— Началось все с того, что у ребенка были симптомы кишечного расстройства, справиться с этим родители самостоятельно не могли, вызвали «неотложку». Малышку поместили в реанимацию. Девочка была очень слабой. Вес ее не соответствовал нормам возраста. Мать сообщила, что ребенок питается только грудным молоком
— При этом сама мать оказалась вегетарианкой?
— И мать, и бабушка. И папа тоже на пути к этому. Но они взрослые люди, пусть хоть солнечной энергией питаются. Но ребенок не должен страдать из-за убеждений родителей!
— А они как-то объяснили, почему не давали ребенку прикорм?
— Практически никак. Было выявлено, что ребенок не состоял на учете в поликлинике, от патронажа мать отказалась после первого посещения. Можно сказать, в семье не приветствовали традиционную медицину. Не исключено, что не вводить прикорм мог порекомендовать специалист какого-то нетрадиционного центра, но в этом пусть разбирается Следственный комитет.
— Как сейчас себя чувствует девочка?
— Только что общался с главным врачом больницы, он сообщил, что у ребенка положительная динамика, правда, пока не говорят, когда выпишут, видимо, прогнозировать это сложно. С девочкой находится ее папа, все рекомендации врачей по питанию он соблюдает, прикорм введен.
— Правда ли, что мама не лежит с ребенком в больнице, так как находится на грани нервного срыва?
— У меня нет такой информации, но по-человечески я могу ее понять. Такие истории очень больно бьют людей, часто нам потом приходится вытаскивать родителей из стресса.
— Как я понимаю, речь об изъятии ребенка из семьи не идет?
— Нет. Даже мыслей таких не было. Мы будем вести с этой семьей аккуратную и осторожную работу, привлекая специалистов — врачей, психологов, социальных работников. Нужно понять, почему люди не обращаются к официальной медицине, игнорируют ее назначения. Объяснить, что за это может быть юридическая ответственность. Сегодня часто бывают необычные семьи — то ВИЧ-диссиденты, то антипрививочники, то еще кто-то. Задачи опеки и соцзащиты — не карать их, а находить разумный подход. Как я обычно говорю в таких случаях, нам важно не свалиться в ювенальщину. У нас была ситуация в Нижнем Тагиле, где пытались изъять детей из необычной семьи: папа чуть ли не стрелять был готов в представителей опеки, все слова воспринимались в штыки. Однако нашли подход, подключилась и федеральный омбудсмен Анна Кузнецова, дети остались в семье, оказалось, что были лица, которые настраивали родителей против официальных структур. Я бы все-таки порекомендовал будущим родителям посещать специальные школы родителей при клиниках и консультациях. Но не нужно искать непонятных советчиков на стороне. У меня самого 4 внука, с первыми детьми мои дочери также совершали какие-то ошибки, что-то не понимали, со вторыми уже пошло все проще.
— И все-таки какие могут быть юридические последствия для родителей в данном случае?
— Сейчас Следственный комитет проводит судмедэкспертизу. Пока ее нет, делать какие-то выводы о причинах состояния ребенка рано.
