Чтобы получше увидеть колонны автомобилей с зарубежными гостями, которые должны были проследовать по проспекту Мира, многие москвичи залезли на крышу двухэтажного универмага, находящегося на пересечении этой магистрали с Садовым кольцом. Такой тяжести перекрытия старого здания не выдержали и обрушились вместе с десятками находившихся там людей.
Кое-что об этой засекреченной в советские времена истории мне доводилось слышать от коллег отца по службе на станции скорой помощи. Однако подробностей они не знали. И вот уже значительно позже, работая в «МК», я получил письмо от одного из читателей, ставшего случайным свидетелем этого фестивального ЧП.
В день открытия 6-го Международного фестиваля молодежи и студентов в Москве 28 июля 1957 года 25-летний москвич Борис Кашинский решил полюбоваться на никогда прежде не виданных иностранцев — парней и девушек, приехавших в столицу. Он отправился для этого в район Колхозной (ныне Сухаревской) площади.
«День был хороший, солнечный, — написал в своем письме много лет спустя Борис Зиновьевич. — Почти вся Москва вышла на улицы, чтобы приветствовать делегатов фестиваля, направляющихся в Лужники на торжественное открытие. Их путь на обычных грузовиках с ярко раскрашенными бортами пролегал от ВДНХ по проспекту Мира. На Колхозной площади кортеж поворачивал на Садовое кольцо.
На всем пути следования делегатов приветствовали москвичи. Было много народу и на Колхозной площади, а особо шустрые залезли даже на крыши ближайших домов. И вот крыша одного из них — Щербаковского универмага — не выдержала и рухнула. Это произошло за несколько минут до проезда кортежа. У меня с собой был фотоаппарат «Смена», и поэтому удалось запечатлеть происшествие на пленку.
На снимке внизу, у самой стены универмага, виден автобус. Это автобус телевидения. К счастью, телевизионщики не успели установить на его крыше свою съемочную аппаратуру и потому во время катастрофы не пострадали».
По воспоминаниям Бориса Кашинского, после обрушения крыши возникла паника, раздались крики, люди метнулись — кто прочь от пострадавшего дома, кто, наоборот, к месту происшествия, на помощь. Милиция оцепила универмаг не сразу, видимо, стражи порядка никак не ожидали, что подобная трагедия может случиться.
«О жертвах мне ничего не известно», — признался Борис Зиновьевич. Однако здесь можно сослаться на услышанные мной раньше рассказы работников «скорой помощи». Судя по ним, к Щербаковскому выезжало тогда более десятка машин «скорой», причем некоторые совершили даже по два рейса: ведь раненых везти было недалеко: институт Склифосовского расположен в нескольких сотнях метров, на другой стороне Садового кольца. Так что речь может идти по крайней мере о 15–20 раненых и покалеченных при обрушении крыши.
Щербаковский универмаг после этой трагедии довольно долго был закрыт на ремонт. Он вновь принял покупателей уже под другим названием — Рижский универмаг. (Видимо, городские власти решили таким переименованием понадежнее стереть все воспоминания о трагедии, случившейся в день открытия молодежного фестиваля.) А в конце 1960-х весь этот квартал старых домов на углу Сретенки и Колхозной площади снесли. На месте Щербаковского устроили выход со станции метро «Колхозная» («Сухаревская») и рядом разбили сквер.
