Направляюсь на поиски одной из билетерш кинотеатра Натальи Наймушиной, чья смена была в день пожара. Наймушина фактически представилась журналистам как героиня — по ее словам, она забежала в самый большой, первый зал, закричала о пожаре, помогала людям спасаться.
Ее напарница Олеся Богатенко якобы побежала в другие залы. Но двери второго (откуда спасся лишь один человек) и третьего залов расположены бок о бок, выжившие утверждали, что никакого предупреждения не было...
Между тем ранее публиковались слова 16-летней Софии Сигачковой. Девушка, которую именовали то «стажеркой», то родственницей кого-то из сотрудников кинотеатра, заявила: первый зал о пожаре предупредила именно она: «Направилась к кинозалу, включила свет, открыла двери, сообщила, что надо срочно эвакуироваться». Перед возгоранием София сидела у входа в кинозал на диванчике вместе со своим молодым человеком... А где были в это время билетерши?
Место прописки Наймушиной – самая окраина Кемерово на выезде из города. Здесь не строят многоэтажные дама, люди живут в бараках. Разбитая дорога приводит к неказистому домику с ржавой крышей. Калитка открыта настежь, подпирает сугробы с человеческий рост. Рядом – машина с разбитым лобовым стеклом.
Из дома выходит мужчина.
- Она здесь больше не живет, даже не хочу ее имя произносить, ищите ее в соседнем поселке, вроде она там с каким-то мужиком сошлась? - закуривает собеседник. – Я ее бывший муж. Она как ушла от меня, с тех пор я с ней не общался.
- Вы же знаете, что ее в Кемерово разыскивают родственники погибших?
- Слышал, и что? Не мои проблемы.
- У вас дети общие есть?
- Есть.
- Они вам не рассказывали про пожар, про то что, маму могу привлечь к ответственности?
- А мне все равно. Пусть привлекают. Мне это неинтересно. Виновата, пусть отвечает, я ее защищать не стану. Мне наплевать на нее. Я даже интересоваться не стану.
Еду в соседний поселок, который указал бывший супруг Наймушиной.
- Не надо ее искать, - говорят мне в местной полиции. – Она уже не знает, как ото всех спрятаться. Боится расправы. В ее адрес много угроз уже поступало. Не виновата она, поймите. Если бы была виновата, ее бы давно закрыли. Так что я вам ее адрес не скажу.
«Только не пишите, что Судденок была в нашей партийной ячейке»
Надежда Судденок, управляющая торговым центром и совладелица «Зимней вишни», арестована на 2 месяца. На суде она заявляла, что сделала все возможное для спасения людей - а именно проконтролировала процесс эвакуации по телефону. Подробней читайте в репортаже «Я не готова сидеть!»
Что известно об этой даме? Женщина в разводе. Имеет сына. В прошлом избиралась в депутаты от «Единой России». Уроженка поселка Топки, что в часе езды от Кемерово. Прописана она тоже в Топках, куда мы и отправились.
Топки – поселок-сумрак. Из достопримечательностей: здание вокзала, сквер железнодорожников, монумент героям ВОВ, памятник Ленина перед зданием администрации, цементный завод. И все. Хотя, нет, есть еще жизнеутверждающие баннеры с надписью «Живи и радуйся».
Надежда Судденок в суде жаловалась на невысокую зарплату, озвучила сумму - чуть больше 50 тысяч рублей. Сетовала, что денег не накопила, на ее банковской карте осталось всего 6 тысяч. Бедственное положения объясняла тем, что высокую должность «занимала лишь по документам», а на самом деле просто отвечала за персонал и занималась кадрами.
Ранее друзья арестованной рассказали «МК», что Судденок после развода осталась одна с сыном на руках, муж ей не помогал, работала она за двоих, чтобы покрыть ипотеку.
Дом в поселке, где прописана Надежда – блочная пятиэтажка, давно не видавшая капремонта. Стены облупились, двери в подъезде разваливаются, ни консьержки, ни лифта. Может и правда, не больше 50 тысяч получала?
Поднимаюсь на 4 этаж. Дверь никто не открывает.
- Не старайтесь, не звоните, Наденьку ведь арестовали, - раздается скрипучий голос. – Я соседка их. Мы здесь всю жизнь, считай, вместе прожили. Надя долго расплачивалась за свою квартиру, в кредит ведь ее взяла.
- Большая квартира?
- Большая, четыре комнаты. Они хорошо жили с сыном. Не олигархи конечно, но в доме всего вдоволь было.
- Где сын? Мама ее?
- Сына в декабре в армию забрали. Мама Нади здесь не живет, только в гости иногда приходила. Говорят, слегла она после случившегося.
- Давно Судденок отсюда уехала?
- Минувшим летом. Вроде квартиру в городе стала снимать, поближе к работе. Говорят, у нее жених появился, замуж собиралась она. Не успела.
- Вы знали, что она работала в «Зимней вишне»?
- Надя не распространялась про работу. Вот по телевизору показали, как ее арестовали, я и узнала. Весь поселок потом на ушах стоял. Она ведь у нас здесь известная женщина. Депутатом была. Мы все за нее голосовали. Ее здесь уважали, ценили. Она была гордостью поселка. На Цементном заводе в Топках работала, тоже руководящий пост занимала.
- Весь дом проголосовал за нее?
- Берите выше, весь район.
- Что-то сделала полезное на посту депутата?
- Я не знаю. Наверное, что-то сделала. Передо мной не отчитывалась. Она мало с нами разговаривала. Вся в делах была. Подруг у нее не было, некогда было дружить.
- Семья ее обеспеченная?
- Ну не скажешь, что шибко богатые. Да вы пройдите по поселку, здесь много про нее расскажут.
Бабушка ошибалась. В поселке при одном упоминании фамилии Судденок люди ускоряли шаг, отворачивались, морщили лоб: «Таких не помним».
Захожу в здание администрации города. Здесь же сидят и депутаты райсовета. Обозначаю цель визита. Уборщица и вахтерша делают круглые глаза. Переглядываются. Видно, тема под запретом.
- Была здесь такая, слышали, но она к нам уже давно не имеет никакого отношения. Арестовали ведь ее? Расскажите, – любопытство все-таки берет верх.
Одна из женщин тихо, чтобы не услышало начальство, признается: «Судденок в Топках была известная. Ее тут знали, только говорить вам про нее никто ничего не станет. Репутацию никому охота марать. Я с ней вместе работала на Цементном заводе. Надя заведовала учебным центром – готовила кадры, отвечала за повышение квалификации. Считайте, была руководящим звеном завода. Потом уволилась, перешла в фермерское хозяйство предпринимателя Волкова, там зарплаты больше».
За беседой нас застали сотрудники администрации. Поинтересовались, с какой целью опрос провожу. Затем проводила меня в кабинет к начальству.
- Вы главное, напишите, что она в нашей ячейке никогда не состояла, - с порога предупреждает меня дама.
- В вашей - это в какой?
- В ячейки партии «Единая Россия» от нашего поселка. Может, в Кемеровской она была, но точно не в нашей. Укажите этот факт. Не забудьте. Не надо наше имя марать.
- Вы с ней были лично знакомы?
- Скажем так, я ее в лицо только знаю. Мне на днях из полиции звонили, просили предоставить справку, являлась ли она депутатом. Я подняла документы и выяснила, что в 2007 году она была избрала в депутаты, а в 2012 году ее полномочия закончились. Вот и все, что я могу рассказать.
На Цементном заводе, где Судденок отработала не один десяток лет, ее тоже никто не вспомнил. Видимо, арест Надежды напрочь отшиб память у ее бывших коллег.
Пожарного инспектора затравили в соцсетях
В следующем моем списке - дом, где прописана пожарный инспектор Дарья Москалева. В 2016 году она проводила выездную проверку ТЦ «Зимняя вишня» на пожбезопасность. Нарушений не выявила. Под документом оставила подпись.
Содержание протокола проверки, о котором упоминал президент Путин, очень лаконичное. Она длилась два часа и ничем не завершилась с формулировкой: поскольку ООО «Зимняя вишня Кемерово» - малое предприятие, не подлежащее надзору, проверка в соответствии с законом прекращается.
После того, как Москалеву затравили в соцсетях, она удалила свою личную страничку, сменила телефон. Из дома теперь одна не выходит. Передвигается исключительно на машине.
Москалева тоже живет не в центральном районе Кемерово. Но ее частные владения выглядят вполне презентабельно: аккуратный двухэтажный сравнительно новый дом, расчищенные дорожки.
- У нее муж обеспеченный, ребенок маленький – хорошо они живут, не бедствуют, - рассказывает сосед Москалевой. – Правда, в последние дни я ее редко вижу. Супруг с утра ее увозит с ребенком, поздно вечером возвращаются. У них ведь еще один дом есть, на другом конце Кемерово, может там она днем находится?
Богданова прописана в общежитии с клопами
Последним пунктом нашей программы стали «хоромы» где прописана директор «Кемеровского кондитерского комбината», которому принадлежит «Зимняя вишня», Юлия Богданова.
Ее домом оказалось комната в общежитии.
Прохожу в здание общаги. Вряд ли Богданова вообще сюда бы смогла зайти. Устойчивый неприятный запах не дает вздохнуть полной грудью. Под ногами хрустят тараканы, на стенах и потолках – плесневые грибы.
- В комнате, где по вашим данным была прописана Богданова, сейчас бабушка живет. Ее родственники сдали, когда она из ума выжила. Теперь старая стала, никому ненужная, – рассказывает вахтерша на входе. – Никакой Богдановой я здесь не видела. Да разве же такая дама может жить в нашем гадюшнике?
У нас здесь клопы водятся, крысы бегают, полная антисанитария. А какой контингент, закачаешься: алкоголики, наркоманы и психбольные. Драки постоянно устраивают, поножовщину, только и успеваю «скорую» и полицию вызывать. Комната здесь копейки стоит, за 500 тысяч можно купить. Думаете, у нее не было денег на приличную квартиру?
Юлия Богданова могла, действительно, быть зарегистрирована в общежитии. Чтобы потом ей не стали пенять про семь нажитых непосильным трудом квартир, которыми сейчас упрекают ее коллегу по камере в СИЗО Танзилию Комкову.
Если наши предположения окажутся верными, то Богданова на суде предстанет практически нищенкой – без жилья и без каких либо прав на «Зимнюю вишню» - все права она предусмотрительно передала Надежде Судденок. Кстати, на суде Судденок не раз повторяла, что хитрая Богданова найдет способ избежать тюрьмы и потопить коллег.
Кемерово.
Читайте еще репортажи: «Есть полное видео пожара в Кемерово, без вырезанных 4 минут»
Допросы билетерш кинотеатра «Зимняя вишня»: нашлась масса нестыковок
