«Наш суд -- самый гуманный суд в мире!» Эти слова Юрия Деточкина из фильма «Берегись автомобиля» невольно приходят на ум, когда знакомишься с приговором суда по делу Гульчехры Бобакуловой. В результате психиатрической экспертизы женщина была признана невменяемой. На основании этого суд постановил освободить ее от уголовной ответственности и применить к ней принудительные меры медицинского характера. Что это за меры и какова гарантия, что через какое-то время няня-убийца не окажется опять в какой-нибудь семье?
– Процедура прохождения принудительного лечения подробно описана в Законе о психиатрической помощи, – говорит врач-психиатр Владимир Красков. – Женщину направили в стационар, каждые полгода врачебная комиссия будет подавать в суд представление о ее психическом здоровье, где будет сказано либо о необходимости продлить лечение в стационаре, либо о том, что больная может перейти на принудительное амбулаторное лечение.
– И как долго врачи смогут продлевать ее лечение в стационаре?
– Сколько потребуется. Должен сказать, что условия в таких больницах ничуть не лучше тюремных, поэтому няне не позавидуешь. Может, даже было бы гуманнее отправить ее отбывать уголовное наказание. Например, в Италии именно так и происходит. Там нет принудительного психиатрического лечения, но зато независимо от душевного состояния человека он полностью несет ответ по всей строгости закона. Так что, окажись Гульчехры Бобакулова в Италии, сидела бы в тюрьме.
– Какова вероятность, что ее признают выздоровевшей?
– Очень невелика. Во-первых, дело резонансное, поэтому никто из врачей не возьмет на себя ответственность, чтобы назначить ей щадящее лечение. Будут грузить химией по полной... Очень быстро такой больной превращаются в овоща.
– Если все же допустить, что Гульчехре повезет и ее отпустят «на волю», где гарантия, что она вновь не пойдет наниматься в няни? Какая-нибудь отметка в паспорте у таких тяжелых шизофреников есть ?
– Нет, конечно. Это было бы нарушением ее прав и Закона о врачебной тайне. Врач, сообщивший о диагнозе своего больного, сам становится преступником. Если ее отпустят на амбулаторное принудительное лечение, то она должна будет являться строго в определенное время на прием к врачу в психоневрологический диспансер. Если такой пациент пропустит прием – врач имеет право вызвать полицию и отправить ее принудительно в стационар.
– Почему же тогда другой детоубийца, из Нижнего Новгорода, мог так долго находиться без лечения, и никто из врачей его не контролировал?
– Банальная халатность, которая привела к такой страшной трагедии. К счастью, такие случаи бывают крайне редко. Обычно врачи, на попечении которых находятся такие хронические шизофреники, как Бобакулова или Олег Белов из Нижнего Новгорода очень ответственно относятся к своим обязанностям. Например, я со своими пациентами, находящимися на принудительном амбулаторном лечении, не только общаются в стенах ПНД, но также ходил к ним домой. Разговаривал с родственниками, соседями. Собирал полную картину, как ведет себя больной.
К несчастью, шизофрения в такой тяжелой форме, как у Гульчехры, неизлечима. Даже о длительной ремиссии говорить не приходится. Были случаи, когда врачи подавали представление в суд о переводе больного на амбулаторное лечение, а он во время комиссии, где решался его вопрос, вдруг ни с того ни с сего срывался и приходилось опять сажать его на тяжелые препараты.
