НЕВОЗМОЖНЫЙ МИНКИН
Павел ГУСЕВ:
С Минкиным меня познакомил Саша Аронов. Это было давно, еще в советское время. Саша как-то смущенно предложил:
— Ты не хочешь познакомиться с очень талантливым и известным журналистом Минкиным?
Это имя я слышал, но, к своему стыду, его статьи не читал. Аронов продолжал:
— Только есть одна деталь: Сашу никуда не берут на работу, а если берут, то сразу выгоняют.
Мне сразу захотелось познакомиться с ним.
Через несколько дней Минкин пришел к нам в редакцию и работает здесь по сей день.
Правда, был перерыв.
В то время, когда Россия стояла на перепутье и никто толком не знал, что будет дальше, как будет и чем закончится то смутное время. Тогда Минкин и предпринял попытку заняться другой журналистикой в другом издании.
Попробовал и вернулся.
Саша удивительный, необычный человек как в творчестве, так и в жизни. Колючий, обидчивый, резкий, иногда просто невыносимый.
Но как журналист он прекрасен. Я бы сказал — гениален.
Он блестяще владеет словом. Порой даже трудно понять, кто он больше: журналист, писатель, публицист, философ или что-то другое…
Его исследования творчества Пушкина и Чехова настолько глубоки и уникальны, они заставляют задуматься, по-настоящему понять знакомые со школы произведения.
Эти исследования останутся на века.
Но большинство, конечно, больше знает Минкина как журналиста, который выступает по самым острым, самым больным проблемам нашей реальной жизни.
Но все-таки главное для Александра Минкина — это театр. Нет ни одной премьеры в Москве, которая бы осталась без его внимания. И если ему не нравится, он среди действия встает и уходит. И неважно, что пригласил уважаемый режиссер или друг. Хорошо ли это? Не знаю. Но в этом весь Минкин.
Мне не раз говорили: «Зачем ты держишь Минкина? У тебя одни проблемы с ним».
А я знаю, что нет проблем — нет жизни, нет творчества, нет движения вперед.
Александр Минкин — уникальное явление в российской журналистике. Я знаю, что студенты изучают его статьи, пишут рефераты и дипломы по его творчеству.
Уверен, что в русской журналистике его имя останется навсегда.
С юбилеем, Саша! Здоровья тебе! И главное — сохрани свое «я», оставайся всегда неугомонным Минкиным.
ТЯЖЕЛАЯ ПЫТКА И ИСПЫТАНИЕ
Александр ГРАДСКИЙ:
Я совершенно случайно узнал про юбилей Александра Минкина, потому что он человек скромный и, видимо, не привык отмечать подобные события с пафосом.
А когда я понял, сколько ему, это привело меня в шок, потому что сия дата никак не может соответствовать настолько молодому и активному человеку.
Я могу сказать о нём очень много хорошего, но не буду. Я лучше скажу о нём нечто ужасное.
Очень много музыкальных критиков в течение моей карьеры писали разные статьи о том, кто я такой и чем занимаюсь. И почти всё это была чушь собачья.
Но один раз в жизни обо мне написали, на мой взгляд, совершенно правильно. Эта статья была настолько поэтична и музыкальна, что я довольно-таки цинично с ней поступил, а именно: аккуратно вырезал ее из газеты, вставил в рамку и повесил на стенку в своем кабинете. Автором этой публикации был мой близкий друг Александр Минкин.
Но ужасное о нём я все-таки скажу. Почти всегда, записав что-то новое, я зову Сашу и показываю ему, что я сделал. Для меня это тяжелейшая пытка и испытание, потому что его слух не выносит громкого звука и я вынужден снижать мощность воспроизведения до минимума во время этого показа. Что для меня настоящее мучение, потому что я сам не слышу, что показываю.
Но именно потому, что его мнение о моих вещах имеет для меня огромную ценность, приходится все новые вещи ему показывать, испытывая при этом жуткий дискомфорт….
А почему? А потому что то, чем я занимаюсь, нуждается в тонком интеллектуально развитом слушателе, которым Саша, безо всякого сомнения, является. Он даёт мне возможность (наблюдая за ним во время прослушивания) делать собственные выводы о своих произведениях и при дальнейшей работе пользоваться его оценками для исправления возможных недостатков. У нас с ним столько схожего в оценке разных явлений искусства, что никакой газетной полосы для перечисления этих общих мест не хватит.
На свете очень мало людей с чьим мнением я реально считаюсь, и Александр Минкин один из немногих, если не единственный, чьё восприятие музыки имеет для меня невероятное значение.
Вдобавок ко всему, я его просто очень люблю.
ЧЕЛОВЕК ВНЕ ВОЗРАСТА
Алексей Меринов:
Минкину семьдесят?! Да бросьте! Судя по энергии — юнец, неоперившийся местами. Он мне звонит по телефону, рассказывает, о чем собирается писать. Я думаю, думаю, рисую. Вечером захожу на сайт «МК», читаю автора. Вообще всё о другом. И это здорово.
А еще Александр Викторович любит периодически улучшать мои рисунки. Очень жаль, что мы в те моменты не находимся рядом. И у меня нет большой линейки в руках. Ругались пару раз страшно. То антеннки к телевизору приделает, поскольку на компьютер больше гаджет похож. То моему тексту в «пузыре» картинки поболее изящности норовит придать.
В его понимании.
А с другой стороны, единственный человек, у которого есть шанс пробить в печать какую-нибудь мою «чернушку», вызывающую большое сомнение у руководства. И ведь у него получается. Короче, общение с Сашей бодрит и стимулирует, как ни с кем иным. С юбилеем, неуемный!
ЗАПРЕЩАТЬ НАМ ТЕПЕРЬ МОГУТ ТОЛЬКО ВРАЧИ
Александр КАБАКОВ:
Александр Минкин — редчайший, если не уникальный случай гармоничного совмещения в одном человеке способностей тонко чувствующего потребителя художественных смыслов и глубокого социального аналитика. Трудно понять, как один и тот же интеллектуально-эмоциональный аппарат восприятия и осознания применяется к чеховской драматургии и к сиюминутным общественным коллизиям…
Общая позиция в интеллигентном кругу — «оставался бы Минкин прекрасным театроведом, не лез бы в политику».
Тут полное непонимание природы таланта. Да если б Минкин «не лез в политику», то и театральным критиком он был бы средним! Гений проявляется не только и не столько в том, что он делает гениально, сколько в том, чего он не умеет и чему не хочет учиться. Талант талантлив во всем — это не значит, что он все одинаково умеет, тут речь идет не о профессионализме и даже не о мастерстве, а именно о таланте. Эйнштейн играл на скрипке хуже Хейфица, но и Хейфиц не мог играть как Эйнштейн — для этого надо было понимать связь между массой и скоростью.
С днем рождения, Саша. Ты вступаешь в хороший возраст — все уже сделано, но еще можно сделать что угодно. Запрещать нам — я раньше перешел этот рубеж — теперь могут только врачи.
Впрочем, ты и раньше был вполне свободным человеком. Будь еще и здоровым.
НАГРАДА ЗА НЕУКРОТИМОСТЬ
Юлия КАЛИНИНА:
«У вас там Минкин, — первое, что говорят люди, когда узнают, что я работаю в «МК». — Он совершенно бесстрашный».
Больше двадцати лет я уже это слышу. Время идет, а совершенно бесстрашный Минкин остается тем, кого вспоминают в первую очередь, когда говорят о нашей газете.
«Он такое пишет, — удивляются люди и делают многозначительную паузу. — Неужели не боится?»
Минкин не боится. И раньше не боялся, и сейчас не боится. В этом он не меняется.
Честно сказать, он ни в чем не меняется. Какой был четверть века назад, такой же и нынче. Ну, седины побольше. А в остальном возраст на него не повлиял. Такой же быстрый, резкий, худой. Так же искренне изумляется несправедливости. И так же стремительно загорается с ней на борьбу.
Он гениально пишет. У него абсолютный слух на слово. Бывает абсолютный музыкальный слух, а у него — абсолютный литературный. Большая редкость.
Он ехидный и едкий. Приложит походя так, что всю жизнь будешь помнить.
Он умеет создавать себе врагов. И умеет не париться из-за этого. Враги остаются валяться на обочине, а Минкин, как стальной бронепоезд, несется вперед.
Он не стареет. Может быть, через семьдесят лет ему будет семьдесят. Но не сейчас.
У него есть важные журналистские награды. «Золотое перо России», премия Артема Боровика, еще много всяких.
В честь его юбилея журналистскому сообществу стоило бы учредить новую премию — «За неукротимость». И первым наградить ею Александра Минкина. Первым и последним, потому что второго Минкина быть не может.
Как бы его ни кляли, какие бы чудеса про него ни рассказывали, он великий журналист. Нашей газете безумно с ним повезло. Мы не дождемся писем Минкину от президента. Но письма президенту Минкина останутся в истории.
Спасибо, Саша. За письма, бесстрашие, неукротимость, за все.
С днем рождения! Будь счастлив и пиши. Тебя любят. Твои статьи нужны. Их ждут.
ЖУРНАЛИСТ НОМЕР ОДИН
Андрей БУДАЕВ, художник:
В начале 90-х годов самые яркие статьи были у Александра Минкина. И свои работы я начал делать после того, как прочитал публицистические статьи Александра. Такой мощи не было ни в каком СМИ. Он способен рефлексировать емко и абсолютно точно, людей с аналогичными качествами мне не приходилось встречать. Он журналист номер один. Помню, была презентация его книги «Письма президенту», было так много людей, что все не смогли поместиться в зале, где он выступал.
ГРАЖДАНИН
Александр АВДЕЕВ, министр культуры России 2008 – 2012:
Дорогой Александр Викторович! Вместе с сердечными поздравлениями с юбилеем шлю чувства восхищения Вашим пером и журналистско-писательско-театральным творчеством, из которого родился такой уникальный для нашего общества феномен как ГРАЖДАНСКАЯ ПОЗИЦИЯ. Вами зачитываются и гордятся миллионы людей. Вы как доктор возвращаете надежду и заряжаете честностью. Поэтому Вы нам всем нужны. Для меня Вы лучший в сегодняшней журналистике!
