«Драться муж не прекратил, даже когда я вновь забеременела»
Александре было семнадцать, когда она вышла замуж за Сергея. Парень с Украины, он только что отслужил в армии и обосновался в столице с молодой женой. После первой получки открылась неприятная правда — супруг оказался запойным алкоголиком. Для Александры это стало ударом. В их семье никто никогда не пил, ее отец — сын священника, без молитвы даже за стол не садились.
Потом стало еще хуже: новоиспеченный супруг начал воровать из дома вещи, а деньги спускал на выпивку. Жена уже была в положении, но тем не менее задумалась о разводе.
— А моя мать была категорически против, - объясняет Александра Дмитриевна. - Она говорила: «Купила — давись, а жри». Никто из родственников меня не поддержал. Я поняла, что никуда не денусь, и стала жить дальше.
Родился старший сын, его тоже назвали Сережей. Увы, муж все чаще начал пускать в ход кулаки. Через три месяца он потребовал, чтобы Александра устроилась на работу — денег в семье не хватало. На помощь подоспела бабушка: вышла на пенсию и стала сидеть с внуком. А молодая мама пошла работать кассиром в магазин. Отец Сережи — из многодетных, он рос с установкой, что семья должна быть большая, о чем и заявил жене. Для Александры это было дикостью: она росла одна, купалась в родительской любви, никогда в жизни на нее не поднимали руку. Но перечить мужу не решилась.
— Предохраняться муж не захотел. Поэтому после рождения Сережи я практически тут же забеременела вторым. Но он меня избил, и случился выкидыш. Драться после этого он не прекращал, даже когда я вновь забеременела. Следующая девочка родилась в 1967 году, недоношенная. Я ужасно боялась от него рожать! Но не знала, как найти выход из этой ловушки. Терпела, стиснув зубы.
Муж работал, но толку от этого было мало — всю получку он пропивал. И продолжал выносить из дома книги, духи, все, что под руку попадется. Жизнь превратилась в каторгу. Александра постоянно спрашивала Бога: за что же ей такая судьба? И все время беременела. За 27 лет брака у нее было 13 родов и 17 абортов. Один ребенок умер в пять месяцев. И все это в атмосфере непрекращающегося домашнего террора. Время было сложное, жаловаться было не принято: в каждой избушке свои погремушки.
— Все аборты я делала втихаря. Когда он уходил в ночную смену на работу, я убегала в больницу, мне делали эту процедуру, и я возвращалась, как будто бы ничего не было, — вспоминает мать-героиня то ужасное время.
В конце 70-х вышел закон: семьям, в которых пять и больше детей, в течение трех лет выдадут новую квартиру. Когда семья получила сразу две новые жилплощади в Керамическом проезде, у Александры уже родился шестой ребенок. Квартиры, хоть и малометражки, располагались очень удачно: на одной лестничной клетке, дверь в дверь. «Трешка» — 38 квадратных метров, двушка — 34. Старшему сыну тогда было двенадцать лет. Москвичка продолжала рожать.
«Приходила на работу и выдыхала: «Господи, наконец-то я отдохну!»
Как она поднимала эту ораву? Работала на трех работах: собирала радиоприемники на заводе, мыла подъезды в девятиэтажном доме, шила и вязала на продажу. Жизнь Александры превратилась в бесконечный день сурка. Утром вставала, сажала в коляску ребенка, которого надо было отвезти в ясли. С этой же коляской потом заходила в магазин, нагружала ее продуктами. Приходила домой. Ставила варить мясо и включала стиральную машину. В семье было правило: каждый день на столе должен был быть борщ. Если борща нету — считай, есть нечего. Каждый день мать семейства лепила и жарила 40–50 котлет, отваривала картошку, строгала салат и варила компот. Муж очень строго относился к ритуалу принятия пищи. Если не дай бог чего-то не было, мог и кастрюлю на голову надеть. С такими выкрутасами все были выдрессированы, как цирковые звери.
— Когда я приходила на работу, садилась и выдыхала: Господи, наконец-то я отдохну! Домой расходились в час ночи, все уставшие, а я, счастливая, шла медленно-медленно — наслаждалась. Я же всегда была кормящая, как только открывала дверь — ребенок уже орал, требовал, чтобы ему дали сиську. Даже сапоги не успевала снять. Кормила грудью, потом начинала стирать одежду на завтра. А как еще? Ведь тогда форма была, и в саду тоже. Белые гольфики, белые рубашки, фартуки, ползунки, штаны. 20 штук, каждый день. Стирала и развешивала на батареях, чтобы к утру высохли.
Маме помогали все дети. Муж тоже не отлынивал от домашних дел, постоянно намывал полы, был страшным педантом. Видел разбросанную одежду девчонок — без разговоров выкидывал в окно. Не помоешь посуду сразу — смахивал ее на пол, до получки приходилось есть из консервных банок.
Сейчас, оглядываясь на прошлое, Александра и сама не понимает, как смогла справиться с такой оравой. Мозги отключались, и она начинала ежедневный забег, пытаясь все успеть. Хуже всего было с младшими — двойняшками. Мальчик и девочка росли крайне озорными: вытаскивали все из шкафов и сервантов, разбрасывали по квартире. Александра весь день ходила за ними следом и молилась: хоть бы они уже скорее выросли.
В будние дни супруги виделись очень мало. Так как в доме всегда были маленькие дети, они устроились работать в разные смены. А в выходные вечно скандалили. В категорическом тоне Сергей запрещал тратить деньги на то, что ему казалось ненужным. Когда жена покупала наряды для детей, приходилось обманывать, что их отдали подруги.
Какие чувства испытывала многодетная мама, когда в очередной раз понимала, что беременна? Смешанные.
— Если я успевала хоть немного отдохнуть от того ребенка, который подрос, то, конечно, радовалась. Мне с детьми было хорошо. Они вокруг меня садились и занимались своими делами: кто игрушки шил, кто рисовал, кто играл просто. И со старшим сыном отношения были великолепные! Я купила пианино, записала его на занятия музыкой, операцию на глаза ему выбила. Всему его научила: вязать, на машинке шить, ремонт делать.
По словам Семеновой, все изменилось, когда Сереже исполнилось 17.
Развод и новая любовь
У сына появилась дама сердца. Вскоре она забеременела. Александра как раз должна была родить Катю — девятую. Сноху она приняла, выделила ей комнату. Но ужиться у новых родственников не получилось.
— Спали они без постельного белья, грязища в их комнате была невозможная, — вспоминает Александра Дмитриевна. — А у меня дети мал мала меньше, мне чистоту поддерживать надо. Я все комнаты вычищу, коридор, кухни отдраю, но в их комнату не захожу. Врач, если приходил, спрашивал: «А там у вас что, бомжи живут?»
На просьбы убраться сноха оправдывалась тем, что ей нельзя перенапрягаться, чтобы не навредить ребенку. Свекровь возражала — она же тоже в положении, однако не гнушается с тряпкой по двум квартирам пройтись. Начались скандалы. Однажды терпение Александры лопнуло, и она выставила вещи сына и снохи за дверь. Они уехали в Зеленоград, к маме молодой мамаши.
В положенный срок обе женщины родили. Сергея забрали в армию, а сноха принесла двухмесячного младенца в его семью и попросила присмотреть за ним. Оставила — и пропала. Александра понянчила маленького Виталика месяц, а потом вернула матери. Через год малыша снова скинули на бабушку: сноха принесла его грязного, вшивого, с воспалением легких. Так и повелось: ребенка стали отдавать бабушке как в санаторий: подкормиться, отогреться, приодеться.
В тот момент Александра была беременна десятым ребенком, Леной. Она встала на очередь, чтобы получить новое жилье. Инспектор посоветовал ей прописать у себя и сноху с внуком, чтобы получить больше метров. Через два месяца семье выделили четыре квартиры на Клязьминской улице. На десять детей у них получилось в общей сложности восемь комнат. Плюс к этому сыну Сергею с женой и малышом дали отдельную квартиру в пятиэтажке в Бескудникове.
Дети росли. А скандалы и драки их родителей не прекращались ни на день. В конце 80-х сыновей Кольку и Лешку забрали в армию. Мальчики хоть как-то защищали мать от отца, поэтому, когда они уехали, супруг будто с цепи сорвался.
— Для него началась райская жизнь. Работать он не хотел. Бил все предметы в доме, меня колотил... Я сказала ему: «Мне 40 лет, с синяками мне ходить уже неприлично, не тот возраст. Драться я с тобой тоже не собираюсь. Разводимся».
Дети решение матери поддержали. Муж даже ходил жаловаться на нее в райисполком. Вышел скандал: образцовая мать-героиня подала на развод! В суде рассказала все как есть: все время ругаются, муж пьет и поднимает на нее руку. Через неделю их развели. Александра выдохнула. Шел 91-й год. Бывшему мужу мать-героиня отдала отдельную однокомнатную квартиру, которую он потом продал. После этого Сергей-старший оказался на улице. Что с ним стало в итоге, Александра не знает.
А еще через год многодетная мама вновь вышла замуж — по любви. За мужчину на восемь лет моложе себя. С водителем Михаилом Александра познакомилась, когда двойняшки только родились. Мужчина периодически отвозил их по делам и был потрясен, в какой атмосфере приходится жить этой героической женщине. Он также ей советовал развестись: «Я одинокий, в случае чего всегда помогу».
Когда они поженились, у Александры началась совсем другая жизнь, счастливая. Михаил усыновил ее семерых несовершеннолетних детей. Шурику тогда было 12, Тане — 10, Славик перешел в третий класс, Катя пошла в первый, Лена ходила в садик, а двойняшки были совсем крошечные.
— С тем мужем я всю жизнь работала, а с этим впервые узнала, что значит отдыхать. Двойняшкам исполнялось три года, мне надо было выходить на работу. Я отработала ровно один день. А Миша в этот день с ними сидел. Прихожу домой и слышу от мужа: «Видал я в белых тапках всю эту историю! Денег я и сам заработать могу. Сидела ты дома — вот и сиди». И с тех пор я дома, слежу за хозяйством.
Обилие малышни Михаила не испугало. Когда двойняшкам исполнился год, он их покрестил. У Александры был микроавтобус, подаренный депутатами. На этом «рафике» они развозили по аэропортам семьи россиян, уезжавших со всем скарбом на ПМЖ за рубеж. Им часто платили товарами: мешками сахара, гречки, риса. Подаренный алкоголь занимал целый угол, пить его было некому.
Сейчас младшим представителям большой семьи, двойняшкам Жене и Зое, 29 лет. Супруги вместе уже четверть века. Казалось бы, вот она, достойная старость. Но на их головы свалилась неожиданная «благодарность» от старшего сына.
Круговорот квартир
Как только старшие дети подрастали, Александра затевала либо размен, либо куплю-продажу квартиры. Старалась сделать так, чтобы никто не был обделен жилплощадью.
Некоторое время назад в семье старшего сына Сергея случилось горе — от онкологии умерла жена. Мать, забыв старые обиды, бросилась на помощь сыну. Он жил в загородном доме, каждую неделю она возила ему мешки с провизией, купила всю необходимую бытовую технику. Очень боялась, что тот сорвется и запьет с горя. Ведь сына давным-давно закодировали, а такое потрясение могло послужить спусковым крючком.
Как вспоминает пенсионерка, в какой-то момент у Сергея появилась молодая возлюбленная, сын стал нуждаться в деньгах. Александра Дмитриевна со вторым супругом тогда жила в муниципальной квартире, которую она выбила у государства для семьи сына. С Сергеем они заключили полюбовное соглашение: подросшему внуку Виталику отдали свою «двушку» на улице Софьи Ковалевской, а сами переехали в его холостяцкое жилище. Сергей постоянно жил за городом и на квартиру не претендовал.
Но появление любимой женщины все изменило.
Сергей настоял на приватизации квартиры в Бескудникове и последующей продаже. После всех манипуляций семья стала обладателями двухкомнатной квартиры в поселке Северный. Изначально новую жилплощадь предполагалось оформить в собственность в равных долях. Но, к удивлению Александры Дмитриевны, оформлявший сделку Сергей оставил себе 2/3 квартиры, выделив матери и ее мужу всего 1/3 доли на двоих. При этом сын, по словам матери, вроде бы и не собирался там появляться, у него был загородный дом. «Живите тут хоть до самой смерти», — успокоил он мать. Супруги вновь затеяли ремонт: поставили стеклопакеты, купили хороший кухонный гарнитур со всей техникой, душевую кабину, в общем, обустроили все по своему вкусу. И зажили счастливо. Правда, отношения с Сергеем испортились. Полгода назад связь матери с сыном окончательно разорвалась.
А в конце сентября, вернувшись с отдыха из Судака, Александра обнаружила от старшего сына письмо. «Настоящим уведомляю вас, что я, Безверхний Сергей Сергеевич, проживающий по адресу: Москва, Дмитровское шоссе, дом 165е, корп. 5 <...> продаю принадлежащую мне долю в размере 2/3. <...> Предлагаю вам воспользоваться преимущественным правом покупки и приобрести у меня 2/3 доли за 2 млн 200 тысяч рублей».
Поясняем: это стандартный документ. Процесс купли-продажи долей в квартире регламентирован ст. 250 Гражданского кодекса РФ. Преимущественное право покупки доли в квартире принадлежит собственникам других долей. Согласно изменениям в законодательстве, с 1 января 2016 года сделка по продаже доли постороннему лицу не может быть совершена ранее, чем через месяц после направления сособственникам предложения о продаже.
Александра тяжело вздохнула — ведь сын обещал ей не трогать эту квартиру. Но раз он настаивает, решился на продажу — нужно выкупать. Все лучше, чем сюда явятся новые собственники. Супруги пошли в банк и подали заявку на кредит.
Выкупить долю сына она не успела.
В понедельник, 23 октября, в квартиру с самого утра стали ломиться двое посторонних мужчин. Хозяева испугались и вызвали полицию. Стражи порядка приехали на вызов, но, к изумлению супругов, не только не прогнали непрошеных гостей, но и позволили им пройти внутрь. Мужчины показали документ, от которого у Александры потемнело в глазах. Из него следует, что Сергей… подарил им по доле в этой квартире. Причем подарил он по 1/300 доли на каждого. В пересчете на сантиметры выходит, что каждый из мужчин стал собственником 1500 квадратных сантиметров в "двушке". Новые собственники, согласно этому документу, — Шаповалов Дмитрий Васильевич, 1976 г.р., и Карандашов Сергей Владимирович, 1983 г.р. Дата на договоре дарения — 4 октября. То есть через две недели после того, как Александре было выслано уведомление о продаже долей.
По словам Сергея, он и понятия не имел о том, что мать была готова купить его долю — звонков от нее не поступало. А сам мужчина лишился загородного дома, ему срочно нужны были деньги. Поэтому он обратился в одно из агентств, которое специализируется на «проблемных» собственниках. За гонорар они пообещали договориться с его матерью и оформить сделку. Именно поэтому возникли новые хозяева.
— Они приехали со своими вещами и внаглую прошли в квартиру, — рассказывает Семенова. — Нам сказали: «Ваш сын нам все продал, мы новые хозяева и будем здесь жить».
Женщина попробовала воззвать к совести мужчин. На следующей день ей предстояло идти в Кремль: назначен концерт, посвященный Дню матери, она была в числе приглашенных гостей. Александра Дмитриевна умоляла гостей покинуть помещение, прийти завтра и спокойно поговорить. Услышав просьбу, мужчины оживились. «Хотите, чтобы нас здесь не было, тогда пишите расписку, что вы нам должны 3 миллиона рублей». Естественно, платить им никто не собирался. На подмогу приехали дочки с мужьями. Хозяева нескольких сантиметров вызвали полицию — мол, они собственники, а на их жилплощадь проникли посторонние люди и угрожают. К чести стражей порядков, они покрутили пальцем у виска. Но и избавиться от мужчин супругам не помогли. Один из них ушел, а второй остался в квартире ночевать.
Как уместиться на 15 сантиметрах
Самое грустное — сын действовал в рамках закона. Действительно, продать долю раньше 30-дневного срока невозможно. А вот подарить — запросто. Для этого даже не нужно уведомлять других собственников. И к такой схеме часто прибегают собственники, которые конфликтуют с другими владельцами заветных метров. Часто это члены одной семьи.
По словам жилищных юристов, на рынке недвижимости существует множество фирм, которые готовы за вознаграждение помочь клиенту вполне законными способами. Несовершенное законодательство позволяет им проворачивать дела без страха быть наказанными. Их называют «охотники за долями». Действуют они по такому алгоритму. Собственник «дарит» им часть своей доли, чаще всего ничтожную. На этом основании они заявляются в квартиру и устраивают хозяевам веселую жизнь. Сначала, конечно, предлагают решить вопрос мирным путем. Например, продать свою долю по заниженной цене или выкупить соседскую по завышенной. Как и произошло с Семеновыми. Только вот цена двух третей квартиры, принадлежащих Сергею, — 2 миллиона 200 тысяч. Именно эта сумма указана в уведомлении от сына. А рейдеры требуют 3 миллиона. Конечно, им же нужен гонорар. Причем совершенно неясно, обезопасят ли себя супруги, отдав эти деньги, или их просто «кинут», забрав миллионы. Как правило, сначала жертва отказывается от не слишком заманчивого предложения. Тогда новые владельцы либо сами заселяются в жилище, либо пересдают его третьим лицам, к примеру, гостям из южных республик. Выбора у хозяина не остается.
На самом деле выхода в этой ситуации три.
Первый — правдами и неправдами договариваться с собственником, натравившим рейдеров. Договор дарения можно отозвать, правда, за это потребуют деньги. Но эта сумма все равно будет меньше той, которую придется отдать новым хозяевам. Второй вариант — смириться с потерей денег, заплатить столько, сколько просят, и впредь быть осторожнее. Третий вариант — самый сложный, но и самый справедливый в сложившейся ситуации.
— Нужно подавать в суд с жалобой, что собственник проживает в квартире незаконно, — объясняют в юридическом агентстве. — Дело в том, что на юридическом языке доля размером 1/300 называется незначительной. Это та доля, которая меньше одной четверти площади и меньше самой маленькой изолированной комнаты. Здесь идет речь о 15 кв. см, жить на этой площади, конечно, невозможно.
Дело в том, что в законе никак не прописано, какие права имеет собственник, владеющий такой ничтожной площадью. Долгое время суды удовлетворяли их иски о вселении со всеми вытекающими последствиями. Но после 2013 года судебная практика изменилась. Верховный суд изложил позицию, которая запрещала проживать в помещении собственникам незначительных долей ввиду отсутствия возможностей использования квартиры без нарушения прав других собственников. Хотя недавно в суде рассматривался иск, где собственник 1/8 доли добился того, чтобы ему официально позволили проживать в квартире. Но 1/8 это ведь не 1/300, так что шансы на победу у матери-героини в ее случае велики.
— После того как суд признает незаконным проживание других собственников, можно добиваться того, чтобы они в принудительном порядке продали свои доли по рыночной цене. И так как преимущественное право всегда остается за другим собственником, то мать может первая претендовать на роль продавца, — считают юристы. — В данном случае сын решился на серьезный шаг. Он уже подарил доли в своей квартире. И другим членам семьи придется что-то решать.
Сам Сергей на звонки матери не отвечает, а сестрам сказал, что договор дарения отзывать не собирается. И сделает все, «чтобы мать осталась под забором». Корреспонденту «МК» Сергей сказал, что единственное, чего он хочет от матери, — чтобы она выкупила его долю. Разница в сумме его не смущает — логично, что сотрудники агентства пытаются заработать на ситуации.
— 2/3 этой квартиры принадлежат мне, поэтому теперь я хочу, чтобы все было по закону. Разговаривать с матерью я пока не готов, на все мои слова ее любимая реакция — упасть на пол и делать вид, что ей плохо.
Александре эти слова как ножом по сердцу. Да, отношения со взрослым сыном оставляют желать лучшего. Но кто, как не она, помогал ему войти в эту взрослую жизнь, дал ему образование, дарил любовь и заботу? Сейчас она инвалид второй группы, как и муж. Сил и здоровья бороться с такой несправедливостью не хватает.
— Я никогда не была пьяницей, как бы ни было тяжело, не бросила ни одного из своих детей. В лифчике их носила, чтобы вынянчить у самого сердца. За что такое отношение?.. Я же выполнила перед Сережей свой долг.
