На этот раз — о Высоцком, в точку. К дате. Без лишних слов и красивых эпитетов. Честно и без прикрас. От писателя — поэту. Как будто они на равных.
«Я люблю Высоцкого не меньше, чем вы», — говорит Прилепин. А потом идут гипотетические рассуждения: что было бы, если бы… «Он вовремя умер, поэтому выжил». А если бы жил…
Если бы вместе с нами вошел в перестройку, что бы пел тогда, какие писал стихи? С кем бы он был вообще? А в августе 91-го? В октябре 93-го?
«Может, и поддержал бы то, что у нас творилось, а потом Березовский вручил бы ему орден», — фантазирует Прилепин. Может, так, а может, не так, кто его знает. Захар приводит в пример Булата Окуджаву: «А вот он не выдержал. Говорил, что поставил бы памятник Шамилю Басаеву. И о расстреле Белого дома высказался: «Я смотрел это как самый лучший сериал».
У истории нет сослагательного наклонения. И у человека, от нас ушедшего, тоже нет. А у Прилепина есть. Имеет право. Еще он имеет право говорить, что не считает Высоцкого большим поэтом: «Читать его стихи невозможно. И прозу тоже». Это особое мнение Захара. Тем более о вкусах не спорят. У нас вообще свободная страна: хочешь — считай Высоцкого великим, хочешь — размазывай его по тарелке. Гуляй, рванина!
Это все было бы очень весело, если бы не было так грустно. Потому что дальше Прилепин вдруг начинает подсчитывать процент крови. Еврейской, само собой. «Фамилия бабушки Высоцкого была Бронштейн, как у Троцкого, ха-ха». «Обыкновенный нацизм», — сказал бы про такое Михаил Ромм. Прилепина-Остапа понесло.
Он недоумевает: почему так, как Высоцкого, не чтут Василия Шукшина, Валентина Распутина, то есть чисто русских? Но что он туда вообще лезет, его-то какое дело? Народ не тот попался?
Когда человек так уходит в нацизм — значит, он обиженный, ущербный. Все беды, комплексы, проблемы он ищет только в инородцах, не в себе. Они ему мешают жить.
Чем Прилепину так помешал Высоцкий? И уже как истинный инструктор райкома партии он заявляет, дает показания: «Сначала у него была «копейка», он ее разбил. Потом другую разбил. Марина Влади привезла ему «Рено». И ее разбил. Потом «БМВ»…» Он подсчитывает машины, что-то «гонит» о лихачестве без тормозов. Была бы его воля, он судил бы Высоцкого. За что? Просто за то, что он был.
Был? Есть. Его до сих пор чтут. «Ничего, — успокаивает Прилепин, — пройдет время, и его забудут. А будут помнить, как Вертинского, например. Не более». Мечтает же человек! 38 лет прошло со дня смерти Высоцкого, а его почему-то помнят миллионы людей, не дают Прилепину спать спокойно.
«За границу ездил, левые концерты давал, какие деньжищи зарабатывал! — продолжает Прилепин свой суд над мертвым поэтом. — И в кино снимался, хотя ведь был не самым лучшим артистом, правда?..» И на пластинках выходил, хотя бы и в сборниках. Да, вот только не печатался, это правда.
«Убогий ты какой-то, Мерзляев, жалкий». Захар, бери шинель, пошли домой — как пел твой «любимый» Окуджава.
Хороша Маша…
Вы знаете, как превратить мальчика в девочку? Я теперь знаю. А был ли мальчик? Зато есть девочка. Девушка. Женщина. Это называется «В гостях по утрам» с Марией Шукшиной на Первом канале.
Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро. Раньше это делал в течение 25 лет Тимур Кизяков. Пока все были дома, он заходил к ним на огонек. Получал ТЭФИ по пути в гости. Был знаковым ведущим. Затем случился известный скандал (не судья я брату своему), и Кизякова на Первом не стало. Его приютила «Россия».
Но кто-то же должен… Кто, если не она, красивейшая, великолепнейшая мать Мария. Прекрасная актриса, между прочим. До того на Первом она вела «Жди меня» — программу совсем из другой жизни.
Итак, Шукшина в гостях у Светланы Дружининой и Анатолия Мукасея. Пришла, сидит, молчит, смотрит на тех, кто ее приютил. Дружинина и Мукасей рассказывают, как познакомились, как снимались, снимали. А Маша слушает. И почему-то ничего не ест.
Зачем пришла-то? Когда это делал Кизяков, получалось совсем по-другому. За столько уже лет он выработал свой неповторимый стиль: ироничный, вкрадчивый, легкий, необычайно заинтересованный. И всегда Тимур был очень-очень тактичен. То есть ты получал удовольствие именно от общения людей, не от монолога. И вот тогда программа играла неповторимыми яркими красками.
Просто взять красивую женщину, талантливую актрису, человека с биографией и поместить ее в чужой дом или квартиру — это ничтожно мало. То, что у Шукшиной получалось в «Жди меня», пока совершенно не идет в данном утреннем шоу. Ведь в «Жди меня» она искренне принимала чужую боль как свою, сочувствовала, сопереживала, и слезы были неподдельные. Там она была абсолютно на своем месте.
Ничего универсального нет! Это как в кино: не каждый артист может одинаково играть в разных жанрах. Действительно, таких было всего раз-два и обчелся — Евстигнеев, Леонов, Папанов, Никулин Смоктуновский… А остальные строго делились по амплуа.
Чтобы поменять его, нужно долго репетировать, искать, приспосабливаться. Формат — это очень тонкая штучка. И Шукшина здесь пока оловянная-деревянная-стеклянная. Пора давать объявление: талантливая, умная, обеспеченная женщина с высшим образованием желает познакомиться с качественным адекватным телевизионным режиссером без вредных привычек для совместных съемок лучшей программы на нашем ТВ. Туфту не предлагать!
Артист №1
На «Культуре» идет «Меморандум Парвуса», полная версия. Они повторяют этот сериал — и правильно делают!
Если раньше на «России» он выходил в одно время с «Троцким», и любителям старины глубокой, революционной приходилось переключать каналы, то теперь у «Парвуса» монополия на истину. Смотри и наматывай на ус.
Я смотрю, наматываю. И теперь, со второго раза (дошло, как до жирафа!), вижу, что Хотиненко снял замечательный сериал, а Евгений Миронов-Ленин — лучший Ленин в истории русского кинематографа.
Когда это только вышло, я писал, что Владимир Хотиненко в лице Евгения Миронова сделал всего лишь пародию на Ленина: серый, неказистый человечек, не слишком-то и умный, то и дело жестикулирующий от избытка темных чувств. «Гениальное ничтожество» — как сказал Троцкий, правда, не о Ленине — о Сталине. И еще я писал тогда, что, возможно, такой Ленин появился не случайно, его заказали. Где? Там, наверху, потому как нынешняя власть совершенно не хочет новой революции на свою голову. Вот поэтому Ленина нужно разоблачить, унизить.
Каюсь, был не прав. Теперь-то я вижу, насколько точно его играет Миронов, как детально, до бытовых мелочей, прописан этот образ. Миронов — гениальный артист на самом деле.
Почему я ошибся? Наверное, был в плену всех этих Лениных в октябре, в Польше и в 1918 году в исполнении Штрауха, Щукина и Юрия Каюрова. Да, надо освобождаться от стереотипов.
А что касается артистов… Еще лет двадцать назад говорили, что в фаворе у нас четыре «М»: Миронов, Машков, Меньшиков, Маковецкий. Но потом уже уверяли, что всё, «М» закончились. Ничего подобного! Они и теперь живее всех живых. Ну, может быть, за последнее время к ним прибавилось только «Х» — Константин Хабенский. Но лучше всех — Миронов!
Лучшее в "МК" - в короткой вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram
