Предыстория этой драмы такова. Жители Санкт-Петербурга Игорь и Мария поженились несколько лет назад, вскоре на свет появилась маленькая Аленка. Но счастье было недолгим — любовная лодка разбилась о быт, пара развелась, едва ребенку исполнился годик.
Игорь решил не мешать бывшей супруге устраивать личную жизнь и редко приезжал к ней и дочке. Вскоре в жизни Маши действительно начались перемены: она устроилась на работу и встретила своего избранника Антона. Растить Аленку помогали бабушка и дедушка, родители Маши, которые часто забирали девочку на выходные, а летом проводили вместе с ней отпуск — ездили на море.
***
В ноябре минувшего года отец девочки Игорь решил навестить дочку, позвонил Марии, но та от встречи отказалась. Тогда мужчина пошел в детский садик — воспитатели сказали, что девочка не посещает группу с мая.
— Я приехал в квартиру к Маше. «Открой дверь!» — я стучал, звонил, думал, ребенок там. Только спустя 20 минут Маша появилась на пороге. Она всегда была красивой женщиной с пышными формами, а сейчас выглядела страшно истощенной! Я ее просто не узнал. Детских вещей в квартире не было, и я решил, что Аленка тут не живет, — поясняет Игорь.
— Я ничего тебе не скажу, тебя не было три с половиной года, алименты ты не платил, а теперь тебе ребенок понадобился? — отвечала Мария. — Да она тебя не знает... Может вообще испугаться. Обращайся к моему представителю и разговаривай с ним.
— Она пояснила, что представитель, к которому она меня отсылала, — ее новый ухажер Антон, — вздыхает Игорь. — Почему о нашем ребенке я должен говорить не с ней, а с посторонним человеком??? И речь у нее была странная; я понял, что с ней творится что-то не то... Сейчас я виню себя, что пустил все на самотек и дал много свободы бывшей жене. Но деньги на содержание дочки я выплачивал.
Игорь подал заявление в полицию о пропаже ребенка. Полицейские позвонили матери, спросили, где Алена, но та отказалась отвечать. В полиции Игорю объяснили, что ее действия правомерны и повлиять на мать они не могут. Тогда обеспокоенный отец начал самостоятельные поиски, подключив частных детективов.
Те узнали про нового гражданского мужа Антона много интересного. По словам Игоря, Антон принадлежит к одной из псевдоиндуистских сект, а Маша стала послушницей. Ее муж представляется Андреем, Антоном Ивановым, Альбертом Уоцоуном, духовным учителем, юристом, медиком, психологом, философом, компьютерщиком, путешественником.
***
В результате поисков девочки удалось выйти на след Антона, который вел в поселок Оредеж Ленинградской области. От Северной столицы ехать туда примерно два с половиной часа на электричке.
— Пока мы искали этот дом, пришли в местную полицию. Там нас повели к маме Антона, которая жила неподалеку, якобы девочка у нее. Но ребенка у нее не оказалось. Женщина, видимо, чтобы прикрыть сына, сказала, что Антон с Машей и девочкой уехали в Санкт-Петербург, — говорит Игорь.
После некоторых мытарств удалось найти дом, где не то жил, не то скрывался Антон.
Строение, которое домом назвать сложно, скорее заброшенный сарай: несколько собак на небольшом пятачке, доски и мусор во дворе, покосившийся забор, старые, некрашеные рамы окон, камеры по периметру — жуткий пейзаж. Но ни Антона, ни маленькой Алены там не оказалось.
— Мы потеряли много времени, и я думаю, Антона предупредили местные и он успел в этот момент уехать с девочкой, — говорит Игорь.
Тогда Игорь позвонил бабушке Алены, своей бывшей теще Елене Анатольевне, и попросил, чтобы она присоединилась к поискам.
- Мы приехали к этому сараю утром на следующий день. На этот раз девочка и Маша находились внутри, — говорит Елена Анатольевна. — Меня поразило, что девочка была сильно похудевшая, налысо побрита, в грязной одежде, напуганная и все время просила есть.
Когда мы пошли в местное отделение полиции, чтобы разобраться в ситуации, девчушка схватилась за меня и говорит: «Если мама скажет, чтобы я жила с ней, ты скажи: нет, пусть она живет со мной». Странно было такое слушать из уст ребенка. Я тогда сказала дочери: «Бедный ребенок, я ее заберу с собой, и точка. Что вы тут с ней делаете? Посмотрите, какая она худая и бледная! Мы сейчас же едем к врачу».
По словам Елены Анатольевны, родители — Маша и Игорь — заключили соглашение о том, что ребенок будет проживать с ней и дедушкой до тех пор, пока суд не определит, с кем останется Алена.
Но самое страшное выяснилось позже. Заключение психолога, к которому обеспокоенная бабушка отвела девочку, гласит, что «...маленькая Алена на момент семейного скандала находилась в состоянии посттравматического расстройства... Девочка сверхнапряженно охраняла свои телесные границы, также были подтверждены факты забирания у ребенка одежды мужской фигурой, которую ребенок воспринимает как враждебную. Ребенок был ограничен в питании...» Сама же Алена рассказала, что отчим ее раздевал, сам ходил полностью обнаженным перед ней, целовал в губы и снимал все это на видео.
По словам бабушки, еще полгода назад ничто не предвещало беды: все лето 2017 года внучка провела с ней и дедушкой, а осенью они отдали ее матери. Маша сказала им, что поедет жить в деревню под Лугой, обещала там устроить девочку в садик и приглашала родителей почаще навещать их. (Бабушка и дедушка живут в Тверской области. — Авт.)
Но уже в конце сентября молодая мама была категорически против приезда родителей. Бабушку насторожили фразы, которые из уст Маши звучали странно: «Пока не время приезжать» или «Алене пока не надо с вами видеться». Также она говорила, что Алене не надо ни с кем общаться — ей достаточно общения с ней и Антоном, и что Алена здесь счастлива.
— Говорила заученными фразами, как зомби, — рассказывает Елена Анатольевна, — и все время ссылалась на мнение Антона. А я даже не могу сказать, что он ее гражданский муж. По словам дочери, они просто «взаимодействуют». Сейчас он полностью контролирует ее поведение.
***
Спустя месяц после этих событий ребенок находился дома у бабушки Елены Анатольевны. По ее словам, Алена все время просила есть, только об этом и думала, и все время таскала еду на кухне. Девочка говорила, что Антон не разрешал ее кормить, не давал спать.
Вскоре Маша приехала к родителям, чтобы забрать Алену. Но у нее это не получилось.
— Первую ночь дочь переночевала у нас, а на вторую мы ее отправили в гостиницу, потому что боялись, что она увезет внучку, — говорит бабушка, еле сдерживая слезы. — Антон постоянно звонит ей, видимо, поставил ей задачу не возвращаться без девочки. Дочь называет этого проходимца «духовный наставник». И если я что-то пытаюсь возразить на это, она воспринимает в штыки. Маша верит, что она в ближайшее время соединится с высшим разумом...
По словам Елены Анатольевны, они с мужем готовы растить девочку сами или доверить воспитание родному отцу.
— Ясно одно, — продолжает бабушка, — Маше отдавать Алену сейчас нельзя. Она сама как зомбированная, и ей требуется психологическая помощь. Мы не отпустим ребенка, надеюсь, что органы опеки и полиция будут на нашей стороне. Антон мне лично угрожал по телефону, чтобы я вернула ребенка и отказалась от объяснений, данных в полиции, что ребенок был голодный и в ужасном состоянии. Зачем вот ему чужой ребенок? Он звонил мне на телефон и моему мужу не переставая. Мы уже не берем трубки.
***
По словам Марии, ее бывший муж Игорь ушел из семьи, когда ребенку было всего 6 месяцев, еще через полгода они развелись. После развода Игорь не появлялся на протяжении трех лет, жизнью ребенка не интересовался, никакой помощи и участия в воспитании от него не было, алименты по решению суда он не платил. Мария не подавала заявление на лишение его родительских прав только потому, что ей было некогда: отличная работа, ребенок — все шло как по маслу. Отношения ее с родителями были нормальные: они жили за 400 км друг от друга, созванивались.
— То, что я устрою свою личную жизнь, в их планы не входило, — говорит Мария. — Мы познакомились с Антоном в спортклубе. Я туда ходила на занятия йогой. Наши интересы совпали. Он Аленку полностью принял. У нас есть сейчас большие разногласия по воспитанию ребенка с бабушкой и дедушкой. В детстве мои родители работали с утра до ночи и я была посвящена сама себе, росла на улице. Я смогла построить свою карьеру таким образом, что 1–2 дня в неделю только работаю, остальное время уделяла ребенку. Считаю, что в мои 33 года они меня излишне опекают, насильно вмешиваются в мою личную жизнь и хотят всем управлять.
По словам Марии, бабушка с дедушкой видят только внешнюю оболочку — им главное накормить, напоить, приодеть, поиграть, а духовного начала они не видят. А ведь духовное воспитание для девочки, как и для любого ребенка, стоит на первом месте.
— 3 ноября бабушка с дедушкой против моей воли забрали Алену, заранее обратившись в полицию от своего имени и имени бывшего мужа, сообщив заведомо ложные сведения о том, что мы якобы ненадлежащим образом воспитываем ребенка, тем самым оклеветав меня и моего будущего супруга Антона, — говорит Мария.
9 декабря мать приехала за дочкой к бабушке.
- Вызывала неоднократно полицию и органы опеки, чтобы забрать ребенка, но безуспешно. Они стали говорить, что я состою в секте, — вспоминает Мария. — Это откровенная ложь, ни в какой секте я не состою. Они закрывали Аленку в комнате, не пускали к ней, на второй день выгнали меня из квартиры. Мне, однако, удалось недолго пообщаться с Аленой. Она сидела у меня на ручках, обнимала и говорила: «Мамочка, я тебя люблю, скучаю и хочу быть с тобой».
Просто они хотят забрать к себе ребенка на воспитание, так как не имеют другого смысла в жизни и пытаются восполнить упущенное в молодости, не осознавая, что ребенок не их. Они, вероятно, прочитали в Интернете основания для ограничения или лишения родительских прав, такие как алкоголизм, наркомания и сектантство. Я под первые два определения точно не подхожу, так как на протяжении длительного времени веду здоровый образ жизни; видимо, решили действовать исходя из того, что я якобы сектантка, — говорит Мария.
По словам Марии, с 1 января ее родители не берут трубки и не дают возможности общаться с дочкой даже по телефону.
— Узнать об Аленке я могу лишь у своей тети, которая проживает с ними по соседству. Мы обратились в полицию, прокуратуру и суд по основаниям: незаконное удержание и похищение ребенка, ложные доносы, ложные показания свидетелей, защита чести и достоинства и деловой репутации, а также лишение родительских прав бывшего супруга и ограничение в общении бабушки и дедушки.
***
Однако Мария достаточно быстро постаралась закончить разговор и переадресовала меня к Антону — своему молодому человеку, который, по ее словам, объяснит мне все гораздо лучше. Он и правда готов был говорить бесконечно, слова лились непрерывным потоком...
По словам Антона, бабушка с дедушкой очень закармливали ребенка, они называют девочку «куколкой». Он и Мария не согласны с таким подходом к воспитанию Алены. Тема приема питания и бесконтрольного удовлетворения желаний тела стала в разговоре доминирующей.
— У нее уже «выпадает» живот, хотя в идеальном строении тела человека живот должен быть не выгнутый, а вогнутый. Это маленький ребенок, и такое просто недопустимо, — говорит Антон. — Поначалу Алена была девочка очень капризная, но потом, когда она отошла от социального шума общества в большом городе и некоторое время пожила в деревенской тишине, она стала очень спокойная.
По словам Антона, он лично не ограничивал ребенка в еде и в чем-либо другом. Но он считает, что между приемами пищи питаться не нужно.
— Я вижу, что за каждым ребенком стоят как темные, так и светлые силы. Я вижу, — говорит Антон, — бабушке и дедушке этот ребенок нужен просто для забавы и развлечений, что само по себе есть темнота и невежество. У них жизнь — сплошная бессмыслица и скука. Они, когда только девочка родилась, говорили Марии, мол, отдай нам ребенка, а сама живи как хочешь, мы воспитаем.
Он уверяет, что в тот день, когда Машины родители приехали за девочкой в поселок и забрали ее, бабушка взяла справку от врача о том, что ребенка недокармливают. Там было два диагноза: анемия и отит.
— Но на самом деле, я считаю, врач был необъективен, — говорит Антон. — Бабушка и дедушка забрали ребенка, угрожая применением физической силы. А мы с Марией скоро станем мужем и женой, уже подали заявление в загс. Я понял, что она — девушка, стремящаяся к духовному росту и самосовершенствованию. Думал раньше в Индию уехать, но судьба преподнесла сюрприз, я встретил Марию...
Антон то и дело пытается перевести разговор от проблем насущных в духовную плоскость.
— Есть люди, которые являются рабами своих желаний, есть те, кто с ними борется, — это торговцы желаниями, а есть те, кто их победил. Я бы хотел, чтобы люди увидели правду и истину. Наша задача — найти Бога в любых аспектах жизни. А родители Марии — рабы своих желаний, они не могут понять ничего. Они слепы. Слепцы, ведомые слепцами. Их главное желание — взять ситуацию под контроль и забрать ребенка.
***
Юрист Сергей Латышевский, который сейчас ведет это дело, утверждает, что с момента начала поиска ребенка полиция бездействовала.
— Я полагаю, здесь может иметь место сговор местных полицейских и Антона, ведь он когда-то работал в органах и сейчас им помогает: устанавливает видеокамеры, налаживает компьютеры. Да и честь мундира, возможно, они берегут, не вынося сор из избы. Мы сделали запрос в Следственный комитет, и оттуда прислали предписание местной полиции разобраться в этом деле. Также мы обратились к уполномоченному по правам ребенка и собираем доказательную базу.
Надеемся, что эта история для ребенка закончится хорошо — и здесь очень важна поддержка всех компетентных органов. Здесь необходимо досконально разобраться в ситуации — ошибка может сломать судьбу маленькой девочки.
Я специально не делаю здесь никаких выводов, хотя определенное мнение в ходе общения с обеими сторонами конфликта у меня сложилось. Но разбираться должны не журналисты, а компетентные органы. Я хочу лишь обратиться к ним: отнеситесь к делу серьезно!
