— Карло, вы известны в мире как архитектор-инноватор, пропагандирующий слияние красоты форм с технологиями будущего. Как возникло ваше кредо или это идея, популярная во все века: просто в эпоху Леонардо да Винчи увлекались механикой, а теперь цифровыми технологиями?
— Это правда, архитекторы и художники всегда стремились расширить границы возможного и испытывали новые инструменты и технологии своего времени. Вспомните представителя Раннего Возрождения Паоло Уччелло, чьи изыскания по теории линейной перспективы послужили началом революции в живописи.
Я убежден, что дизайн, проектирование должны смотреть в будущее. Нобелевский лауреат Герберт Саймон писал: естественные науки изучают, как устроены вещи, дизайн — как они должны быть устроены, и занимается созданием желаемых вещей. В этом смысле каждый, кто старается изменить реальность к лучшему, является творцом, дизайнером... Представители моей профессии должны бросать вызов времени, предлагать альтернативу, чтобы приблизить людей к городу мечты. Современные технологии являются превосходным инструментом для подобных экспериментов.
— У вас есть книга «Умный город, умный горожанин». В частности, вы говорите, что город или здания должны быть не просто умными, как смартфоны, но еще и вводите новое определение «восприимчивого, чувствительного города». Что имеется в виду?
— Этим я хотел показать, что мы все-таки должны концентрироваться не на технологиях, а скорее на человеке, который, как я уверен, сможет в будущем активнее влиять на изменения городской среды.
— Сейчас много говорится о «большой базе данных» применительно к развитию городов. Можете пояснить, что именно включают такие базы, зачем они нужны вам как архитектору и как они могут изменить облик мегаполисов?
— Каждый раз, когда вы заходите в автобус или достаете из кармана телефон, или подключаетесь к Интернету, — вы генерируете определенную информацию (например, на такой-то улице в такое-то время человеку понадобился общественный транспорт по маршруту «А-Б»; люди пользуются услугами сотового оператора с такой-то регулярностью; нагрузка на Интернет такая-то и т.п.). Согласно оценке одного из руководителей Google Эрика Шмидта, каждые два дня человечество производит столько же информации, сколько было произведено со времени возникновения цивилизации до 2003 года (причем это уже несколько устаревшая оценка).
Сегодня так называемые большие данные оказывают воздействие на разные стороны жизни общества. С точки зрения городского развития обширные базы детализированной информации могут помочь нам лучше осознавать происходящее вокруг и планировать преобразования. Сбор данных и адекватный ответ на них всегда играли решающую роль. Более века назад французский географ и историк Элизе Реклю заметил, что занятие топографией (то есть, по сути, сбор данных об особенностях исследуемой территории) — это первый фундаментальный шаг к городскому планированию. В этом смысле ничего не изменилось, с той лишь разницей, что сейчас мы можем гораздо лучше знать ткань наших городов, а значит, получаем больше возможностей управлять разными городскими процессами.
— Насколько я понимаю, эта новая «оцифрованная реальность», большие данные о городе создаются благодаря двум вещам: во-первых, сами горожане пользуются смартфонами и прочими устройствами, приложениями, которые фиксируют каждый их шаг, их интересы и предпочтения; во-вторых, нас окружает все больше «подглядывающих» камер, датчиков на улицах, в магазинах и т.д. Это так?
— Ну, я бы сказал, что все чуть более сложно, но в основе новой реальности действительно лежит обмен информацией. То, что сегодня происходит в масштабах города, сравнимо с тем, что происходило с гонкой «Формулы-1» лет двадцать назад. Поначалу успех на автодроме основывался прежде всего на исходных технических характеристиках машины и способностях водителя. Но потом случился бум телеметрических технологий — автомобиль превратился в компьютер, работа которого мониторится в режиме реального времени тысячами различных датчиков, машина стала «умной» и способной лучше отвечать на вызовы трассы. (Во время гонки данные о работе двигателя, коробки передач, гидравлики и пр. передаются специалистам в боксах, контролирующим поведение и проблемы машин на трассе, и могут по спутниковой связи направляться инженерам и конструкторам для оперативной настройки автомобиля.)
Аналогичным образом за последнее десятилетие цифровые технологии покрыли наши города, формируя костяк большой интеллектуальной инфраструктуры.
Широкополосные оптоволоконные и беспроводные сети поддерживают работу мобильных телефонов, смартфонов и планшетов, которые становятся все доступнее. В то же время открытые базы данных — особенно от Правительство РФ, — которыми люди могут пользоваться и дополнять сами, обнажают огромный массив информации. Причем благодаря различным электронным стойкам и экранам в общественных местах этими данными могут пользоваться даже самые технически неподготовленные граждане.
Добавьте сюда неустанно растущую сеть всевозможных датчиков и систем цифрового мониторинга, привязанных к дешевым мощным компьютерам, и вы увидите, что уже сами наши города стремительно превращаются в «компьютеры под открытым небом».
— Да это же почти «матрица»?! Можете привести несколько конкретных примеров того, как используются в городах большие данные? Как они меняют повседневную жизнь? Можно ли сказать, что мобильное приложение для знакомств или сайт по бронированию квартир туристами тоже являются проектами из серии больших данных?
— Да, это части такой системы. За последние годы в Соединенных Штатах выросло целое поколение новых успешных технологических компаний, которые в основу своих разработок положили именно идею умного городского пространства. Один из таких примеров — мобильное приложение городского такси, которое позволяет любому пользователю вызвать ближайшую машину или самому стать водителем. Деятельность компании перевернула классический рынок таксомоторных услуг, прокатилась волна протестов и забастовок (особенно по Европе), и все-таки компания вышла на международный уровень.
Так что сайты по брони квартир, приложения для заказа такси, разработки по дистанционному управлению домашней техникой (светом, замками на дверях, камерами слежения и пр.) — это все лишь малая доля инноваций, демонстрирующих, как расширяется роль цифровой информации, когда ее «вживляют» в окружающее нас физическое пространство, привычные нам вещи. Подобные процессы происходят практически во всех сферах городской жизни, и в самое ближайшее время нас ждут революционные перемены, начиная с вопросов энергопотребления и заканчивая персональным здоровьем. Венчурные инвесторы с огромным интересом вкладываются в такие проекты.
Например, на Экспо-2015 в Милане мы вместе с крупным итальянским ретейлером должны были смоделировать супермаркет будущего. И на помощь опять пришли цифровые технологии и большие данные. Мы разложили продукты на столах, прикасаясь к которым, посетители активировали интерактивный контент — на подвешенных к потолку экранах появлялось «досье» на товар: не несколько строчек, как на этикетках, а подробное описание пищевой ценности, историко-культурная справка. Все это формирует более ответственное отношение к покупкам. Кроме того, когда вы можете посмотреть, где, кем и как был создан конкретный продукт, выстраиваются личные связи с производителем, то есть мы постарались вернуть супермаркет к идее древнего рынка, но уже на новой технологической платформе, где каждый мог бы быть и продавцом и покупателем, обмениваться продуктами, рецептами.
— Городские власти проявляют интерес к подобным экспериментам в области больших данных, это нашло отражение в чьей-то политике?
— Да, я вижу интерес со стороны чиновников, но при этом многие ошибочно полагают, что монополия на превращение мегаполисов в «умные города» принадлежит муниципальным властям или национальным правительствам. Хотя по-хорошему это процесс, который должен рождаться в среде самих горожан, идти «снизу вверх». Нужно, чтобы у людей был драйв, желание создавать новые приложения и пользоваться ими. Если создать для этого подходящие платформы, каналы, активные жители сами предложат решения и для энергопотребления, и для решения транспортных проблем, для здравоохранения, образования, обеспечения продовольствием...
— Идея больших данных некоторым напоминает оруэлловского «Большого Брата»: тысячи камер ежеминутно фиксируют нашу жизнь, организации сплошь заводят электронные базы данных — если кто-то захочет, он узнает места, которые вы посещаете, какие блюда любите, какой у вас номер авто, какой банк, вашу зарплату... Вам не кажется, что в итоге мы рискуем получить не «умный город», а стать заложниками «цифры»? А если что-то нарушится в этой компьютеризированной системе, мир погрузится в хаос?
— Конечно, возможность собирать цифровую информацию практически в неограниченных масштабах может превратиться из инструмента расширения человеческой свободы и комфорта (именно это движет проектами «Открытых данных» в городах и государствах по всему миру) в инструмент насилия, слежки и тотального контроля. Как в провидческом рассказе итальянского писателя Итало Кальвино «Память мира», написанном в 1960-х: воспроизведение каждого момента жизни человечества может обернуться драмой. Поэтому важно, чтобы каждый из нас был вовлечен в открытую дискуссию о развитии и использовании больших данных. Со своей стороны могу сказать, что мы приложили усилия к организации в Массачусетском технологическом университете специального форума с участием философов, деятелей искусств, инженеров и хакеров, чтобы собрать разные взгляды на этот принципиальный для нашего общего будущего вопрос.
