Еврейское счастье, наше, родное, — это черта оседлости, погромы, да. Это революция. Это ВЧК и первое советское Политбюро, убийственная власть над людьми. И радиоактивный пепел от этой власти. Борьба с космополитами и дело врачей. Соломон Михоэлс, задавленный под Минском. Отказники. Разрешение на выезд за хороший откуп. Шахматисты, юмористы, Союз композиторов.
Еврейское счастье — это Великий Комбинатор, вертящий вокруг пальца президента и всю его Семью. Он плохо кончил… Еврейское счастье — быть начальником Чукотки, начальником «Челси», начальником Яхты, самой большой яхты в мире; начальником Даши Жуковой. Это петь всю жизнь «И Ленин такой молодой…», считаться большим мафиози, по ходу дела спасти от смертельного газа женщину с тремя детьми в «Норд-Осте» и оказаться, конечно же, в «Единой России». Это работать на «скорой помощи», петь «Гоп-стоп, мы подошли из-за угла…» на всю страну, а потом, конечно же, оказаться в «Единой Россия». Это быть «дежурным по стране», где «вчера раки были по 5 рублей, а сегодня по 3». И «Главное, чтобы костюмчик сидел», — светлое еврейское счастье. Евреи за Путина (Соловьев, Эскин, Сатановский, Жириновский) в этом видят свое счастье. Евреи против Путина (и не сосчитаешь!) несчастливы каждый по-своему. Но это тоже еврейское счастье.
Отказаться от миллиона (Перельман) или взять миллион, что плохо лежит. Быть тренером Владимира Владимировича по дзюдо, а потом «вдруг» оказаться миллиардером — и это еврейское счастье. Быть сыном этого тренера и получать дань от дальнобойщиков — тоже еврейское счастье.
Вообще, можно было начать Иисусом Христом. И им же закончить. Но не будем упоминать Его имя всуе.
Мое еврейское счастье — делать интервью в «МК» и писать эти колонки. «Еврейское счастье» Владимира Познера и Иван Ургант — снять фильм про Израиль и показать его на Первом канале.
До Израиль наши «паломники» прошли уже Америку, Франция, Британию, Германия, Италия и вот оказались на Земле обетованной. А может, они ошиблись адресом? Друзья чувствуют себя на исторической родине явно не в своей тарелке. Вот в «Останкино» они настоящие апостолы, очень успешно проповедующие свою религию, исповедующие многомиллионную Армия собственных адептов и исповедующиеся сами в прямом эфире, каждый в меру своей испорченности.
Зачем же судьба занесла их в Израиль? Черт дернул Владимира Познера родиться с умом и талантом, но не в России, а во Франции. Он француз, американец, русский, но евреем себя никак не чувствует. Хотя кто его спрашивает…
Тот же черт дернул Ивана Урганта родиться с умом и талантом в Ленинграде, этом городе на Неве. Ваня каждый раз подчеркивает, смеясь и шутя, свое еврейство. Только достаточно ли этого, чтобы так проникнуться родиной предков?
В первой серии Познеру Иерусалим неинтересен. Вообще. Он так и говорит битым словом, не ерничая и не жеманясь: «Я ничего не чувствую, это уродливый город, хотя, может, и великолепный. По-своему». Вот серия и не получилась. Совсем. Познер честен со своим зрителем, не хочет угождать ему, гладить по головке, сюсюкать. Ну не проникся — и все тут! Даже от Стены Плача — ноль чувств, ноль.
«Какое кощунство!» — сначала подумал я. А потом вспомнил свои ощущения. Я ведь тоже до сих пор никак не могу проникнуться Иерусалимом, хоть убейте меня. Вот только Стена Плача для меня святое. Единственное святое в этом городе. «Какой молодец Познер!» — тут же изменил я свое мнение. В чем его сила, брат? В правде.
Ургант здесь — претендент на «Оскар», но всего лишь за роль второго плана. Он наезжает на историческую родину урывками. Ну да, разве от «Вечернего Урганта», от этого каждодневного эфира далеко отъедешь. Он участвует в эпизодах, разбавляет серьез, пафос, развлекает, иронизирует. Делает то, что умеет лучше всего на свете. Такая розочка на торте.
А торт — сам Познер. В общем-то, это его авторский фильм. Его вопросы, его удивление, непонимание, восхищение. Его «прощалки» в конце каждой серии.
Иерусалим — только первый блин. Все остальные блины в цикле «Еврейское счастье» оказались вполне себе кошерными. Познер влюбился в Тель-Авив, и это сразу почувствовалось. Теплота этого города, открытость, вольность, дружелюбность. А кибуцы (наши колхозы, только гораздо лучше и продуктивнее) вообще открыли автору глаза на мир. Он многое узнал здесь впервые и вновь, поэтому серия вышла на загляденье.
Думаю, за такой фильм на Познера обидятся очень многие евреи. Ортодоксальные, воинствующие, ну и самые простые тоже. Потому как Владимир Владимирович наш в самых проблемных сюжетах об арабо-израильском конфликте стал писать против ветра. Задавать неудобные, неполиткорректные вопросы. Выслушивать не только израильскую правду, но и палестинскую.
Его недоброжелатели, враги скажут: пропагандист, что с него взять. Да, работа на Иновещании дает о себе знать, и если человек не одно десятилетие повторял, как «Отче наш», сказки про «израильскую военщину», то разве может он так вмиг поменяться, изменить себе?
Но мы и есть страна мифов. Раньше в программе «Время» говорили только про агрессоров, про «распятых мальчиков». Советский Союз распался — и вдруг Израиль из вражины превратился в милого друга, страну трех морей, сказочный курорт (из грязи в князи). Лучший друг, где «на четверть бывший наш народ». Ну, положим, не на четверть — это Владимир Семенович погорячился, но все равно наших очень много. И теперь сочувствовать палестинцам на нашем телевидении довольно стремно.
Но Познер сочувствует. И тем и другим: и нашим, и вашим. И не старый это его пропагандистский атавизм, а истинная репортерская работа. Журналист и должен всегда сомневаться, не оглядываясь ни на кого, ничто не принимать на веру, но исследовать (на зуб, на вкус, на глаз), проверять.
Здесь нет однозначного ответа. Ну да, два еврея (Познер, Ургант) — три мнения. Познер неудобен, но очень профессионален. Он разъял Израиль до винтиков, до молекул. И хочет собрать, но только так, как видит именно он, Владимир Познер. Да, он восхищен Израилем, его людьми, построившими в пустыне этот оазис братства, это чудо техники, но такие чувства никак не отменяют его симпатий к невинным, мирным палестинцам. Нет, после такого фильма Познера не возьмут в евреи. Может быть, даже исключат из них.
Но именно поэтому «Еврейское счастье» получилось необычайно трогательным и умным. Операторская работа великолепна, а музыка Екатерины Чемберджи, дочери Познера, абсолютно точно ложится на настроение папы, на какую-то самую глубинную сердечную отзывчивость Государства Израиль.
Познер с Ургантом сделали свое дело, теперь они могут уходить. То есть возвращаться обратно в Россию, в Москва, на свой Первый канал, в свои собственные именные программы. Они молодцы. Но… Как говорил еще один «наш»: все относительно. И показал всему миру язык. Может быть, это тоже еврейское счастье?
Шолом алейхем, товарищи!
