Большой Каретный: «Сюда люди едут прямо с вокзала, с рюкзаками, гитарами»
Большой Каретный переулок, дом 15. Этот старинный доходный дом, где прошла бесшабашная молодость Владимира Высоцкого, давно стал местом паломничества поклонников поэта.
Прямо около входа, рядом с домофоном, весит потертая табличка: «Здесь в 1949-1955 годах жил юный Владимир Высоцкий».
- Моя бабушка хорошо знала мачеху Владимира Высоцкого, Евгению Лихалатову. Она была бакинской армянкой, очень доброй и душевной женщиной. Недаром Владимир Высоцкий называл ее «мамой Женей», - говорит Елена, живущая в доме по соседству. - К ней, в девятиметровую комнатку в коммунальной квартире и заселился после войны полковник Семён Владимирович Высоцкий с сыном Володей. Потом они переехали в центр, в «двушку» на улице Кирова.
Владимир, спустя годы вернувшийся жить к родной матери на Первую Мещанскую, постоянно приходил во двор, где прошло его отрочество. Нередко оставался ночевать у друга Толи Утевского, который работал в МУРе и носил тот самый черный пистолет, который Владимир Высоцкий упоминает в песне («Где твой чёрный пистолет? - На Большом Каретном...»)
А вскоре у них образовалась своя взрослая компания, в которую входили Василий Шукшин, Андрей Тарковский, Эдмонд Кеосаян... Душой компании был режиссер Левон Кочарян, который женился на нашей местной девушке Инне Крижевской. Их «трешка» в доме №15 в Большом Каретном переулке вскоре превратилась в клуб, где собиралась артистическая молодежь. Там пропадал и Владимир Высоцкий.
Сейчас в квартире №4, где некогда была комната семьи Высоцких, живет семейство Царевых. Раисе Николаевне и Александру Яковлевичу это жилье выделили еще в 1970 году.
- Никаких родственных связей у нас с Высоцкими нет, - говорит пожилая женщина. - Квартиру нам выделили, согласно очереди, по решению жилищной комиссии. Особой ауры мы не ощущаем...
А вот поклонники Владимира Высоцкого жителей дома порой крепко достают.
На заднем фасаде дома, прямо под окнами квартиры №4, в память о барде, установлен барельеф и табличка с выгравированными словами: «Но кажется мне, не уйдем мы с гитарой на заслуженный, но нежеланный покой». Чуть левее еще одна памятная доска со строчками из песни, ставшей культовой: «Где тебя сегодня нет? - На Большом Каретном».
Облокотившись о стену, девчонка в красной вязаной шапке перебирает струны гитары и старательно выводит: «Здесь лапы у елей дрожат на весу. Здесь птицы щебечут тревожно…»
- Мы слышим песни Высоцкого круглый год! - говорит одна из местных жительниц. – В Большой Каретный люди едут прямо с вокзала, нередко – с рюкзаками и гитарами. Летом концерты затягиваются порой до утра.
Местные жители рассказывают, что поклонники творчества Высоцкого стараются оставить около барельефа какие-то свои личные вещи – зажигалки, ключи, брелоки и даже записки. Дворнику потом приходится все это сгребать в мусорный бак. Местные подростки же за небольшую мзду охотно показывают приезжим здание школы, где учился Владимир Высоцкий, корпуса бывшей пятой швейной фабрики, которая фигурирует в песне «Ой! Вань! Гляди, какие карлики…»
Интересно, а какие песни Владимира Семеновича помнят больше всего? Я прошу прохожих напеть несколько любимых строчек и представиться.
Женя, 16 лет: «Дом хрустальный на горе для нее, сам, как пес бы, так и рос в цепи…»
Александр, 57 лет: «Все жили вровень, скромно так: система коридорная, на тридцать восемь комнаток всего одна уборная…»
Алла, 31 год: «Чуть помедленнее кони, чуть помедленнее, вы тугую не слушайте плеть…»
Андрей, 29 лет: «Протопи ты мне баньку по-белому - я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому, пар горячий развяжет язык…»
Кирилл, 19 лет: «Если он не скулил, не ныл, пусть он хмур был и зол, но шёл, а когда ты упал со скал, он стонал, но держал…»
Леонид, 44 года: «Ох, какая же ты близкая и ласковая, альпинистка моя, скалолазка моя…»
Татьяна, 25 лет: «У братских могил нет заплаканных вдов, сюда ходят люди покрепче. На братских могилах не ставят крестов, но разве от этого легче?»
Ирина Львовна, 62 года: «В суету городов и в потоки машин возвращаемся мы - просто некуда деться…»
Строки из песни «На Большом Каретном» мне пропели дюжину раз!
Малая Грузинская: «Мать хотела, чтобы в квартире все осталось, как при жизни Владимира»
Улица Малая Грузинская, дом 28. Здесь, в квартире №30, на восьмом этаже, в кирпичной 14-этажке, Владимир Высоцкий жил с 1975 года до самой смерти в 1980 году.
На фасаде — барельеф, посвященный барду: его поющий профиль внутри разбитого колокола. Рядом — плети девичьего винограда. Летом стена, по всей видимости, утопает в зелени. А сейчас кто-то оставил около памятного места розу, которая на морозе кажется стеклянной.
Ниже к стене прикреплена еще одна памятная мемориальная доска, на которой выбито: «От благодарных людей Камчатки - Володе. Камчатский кедровый стланик из Усть-Хайрюзово. Варлам Шаламов. Рассказ. Странник. Спасибо, что ты был и есть».
За спиной слышу: «Опять портрет кто-то унес». Оборачиваюсь и вижу еще не старого, крепкого мужчину. По виду — отставник. Он тут же охотно мне объясняет: «Уже шестую по счету фотографию в рамочке Владимира Высоцкого ставлю. И все через неделю-другую исчезают. Поклонники забирают на память». А оставляют, как выяснилось, разномастные камушки, которые привозят из разных мест.
Дом индивидуального проекта на Малой Грузинской во все времена считался престижным: расположен в тихом центре, на Красной Пресне. Через дорогу — красивый готический собор. Квартиры улучшенной планировки.
- Здесь был кооператив Союза художников-графиков Москвы. В нем выделяли квоты для артистической элиты, - рассказывает Овсеп Манасарьян, кто работал в 50-е и 60-е годы переводчиком Фиделя и Рауля Кастро. - У меня квартира располагалась прямо над апартаментами Владимира Высоцкого и Марины Влади.
Наши «трешки» размером 105 квадратных метров стоили 12 тысяч рублей. По тем временам — огромные деньги. Новая «Волга» стоила 9 тысяч. Мне с трудом на троих удалось пробить трехкомнатную квартиру. Это решение принималось на комиссии в райисполкоме.
Насколько я знаю, за разрешением приобрести просторное жилье на Пресне, Марина Влади лично обратилась к Леониду Ильичу Брежневу. Также у нас была возможность приобрести место в гараже, который располагался в кирпичной пристройке к дому. Стоило оно 1800 рублей. У Володи Высоцкого там стоял «Мерседес», диковинная по советским меркам машина. В нашем доме купил квартиру также Никита Сергеевич Михалков. Потом, правда, он уехал жить на Патриаршие пруды. А вот режиссер Александр Митта живет до сих пор.
- Мы с ним были ровесниками. Иной раз он поднимался ко мне в халате с различными просьбами. Но шумным соседом я назвать его не могу, - вспоминает Манасарьян. - Когда Владимир Высоцкий был трезвым, он был очень доброжелательным, не позволял себе никакого панибратства. Многие судили о нем по его песням. Он казался «своим в доску парнем», очень простым и понятным. Но в жизни держал дистанцию. У него были свои принципы.
Помню, мы всем домом протестовали против застройки рядом с нашим зданием, подошли к нему за подписью, он сказал, как отрезал: «Я «коллективки» не подписываю»...
Существует расхожее мнение, что Владимир Высоцкий квартиру на Малой Грузинской недолюбливал. В подтверждение этого поклонники поэта любят цитировать его строки: «Я все отдам, берите без доплаты трехкомнатную камеру мою». Но вполне возможно, что то время просто совпало с жизненным периодом, когда Владимиру Высоцкому часто нездоровилось, было физически тяжело.
Овсеп хорошо запомнил ночь, когда умер Высоцкий.
- Я в 1980 году работал в Америке, летом, перед Олимпиадой, приехал домой. В ночь на 25 июля из квартиры Высоцкого доносились страшные крики. Потом глянул вниз — во дворе стоит «скорая», машины милиции. Медики тогда говорили, что Владимир Высоцкий умер от острой сердечной недостаточности.
После похорон в тридцатой квартире жила мама Владимира Высоцкого, Нина Максимовна.
- Она хотела, чтобы в квартире все осталось так, как было при жизни Владимира. Не разрешала даже переставлять мебель, не говоря уже о замене коммуникаций, которые к тому времени уже износились. В 2003 году Нина Максимовна умерла. Квартира по наследству досталась младшему сыну Высоцкого — Никите, - продолжает Манасарьян. - У нас в доме стали поговаривать, что в квартире могут сделать музей. Жильцы были категорически против этого. Мы опасались, что в подъезде будут собираться не вполне трезвые граждане, играть до утра на гитарах. К тому же, согласно законодательству, в жилом многоэтажном доме, нельзя делать музей. Для этого необходимо, если не отдельно стоящее здание, то отдельный вход. Разговорами все и закончилось.
В 2012 году, по рассказам соседей, из квартиры Владимира Высоцкого была вывезена вся мебель. Кто-то, не разобравшись, вменил наследнику в вину, что он отправил всю обстановку на свалку. Но паника быстро улеглась. Выяснилось, что мебель была переправлена в Государственный культурный Центр-музей «Дом Высоцкого на Таганке». В том числе и антикварный стол со стулом XIX века, который в свое время были куплен на распродаже обстановки из квартиры художественного руководителя Камерного театра Александра Таирова. А также узкая тахта, на которой умер поэт. Никита Высоцкий воссоздал в музее мемориальный кабинет отца. Родственники сохранили все раритеты. А знаменитая квартира после ремонта несколько лет сдавалась внаем. По некоторым данным, квартиранты платили собственнику за аренду 125 тысяч в месяц.
- Сейчас в квартире живет сам Никита Высоцкий, с молодой женой и ребенком, - говорят соседи.
Консьержку, что некогда стояла грудью и не пускала в фойе подвыпивших балтийских моряков и старателей с Колымы, сменила женщина восточных кровей. Про Высоцкого, она, похоже, вообще, мало что знает. Когда начинаю читать: «Я не люблю уверенности сытой. Уж лучше пусть откажут тормоза…», она только непонимающе, таращит глаза.
Театр на Таганке: «Ну какой из него Гамлет?!»
Театр на Таганке. У многих он до сих пор ассоциируется с Владимиром Высоцким. Но нет уже его знаменитой гримерки, куда поклонники круглый год приносили цветы. Теперь, как сказали нам в театре, в этой комнате располагается офис, за компьютерами сидят помощники режиссера, вместо ключей— электронные карточки. Столик-трюмо, за которым гримировался Высоцкий, выставили, но не выбросили. Спасибо и на этом.
Бывший директор легендарного Театра на Таганке (с 1963 по 1990 годы) Николай Лукьянович Дупак помнит и эру Любимова, и аншлаги, и очереди за билетами, стоявшие и днем, и ночью, и звездные роли Владимира Высоцкого...
- Володя был бесконечно добрым, чутким и безотказным человеком, - говорит Николай Лукьянович. - Он помогал мне, как директору, с бесконечными стройками и ремонтами. Одно его выступление на концерте открывало десятки дверей. Надо было съездить на кирпичный завод, в дивизию имени Дзержинского или в Дом ветеранов - всегда пожалуйста.
Именно Дупак убедил худрука Юрия Любимова взять Владимира Высоцкого в 1964-м в театр на испытательный срок. Он блестяще исполнил крошечную роль отца Бэлы в спектакле «Герой нашего времени» и остался в театре.
- Когда я предложил Володю на роль Гамлета, Любимов сказал: «Не смешите меня, ну, какой из него Гамлет?» Но меня неожиданно поддержал поэт и писатель Константин Симонов, которого мы случайно встретили в Управлении культуры: «А что, это может быть интересно!» Любимов смягчился: «Давайте попробуем, что мы теряем..»
Я начал репетировать с Владимиром Высоцким, режиссер Борис Глаголин – с Леонидом Филатовым, а худрук Любимов – с Валерием Золотухиным. Когда состоялись просмотры, стало понятно, что Высоцкий выглядит самым убедительным.
- Как появилось стихотворение со строкой «Живы все, спасибо Дупаку»?
- Художник Давид Боровский для спектакля «Гамлет» придумал грандиозные подвижные конструкции. Но они были очень тяжелыми, возить их на гастроли двумя трейлерами было очень хлопотно. Чтобы создать облегченный аналог, я обратился к ученикам конструктора вертолетов Михаила Миля. И нам сделали конструкции из алюминия, которые весили уже не тонны, а 365 килограммов.
На репетиции Любимов дал команду начинать, не дождавшись, когда полностью соберут конструкции. Шла сцена похорон Офелии. И вдруг конструкции обрушились. Слава Богу, основной удар пришелся на гроб. Высоцкий, Филатов, Демидова не пострадали. Только у актера Шаповалова разорвало рубаху. Не известно, что стало бы с актерами, если бы конструкции были выполнены из тяжелого металла, а не из алюминия. Вскоре Володя написал строки:
«Быть иль не быть?» мы зря не помарали.
Конечно — быть, но только начеку.
Вы помните, конструкции упали?
Но живы все, спасибо Дупаку!»
Владимир Высоцкий, по воспоминаниям директора, любил слушать его фронтовые истории. Николай Лукьянович прошел всю войну, воевал в кавалерийских частях, был трижды ранен. Именно ему Высоцкий первому прочитал написанное стихотворение «Только он не вернулся из боя». Для него очень важна была оценка наставника и ветерана. Дупак был потрясен, насколько точно Владимир рифмует мысли в строфы. После долгой паузы сказал: «Володя, все очень точно».
Заметив, что директор сидит и растирает раненую ногу, которая у него ныла к непогоде, Высоцкий вскоре привез ему из Парижа очень удобные, теплые ботинки.
Но и Николай Лукьянович выручал и прикрывал его не раз.
- Как-то Марина Влади увидела в комиссионке красивый кулон, за который просили баснословные деньги. Володя пришел ко мне, поделился: «Друг Вадик Туманов приглашает в Магадан на творческие встречи. Золотодобытчики платят за концерты десять тысяч». Что делать? Отпустил... Он вернулся и сделал Марине шикарный подарок.
В другой раз я отпустил Володю на три дня в Кемерово. И одна из местных газет написала, что за это время он успел дать 11 концертов, а основу его репертуара составляли антисоветские песни. На коллегии Министерства культуры разразился жуткий скандал. Мне вменили, что я не занимаюсь воспитательной работой и поставили вопрос о несоответствии занимаемой должности.
А талантливейший артист Высоцкий все чаще срывался «в штопор».
- Однажды перед спектаклем прибегает моя помощница, говорит: «Высоцкий на ногах не стоит!» В это время шел очередной съезд партии. В зале — делегации коммунистов из 23 стран, члены Политбюро.
Я бегом в гримерку, Володя, как говорится, лыка не вяжет. Увидев меня, стал извиняться… Я ему, как пацану, зарядил пару подзатыльников. Потом говорю: «Ты сейчас выйдешь со мной на сцену. Твоя задача просто постоять несколько минут с опущенной головой. Только не упади в зрительный зал. Остальное - моя задача».
Вышли, я сказал, что артист напрочь потерял голос, спектакль состояться не может. И предложил два варианта: мы можем вернуть деньги, или покажем спектакль через несколько дней, в свой выходной. Билеты не сдал ни один человек. Спектакль Высоцкий потом отыграл блестяще.
Он ощущал ответственность и за театр, и за коллег, которых подводит. Но продолжал срываться. Помню, нам предстояли ответственные гастроли. Володя был уже в Минске, и попросил друга Севу Абдулова взять его «Мерседес» и привезти в столицу Белоруссии меня, Валеру Золотухина и Борю Хмельницкого.
Доехали мы отлично, заселились. И тут Володя вскользь упомянул, что у него встреча с режиссером Витей Туровым, у которого он снимался и писал песни для картин. Я на него выразительно посмотрел. Он уверил, что в крепкой завязке. Но в результате не выдержал и выпил. Надо играть, а он «мама» сказать не может.
Я созвонился со своим спасителем, замечательным доктором Ефимом Ильичем Ароновым, который на фронте вытащил меня на себе с поля боя. А потом он не раз спасал Володю. И Высоцкого в очередной раз увезли на машине в институт имени Сербского…
Я все чаще слышал от артистов: «Почему Высоцкому все сходит с рук?» На гастролях в Ленинграде, когда он в очередной раз перебрал, труппа почти единогласно проголосовала за отстранение его от работы.
Ситуация повторилась, когда мы были на гастролях в Польше. Володя сообщил, что приехать не может. Актеры узнали, что он в это время был с Мариной Влади на Каннском фестивале, и стали возмущаться. Заявлен «Гамлет», а играть его некому. Ввели на роль Валерия Золотухина. Он отработал блестяще. На Высоцкого это подействовало отрезвляюще. В следующем спектакле он уже сам вышел на сцену.
У нас с Володей были очень тяжелые, продолжительные разговоры. Он прекрасно понимал, что болен. Но есть вещи совершенно дьявольские, которые прочно и глубоко сидят в человеке, и никакая медицина тут уже не поможет. Он плакал, хотел от всего этого избавиться, но дьявол его не отпустил…
- Как узнали о его смерти?
- Мне об этом сказал наш главный художник Давид Боровский. Как директор, я занялся организацией похорон. Одновременно удалось договориться о месте захоронения и на Новодевичьем кладбище, и на Ваганьковском. Мама Володи, Нина Максимовна, как и Марина Влади, были против Новодевичьего, считали этот некрополь пафосным. Это кладбище в то время было закрытым, вход был по пропускам и паспортам. Многочисленные поклонники не смогли бы попасть на могилу кумира. Решили хоронить на Ваганьковском.
В день похорон власти боялись беспорядков, опасались, что толпа может повести себя непредсказуемо.
В день прощания меня пригасил к себе в восемь утра первый секретарь Московского горкома партии Гришин и поинтересовался: «Как будет организовано прощание?» Потом с нажимом сказал: «Надо похоронить до захода солнца». Очередь к гробу Высоцкого стояла от самого Кремля. Работник аппарата Гришина, Глинский, нас все время торопил: «Заканчивайте прощание!» Юрий Петрович Любимов не выдержал. Прямо в моем кабинете они подрались, я их еле разнял.
Кэгэбэшники, которые наводнили в тот день театр, предупредили меня: «На кладбище никаких речей». Я счел это бестактным и высказал у гроба Володи все, что было на душе. Последними словами были: «Царствие тебе небесное и земное».
За полтора месяца до смерти, Владимир Высоцкий написал:
«Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть чем оправдаться перед Ним».
Лучшее в "МК" - в короткой вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram
