— О первых романах русских девушек с темнокожими мужчинами во время Московского фестиваля молодежи и студентов 1957 года страна узнала через девять месяцев, когда родились дети-метисы...
— К сожалению, в прессе — тогда и сейчас — это было отражено идеологически очень некрасиво. Их называли «дети фестиваля». В моем личном архиве, который я собирала почти четверть века, много интервью наших соотечественниц, осознанно сделавших своими избранниками африканских мужчин. И я могу сказать, что такой аргумент, как любовь, все-таки присутствовал. Конечно, это была специфическая любовь, часто замешанная на желании наивно настроенных русских невест защитить, помочь. Ведь посланцы Черного континента воспринимались как бедные, угнетаемые, нуждающиеся в опеке...
— Вскоре после фестиваля на учебу в СССР буквально хлынули «национальные кадры» из Африки, среди которых было немало потенциальных женихов. Все-таки нашим девушкам требовалось определенное мужество, чтобы решиться на этот шаг!
- Конечно. Но тогда еще не было современного жесткого и жестокого скинхедовского расизма. Скорее прослеживались отдельные бытовые реакции на чужую культуру и некоторую поведенческую несовместимость. И все равно требовались и мужество, и широта взглядов. Одно дело, когда девушка приводила африканского студента в гости чай пить, и совсем другое, когда она объявляла своим родителям, что собирается выходить за него замуж.
Все еще жившие за «железным занавесом» женщины теряли возможность вывезти и легализовать свой собственный диплом об образовании, не могли уезжать без письменного разрешения одного из родителей. А еще это был, по сути, билет в один конец: с родными прощались навсегда.
Скудная обывательская информация об Африке была для них скорее негативной. Девушек запугивали нищетой и гаремами. Их называли «женщинами легкого поведения» и «искательницами приключений».
Когда я начала заниматься этой темой и пришла за статистикой в госучреждение, которое тогда занималось выдачей разрешений на выезд, с официальным письмом от нашего института, услышала, как женщина в погонах сказала своей коллеге: «Тут одна шлюха пришла заниматься другими…»
— Брак с африканцем считается экзотикой. Сколько русских жен живет на Черном континенте?
- По самым приблизительным подсчетам, их от 40 до 50 тысяч вместе с несовершеннолетними детьми. В Марокко, к примеру, их от 3,5 до 4 тысяч, а есть страны, где всего 3–4 русские женщины живут в браке с местными жителями.
География смешанных семей охватила практически все страны континента. Но статистика очень неопределенная. Если до 1993 года этим занимались наши консульские службы на местах и практически все гражданки нашей страны были на учете, то после периода «укрупнения» посольств и консульских служб на континенте ситуация изменилась. Женщинам порой приходилось преодолевать по две государственные границы, чтобы попасть в российское посольство для решения своих проблем. Обязательная регистрация была отменена, а это значит, что определенный процент женщин ушел в тень. И если где-то происходил вооруженный конфликт, а для Африки это не редкость, и вызывали самолет МЧС, чтобы эвакуировать наших соотечественниц и их детей, их могло прийти в разы больше, чем по списку посольства.
— Браки, как мы знаем, не всегда свершаются на небесах. Какие мотивы, кроме романтических, играли роль?
- Формально считалось, что этими женщинами движет желание любым путем выехать за рубеж. Но в неформальных беседах и интервью некоторые из них признавались в желании «иметь спутника жизни» и «обрести общее жизненное равновесие».
Нередко эти позиции комбинировались с такой причиной, как «вынужденный шаг, вызванный предыдущими брачными неудачами». Одна стеснялась своего роста и поздно вышла замуж за угандийца, другая «не котировалась» на рынке невест в Краснодаре и нашла свое счастье в Бенине. Любопытно, что психологи отмечают наличие у многих женщин из этих брачных союзов так называемого комплекса романтического инфантилизма.
— Наверное, некоторым женщинам просто нравится такой тип мужчин.
— Есть немало примеров любви, когда женщины теряли голову от физической красоты черных мужчин. Вот что рассказала мне о своих эстетических впечатлениях от знакомства с Салехом — спортсменом из Сенегала, москвичка Саша: «Когда я на него смотрю, мне кажется, он все делает иначе: двигается, говорит, смотрит. Он очень грациозный… Целуешься, обнимаешься с ним — это не просто, это как танец постоянный. Такого с европейскими мужчинами я не испытывала».
Африканцы умеют красиво ухаживать, приходить на свидание в костюме и белой рубашке, с шампанским и цветами для мамы. Особенно в провинции это было экзотикой. И именно девушки из провинции охотно шли на такие контакты. Был случай в Ростовской области, когда жениху-африканцу даже предлагалось выбрать невесту на конкурсной основе.
— Интересно, а чем руководствуются африканцы, выбирая русскую жену?
- В мотивации присутствуют такие общие вещи, как любовь, совместимость, беременность партнерши, желание узаконить интимную жизнь, стремление найти спутницу жизни, подходящую по образовательному или профессиональному статусу, попытка улучшить условия проживания во время учебы, а в последнее время — бизнес в России и гражданство РФ.
Кроме того, многих африканцев привлекают именно женщины белой расы, в которых они видят эталон женственности, символ престижа и статуса. К слову, по национальному признаку в «невестинском контингенте для африканцев» преобладают русские, украинки и белоруски. Женщины из азиатских республик бывшего СССР в статистику попадают крайне редко.
Среди мотивов такого выбора невесты может присутствовать и конъюнктурный интерес. Интересно, что в одном из советских провинциальных городов в 80 е годы прошлого века сложилась своеобразная ситуация, когда нигерийские студенты — будущие медики активно женились на русских студентках и выпускницах медицинских вузов и училищ, заранее «комплектуя» бесплатный штат для частной практики у себя на родине.
— Вряд ли все наши девушки представляли, что ждет их в далекой Африке.
- Зачастую уезжали женщины, которые Африку и на карте мира не могли найти. Им было невдомек, что придется ехать в страну, где может быть иная религия, где имеет место полигамия. Что муж может забыть про твой день рождения, опоздать на встречу на два часа. Там это в порядке вещей.
Да и для многих африканцев побочные связи — это нормально. Многие русские женщины не избежали супружеской неверности. Кто-то расставался, кто-то закрывал на это глаза. Некоторые мужья искали счастья среди «своих», вдруг обнаружив, что не все в русских женщинах соответствует их критериям супружеской жизни.
Романтические представления часто не выдерживали столкновения с действительностью. Одна женщина мне рассказывала, как чуть не превратилась в соляной столб, когда из высокой травы выскочила группа полуголых мужчин — это оказались родственники мужа, которые собрались, чтобы радостно встретить молодую пару.
Когда свежеиспеченные муж и жена спускались по трапу самолета на африканскую землю, для соотечественницы менялся не просто климат — менялся сам муж: он возвращался домой, где его слово и слово его семьи — закон. Россиянка, которая поехала за мужем в Кению, рассказывала, что в Москве и любовь к детям, и интерес к научной работе, и отношение к жене — «все это было маской». На родине он стал совершенно другим…
Судьбы складывались по-разному: кто-то жил в хижине с земляным полом, а кто-то — на вилле с прислугой. Но наши женщины практически везде приспосабливались.
— Наверное, происходили и драматические истории, когда русская жена не вписывалась в экзотический контекст?
— Были случаи, когда женщины в отчаянии перекидывали свои паспорта за стену наших (тогда еще советских) посольств, чтобы вернуться домой. По законам большинства африканских стран забрать детей без разрешения мужа очень сложно или даже невозможно.
Одна из моих сотрудниц рассказывала мне, как в Египте, в так называемом Мертвом городе — кладбище под Каиром, — услышала русскую речь. Это были две женщины, которых мужья — к слову, выпускники советских вузов — и их семьи изгнали из дома за «недостойное поведение для замужней женщины» и обрекли на нищенское существование на кладбище! И те терпели такую жизнь, чтобы хоть иногда видеть своих детей.
Есть женщины, о которых мы совсем ничего не знаем. Они добровольно уходили в африканскую семью, в ислам, надевали хиджаб и не стремились к контактам с соотечественницами.
А сколько страшных сюжетов, когда наши соотечественницы попадали в эпицентр этнических конфликтов, переворотов, военных действий. В африканских странах это происходит очень часто.
Помню рассказ русской женщины, которая вышла в Одессе замуж за военного-африканца, вошедшего впоследствии в охрану тогдашнего президента Народной Республики Конго Мариана Нгуаби. Президент был убит, мужа обвинили в участии в заговоре, приговорили к смертной казни, которую потом заменили бессрочной ссылкой, а ее чуть не расстреляли. Спасло то, что она была гражданкой Советского Союза.
Одна москвичка до сих пор не может забыть, как они эвакуировались во время очередных волнений в Республике Конго (тогда она называлась Народная Республика Конго). Старший сын, по ее словам, повзрослел в одну ночь. Когда они бежали по аэропорту к самолету и начался обстрел, он упал на землю, прикрыв своим телом младшего брата.
А какая невероятная история произошла с женщиной из Ростова-на-Дону! Сама врач, она взяла из детского дома ребенка-метиса. Стала искать его отца и нашла. Они поженились и все вместе уехали в его страну. Это была счастливая семья.
Потом там начались военные действия. Отец пропал без вести, мать с ребенком пряталась в лесах. Она умерла от малярии. И мальчика надо было спасать. Тревогу подняла его русская бабушка. Мобилизовали все дипломатические возможности и доставили мальчика в Россию.
— Наверное, не во всех африканских семьях русских невесток встречают с распростертыми объятиями?
— Да, семья африканца не всегда легко шла навстречу этому браку. Многие мужчины из «приличных семей» должны были получить разрешение родных.
Наших женщин в целом хорошо, доброжелательно принимают на севере Африки: в Марокко, Тунисе, в меньшей степени в Алжире.
В некоторых странах (Кении, Сьерра-Леоне) русских жен недолюбливают. Одна из наших респонденток рассказывала, что именно на родине отца — в Сьерра-Леоне — впервые столкнулась с черным расизмом. Креольская среда — особая, в ней не любят чужаков, особенно из Советского Союза. Ее маму не приняли не потому, что она белая, а потому, что русская, советская. Это не вписывалось в политико-идеологический контекст семьи местного юриста. Креольская бабушка делала все, чтобы ее сын расстался с русской невесткой. К счастью, тот был дипломатом и по службе часто жил со своей семьей в других странах.
Кроме того, русские женщины должны помнить, что если страна в сложных отношениях с Россией, то и они могут стать выпускным клапаном для недовольства местного населения. И что черный расизм тоже существует.
— А как относятся в Африке к детям-метисам?
— Ребенка-метиса в Африке воспринимают проще, сердечнее, чем в России. Он быстрее адаптируется к африканской действительности. В смешанных афро-русских семьях, как правило, не так много детей, в среднем 2–3 ребенка максимум. Это так называемые «качественные» дети, им уделяется много внимания, они не просто рабочие руки в семье, а дети, в которых инвестируют, чтобы получить «свою элиту». Дети-метисы — это сложное, не всегда безболезненное сочетание двух культур, двух рас. Многие из них владеют двумя, а то и четырьмя языками, включая местное наречие.
Матери приобщают детей к русской культуре. Маленькие метисы легко цитируют Пушкина и Лермонтова, поют русские песни, участвуют в театральных постановках. Трепетно сохраняются в ассоциациях соотечественниц и в российских культурных центрах кружки русского языка, библиотеки с русскими книгами. Цветок патриотизма расцветает на чужбине.
Своих детей в современных состоятельных смешанных семьях часто отправляют учиться в Европу или в Америку. В богатых и просвещенных африканских семьях было принято посылать старших детей на учебу в западные вузы. Дети победнее ехали учиться в СССР, хотя в то время наше образование было ничуть не хуже западного.
— Не знаю, как в других городах России, но в Москве, на мой взгляд, стало меньше студентов-африканцев. Сегодня их реже встретишь в метро, чем раньше.
— Поток студентов из Африки резко сократился в последние годы. Сейчас планка высшего образования в России понизилась, а стоимость обучения выросла. Раньше многие студенты приезжали по квотам советских общественных организаций. Квоты российских культурных центров существуют и поныне, и хотя они сильно сократились, но все равно полностью не выбираются.
— Наталия Леонидовна, мы с вами говорим только о женщинах, которые стали половинками черных мужей. А русские мужчины не женятся на африканках?
- Русские мужчины значительно реже женятся на африканках. И не потому, что те непривлекательны для них. Возможно, это объясняется в том числе и тем, что на учебу в СССР/Россию из Африки приезжали в основном юноши. Выбор африканских невест для русских женихов был крайне ограничен. А других каналов общения не было. Да и женитьба на иностранке грозила такими бедами, как потеря престижной работы, карьерного роста, а также общественное осуждение и пр.
Количество таких браков исчисляется единицами, ну, может быть, десятками, на весь континент. Помню случай еще в советские времена, когда сын ветерана госбезопасности женился на североафриканке. У них прекрасная семья, двое детей, которые получают отличное образование.
— Находят ли наши женщины работу по специальности?
- Больше половины женщин первого эшелона, которые выезжали в 50–60-е годы, имели высшее образование. Русская жена, как правило, попадала в элитную группу, как супруга человека с высшим образованием, даже советским. Хотя нашим женщинам и приходилось подтверждать диплом, они рано или поздно все равно находили работу. В Заире (сегодня Демократическая Республика Конго), к примеру, они могли получать больше, чем муж, как иностранные специалисты. А в Марокко самый популярный вид деятельности — фармакология. Это самая востребованная специальность.
Наши не пропадают нигде. Преподают в университетах, открывают библиотеки, закладывают национальные парки, лечат детей, пишут книги, в том числе и по кулинарии.
Мне рассказывали про русскую женщину Наташу, которая вышла замуж за мужчину из народности кикуйю и уехала с ним в Кению. Она открыла там ателье по пошиву верхней одежды, и дела пошли так хорошо, что у нее одевалась жена бывшего президента страны Дж. Кениаты, ее клиентками были супруги правительственных чиновников, представительницы местного высшего света.
Институт Африки Российской академии наук совместно с региональной общественной организацией «Москва и москвичи» намерены реализовать в 2017 году проект «Русские африканки» в двадцатом столетии: судьба, семья, Отчизна». Это будет большая просветительская программа, направленная на знакомство россиян с проблемами культурного и исторического наследия, которое оставили русские соотечественницы в странах Африканского континента. Ведь наши женщины в Африке живут уже давно, еще со времен первой эмиграции.
Когда корабли Черноморской императорской эскадры зимой 1920 года вошли в тунисский порт Бизерта, на борту одного из них находилась маленькая Анастасия Манштейн. Эта женщина прожила всю свою жизнь в Тунисе. Ее именем названа площадь в Бизерте, на которой расположен православный храм Александра Невского. До сих пор живет в Рабате графиня Прасковья Шереметева, которая пишет книги о русской эмиграции в Марокко.
СКОЛЬКО БРАКОВ ЗАКЛЮЧИЛИ В МОСКВЕ ГРАЖДАНЕ АФРИКАНСКИХ СТРАН
(данные 2015 года)
Нигерия — 16, Камерун — 15, Тунис — 12, Марокко — 9, Алжир — 9, Гана — 8, Кот-д'Ивуар — 7, Конго — 6, ЮАР, Гвинея — по 4, Судан — 3, Уганда, Союз Коморских Островов, Кения, Гвинея-Бисау, Габон, Бенин — по 2, Эфиопия, Экваториальная Гвинея, Чад, Танзания, Сенегал, Руанда, Зимбабве, Бурунди, Буркина-Фасо — по 1.
