В январе 2011 года умерла 91-летняя Елизавета Андреевна Крылова. После войны она переехала из деревни в Москву, к мужу, и с 1973 года они жили в однокомнатной квартире в доме на Уссурийской улице. В 1994 году они с мужем приватизировали ее в совместную собственность. Муж Крыловой умер в 1995 году, Зинаида Андреевна прожила там до самой смерти.
Своих детей у Елизаветы Андреевны не было, а вот у ее мужа, Юрия Дмитриевича Крылова, был сын от первого брака, Анатолий Юрьевич Крылов. Он окончил летное училище и 33 года проработал в Курчатовском институте на реакторе. У Анатолия Юрьевича есть сын Сергей, по профессии инженер. И с 1987 по 1997 год этот самый Сергей со своей семьей жил в одном подъезде с Елизаветой Андреевной, которую он считал своей бабушкой и постоянно навещал. После переезда жена Сергея, Лариса Александровна, дважды в неделю привозила Елизавете Андреевне продукты, лекарства, покупала одежду и обувь, приводила в порядок квартиру, а на все лето семья Крыловых забирала бабушку на дачу.
31 января 1996 года Елизавета Андреевна написала завещание в пользу Сергея, которое было удостоверено нотариусом И.Л.Заграем.
И вот зимой 2011 года Сергей и Лариса похоронили бабушку, оформили свидетельство о праве собственности на квартиру и начали делать ремонт. А в апреле 2013 года, то есть спустя два года после смерти Елизаветы Андреевны, Крыловы получили повестку из Преображенского суда.
Оказалось, что племянник Елизаветы Крыловой, Михаил Андреевич Малов (фамилия изменена. — О.Б.), обратился в суд с иском об установлении факта принятия наследства и признании права собственности на квартиру умершей тети. В иске говорилось о том, что Малов является наследником по завещанию, удостоверенном в декабре 2008 года. Получалось, что спустя 12 лет после оформления завещания на Сергея Крылова она приняла другое решение и оставила квартиру племяннику.
Интересы Малова представляла адвокат Л.Данилова. Сам Малов за полтора года в суде ни разу не появился. Крыловы знали его мать, Татьяну Андреевну, а вот про Михаила ничего известно не было, кроме того, что он нигде не работает и живет на пенсию матери, которая была родной сестрой Елизаветы Андреевны.
Крыловых очень удивила новость о втором завещании. Не столько потому, что составлено оно было, когда Елизавете Андреевне исполнилось 88 лет и возраст давал о себе знать. Дело в том, что в незапамятные времена между сестрами пробежала черная кошка и много лет они не поддерживали никаких отношений. В семье Крыловых история ссоры сестер была хорошо известна. А племянника Елизавета Андреевна считала тунеядцем и бездельником. С какой же стати на старости лет она вдруг изменила отношение к родственнику, которого много лет в глаза не видела? Когда Крыловы праздновали 90-летие Елизаветы Андреевны, Михаил даже не позвонил. На похоронах Елизаветы Андреевны кроме Крыловых была только ее сестра, племянник не показался и там.
Вот как понять, почему Елизавета Андреевна передумала?
***
Суд вынес определение о назначении почерковедческой экспертизы для установления подлинности подписи Елизаветы Андреевны на завещании в пользу Малова.
Эксперт пришел к выводу, что подпись на завещании подлинная.
Однако оставался еще один вопрос: а где же истец? Несмотря на многочисленные попытки Крыловых связаться с Михаилом Маловым, никто его не видел, а адвокат наотрез отказался дать номер его телефона. При этом выяснилось, что в налоговой инспекции нет сведений о его доходах и вообще нигде нет следов его пребывания.
В конце концов жена Сергея Лариса и его дочь Настя поехали к матери Михаила Малова, который, как следовало из ответа на адвокатский запрос в ОМВД по району Гольяново, зарегистрирован и проживает с ней в одной квартире.
Татьяна Андреевна сказала Крыловым, что несколько месяцев назад Михаил куда-то уехал и она не знает, как с ним связаться. Потом она добавила, что некоторое время тому назад — точно не помнит — к ним приходили сотрудники полиции и искали какие-то фотографии в компьютере Михаила.
В декабре 2014 года выяснилось, что Малова задержали по обвинению в совершении насильственных действий в отношении несовершеннолетних. И в это же время в суде появился представитель Департамента городского имущества Москвы (далее ДГИ. — О.Б.).
На самом деле департамент изначально был указан в исковом заявлении Михаила Малова в качестве ответчика. Вот кто бы объяснил, при чем тут ДГИ, который выступает от имени государства в случае отсутствия наследников? Наследники-то как раз были: два по завещанию и один по закону. Дело в том, что когда заварилась вся эта каша, Сергей Крылов и его отец Анатолий Крылов — пасынок умершей Елизаветы Андреевны — пошли к нотариусу, который вел наследственное дело Крыловой. По закону наследник, пропустивший срок принятия наследства, имеет право вступить в наследство, если не возражают другие наследники. Сергей Анатольевич не возражал, и Анатолий Юрьевич Крылов подал заявление о вступлении в наследство своей мачехи. Нотариус принял заявление и выдал справку о том, что Анатолий Юрьевич Крылов является наследником Елизаветы Крыловой по закону.
Но истец сам решает, кто является ответчиком по его иску. Малов взял да и назвал ДГИ ответчиком.
Вот в этой ситуации в суде и появляется представитель ДГИ и заявляет требование о признании права собственности на спорную квартиру за Москвой. На каком основании? Представитель ДГИ указал, что первое завещание отменено, поскольку имеется более позднее в пользу Малова, а Малов никаких доказательств своих прав на квартиру не представил и до истечения срока вступления в наследство к нотариусу не обратился. И раз так, квартира должна отойти городу. Помните сказку про зайца и лису, которую он приютил? Глупый, глупый заяц…
А между тем еще в январе 2014 года из ДГИ (в то время это был Департамент жилищной политики и жилищного фонда) в суд пришло письмо, в котором говорилось, что департамент возражает против удовлетворения требований Михаила Малова и просит суд рассмотреть дело без его представителя. С того времени обстоятельства дела никак не изменились: в ДГИ знали о двух завещаниях, и его представитель тогда мог заявить требование о праве собственности на квартиру умершей Крыловой. Однако ДГИ появился на сцене именно теперь, после того как 23 декабря 2014 года состоялось заседание суда, на котором все доводы истца были опровергнуты ответчиком. Помимо множества представленных Крыловым документов в суд явились многочисленные свидетели, рассказавшие об отношениях Елизаветы Крыловой и семьи Сергея Крылова, а также о том, что никто не знает, как выглядит Малов — его никто никогда не видел.
***
По интересному стечению обстоятельств представитель ДГИ в своем пламенном иске о том, что спорная квартира должна принадлежать городу, ссылался на сведения, которые никак не могли быть ему известны без ознакомления с делом. А с делом представитель ДГИ не знакомился — это прямо следует из записей с обложки дела, на которой участники процесса расписываются после изучения материалов дела.
Спрашивается: откуда представитель ДГИ об этом узнал?
Если не принимать во внимание материализацию чувственных идей, которой в совершенстве владел граф Калиостро, информация могла поступить только от Малова, который по известным причинам не посещал суд, от Сергея Крылова, который с ДГИ точно не общался, или собственно из суда. Последнее представляется наиболее вероятным, поскольку начало заседания суда, на котором этот иск и был заявлен, было задержано в ожидании припозднившегося представителя ДГИ. А потом он появился и заявил свой чудной иск. Не приходится сомневаться, что суд знал, кого и зачем он ждет.
Итак, после заявления представителя ДГИ о том, что квартира является выморочным имуществом, Анатолий Крылов заявил самостоятельное требование о признании за ним права на эту квартиру.
Кроме того, после выступления представителя ДГИ Сергей Крылов попросил суд взыскать с департамента деньги, которые он потратил на оплату квартиры и похороны Елизаветы Андреевны. Раз представитель ДГИ считает это имущество выморочным, пожалуйте денежки: ведь Крылов не сотрудник благотворительной миссии, которая оплачивает чужое имущество, так ведь?
Суд это заявление даже принимать не стал.
А 17 февраля 2015 года было вынесено решение: признать право собственности на квартиру умершей Елизаветы Андреевны Крыловой за городом Москвой.
Право собственности Сергея Анатольевича Крылова на квартиру прекратить, в иске Михаила Малова и Анатолия Крылова — отказать.
***
Почему было отказано Сергею Анатольевичу Крылову, понятно. Второе завещание в пользу Михаила Малова, судя по всему, было подлинным и действительно составлено Елизаветой Крыловой, поэтому отменяет предыдущее. Другой вопрос, что первое завещание было составлено, когда Елизавете Андреевне было 76 лет и она была в полном здравии, а второе — спустя 12 лет, и ей в ту пору было уже 88 лет, когда у человека вероятны возрастные отклонения. Никто этим не заинтересовался и ни в чем не усомнился.
Хорошо, допустим, Елизавета Андреевна в таком элегантном возрасте могла и передумать.
Но тогда на каком же основании суд отказал Михаилу Малову?
Оказалось, что он не представил достаточных доказательств фактического принятия наследства своей тети. Его представитель предъявил в суд квитанции об оплате коммунальных услуг, но, по мнению суда, это не подтверждало того, что за квартиру платил именно Малов.
Что же касается Анатолия Крылова, суд посчитал, что у него не было уважительных причин для пропуска срока принятия наследства.
Осмелюсь напомнить, что при любых обстоятельствах Анатолий Юрьевич Крылов является самым что ни на есть законным наследником, поскольку имеет право вступить в наследство как после смерти отца, так и после смерти мачехи, Елизаветы Андреевны Крыловой.
Теперь два слова о выморочном имуществе.
Само это понятие предполагает, что какие-либо наследники отсутствуют в принципе. Только в этом и исключительно в этом случае имущество является ничьим, то есть выморочным.
И при этом закон не дает органам государственной власти права оспаривать действительность завещания, а также свидетельство о праве на наследство для того, чтобы признать имущество выморочным. Просто не дает, и все. Фемида защищает права наследников как по закону, так и по завещанию — но государство таким наследником не является! То есть при наличии наследников или завещания права государства на имущество равны нулю.
Однако Преображенский суд пришел к выводу, что в установленный законом срок за принятием наследства после смерти Крыловой никто не обращался. То есть Сергей Крылов, Анатолий Крылов и Михаил Малов обращались, но это почему-то не в счет, а раз так, квартиру следует передать городу.
12 октября 2015 года вышестоящая инстанция оставила это решение в силе.
А тем временем выяснилось вот что.
Помните, Михаила Малова, в пользу которого было составлено второе завещание, в августе 2014 года взяли под стражу по подозрению в насильственных действиях сексуального характера в отношении несовершеннолетних?
Во время следствия провели судебно-психиатрическую экспертизу, и выяснилось, что Малов не менее 25 лет страдает психическим заболеванием. Поэтому в феврале 2016 года суд принял решение о помещении Малова в учреждение для принудительного лечения.
Стало быть, наследство он не принял и срок для вступления в наследство пропустил потому, что не отдает отчета в своих действиях, то есть тяжело болен. И без посторонней помощи никаких юридических действий совершить не в состоянии. А все юристы знают, что психически больной претендент на квартиру — особо ценный кадр. Поэтому самые прожженные специалисты по жилью называют таких людей жилищными сертификатами. Остроумно, правда?
В настоящий момент Малов находится в психиатрической больнице на принудительном лечении.
И выходит, что государство оттяпало квартиру как у здоровых наследников, так и у больных.
***
Приступая к очередной статье, я каждый раз думаю, что по части махинаций с жильем ничего нового жизнь мне уже не предоставит. Какая глупость! При внешнем сходстве каждая криминальная история с квартирой — совершенно оригинальное изделие отечественных мастеров, и в каждом таком изделии всегда имеется хоть маленький, но настоящий бриллиантик.
В нашем случае имеет место следующая затейливая комбинация.
Судя по всему, Елизавета Андреевна Крылова и в самом деле написала новое завещание. И так вышло, что согласно ее последнему волеизъявлению квартира должна была перейти к психически больному человеку, о чем она, безусловно, понятия не имела. При этом есть еще и бесспорный наследник по закону — Анатолий Крылов.
Но Анатолию Крылову восемьдесят лет, а Михаил Малов психически болен. То есть оба наследника не бойцы.
И вот в этой чрезвычайно сложной ситуации подает голос ДГИ. Хочу обратить особое внимание на то, что информация в ДГИ поступила, не приходится сомневаться, из суда — а больше, собственно, ей и неоткуда было просочиться. Да и по косвенным признакам — помните, как отложили начало судебного заседания в ожидании представителя ДГИ? — именно так все и было. Я вам больше скажу: злые языки утверждают, что судьи за подобную инициативу получают премии. Но я в это, конечно, не верю…
Расчет прост: старик по инстанциям таскаться не в состоянии, а в психиатрической лечебнице квартирами заниматься недосуг. А сила ДГИ — это мощный административный ресурс, который преодолеет любые преграды, про стариков и больных и беспокоиться не приходится. Как говорится, что плохо лежит, обязательно найдет нового хозяина.
Вот и получается, что бояться нам нужно не разбойников, не насильников, не дураков, а родное государство. Собственно, бойся — не бойся, результат будет один: победит сильнейший.
Вот что значит честный поединок. И никакой допинг не нужен!
