Игорь Логинов, 1976 года рождения, москвич, по профессии инженер, жил в трехкомнатной квартире вместе с родным братом. У Игоря к тому времени был сын от первого брака. У его брата тоже был сын. Квартиру приватизировали в равных долях на братьев и их несовершеннолетних детей.
В 2010 году братья решили разъехаться. Сначала они собирались продать свою «трешку» и купить две «однушки», но у них не получилось, потому что однокомнатные квартиры — товар дорогой. И тогда они выбрали другой вариант: брат Игоря покупает однокомнатную квартиру, которую потом по договору мены передаст Игорю с сыном, получив взамен их доли в 3-комнатной квартире.
Поиск однокомнатной квартиры братья поручили риелтору Анне Комлевой из ООО «Инком-недвижимость». Со слов Комлевой, она нашла квартиру в базе данных «Винер». Никаких обременений (аресты и залоги. — О.Б.) квартира на Фестивальной улице, дом 53, корпус 4, не имела, то есть с юридической точки зрения выглядела стерильной.
Квартиру Игорю и Комлевой показывал представитель продавца, Сергея Алексеевича Степаненко. Брат Логинова, который покупал квартиру, увиделся с ним только при подписании договора купли-продажи. Сделка проходила в помещении банка. Для расчетов по договору были использованы ячейки этого же банка. Со слов брата Логинова, за квартиру он заплатил 4 миллиона рублей.
После регистрации права собственности брат Игоря получил документы на квартиру, и 20 сентября 2010 года Логиновы оформили договор мены. При этом Игорь Логинов получил разрешение на отчуждение доли своего ребенка в 3-комнатной квартире в обмен на 1/2 доли в однокомнатной квартире в муниципалитете «Западное Дегунино».
Оформив все документы, Игорь начал делать в новой квартире ремонт, семья переехала и сыграла новоселье.
Но Логиновы понятия не имели о том, что еще 23 июля 2010 года СЧ СУ при УВД по САО было возбуждено уголовное дело №120260 по факту мошенничества с квартирой на Фестивальной. Первый собственник этой квартиры, Анна Васильевна Ферапонтова 1924 года рождения, умерла 24 мая 2008 года, не оставив наследников. В таких случаях квартира признается выморочным имуществом и подлежит передаче в государственную собственность. Однако после смерти Ферапонтовой квартира была продана. Вот почему потерпевшим по этому уголовному делу признали Департамент жилищной политики и жилищного фонда Москвы (далее — ДЖП), который в рамках уголовного дела и предъявил мошенникам гражданский иск.
Выяснилось, что квартира умершей Ферапонтовой попала в поле зрения временно исполняющего обязанности реутовского нотариуса Эдуарда Вячеславовича Смирнова, менеджера ООО «Магнитатрон» Алексея Александровича Колгушкина и безработного Кирилла Александровича Марченко. Пройти мимо беспризорной квартиры друзья оказались не в силах. Созрел бесхитростный план: продать квартиру Ферапонтовой — она же умерла, квартира ей не нужна, и возражать она не будет. В 2009 году Смирнов оформил от имени умершей в 2008 году Ферапонтовой доверенность на имя некоего Сергея Сидорова, отчаянно злоупотреблявшего спиртными напитками. Сидоров подал документы для регистрации сделки о продаже квартиры умершей, но по воле нотариуса временно воскресшей бабушки. Покупателем квартиры выступил Марченко. 17 декабря 2009 года, то есть спустя 4 месяца после этой удачной сделки, Марченко продал квартиру тому самому Сергею Степаненко, у которого в апреле 2010 года ее и купил брат Игоря Логинова.
Да, чуть не забыла. После того как Марченко купил квартиру, умершая бабушка выписалась по адресу: Белгородская область, Красногвардейский район, село Бабкино, улица Интернациональная, дом 84. И представляете, там ее своими глазами видели сотрудница администрации Верхнепокровского сельского поселения В.А. Истомина и хозяйка дома Е.В. Романова. Небось не верите? А в приговоре Тушинского районного суда Москвы по делу о хищении квартиры прямо так и написано: «…28.08.2009 г. в администрацию Верхнепокровского сельского поселения обратилась Романова Е.В. с заявлением на имя главы администрации о регистрации в ее домовладении... ее родственницы Ферапонтовой А.В. Романова Е.В. прибыла в администрацию с пожилой женщиной, предъявившей паспорт на имя Ферапонтовой А.В., а также с незнакомым ей мужчиной, который также предъявил паспорт, но данных она не запомнила. Ферапонтова А.В. вела беседу с этим мужчиной. Было заметно, что у них близкие, добрые отношения. Ферапонтова А.В. написала заявление о регистрации по месту жительства в селе Бабкино по улице Интернациональная, дом 84, в котором указала, что жилое помещение ей предоставила Романова Е.В., ее внучка… после 28.08.2009 г. Ферапонтову А.В. и мужчину, который был с ней, она, Истомина В.А., больше не видела. Она показала, что сверяла фото в паспорте Ферапонтовой А.В. с лицом бабушки, они имели сходство (Т. 2, л.д. 30–34)».
Вот хитрая старушка! Сначала умерла, потом передумала и поехала к внучке в деревню. А поскольку никакой внучки у нее никогда не было, она и не стала оставлять ей свою московскую квартиру, а назло прописалась в ее деревенском доме.
* * *
По словам Логинова, о том, что с квартирой что-то не так, он узнал в паспортном столе, когда пришел зарегистрировать сына по месту жительства. Там ему и сказали, что в связи с квартирой возбуждено какое-то уголовное дело. Логинов полетел в 3-й отдел СЧ СУ по САО к следователю Д.А.Плохих. Так Игорь Логинов, его брат и риелтор Анна Комлева стали свидетелями по уголовному делу.
Приговором Тушинского районного суда г. Москвы от 15 марта 2012 года Смирнов, Колгушкин и Марченко были признаны виновными в хищении путем мошенничества квартиры на Фестивальной и приговорены к различным срокам лишения свободы.
Но вот гражданский иск ДЖП был оставлен без рассмотрения. Не подумайте, что им пренебрегли. Просто сражение переместилось на другую территорию — в гражданский процесс.
По закону в таких случаях есть две возможности защитить права Москвы: либо предъявить иск к виновным в хищении квартиры, либо потребовать изъятия квартиры у ее последнего приобретателя. Так вот, ДЖП отказался от имущественных претензий к мошенникам, и всю силу своего негодования направил на последних приобретателей квартиры — семью Логиновых. Почему? Ну сами подумайте: мошенники будут возвращать деньги сто лет, а тут есть живая квартира, осталось просто освободить ее от посторонних.
В июне 2013 года в семье Логиновых появился второй ребенок. А на следующий день в Головинский суд поступило исковое заявление от Департамента жилищной политики и жилищного фонда Москвы (далее — ДЖП) о выселении Логиновых на улицу без предоставления другого жилья и передаче квартиры в собственность города Москвы.
К моменту подачи иска в ДЖП не знали о том, что у Логиновых родился второй ребенок. Эта оплошность была оперативно устранена уже во время судебного слушания: ДЖП представил в суд отдельное требование о выселении младенца из квартиры.
Свои требования ДЖП мотивировал тем, что, являясь уполномоченным представителем города, решения о передаче Логиновым квартиры умершей Ферапонтовой он не принимал.
Возражая против требований ДЖП, Логиновы ссылались на то, что являются добросовестными приобретателями, а сделки с квартирой прошли государственную регистрацию, то есть процедуру, созданную государством специально для обеспечения безопасности собственников недвижимости.
В свою очередь, представитель ДЖП настаивал на том, что квартира выбыла из собственности города помимо его воли. И в таких случаях закон позволяет истребовать квартиру в том числе и у добросовестных приобретателей.
Логиновы исходили из того, что ДЖП не имеет права требовать у них изъятия квартиры. Почему? Потому что больше года судьбой квартиры, по наследству перешедшей городу, ДЖП не интересовался и не принял мер к ее сохранности.
Интересное кино. Ну не может же ДЖП бросить все дела и с утра до ночи отслеживать, где умер одинокий владелец квартиры. Именно так ДЖП защищал свою точку зрения.
Бедный, бедный ДЖП. Вот что значит неорганизованный переход в лучший мир. Старики умирают когда хотят, не предупреждая ДЖП. Как уследить за разрастающимся хозяйством? За этим должны следить префектуры, управы, ЖСК, инженерные службы, управляющие организации, загсы, полиция и все люди доброй воли.
Логиновы возражали: 16.09.2008 г. председатель ЖСК сообщил правительству Москвы о том, что в связи со смертью члена кооператива, не имеющего наследника, в доме освободилась квартира.
На это ДЖП ответил: председатель ЖСК не сообщил, что умерла именно Ферапонтова, и не указал номер квартиры. В переводе на человеческий язык это означает: мы что, сами должны выяснять номер квартиры? Этого еще не хватало.
Районный суд с этим согласился. И 29 ноября 2011 года Головинский районный суд Москвы вынес решение об изъятии квартиры у семьи Логиновых и выселении их на улицу.
Логиновы прошли все судебные инстанции, включая Верховный суд РФ. И все эти инстанции единодушно согласились с ущербной логикой ДЖП. И только заместитель председателя Верховного суда РФ В.И. Нечаев расставил все точки над i. 10 февраля 2016 года он вынес определение, в котором говорится о том, что о правовой судьбе спорного недвижимого имущества после смерти Ферапонтовой ДЖП стало известно из письма председателя ЖСК. Таким образом, оповещенный об освободившейся квартире департамент не принял мер к обеспечению ее сохранности. В итоге дело было передано на рассмотрение коллегии в составе трех судей Верховного суда РФ.
22 марта 2016 года Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ рассмотрела материалы этого дела. В определении коллегии Верховного суда РФ говорится:
«Как установлено судом и следует из материалов дела, о правовой судьбе спорного жилого помещения после смерти Ферапонтовой А.В. ДЖП и ЖФ г. Москвы стало известно не позднее 24 сентября 2008 г.
…Однако суд эти обстоятельства в нарушение требований ГПК РФ не определил в качестве юридически значимых для правильного разрешения спора, они не вошли в предмет доказывания по делу, и, соответственно, не получили правовой оценки суда.
…Допущенные судами при рассмотрении дела нарушения норм… права являются существенными, они повлияли на исход дела, и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов заявителя, в связи с чем решение суда и апелляционное определение подлежат отмене, а дело — направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции».
Новое рассмотрение дела о выселении многодетной семьи Логиновых состоится 3 июня 2016 года в Головинском районном суде Москвы.
* * *
Слава богу, коллегия Верховного суда РФ остановила гильотину, нож которой едва не опустился на невинные головы. Но в определении коллегии речь идет о толковании норм Гражданского кодекса РФ. Между тем главное в этой истории — судьба трех несовершеннолетних детей, именем государства фактически приговоренных к выселению на улицу.
Опасаясь за судьбу своих детей и не зная, чем могут закончиться судебные разбирательства в Верховном суде РФ, в 2014 году Логиновы направили жалобу в Европейский суд по правам человека. Жалоба была принята к рассмотрению под номером 58647/14.
В своей жалобе Логиновы ссылаются на правовую позицию Европейского суда по делу «Гладышева против России». В этом деле речь идет об изъятии квартиры у московской семьи Гладышевых с несовершеннолетним ребенком и выселении по иску ДЖП без предоставления другого жилья.
В этом деле Европейский суд признал Россию нарушителем прав семьи Гладышевых на уважение собственности и жилища. ЕС обязал Россию восстановить право собственности Светланы Гладышевой на квартиру и отменить решение о выселении.
Европейский суд указал, что изъятие собственности без выплаты компенсации нарушает права Светланы Гладышевой, гарантированные ей статьей 1 Протокола №1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — Конвенция). Суд сделал вывод о том, что «…условия, при которых заявитель была лишена права собственности на квартиру, возлагали на нее индивидуальное и чрезмерное бремя, и что власти не соблюли справедливого баланса между требованиями общественных интересов, с одной стороны, и правом заявителя на беспрепятственное пользование имуществом — с другой стороны» (цитата из перевода постановления Европейского суда по правам человека по делу «Гладышева против России», размещенного на официальном сайте Генеральной прокуратуры РФ).
Кроме того, Европейский суд отметил, «что решение о выселении заявителя было вынесено внутригосударственными судами автоматически после того, как они лишили ее права собственности. Они не провели дополнительного анализа пропорциональности меры, которую было необходимо применить в отношении заявителя, а именно ее выселение из квартиры, которую они объявили принадлежащей государству. Однако гарантии Конвенции требуют, чтобы любое вмешательство в право заявителя на уважение его жилища не только происходило на основании закона, но и было пропорционально, согласно пункту 2 статьи 8, преследуемой законной цели с учетом конкретных обстоятельств дела. Кроме того, никакое законоположение внутреннего законодательства не должно толковаться и применяться таким образом, который несовместим с обязательствами государства-ответчика по Конвенции.
…Суд повторяет, что ошибки или недостатки в работе органов государственной власти должны работать в пользу пострадавших от них лиц, особенно в случае отсутствия других конфликтующих частных интересов. Другими словами, риск совершения ошибки органом государственной власти должно нести государство, и эти ошибки не должны исправляться за счет заинтересованного лица».
* * *
23 июня 2015 года на пленарном заседании Общественной палаты РФ Президент России Владимир Путин, отвечая на вопрос, связанный с проблемой изъятия жилья у добросовестных приобретателей, сказал:
«Убежден, что если речь идет действительно о добросовестном приобретателе, а проблемы возникли из-за ненадлежащего исполнения органами власти своих функций, то добросовестный приобретатель должен быть освобожден от любых проблем, которые с этим связаны.
Государство допустило ошибку — и государство обязано эту ошибку решать самостоятельно. Право гражданина, если у него отберут жилье, обратиться с регрессным иском к тому, кто его надул, не имеет никакой перспективы решения, потому что человека просто загоняют по этим самым судебным инстанциям. Поэтому это не решение проблемы, это профанация. Но я не знаю, какой из способов решения наиболее приемлем в данном случае…» (Цитата из стенограммы пленарного заседания Общественной палаты РФ.)
Если президент страны высказывается по какому-либо вопросу, это значит, что ситуация дошла до предела. И в данном случае она не только дошла, но и перешла все допустимые границы. Российские суды завалены исками государства к добросовестным приобретателям, которые честно купили жилье, не нарушая ни одной буквы закона. Это про таких людей говорят, что они без вины виноватые.
Не подозревая о расставленном капкане, люди в одночасье лишаются всего без какой бы то ни было надежды на спасение.
Владимир Путин однозначно указал на главные проблемы добросовестных покупателей, и в его выступлении перечислены все болевые точки проблемы. Поэтому его слова о том, что он не знает «какой из способов решения наиболее приемлем в данном случае», я воспринимаю как фигуру речи, то есть деликатное указание всем чиновникам на поиск самого совершенного инструмента для хирургического вмешательства в проблему. В двадцать первом веке у хирургов появилось множество уникальных инструментов, а цель по-прежнему одна — спасти умирающего.
А еще президент дал понять слугам народа, что прежде чем выбрасывать людей на улицу, следует скрупулезно разобраться в ситуации, как правило, чрезвычайно сложной и запутанной.
* * *
Ведь, казалось бы, в деле многодетной семьи Логинова все началось с пустяка. Умерла одинокая старушка, председатель кооператива сообщил об этом в правительство Москвы, оттуда сообщение отправили в ДЖП, которое ограничилось формальным ответом, мол, выморочное имущество поступает в собственность государства. И на этом все замерло.
С точки зрения государства это обычная бумажная пустяковина, а на самом деле трудно понять, что это было: разгильдяйство или злой умысел? Ведь сведения о «забытой» квартире — изысканное блюдо для мошенников и желающих его отведать больше, чем мы думаем.
Все печалятся о российских деревнях, говорят, что там нет никакой работы. Ну как же нет? Чем дальше от Москвы, тем больше хлопот для сельской администрации. Столичные старички валом валят в забытые богом прелестные уголки, их сопровождают добрые селяне, помогают найти новых родственников и домик, желательно резиновый. Раньше в русских деревнях строили из дерева, а теперь прогресс: в резиновом могут жить десятки умерших, и никто никому не мешает. Ни ссор, ни скандалов. И никого судьба этих стариков не волнует. Волнует только недвижимость. И как волнует!
А ведь квартира умершей Ферапонтовой выбыла из государственной собственности только из-за того, что ДЖП своевременно не предпринял меры к обеспечению ее сохранности. Прямая вина ДЖП очевидна. Оформи чиновники эту квартиру в собственность государства — и можно было избежать катастрофы, постигшей многодетную семью Логиновых. Вряд ли годовалое дитя Логиновых успело провиниться перед родиной настолько, чтобы, еще не научившись ходить, оказаться бомжом. Да и другие дети Логиновых вряд ли заслужили подобную участь.
Следующим представителем государства в истории с квартирой на Фестивальной стал врио нотариуса Смирнов, оформивший доверенность от имени умершей Ферапонтовой. А кстати, почему бы и нет? Трюк элементарный, проверят не скоро, а скорее всего, вообще не проверят.
И еще: почему следователь, 23 июля 2010 года возбудивший уголовное дело по факту хищения квартиры умершей Ферапонтовой, сразу не обратился в суд с ходатайством о наложении ареста на квартиру? Арест был наложен только 30 ноября 2010 года, а 20 сентября Игорь Логинов подписал договор мены. И получается, что из-за нерасторопности следователя Логиновы вместо своей законной половины в приватизированной квартире на Онежской получили криминальную квартиру на Фестивальной.
* * *
За рамками уголовного дела остался вопрос и к другим представителям государства, к которым председатель ЖСК А.А. Гордиенко обращался в связи со смертью члена кооператива Ферапонтовой. Была ли хоть какая-нибудь реакция на эти обращения? Если была, то какая? Если не было, то почему?
Ответ, к сожалению, известен: потому что.
И получается, что все мы — заложники государства, с трудом управляющего своей колоссальной бюрократической машиной. У большинства из нас жилье — единственное имущество. Но хорош бы дом, да черт живет в нем. И никто не знает, когда какую бумажку и в каком департаменте потеряют. И все. Столкнись в лесу с медведем, его можно убить, вора — схватить за руку, а как быть с государством? Если оно начинает, оно выигрывает. Такая интересная игра. Не пора ли пересмотреть правила?
