Хуже аборта может быть только его запрет. А хуже сиротства может быть только мусорный контейнер или лес, где новорожденного, нежеланного и рожденного в какой-нибудь вонючей туалетной кабинке, подальше от глаз свидетелей, оставили умирать. Это понимает любой человек, наделенный разумом, душой и сердцем.
Но вот сенатор Мизулина добилась того, что российские подкидыши могут остаться теперь без беби-боксов, и тем самым их и без того скудные шансы выжить резко упадут. А патриарх Кирилл, верховный муфтий Талгат Таджуддин и детский омбудсмен Анна Кузнецова выступили… нет, не против абортов. Если бы российский патриарх, верховный муфтий и детский омбудсмен выступали против абортов — это было бы как минимум естественно, а возможно (смотря как выступать: огульно или подкрепляя слова действиями, направленными на эмоциональную и материальную поддержку матерей), и правильно, и хорошо. Но они выступают за запрет абортов. Есть разница между «против» и «запретить»? В данном случае она — колоссальная
Ведь что такое аборт? Это убийство зачатого ребенка. Конечно, смерть плода, даже если ему нет еще и восьми недель, — это очень плохо. Это нерожденный российский гражданин, это физическая и моральная травма несостоявшейся матери… Но что такое запрет аборта? Это криминальное прерывание беременности с весьма вероятным летальным исходом для женщины или девять месяцев варварских стараний вызвать выкидыш всеми известными науке и деревенским бабкам способами, а потом — рождение нежеланного и, скорее всего, уже совершенно больного ребенка, такого, для которого не найдется даже беби-бокса, чтобы оставить его там хотя бы живым.
А представляют ли себе Мизулина, патриарх Кирилл, верховный муфтий Талгат Таджуддин и Анна Кузнецова, какие женщины и по каким причинам делают аборты или оставляют своих детей в беби-боксах? Неужели они считают, что это можно осуществить из лени или повинуясь минутному порыву? Плохому настроению? Может быть, они думают, что решение сделать аборт или оставить грудничка в беби-боксе — это просто безответственность и невоспитанность? Ну, вроде как объесться пирожными? То есть это — некий плохой поступок, совершенный от неконтролируемого стремления к удовольствию незрелой души? И поэтому запрет здесь сыграет свою нужную, важную воспитательную роль?
Может быть, им не приходит в голову, что аборты в большинстве своем делают женщины, забеременевшие в результате насилия, или брошенные мужчинами, или материально не способные вырастить даже тех детей, которых уже произвели на свет, не имеющие работы, жилья, или не слишком здоровые, или пьющие и страдающие наркозависимостью? Они же и подбрасывают детей в беби-боксы.
Тогда пусть кто-нибудь объяснит людям, стоящим во главе важнейших ведомств, что в социально благополучных семьях появление детей принято планировать, там не экономят на контрацептивах и не забывают ими воспользоваться по пьяни или по обкуру, а уж если нежелательная беременность и случилась, то точно не запрет на аборты станет главным в вопросе, оставлять ребенка или нет. Обеспеченные люди смогут отправиться за этой не самой сложной и не самой дорогой операцией и за рубеж.
Запрет аборта — запрет беби-бокса — запрет на усыновление детей иностранцами. Уж не это ли рассматривается сегодня как способ увеличения рождаемости в стране? Борьба за улучшение демографии? Но не лучше ли сперва найти семьи всем сиротам, детям, оставшимся без попечения родителей, попавших в приюты в результате лишения мамаш и папаш родительских прав, а потом уже подписывать петиции о запрете абортов? И, может быть, стоит сперва обеспечить женщине возможность растить ребенка, дать ей пособия и работу, найти способ заставить мужчин нести ответственность, в том числе и материальную, за свое брошенное потомство, превентивно бороться с алкоголизмом и наркоманией, а затем уже ликвидировать беби-боксы? Просто за ненужностью?
Статистика абортов в России за год сильно разнится, но все равно счет идет на миллионы. Пусть эти дети родятся, конечно, мы только за! Но пусть у них будет при этом что есть, где жить, во что одеться, возможность получить образование, а потом и работу. И если запрет коснется только абортов, которые делают по ОМС, то пусть сэкономленные миллионы будут потрачены на сохранение их здоровья.
Но добиться всего перечисленного — это надо быть не за запрет абортов, а быть против чужой беды и помогать ее отвести. Это — работа длиною в жизнь. А взять и запретить — легко и просто. Особенно если эти запреты и их страшные последствия никогда не коснутся твоей семьи лично.
