Ипподром в районе Беговой — памятник культурного наследия, он в официальном реестре, а вся его территория — охранная зона.
ЦМИ основали в 1834 году. Это первый в мире «рысистый» ипподром. Выведенная графом Орловым порода рысаков была символом России, пока не зафырчали на улицах автомобили.
Рядом появился второй ипподром — для скаковых лошадей (на них скачут верхом, а рысаки участвуют в бегах с тележками-качалками).
Заложенный на большом Ходынском поле, ипподром прирос беседками, великолепными трибунами — их комплекс сравнивали с парижской Оперой. Публика приезжала сюда как на праздник: наряды, страсти, ставки, азарт!
Когда сын Громадного и Кокетки орловец Крепыш проиграл канадцу Дженерал Эйчу, это было хуже поражения хоккейной сборной СССР в финале.
Коннозаводчики соревновались в строительстве так же, как их лошади на дорожке. Богач Манташев возвел конюшню-дворец в стиле венского барокко. По соседству построили Дом Скакового общества для записных любителей скачек — проект архитектора Жолтовского, с «античными» фризами, роскошной отделкой. Оба здания сейчас выглядят ужасно.
А раньше напротив шумел «Яръ», в парках вдоль Петербургского шоссе светились окна дачек. На одной из них господин сочинитель писал страшный рассказ о будущем: столицы переполнятся людьми и лошадьми, лошадиный навоз погубит людей...
Большевики оказались хуже навоза. С трибун ипподрома, кстати, выступал Ленин.
В 1949 году трибуны сгорели, постаревший Жолтовский спроектировал новое здание. Идеальные пропорции, лепнина, росписи. Масштаб!
Наверх снова подняли спасенную с пожара бронзовую квадригу работы Клодта-младшего — внука Клодта, который ваял квадригу для Большого.
Кстати, реставрацию Большого театра в советское время профинансировал ипподром — так хорошо он зарабатывал.
Ну а потом все проснулись в другой стране, она пришла в упадок, ипподром вместе с ней.
Следствие ведут обыватели
Слухи о том, что девелоперы точат зубы на землю Московского ипподрома, то возникали, то затухали еще с девяностых. Ведь ипподром — это и большое хозяйство: конюшни, левады. Десятки гектаров. Да в таком лакомом месте!
ЦМИ был Федеральным государственным унитарным предприятием. По Указу президента Медведева в 2011 году сделался открытым акционерным обществом.
В ОАО «Росипподромы» кроме московского вошли ипподромы разных регионов. 100% акций — у государства.
Создание ОАО должно было помочь национальному коневодству и племенным конным заводам. Ведь бега и скачки — это не просто зрелище, ставки. Главное — это испытания, которые выявляют лучших представителей породы. Но большой прибыли «Росипподромы» не получали. Или делали вид, что не получали.
А недавно над Беговым грянул гром. Жители увидели на сайте некой архитектурной фирмы Master's Plan «Концепцию развития Центрального московского ипподрома».
Картинки ужаснули: в охранной зоне памятника вместо конюшен выпирали домищи высотой до двадцати одного (!) этажа. Плюс деловой центр-башня. Этажей в 40. Плюс пара новых магистралей. Заказчиком концепции значились не какие-нибудь рухнувшие с высотного дуба девелоперы, а само ОАО «Росипподромы».
Представить, что вместо последнего тихого, зеленого места в районе появится ТАКОЕ, нельзя было даже в самом страшном сне. Активисты рысью понеслись отправлять запросы. Мосгорнаследие ответило: «Согласно предварительной концепции реконструкции ЦМИ предусматривается вынос основной части существующего конюшенного хозяйства за пределы центральной части г. Москвы.
На освободившейся (ориентировочно 18 га) и прилегающей территориях ипподрома в объединенной охранной зоне №262 предлагается размещение следующих объектов капитального строительства: детская конноспортивная школа, ветеринарная клиника, часовня и многофункциональный жилой комплекс с подземным паркингом, гостиница для наездников и жокеев, гостевые конюшни, подземный паркинг, новые трибуны, рекреационно-парковая зона».
Особенно жителям понравились жилой комплекс, гостиница и подземный паркинг с часовней. Впрочем, Мосгорнаследие уточнило: новый режим использования земель ипподрома и градостроительный регламент, который позволил бы строительство, не разработаны.
СПРАВКА «МК»: «Порядок согласования проекта новой стройки или реконструкции в Москве.
Шаг 1. Застройщик или инвестор подает в мэрию или префектуру письмо с ходатайством о намерении реализовать проект.
Шаг 2. Москомархитектура в лице Главного архитектурно-планировочного управления готовит пакет документов: градостроительное заключение; заключение по инженерному обеспечению; заключение экологической экспертизы; расчет платежей.
Шаг 3. Получение заключения из Мосгорнаследия. Оно необходимо, если стройка или реконструкция затрагивает объекты культурного наследия.
Шаг 4. Рассмотрение проекта со всеми заключениями на заседании Градостроительной земельной комиссии. Она одобряет проект или возвращает его на доработку».
Яд под соусом
«Росипподромы», когда поднялся шум, открестились от проекта Master's Рlan с 21-этажками — дескать, ничего им не заказывали, ошибка вышла.
Еще они поменяли уже подписанный генеральным директором ОАО «Росипподромы» Николаем Исаковым ответ на запрос «МК» — сказали, что секретарша напутала, дала не ту страницу. В первом ответе у них шла речь о трех вариантах «развития». И о том, что проект направлен на рассмотрение в правительство Москвы и Совет директоров ПАО "Газпром".
С "обновленной" страницы ответа "Газпром" исчез. Теперь г-н Исаков сообщал: проект направлен в правительство Москвы и Совет директоров АОА "Росипподромы". Разработано не три, а два варианта. В первом варианте — реконструкция главного здания и трибун, ремонт беговой и скаковой дорожек, конюшенного хозяйства. Ох, поскромничали. Ведь на картинке к этому варианту нарисованы еще и новый административный корпус, паркинг посередине круга, на котором соревнуются лошади, громадное многофункциональное здание.
«Во втором варианте — строительство тренировочного центра в пределах 1,5–2 часов езды от ЦМИ и перенос туда части конюшенного хозяйства, — написали «Росипподромы». — На освободившихся 18 га останутся конюшни на 200–250 голов, строительство детской конноспортивной школы и на 12,5 га конного парка, где жители и гости Москвы смогут приобщиться к общению с лошадьми и совершать конные прогулки.
Кроме того, в случае отсутствия инвесторов для обеспечения финансирования данного проекта в варианте предусмотрено строительство нескольких жилых домов и гостиницы».
«Росипподромы» снова поскромничали. Парк парком — кстати, все специалисты говорят, что горожан невозможно пустить к породистым лошадям, это опасно для тех и других, - но почему на картинке к этому варианту нарисованы еще офис банка (!), бизнес-центр и шесть многоэтажек с подземными паркингами?
В общем, ясно одно: ОАО «Росипподромы» подают проекты застройки ЦМИ так же, как подают в шалманах тухлую свинину — залив для вида «вкусненьким» соусом.
Союз сердитых соседей
Жители Бегового, «лошадники», все, кому дорог ипподром и его история, решили бороться с атакой.
Поэт Виталий Станцо выразил свои ощущения:
А вчера, как средь ясного неба гром,
Громыхнула новая весть,
Что застроить надобно ипподром,
А конюшни и зелень — снесть!
Да, застройщик отгрохает этажи,
Вогнав мильёны в бетон, —
Но скажите, кто же поедет жить
В мой убитый район?!
Защитники ипподрома создали группы в соцсетях (самая крупная — в Фейсбуке, «Защитим московский ипподром!», в ней состоят 2 400 человек), за десять дней собрали под петицией против застройки несколько тысяч «бумажных» подписей и 16 000 электронных, обращаются в приемные мэра Москвы и президента.
«Коллективный глаз» активистов следит за любыми новостями вокруг ипподрома: их сразу анализируют, ими мгновенно делятся.
Наблюдать за тем, как москвичи организуются снизу и заимствуют опыт активистов из других районов, крайне интересно.
Из Хамовников, например, Беговому советуют, как правильно оформить подписи. С Аэропорта — где лучше всего их собирать. Многие приезжают с других концов Москвы, чтобы помочь местным активистам.
Перспектива гибели ЦМИ заставила стать сборщиками подписей, распространителями листовок или посетителями приемной Путина на Ильинке людей, которые раньше никогда не участвовали ни в чем подобном.
Наверное, народ потому так и поднялся, что в истории с ипподромом нет полутонов. А только белое и черное, добро и зло...
Последнее заседание Совета муниципальных депутатов Бегового наделало в районе много шуму. Архитектор Зоя Андрианова, новый независимый депутат, заранее объявила, что будет выносить на Совет депутатов вопрос об ипподроме. (Независимых депутатов в Беговом всего трое.)
Люди, конечно, захотели прийти послушать. Кто-то первый раз в жизни. И сразу столкнулись с «демократическим» регламентом Совета. Не позже чем за сутки (!) до заседания нужно прийти лично, с паспортом или свидетельством о собственности, и оставить у секретаря «письменное заявление о желании присутствовать».
Активистка пришла записаться, а ее спрашивают: «Вы какой вопрос хотите послушать?»
«Про ипподром».
«Мы не примем у вас заявление, такого вопроса пока нет в повестке!»
И выгнали. Представляете себе уровень?!
Но «коллективный глаз» следит: на клич в соцсетях прибежали районные юристы-активисты, пригрозили прокуратурой. После этого всех и записали, и пустили как миленькие.
Правда, Совет муниципальных депутатов района Беговой принимать обращения против застройки ипподрома не стал. Прекрасное большинство решило «не гнать лошадей», сперва направить запросы и получить «как можно больше информации».
Житель района спросил из зала: пока летят запросы, не застроят ли ипподром?
В ответ председатель Совета депутатов, единоросс г-н Адамов, раздраженно молвил: «Я не господь бог и не провидец, чтобы сказать, что будет завтра».
Избиратели это записали на видео и сразу кинули в Сеть. Имело большой успех.
Так что Центральный московский ипподром сейчас «лакмусовый» объект для Москвы и всей России...
«Убили конное дело»
Но, может быть, проект переноса конюшен с ипподрома к свежему воздуху, травке радует коннозаводчиков и коневладельцев?
По мнению директора Московского конного завода Юрия Прохорова, любой из ныне существующих проектов реконструкции ипподрома обернется полным крахом для российского коневодства.
Сейчас на ипподроме постоянно живет и тренируется больше 700 лошадей. 435 из них — орловские рысаки. Они окажутся под угрозой уничтожения.
Орловский конь-универсал летит, а не бежит. Подходит и для ипподромов, и для конной полиции, и для армии. Но силовики закупают таких жеребят крайне мало — дорого, да и не модно уже. Так что единственная ниша, которую сейчас могут занять эти лошади, — жизнь и работа на ипподромах.
Правда, зарабатывают четвероногие гонщики меньше, чем на них тратит заводчик. В лучшем случае рысак-чемпион может заработать на скачках 400 тысяч рублей в год. В прошлом году достичь такого результата смогла только одна лошадь. Годовой выигрыш остальных может едва покрыть расходы на собственное содержание за месяц. В среднем это 30 тысяч рублей. В эту сумму входят расходы на наездников, конюхов, ветеринаров, овес и сено.
— Даже если лошадь вообще ничего не зарабатывает, она все равно нам интересна с точки зрения разведения, — говорит Прохоров. — Сейчас в России порядка 800 кобыл рысаков, их пока хватает для воспроизводства породы. Но этого все равно мало. Содержание лошадей полностью лежит на плечах коннозаводчиков. Во всех странах мира, где развито коневодство, свои доморощенные породы получают массу преференций, это национальная гордость. У нас такого подхода нет...
Нынешние планы руководства «Росипподромов» по застройке, которые подаются как единственный источник заработка — нет инвесторов, давайте скорей продадим собственность, — эксперты назвали забегом на короткую дистанцию с катастрофическими последствиями.
Такие же маневры с застройкой уже убили конное дело в других городах. В Самаре на месте беговых дорожек сделали паркинг для машин. А в Перми вместо конюшен построили торговый центр. Там застройщик обещал перенести конюшни в другой район, но так ничего и не выполнил.
Надо не застраивать земли ипподрома, а приводить в порядок конюшни, они действительно находятся в плачевном состоянии, — рассказал экс-директор Московского ипподрома Василий Панченко. — Но сейчас это делать некому. Нынешнее руководство заключает договоры с арендаторами на 11 месяцев. Это делается годами, с момента создания «Росипподромов», и с одной целью — чтобы была возможность в любой момент выкинуть коневладельцев, если на эти земли придет застройщик.
Если у вас договор аренды лет на пять и вы исправно выполняете обязанности арендатора, вас никто не вправе выселить из конюшни даже по суду. А сейчас мы все годами сидим на чемоданах. Кто же будет в таких условиях что-то ремонтировать и реставрировать? Хватает того, что мы платим коммунальные платежи, а руководство ипподрома — нет. Но они постоянно говорят, что у них долги и земли надо продавать.
Еще одна проблема, которая пугает коннозаводчиков, — увольнения работников ипподрома. По зарплате конюхи и наездники и так не жируют. А ведь каждый из них — штучный специалист, других таких не найти. Если снести конюшни и перенести их за МКАД, сотрудники просто не потянут каждодневные вояжи из города и обратно.
— Практика «ипподром и соревнования в городе — конюшни за городом» широко распространена в Европе, — отметил Юрий Прохоров. — Эту мысль и навязывают сейчас застройщики. Но они скромно умалчивают о том, что европейские ипподромы всегда расположены на окраинах и никогда — в центре города. Там с точки зрения логистики никаких вопросов не возникает. В Москве ситуация совершенно иная. Перевезти лошадь на Беговую из-за МКАДа утром или днем займет 2–3, а то и четыре часа.
Для заводчиков это выльется в новые расходы на услуги водителей, аренду специальных автомобилей. Плюс из машины конь выйдет в состоянии стресса и усталости. Кроме того, все зарубежные ипподромы, даже если они расположены в городе, всегда окружены полноценным парком с плотными рядами вековых деревьев. Вырубить деревья и застроить — значит лишить свежего воздуха не только жителей района, но и лошадей. А в духоте и на стрессе от столичных пробок рысак нормально бежать не сможет. В результате даже о минимальных призовых коневодам придется забыть.
— Сказать, что состояние ипподрома плачевное, — не сказать ничего, — добавляет глава конного клуба «Прадар» Вита Козлова. — У нас полностью отсутствует призовая коневодческая индустрия. Во всех развитых странах мира это высокодоходная отрасль экономики. Лидерами являются Гонконг, Япония, США и Франция. Семимильными шагами развиваются Турция и Китай. У всех этих стран работает единый алгоритм для призового коневодства и скачек. А мы в очередной раз пытаемся изобрести таблицу умножения...
— В основе этого алгоритма лежат единые мировые стандарты проведения скачек. Они должны были несколько лет назад появиться и в России. Именно для этого была создана «Росипподромы». Однако организация вроде бы существует, а стандартов до сих пор нет, — недоумевает Козлова. — В результате бега, проводимые на российских ипподромах, ни для одной страны мира не имеют никакого веса. Лошади по итогам этих скачек не получают никаких международных рейтингов.
Наши скачки и бега вне закона для всего остального мира. Мы интересны только нам самим...
«Потеряется вся красота»
Архитекторы и градозащитники тоже раскритиковали проект реконструкции ипподрома: любая новая застройка изуродует уникальный памятник архитектуры и повлияет на район в целом.
«Выясняется, что здоровье нации никого не волнует, — возмущается президент Союза архитекторов России Николай Шумаков. — На одном маленьком пятачке московской земли десятилетиями существовали и функционировали уникальные спортивные сооружения. Это и «Динамо» со своим бассейном, и Стадион юных пионеров со своими полями, трибунами и классикой архитектуры. Теперь дошла очередь до ипподрома. Все это, как выясняется, не нужно. Застройщикам нужны только квадратные метры, которые приносят немереную прибыль».
Москвовед Денис Ромодин напоминает: здание ипподрома было самой высокой и крупной точкой в районе. Ни одно строение поблизости никак не могло конкурировать с помпезным дворцом. Кроме того, эффекту имперской роскоши способствовали гигантские свободные пространства на заднем плане. Те, на которых сейчас могут вырасти новые высотки.
«Если эту территорию застроят, потеряется вся красота главного здания ипподрома», — считает Ромодин. Высотки не смогут объединиться с историческим зданием в единый ансамбль.
«Судя по тем проектам, которые опубликованы в соцсетях и на сайте «Росипподромов», ничего хорошего я не вижу ни для района, ни для ипподрома, — говорит координатор общественного градозащитного движения «Архнадзор» Константин Михайлов. — Но дело не только в том, что это памятник. Главная проблема — практика создания масштабных проектов по инициативе застройщиков без какого-либо общественного обсуждения и привлечения экспертного сообщества, к сожалению, очень широко распространена...»
«На данный момент каких-либо документов, предложений или визуализаций по вопросу Московского ипподрома к нам не поступало, — сказал «МК» сотрудник пресс-службы столичного стройкомплекса. — На заседаниях ГЗК этот вопрос также не рассматривался».
Но директор «Росипподромов» г-н Исаков продолжает гнуть свое. Буквально на глазах пораженной публики он придумал новый соус: застройку будут оправдывать необходимостью реставрации здания...
Бетонные коробки, денежные горы — или бег рысака, воздух и свобода. Почему люди выбирают ту или иную сторону, черное-белое? Поди узнай.
Но делец, походя решающий судьбу ипподрома (кусок туда, кусок сюда, здесь бизнес-центр, ты рисуй давай, архитектор)... Он не стоит и мизинца девчонки, которая, не сняв камзола и шлема, прибежала с конюшни помогать собирать подписи за ипподром.
Именно поэтому есть надежда: ипподром не умрет.
Самое интересное за день в «МК» - в одной вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram
