Буторину, Лебедеву и еще несколько человек приговорили к различным срокам лишения свободы, кто-то отделался условным наказанием, а вот Касаткин и Куликов, судя по всему, пошли на сделку со следствием, и их дела были выделены в отдельное производство.
Здесь больше всего интересен состав группы: как видим, на первых ролях выступали сотрудники Дирекции единого заказчика, то есть той самой организации, которая до недавнего времени занималась техническим обслуживанием наших с вами домов. А еще ДЕЗы вели учет граждан, проживавших на вверенной им территории, и обязаны были сообщать городским властям о квартирах, в которых долгое время никто не проживает.
Иначе говоря, сотрудники ДЕЗов должны были выявлять пустующие квартиры для того, чтобы городские власти могли распределить их между очередниками города.
Приятно осознавать, что наши квартиры находятся под неусыпным надзором ударников жилищно-коммунальных служб, которые после очередной реформы жилищного законодательства стали именоваться управляющими компаниями. Мы, простофили, думаем, что сами контролируем свои квартиры, а на самом деле сотрудники управляющих компаний знают о наших квадратных метрах больше, чем мы сами.
* * *
Так вот, одну из украденных мошенниками квартир на Зоологической улице, 26, в июле 2010 года якобы купила некто Татьяна Алексеевна Куликова. Я предполагаю, что она является дочерью уже упоминавшегося выше инженера ДЕЗа Алексея Куликова. А почему «якобы купила» — потому что продавцом этой квартиры, как выяснил суд, являлся вымышленный персонаж В.С.Леонидов. Мошенники изготовили поддельное решение суда о том, что несуществующий гражданин Леонидов является собственником квартиры, и от его имени в июне 2010 года зарегистрировали право собственности на нее.
Спустя одиннадцать месяцев, то есть в июне 2011 года, Куликова продала «свою» квартиру Ольге Савиной. Когда Савина спросила Куликову, по какой причине она продает квартиру, та ответила, что решила купить жилье в другом месте. Что ж, обычное объяснение. Это ведь, как известно, не запрещено законом.
А в октябре 2012 года Савина узнала, что ее квартира находится в списке квартир, украденных ударниками коммунального труда.
Савину вызвал старший следователь ГСУ ГУ МВД по Москве майор Масленникова. Ольга подробно рассказала, при каких обстоятельствах купила квартиру на Зоологической улице. Потом ее еще несколько раз вызывали в ГСУ. Наконец, звонки прекратились, и в конце концов она пришла к выводу, что беспокоиться ей не о чем.
И до октября 2016 года без забот жила с сыном в своей квартире.
А 3 октября 2016 года Департамент городского имущества Москвы (далее — ДГИ) обратился в суд с иском об изъятии квартиры Ольги Савиной в пользу города. В исковом заявлении ДГИ было написано, что эта квартира является выморочным имуществом, то есть принадлежит городу.
Тем, кто еще не знает, что это такое, объясняю: в случае смерти собственника квартиры, у которого нет наследников, такая квартира признается государственной собственностью. Это и называется выморочным имуществом.
Сами понимаете: если квартира принадлежала одинокому человеку, его личные данные, в том числе имя и фамилия, безусловно, известны и указаны во всех документах. Существо без имени и фамилии быть хозяином квартиры не может по определению — так бывает только в фильмах ужасов. Однако, как выяснилось, еще так бывает в Москве.
Так вот: в исковом заявлении ДГИ к Ольге Савиной вообще отсутствовали сведения об умершем человеке, за которым город якобы унаследовал квартиру на Зоологической улице. В принципе, быть такого не может, потому что, ну в самом деле, покойного владельца квартиры как-то звали, и фамилия у него была, и паспорт. И если он его потерял, то сведения о паспорте ведь не теряются…
Однако, представьте себе, это из ряда вон выходящее обстоятельство никого не смутило! И 5 апреля 2017 года суд постановил: изъять квартиру у Савиной и передать ее Москве.
Аргументы суда. Первый: несмотря на отсутствие сведений об умершем владельце, квартира является выморочным имуществом. Сведений нет, а квартира-то есть…
Второй: ДГИ не пропустил срок исковой давности, который по закону должен исчисляться с того момента, когда стало известно о нарушении права собственности города. ДГИ и суд посчитали, что о нарушенном праве стало известно 24 июня 2014 года, после вступления в силу приговора Перовского суда.
Суд отклонил довод Ольги Савиной о том, что история с квартирой стала известна в ДГИ раньше, а именно в марте 2012 года. Именно тогда ДГИ был признан потерпевшим по уголовному делу с квартирным мошенничеством. Раз был признан потерпевшим — значит, все стало известно. Получается, не все?
Третий: Савина не является добросовестным приобретателем.
Как это? А очень просто: она купила квартиру через 11 месяцев после того, как ее приобрел предыдущий владелец Куликова. По мнению суда, все произошло подозрительно быстро и Савина должна была насторожиться, но она не насторожилась. Кроме того, она не застраховала сделку.
Однако Савина до сих пор не в состоянии уразуметь смысл этих аргументов. Юристы тоже в замешательстве.
* * *
Начнем с имени умершего владельца квартиры. Представьте себе ситуацию: человек приходит к нотариусу и заявляет, что он унаследовал квартиру от человека без имени и фамилии. Тот, кто хоть раз был у нотариуса, понимает: либо он вызовет психиатра, или, скорей всего, возьмет веник и выгонит «наследника». И выходит: то, что невозможно для обывателя, вполне допустимо для представителей государства.
Что же касается срока исковой давности, для представителей государства, судя по всему, действует специальная акция. Раз представитель государства утверждает, что срок не пропущен, значит, так оно и есть.
Теперь насчет добросовестного приобретателя. По закону это тот, кто при покупке имущества не знает и не может знать, что продавец имущества выдает себя за настоящего владельца, но таковым не является. Вот Савина никак и не возьмет в толк, что она сделала неправильно? Ведь перед оформлением сделки она запросила в Росреестре информацию о владельце квартиры. И от имени государства получила официальный ответ с подписью и печатью. И согласно этому ответу владельцем квартиры была Татьяна Куликова. В чем Ольга Савина должна была сомневаться?
По логике суда выходит, что сомневаться следовало в документах, выданных государственным органом?
А что касается 11 месяцев, прошедших со времени приобретения квартиры Куликовой, — скажите, в каком законе написано, с какого дня можно продавать квартиру? Ни в каком.
Также не существует закона, в котором говорится, что сделки с квартирами необходимо страховать. Ну нету ничего подобного в законе. Не-ту. А в решении суда по делу Ольги Савиной есть.
И, несмотря на все странности, 28 ноября 2017 года суд второй инстанции оставил это решение в силе. И при этом особое внимание он обратил на то, что вопрос о добросовестности Ольги Савиной не имеет значения. То есть выморочное имущество можно отбирать у всех, кого угораздило его приобрести, будь ты хоть трижды добросовестный человек.
* * *
Я уже много раз писала о том, что непонятно, как информация о пустующих квартирах попадает к мошенникам.
А в деле Ольги Савиной как раз вроде бы все ясно: сотрудники ДЕЗа, пользуясь своим служебным положением, информацию о пустующих квартирах использовали в свою пользу.
Но вот что любопытно. Суд первой инстанции направил в ДГИ запрос о том, с какой целью сотрудники департамента Юлия Бутина, Марина Кожина и Светлана Черкашина в период с 2010 по 2012 год восемь раз запрашивали информацию о квартире на Зоологической улице. Справку из Росреестра о запросах, связанных с ее квартирой, представила в суд Ольга Савина.
И ДГИ ответил суду: эти сведения общедоступны, и запросить их может кто угодно – вот мы и запросили. Дважды мы запросили просто так, а шесть раз потому, что нас об этом попросили из «Городского центра жилищных субсидий» и «Инженерной службы района».
То есть трижды квартирой заинтересовался Центр жилищных субсидий — при том, что никаких субсидий в связи с этой квартирой никто не получал. И трижды забеспокоилась инженерная служба района — по какой причине?
Вопросов каждую минуту прибавляется, а ответов никаких. И на свой страх и риск приходится делать выводы самостоятельно.
Последние десять лет я постоянно пишу очерки о квартирных мошенничествах. И мне регулярно попадают в руки справки из Росреестра по похищенным квартирам, которыми почему-то интересовались сотрудники ДГИ. Но вот впервые я прочитала объяснение из ДГИ, где все расписано по датам. И из этого объяснения явственно следует, что никакой служебной необходимости для направления запросов в Росреестр у сотрудников ДГИ не было.
А раз так, приходит в голову нехорошая мысль о том, что некоторые сотрудники ДГИ могут быть причастны к хищениям городских квартир. А что еще может прийти в голову, учитывая то, что вся информация о городском имуществе полностью сосредоточена именно в имущественном департаменте?
* * *
Изучая документы по делу Ольги Савиной, я прочла приговор Перовского суда, с которого начинаются эти заметки.
Знаете, бывают такие моменты, когда ты читаешь документ и начинаешь сомневаться в собственной дееспособности. Вроде бы все понятно, но в голове это вроде бы понятное не укладывается. И начинаешь мучительно думать, что с этим делать?
Я хотела написать очередной судебный очерк, но поняла, что люди запутаются в бесконечных перечислениях имен, дат, адресов и т.д. И тогда я решила просто процитировать некоторые фрагменты этого решения.
Во-первых, вот адреса квартир, похищенных сотрудниками ГУП ДЕЗ Пресненского района и их подельниками: улица Мантулинская, дом 10, квартира 35, улица Мантулинская, дом 10, квартира 47, улица Мантулинская, дом 10, квартира 64, улица Мантулинская, дом 10, квартира 66, улица Мантулинская, дом 10 квартира 86, Мукомольный проезд, дом 9, корпус 1, квартира 72, улица Большая Грузинская, дом 62, квартира 104, улица Трехгорный Вал, дом 10, квартира 12, Грузинский переулок, дом 10, квартира 48, улица Зоологическая, дом 26, строение 2, квартира 69, улица Ходынская, дом 16, квартира 62, улица Подвойского, дом 20, квартира 1, улица Подвойского, дом 20, квартира 3, Шелепихинское шоссе, дом 5, квартира 43, Шелепихинское шоссе, дом 5, квартира 64, Шелепихинское шоссе, дом 5, квартира 65, 2-й Красногвардейский проезд, дом 4, квартира 60, Красногвардейский бульвар, дом 3 строение 1, квартира 12.
Видите, на Мантулинской улице в доме 10 (постройки 1926 года) украли сразу несколько квартир, на улице Подвойского в доме 20 — тоже, как и на Шелепихинском шоссе в доме 5. То есть преступники провели кропотливую работу по выявлению золотоносных участков.
Риелтор Светлана Буторина, «являясь организатором преступной группы… осуществляла приискание денежных средств, необходимых для обеспечения преступной деятельности организованной преступной группы… получение в государственных органах и учреждениях документов на квартиры, необходимых для незаконной государственной регистрации, организацию изготовления поддельных документов, формирование комплекта правоустанавливающих документов, их подачи в управление Росреестра в Москве, организацию процесса проведения незаконной государственной регистрации, поиск и привлечение лиц — покупателей квартир с целью легализации незаконно приобретенного права собственности…»
То же самое делали и директор ГУП ДЕЗ А.А.Касаткин и главный бухгалтер ГУП ДЕЗ Е.Лебедева.
«Также Буториной С.Г. к участию в организованной преступной группе привлечены неустановленные следствием сотрудники органов государственной регистрации, которые, используя свое служебное положение, принимали активное участие в деятельности преступной группы, заключавшееся в передаче соучастникам преступной группы информации о возможном наличии наложенных обременений или ограничений прав на квартиры... полученной через имевшуюся в их распоряжении базу данных Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним, в формировании комплекта правоустанавливающих документов, в организации процесса беспрепятственного проведения незаконной государственной регистрации…»
«Во исполнение задуманного преступления неустановленные следствием соучастники организованной преступной группы для незаконного приобретения права собственности (на квартиру по адресу: Зоологическая улица, 26, строение 2, квартира 69. — О.Б.)… в неустановленном следствием месте… изготовили поддельное решение… суда от 9 февраля 2010 года, согласно которому право собственности на квартиру… признано в порядке приватизации за вымышленным лицом — Леонидовым В.С.».
«Лебедева Е.В., являясь главным бухгалтером ГУП ДЕЗ… Касаткин А.А., являясь директором ГУП ДЕЗ… и Буторина С.Г., получив от неустановленных следствием участников организованной преступной группы информацию о квартире, расположенной по адресу: улица Ходынская, дом 16, квартира 62... собрали сведения о вышеуказанной квартире, согласно которым данная квартира является выморочным имуществом, право собственности на которое принадлежит государству в лице ДЖП, а также о том, что в указанной квартире зарегистрирована Демушкина А.Т., которая в ней не проживает длительный период времени, после чего сообщили данные сведения неустановленным следствием участникам преступной группы, являющимися сотрудниками органа государственной регистрации, и получили информацию об отсутствии наложенных обременений…
Во исполнение задуманного замысла неустановленные следствием соучастники в неустановленном следствием месте… при неустановленных обстоятельствах… изготовили поддельное свидетельство о смерти на имя Демушкиной А.Т. серии 1-ТП № 029450, выданное отделом регистрации актов гражданского состояния Житомирского городского управления юстиции Республики Украина… содержащее ложную информацию о том, что Демушкина А.Т. умерла 1 марта 2006 года… копию которого заверили приисканной ранее для совершения преступления поддельной печатью вымышленного нотариуса Москвы Нестерова А.В. и представили в отделение по району Пресненский ОУФМС по Москве 5 апреля 2010 года, введя в заблуждение сотрудников указанного отделения…»
Когда речь идет о московских квартирах, нет ничего невозможного. Вообще ничего. Видите, как все просто: если нет подлинного владельца квартиры, его придумывают, если в понравившейся квартире кто-то зарегистрирован, выписывают свидетельство о смерти, причем в другой стране.
Мы, лопухи, наивно полагаем, что документ, полученный в управлении Росреестра, заверен печатью государства и нет причин ему не доверять, — а на самом деле все наоборот: нет причин ему доверять! Любая бумажка, любая печать и любая подпись легко подделываются и везде принимаются на ура.
И ведь это всего-навсего один приговор из множества подобных. Но мы узнаем о них только тогда, когда несчастье обрушивается на голову конкретного человека — когда, как правило, бывает уже поздно. Так, с участием чиновников, должностных лиц, а также привидений и бесчисленного множества неустановленных подельников, в Москве происходит квартирный террор.
Это не отдельные преступления с отдельными квартирами, это деятельность прекрасно отлаженной смертоносной машины, запчасти для которой в неограниченном количестве предоставляет государство.
А Ольга Савина, у которой отобрали добросовестно приобретенную квартиру, конечно, будет бороться. Пойдет туда, пойдет сюда — и получается, что квартирные удавы отобрали у нее не только жилье, но и кусок жизни, одной — единственной и очень короткой.
