— Сергей Борисович, Вы в ритуальном бизнесе с начала 90-х. Какие тенденции появились в этой сфере в последние годы?
— Сейчас стало модно захоранивать урну с прахом, причем в одной могиле их может быть сколько угодно, что позволяет создавать семейные склепы. Притом идея эта настолько захватила россиян, что повсеместно по стране заказывают эксгумацию останков родственников, которых в советское время хоронили на разных кладбищах согласно прописке, для кремации и последующего воссоединения.
Есть и еще сценарий: иногда люди хранят урну дома или развеивают прах под любимым деревом бабушки на даче, над деревенским озером, любимой рекой и т.д.
В Европе в этом плане зашли дальше. Например, появились настенные часы в виде деревянной шкатулки — урны с прахом усопшего, разнообразные скульптуры из современных полимеров с добавлением праха усопшего, картины или почва для рассады кустов роз, молодых деревьев разных видов.
Особенно предприимчивы в плане разнообразных способов мемориализации похоронщики Америки. В США вдоль границ с морем появились искусственные рифы, изготовленные из бетона, смешанного с останками человека. Сегодня такие подводные кладбища облюбовали рыбы, рифы со спрятанным в бетон прахом стали популярными местами для дайвинга.
Более 15 лет в Европе, США, Китае, Японии практикуется изготовление бриллиантов из праха усопших. Услуга относительно недорогая — от одной до нескольких тысяч долларов.
В начале XXI века всерьез стали поговаривать об использовании космоса для погребения людей. Есть уже проекты специального космического аппарата-катафалка для вывода за пределы орбиты Земли одновременно сотен тел. Но в силу дороговизны такие идеи вряд ли реализуются в ближайшие годы. Между тем в Америке уже скоро два десятилетия как практикуется запуск мини-капсул с прахом усопших.
Этой услугой воспользовалась и моя семья. Мой папа, Борис Иванович Якушин, при жизни мечтал о космосе, поэтому мы решили отправить его прах в космос. Из Америки мы получили маленькую алюминиевую цилиндрическую капсулу, в которую насыпали буквально столовую ложку праха отца и отправили в компанию, которая осуществляет такие запуски. Происходит это так. Сотни капсул прикрепляются к первой ступени ракетоносителя регулярных космических аппаратов, во время запуска капсулы отстреливаются вместе с ракетной ступенью и под действием гравитации летят в сторону Земли, сгорая в красивом свечении. На мысе Канаверал рядом с космодромом в такие дни собирается множество людей, которые наблюдают этот неповторимый яркий, светящийся в атмосфере дождь из праха любимых усопших.
— С прахом все более-менее ясно. А какие-то иные способы погребения появились за последнее время? Техника идет вперед семимильными шагами, полагаю, что и в ритуальном бизнесе стало больше вариантов, чем закопать или кремировать.
— Есть и новые, почти футуристичные технологии. Шведский биолог Сюзанна Вииг-Сак разработала криогенную кремацию, которая представляет собой глубокую заморозку тела, его просушку в вакууме и последующее раздробление на вибростоле до консистенции мельчайшего порошка. Автор предлагает использовать такой порошок в качестве удобрения: подсыпать безопасный замороженный прах при посадке дерева или кустов роз в память о дорогом умершем человеке. И хотя многие похоронщики и клиенты пока скептически относятся к такому способу утилизации человеческих останков, в нескольких скандинавских странах и Англии криокремация уже получила распространение.
Ресомация — еще одна из свежих технологий. Этот вид «погребения» зародился в Англии, несмотря на то что первые установки были закуплены в США. В устройстве, напоминающем барокамеру, тело погружают в щелочь, которая за короткое время (сопоставимое с кремацией в печи) полностью расщепляет биологическую массу. В итоге родственникам выдают костные останки ослепительной белизны без запаха. Пока в мире работает всего две или три такие установки щелочного гидролиза. У ресомации много противников — все из-за того, что гидролизная жидкость с расщепленной биологической массой тела усопшего попросту сливается в общую канализацию.
— Расскажите, как происходят похороны в Европе? Там же очень мало земли. Сделало ли это кремацию более популярной процедурой?
— В разных странах все происходит по-разному. Например, в Испании, Португалии, Италии по причине нехватки земли распространены временные захоронения. То есть когда заканчивается период договора, останки попросту извлекают из могил, и если тело за 3 года разложилось не полностью, то его дожигают при температуре 300–400 градусов в печах. Когда мы приехали на кладбище в Венецию, стали свидетелями как раз того, как огромный участок кладбища расчищался от захоронений. Специальные мини-экскаваторы аккуратно поднимали гробы, а одетые в костюмы химзащиты работники кладбища вскрывали их. Кстати, хоронят в Италии в специальных гробах с цинковыми вкладышами, чтобы ядовитая жидкость не проливалась в грунт.
Поскольку в Европе в силу обстоятельств чаще, чем в России, производят скорую эксгумацию останков, там раньше столкнулись с огромной проблемой современности: мертвые тела перестали разлагаться в земле. Ученые бьют тревогу по всему миру! Распад человеческих останков тормозится из-за многих медицинских препаратов, антибиотиков, пищевых консервантов, заместителей пищевых продуктов, которые современный человек потребляет в большом количестве.
— В России свои традиции похорон. Как далеко в историю они уходят и соблюдаются ли традиции, по вашему мнению, сейчас?
— Несколько веков назад, например, чтобы дух не нашел дорогу домой и не запугивал родных, было принято заметать следы с погоста и вешать полотенце на забор, чтобы покойный больше не заходил во двор. Почти три века на Руси хоронили ночью с факелами, чуть ли не бегом несли гроб на кладбище, а обратно возвращались другой дорогой и в темноте, с потухшими огнями, — опять же чтобы усопший не нашел дорогу домой.
Первые яркие и светлые похороны были у Петра I. Он, кстати, сам написал их сценарий, издал указ о погребении императора. Именно Петр впервые указал в протоколе своей погребальной церемонии всех облачить в черное одеяние, в том числе православных священников, которые обязаны были шествовать в течение всего дня за гробом по всему Петербургу. В то время у священников не было черных мантий, но они вынуждены были подчиниться царскому указу. Впоследствии Синод принял решение пошивать черное облачение. С тех пор в черном служат один раз в году — в преддверии Пасхи, в пятницу, когда был распят Иисус.
Так черный цвет принял значение скорби и сопричастности чужому горю. Но, например, мало кто знает, что есть два вида траура: черный и белый (по ребенку или незамужней девушке) — и что на отпевании (поскольку это праздник перехода души в вечную жизнь) женщинам рекомендовано покрывать головы именно белым платком, а мужчинам надевать белые рубашки.
— То есть, хотите сказать, народ не знает правил поведения и похоронного дресс-кода?
— По центральным каналам нам часто показывают церемонии прощания с известными личностями, не так давно в новостях была Алла Пугачева, которая пришла на похороны любимого композитора с непокрытой головой, без шляпы и без перчаток. Тамара Синявская также сидела у гроба Муслима Магомаева с непокрытой головой. Справедливости ради хотел бы в этом отношении выделить внешний вид Наины Ельциной и ее дочерей на похоронах первого президента РФ, которые были одеты по всем правилам современного европейского и российского похоронного этикета. Но одновременно на кладбище во время погребения Ельцина на копщиках были синие робы. Конечно, организаторы только в момент закапывания гроба осознали необходимость государственного протокола похорон и траура. Но с тех пор прошло много лет, а протокол так и не был написан. Сейчас для погребения высокопоставленных лиц государства было предложено использовать утвержденный еще в военные годы протокол погребения высших чинов военного устава гарнизонной службы.
— Вернемся к внешнему виду. Вы упомянули про перчатки как обязательный аксессуар для женщин. Почему?
— Перчатки — это элементарная безопасность. Реальность XXI века такова, что касаться мертвого тела во время прощания крайне нежелательно. Россияне, к сожалению, ошибочно полагают, что хоронить сегодня можно точно так же, как хоронили бабушку в деревне в начале XX века. Только современная патогенная флора кардинально видоизменилась. Например, если еще 10 лет назад медики утверждали, что ВИЧ-инфекция не летает по воздуху и погибает после наступления смерти, то сегодня выявлено, что этот вирус сохраняет жизнеспособность до 7 суток после смерти. Поэтому, если вдруг у вас рана на руке или на лице и вы поцеловали или потрогали покойника, то заразиться вполне реально. Ведь мельчайшие поры усопшего выделяют биологическую жидкость. Сегодня уже доказано: 43 заболевания передаются от мертвого тела контактирующему с ним человеку. Кстати, директора похоронных фирм стали наблюдать частые проявления герпеса у своих рабочих — носильщиков, копщиков, так как они так или иначе взаимодействуют с мертвым телом.
— А как же тогда прощаться с усопшим? Ведь родственникам важно обнять любимого человека в последний раз! Неужели на этот многовековой ритуал по соображениям безопасности необходимо наложить табу?
— Относительно безопасным мертвое тело делают обработка дезинфектантом широкого спектра и процедура бальзамирования с целью тотального обеззараживания. Но похоронщиков никто не обязывает производить тотальную дезинфекцию не только тела усопшего, но и гроба. Поэтому в большинстве похоронных домов пренебрегают этими действиями, которые стали привычными за рубежом. Между тем из покойника выливается до 6–9 литров жидкости.
— Кстати, по поводу экологичности и безопасности. Кремация в этом плане обыгрывает захоронение в землю?
— Разумеется. Кремация — абсолютно безопасный в экологическом и медицинском отношениях вид погребения — главный в России в XXI веке. В Москве, например, этому способу отдают предпочтение 65% населения, а рекордсмен по регионам — сибирский город Новокузнецк, где в зимние месяцы удельный вес кремаций достигает 85%. Всего в России 27 крематориев, из них 17 частных. В ближайшие годы крематории появятся еще в 50–70 городах с населением 500 тысяч человек и более.
Для сравнения: в Англии удельный вес кремации превышает 97%, такой же процент в Чехии и Польше, а в католической Италии несколько костелов даже построили за свой счет собственные крематории, чтобы не потерять паству.
Еще деталь в пользу кремации. После смерти от некоторых людей остается по нескольку килограммов металла, фарфора, ведь протезы прочно вошли в жизнь современного человека. Их цена на рынке очень высока. В Европе есть несколько фирм, которые заключают и оплачивают договоры при жизни человека о продаже протезов после смерти. Многие завещают свои протезы на благотворительные нужды.
— Как Вы думаете, что ожидает похоронную отрасль в будущем? К чему нам готовиться?
— Сегодня очень мало людей посещает сами похороны, все чаще похоронные дома начинают предоставлять такую новую услугу, как онлайн-трансляция. Для многих, особенно для молодежи, такое нововведение означает большое облегчение, поскольку позволяет оставаться в офисе, не тратить время в пробках по дороге на кладбище или в крематорий. К тому же интернет-похороны позволяют письменно выразить соболезнование, поставить виртуальную свечку, поделиться воспоминаниями, лучшими, самыми яркими моментами совместной работы, творчества. Итак, похороны и памятование со всей очевидностью шагнули в Интернет.
Вообще я считаю, что профессия похоронщика рано или поздно исчезнет. Уверен, ученые неизбежно придумают некий нанопакет, в который будет загружаться тело после смерти для его скорейшей утилизации. Можно предположить, что уже через час от трупа буквально ничего не останется. Возможно, в такие похоронные нанопакеты будут загружаться новые поколения энзимов, ферментов, которые уже сегодня активно используются в Европе для ускорения разложения мертвых тел в земле.
Лучшее в "МК" - в короткой вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram
