды отказывались… Русская особенность: не все понимают, когда необходима помощь специалиста. После пожара в «Зимней вишне» я наблюдала картину, как психологов попросту не подпустили к мужчине, у которого погибли дочь и внучка. Какой-то его знакомый сказал тогда: «Мы сами разберемся, поможем нашему товарищу, поддержим его». А представители сильного пола такие трагедии гораздо болезненнее переносят. Так вот, того мужчину в итоге сразил сердечный приступ.
— Были истории, которые вас удивили?
— Помните историю про учительницу Татьяну Дарсалия, которая якобы спасала детей из пожара? К нам приходила ее дочка, которая выжила в трагедии. Она сказала, что ее мама никого не спасала, она просто не успела выйти из зала. Толкнула дочь к проходу, а сама погибла около выхода. Никакого героического спасения не было. Сейчас бабушка девочки оформляет опекунство над ней.
— Что известно о мальчике, который остался сиротой?
— Этого мальчика завалили подарками. У нас в Кемерове есть пивной бар, который держит семья бельгийцев русского происхождения. Эти люди и их приятели обратились к нам с просьбой дать адреса детей, которые лишились родителей, чтобы помогать им на протяжении жизни. Тому мальчику-сироте они тоже собрались оказывать пожизненную помощь. В первый день трагедии было много удивительных историй. Например, предприниматели Кемерова отдавали наличные деньги пострадавшим семьям, чтобы те могли похоронить своих детей в красивой одежде. Бизнесмены приезжали в школы, где учились погибшие дети, передавали средства в конвертах на панихиду. Люди приезжали в штаб, отдавали вещи для родственников погибших, коробками привозили продукты, воду, посуду. В среду в Кемерово прилетал самолет из Азербайджана с гуманитарной помощью, из Таиланда самолетом присылали фрукты… Но на третий день штаб для посторонних закрыли и самодеятельность прекратили.
Читайте материал "Новый поворот трагедии в "Зимней вишне": "Вы еще не до конца сломались"
