Вы знаете, как выглядит флаг Пакистана? Правильно, полотнище зеленого цвета с белой полосой у древка и белым полумесяцем со звездой.
А знаете, как выглядят лица людей, окрашенные в цвета пакистанского флага? Не знаете? И я тоже. Никто не знает. Нет таких лиц.
Лица, окрашенные в цвета российского флага, как выглядят — знаем. Увы, знаем. Как выглядят в цветах французского флага и бельгийского — тоже видели. Жаль, что видели. Очень жаль. Лучше бы не довелось такого. Но знаем. Потому что было. И агрессия террористов, и смерть ни в чем не повинных, и волны горячего человеческого сочувствия. Которые и заставляют людей накладывать флаги пострадавшей страны на свои аватары в социальных сетях, то есть на свои лица. В знак искреннего сочувствия и безусловной поддержки.
Они, чувства эти, конечно, никого не вернули. Никому не воздали. Никого не победили. Но они есть. Хоть капля человеческого тепла да была мысленно послана туда, где сгорели безвременно человеческие жизни. И если есть высшая сила на земле, то тепло это должно способствовать возрождению жизни. Ну уж как минимум человеческие отношения оно согрело точно. И что мы все вместе, что единая семья, и ни при чем тут границы и не помеха разные языки, когда надо бороться с общей бедой — террором, все это показали наглядно. Сотнями, тысячами лиц, раскрашенных в цвет флага, неважно, своей или чужой страны — просто той, куда пришла беда.
А в Пакистане, в городе Лахор, произошел самый крупный взрыв за всю историю страны. В парке развлечений. В детском парке! В нескольких метрах от аттракционов. Там, где в основном гуляли дети и присматривающие за ними матери. В разгар празднования католической Пасхи.
От действий террориста-смертника погибли 72 человека. 29 из них — дети. Ранены 315 человек. Списки постоянно уточняются. Мощность взрывного устройства оценили примерно в десять килограммов в тротиловом эквиваленте. Оно было начинено металлическими шариками для большего поражающего эффекта.
За самый кровавый в истории Пакистана теракт взяла на себя ответственность группировка «Джамаат уль-Ахрар», относящаяся к радикальному крылу пакистанских талибов. Террористы сделали заявление в местной прессе, в котором признали, что их целью были именно христиане, ведь в Пакистане их два с половиной миллиона, около половины — католики...
...Где аватары, раскрашенные в полотнище зеленого цвета с белой полосой у древка и белым полумесяцем со звездой? Нету! Почему? Потому что пакистанцы не французы и не бельгийцы? Их не жалко? Хотя и мирные люди? Хотя и дети?
Каждый человек имеет право на предпочтение. В выборе места жительства, исповедуемой религии, перечня гарантированных свобод, не говоря уже о вкусах или партнерах. Но в сочувствии выбора предпочтения нет и быть не может. Те, кто сочувствует французам и не сочувствует пакистанцам, хотя и те, и те жертвы одной общей беды — терроризма, не сочувствуют никому. А только пиарятся на сочувствии. Одновременно вспоминая, как вкусно пахло корицей и кофе на парижских бульварах, когда они гуляли там в последний раз.
Кто сделал сочувствие вип-привилегией? Установил выборочный лимит на печаль. Которая в таком случае и не печаль вовсе, а гламурная печалька, которую надо заедать печенькой под раскрашивание аватарки...
Как так может быть, чтобы до мозга костей европейцев, одетых с иголочки и пахнущих дорогим парфюмом, таких всех от кутюр, было очень жалко, а пакистанцев, которые не от кутюр, — нет? Быть такого не может. Не должно.
Или мы и не люди вовсе.
