Страсть г-на Макаревича к джазу известна давно, с москвичами он ею делится регулярно и с удовольствием. Программы « L.O.V.E. — песни про любовь», «Идиш Джаз» с «Оркестром Креольского Танго» разукрашивали событийный ландшафт Первопрестольной не только яркими музыкально-сценическими красками, но и скандальной хулиганской хроникой, вроде памятной газовой атаки некоего «национал-патриота» против «национал-предателя» Макаревича три года назад именно на премьере «Идиш Джаза» в Доме музыки. «МК» тогда вел практически прямой репортаж с места события…
Это к вопросу о теперешнем клокочущем гневе по поводу украинских активистов, бушующих на неугодных им концертах, будто подобная дичь нам здесь совсем не знакома и настолько чужда, что просто выносите всех святых. И неугодные выставки мочой здесь не обливали, и неугодные фильмы «молитвенными стояниями» да поджогами не пытались не допустить до экранов — причем даже не какие-нибудь украинские, а собственные российские. Как и для неугодных украинских артистов, вроде «Океана Эльзы», «Воплей Видоплясова», «Бумбокса», Джамалы, Русланы и т.д., высказывавшихся не так, как «надо», российские концертные площадки давно не закрыты… В общем, свет мой зеркальце, скажи…
Одну из жемчужин той памятной программы «Идиш джаз» «Бай мир бисту шейн» («Для меня ты красива»), еврейскую классику XX века, музыкант не отказал себе в удовольствии вспомнить и на нынешней премьере — искрометной инструментальной импровизацией, наполненной зажигательным ритмом, солнечным настроением позитива, филигранной игрой и сыгранностью джаз-банды проекта Yo5, с которым маэстро объездил уже полмира, но только сейчас сподобился на московскую премьеру. Отзывы с этого «полмира», кстати, сплошь и рядом восторженные да хвалебные.
Евгений Борец на рояле, Сергей Хутас с контрабасом, Давид Ткебучава на барабанах, духовые Тимура Некрасова плюс гостевой сет известных саксофонистов «Братьев Бриль», Александра и Дмитрия, помноженные на абсолютно рОковую, как бы он ни старался маскироваться под джаз, электрогитару фронтмена Макаревича и его фирменное меланхоличное пение погрузили публику в атмосферу, которую на физическом уровне можно было бы сравнить с негой утреннего пробуждения на мягкой пуховой перине, застланной нежнейшим шелковым бельем. Подумалось в эти минуты эстетического гурманства, что классические хиты «Машины Времени» можно слушать бесконечно и в любых вариациях — так же, как можно бесконечно и в бесконечных трактовках слушать тех же The Beatles или АВВА…
В роке Андрея Макаревича всегда было что-то от джаза, а в его джазовой инкарнации все кипит и бурлит от рока. Скорее даже — от рок-н-ролла, классического, исконного, битловского, который и породил легендарную ныне субстанцию — группу «Машина Времени». Как выразился маэстро: «В тупой серой-белой стране любая электрогитара светилась, как икона…» Поэтому, видимо, так органично в «сугубо джазовой» программе звучали песни автора, известные и по репертуару «Машины», и в сольном, но более «традиционном» исполнении: «Она идет по жизни смеясь», «Она любила летать по ночам» (ироничное наблюдение автора: «Песни о любви в основном грустные»), «Картонные крылья», «Соната», «Перекресток семи дорог», «Пора в обратный путь», «Не стоит прогибаться под изменчивый мир» и не счесть им числа…
Кепочка, игриво сдвинутая козырьком набок, мышиного цвета костюм, яркие черно-красные в жирную арестантскую полоску носки придавали г-ну Макаревичу классический вид художника с Монмартра. Для законченности образа не хватало только небрежно повязанного шарфика. Он собственно и был художником на этом вечере, создававшим размашистыми мазками своей музыкально-поэтической кисти импрессионисткое джаз-роковое полотно.
При этом зачем-то кокетничал, поясняя, что «чем яснее мысль, тем меньших изобразительных средств она требует». Мол, «раньше приходилось играть в минимализм из-за того, что больше не умели, а теперь картина другая — эти музыканты умеют очень многое, поэтому их минимализм — не вынужденный, а осознанный». Ну, ничего себе минимализм! Я даже опешил, когда, зайдя после премьеры за кулисы поручкаться с маэстро, увидел Андрея Вадимовича в состоянии нешуточной озабоченности: «Ты высидел до конца?! А мне показалось, что было как-то скучновато…»
Большая удача, что «Машина Времени» никогда не была тем, что всегда бесило ее фронтмена — «группой единомышленников», поскольку «из единомышленников никакой группы не получится — хорошая группа получается только из разномышленников». Благодаря такому взгляду на жизнь и творчество мы знаем помимо материнской матрицы «МВ» яркие воплощения того же Макаревича с джазом, или Александра Кутикова с авангардно-роковым «Нюансом»… Или вот Андрея Державина, клавишника группы последних лет, который неожиданно влился в МВ после звездной поп-карьеры, а теперь, похоже, возвращается в былую ипостась «не плачь Алисы» — покидая, правда, «Машину» и воссоздавая группу «Сталкер».
Впрочем, это уже несколько другая история, которая в ближайшее время тоже найдет свое подробное описание в «МК». Ждите…
