Похоронить останки потомков последнего российского императора планировала еще совсем недавно межведомственная рабочая группа по исследованию и перезахоронению останков двух остающихся непогребенными царских детей.
Согласно информации, размещенной на правительственном сайте, на последнем заседании группы, состоявшемся 11 сентября, было решено предложить правительству провести церемонию захоронения останков цесаревича Алексея и великой княжны Марии Романовых 18 октября 2015 года в Екатерининском приделе Петропавловского собора Петропавловской крепости.
Но вместо информации о ходе подготовки погребальной церемонии пошли совсем другие новости. 23 сентября возобновлено следствие по делу о гибели царской семьи, назначены новые экспертизы. А еще спустя несколько дней в петербургской мэрии заявили, что захоронение откладывается на неопределенный срок.
«Зольная масса» на полке
Сейчас останки Алексея и Марии находятся в Государственном архиве РФ. Согласно одному из экспертных заключений, они представляют собой «зольную массу» общим весом 110,575 грамма: 98,975 грамма — фрагменты костей скелета; 11,6 грамма — то, что осталось от зубов.
Прах сына и дочери императора был найден 29 июля 2007 года — почти на три десятилетия позже останков остальных девяти арестантов екатеринбургского «дома особого назначения», он же дом Ипатьева, расстрелянных в ночь с 17 на 18 июля 1918 года. В течение 2007–2008 годов новые находки подверглись всесторонним исследованиям: были проведены медико-криминалистическая, стоматологическая, антропологическая и, наконец, самая важная — генетическая экспертиза.
Кстати, в тот раз был вновь перепроверен генетический материал остальных «екатеринбургских останков». В частности, проведена экспертиза по образцам крови с рубахи, находившейся на Николае II в момент так называемого инцидента в Оцу: во время пребывания в Японии в 1891 году тогда еще цесаревич Николай Александрович подвергся нападению японского полицейского-националиста, нанесшего наследнику российского престола удар саблей по голове. Окровавленная одежда хранилась в Эрмитаже.
Эксперты пришли к категоричным выводам: 1) как и было первоначально установлено, скелет №4 принадлежит Николаю II, а прочие останки, находившиеся в захоронении, вскрытом в 1991 году, — императрице Александре Федоровне, трем их дочерям (Ольге, Татьяне и Анастасии) и четырем лицам из окружения (Анне Демидовой, Евгению Боткину, Алоизию Труппу, Ивану Харитонову); 2) обгоревшие косточки, обнаруженные в 2007 году, являются останками Алексея и Марии.
Все исследования были полностью завершены к середине 2008 года.
14 января 2011 года уголовное дело №18/123666-93, возбужденное 19 августа 1993-го в связи с обнаружением в окрестностях Екатеринбурга «неопознанных трупов девяти человек с признаками насильственной смерти», было прекращено.
Но хоронить останки Алексея и Марии никто не собирался. Да что там хоронить, до них, такое впечатление, вообще никому не было дела.
Некоторое время коробочки с «зольной массой» продолжали пылиться в сейфе Владимира Соловьева — старшего следователя-криминалиста СКР, который с самого начала, с момента взрытия первого захоронения, занимался «царским делом», — а затем были переданы им в Госархив.
Между прочим, с формальной точки зрения это было нарушением существующих правил. Идентифицированные человеческие останки следует либо передать родным, близким или их представителям, либо, если те никак себя не проявляют, захоронить как невостребованные трупы.
По словам Владимира Соловьева, о возможной участи праха он сообщил патриарху Кириллу. В ответ было заявлено, что Русская православная церковь не претендует на останки и не настаивает на участии в их дальнейшей судьбе.
Не спешите их хоронить
Следующей знаковой датой в посмертной истории царской семьи является 8 июля 2015 года.
В этот день председатель Правительство РФ издал распоряжение «Об образовании межведомственной рабочей группы по вопросам, связанным с исследованием и перезахоронением находящихся в Государственном архиве РФ останков цесаревича Алексея и великой княжны Марии Романовых». Возглавил ее Сергей Приходько — вице-премьер и руководитель аппарата кабмина.
Какие именно события предшествовали созданию группы, доподлинно не известно. Но понятно, что все эти годы шла борьба между теми, кто был уверен в подлинности останков царской семьи, с одной стороны, и, так сказать, сомневающимися — с другой. Оплотом последних, как нетрудно догадаться, являлась и является Русская православная церковь.
В коридорах светской власти сопротивления самой идее поставить точку в «царском деле» не было. Но в Кремле и Белом доме не хотели повторения скандального опыта предыдущих царских похорон, состоявшихся 17 июля 1998 года: их не почтил своим присутствием ни один из иерархов РПЦ, а священник, отпевавший царских мучеников, проводил их в последний путь со словами «их же имена Ты, Господи, сам веси».
Иными словам, задача заключалась в том, чтобы переубедить церковное начальство. И, судя по всему, определенный прогресс в этом отношении был достигнут.
Об этом говорит и сам факт создания межведомственной группы, и тем более — реакция на него РПЦ. Глава синодального отдела патриархии по взаимоотношениям церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин назвал решение премьера очень своевременным. Мало того: отец Всеволод сам вошел в состав группы.
Первым делом рабочая группа поручила компетентным ведомствам и учреждениям — в том числе Федеральному архивному агентству, Госархиву, Институту российской истории РАН, Следственному комитету, ФСБ, Российскому центру судебно-медицинской экспертизы, Институту общей генетики им. Н.И.Вавилова РАН — представить свои мнения по вопросу принадлежности «екатеринбургских останков».
В начале сентября экспертные заключения легли на стол руководителя рабочей группы. Вердикт всех специалистов однозначен: никаких дополнительных экспертиз не требуется, все обнаруженные останки идентифицированы с максимально возможной точностью.
Собственно, поэтому и было решение начать подготовку к церемонии захоронения. Чуть было не начали уже рассылать приглашения разбросанным по белу свету представителям семьи Романовых. Однако в ситуацию вмешался предстоятель РПЦ.
Патриарх Кирилл обратился в правительство с просьбой о проведения дополнительных исследований, и власть сочла за благо пойти навстречу.
«Некоторые сегодня говорят, что новые исследования являются избыточными, что они не нужны, что Церковь по непонятным причинам затягивает процесс признания останков», — признал Всеволод Чаплин наличие соответствующих подозрений. Сам он их, разумеется, решительно опровергает: просто, мол, поскольку бывший император и члены его семьи причислены к лику святых, Церковь не имеет в этом вопросе права на ошибку.
«Головы заспиртовали и отвезли Свердлову»
Следствие, однако, тоже не имеет права на ошибку. Причем, в отличие от религиозных деятелей, отвечающих лишь перед Богом, ответственность лиц, проводящих расследование, прописана еще и в Уголовном кодексе: за фальсификацию доказательств согласно УК светит до семи лет лишения свободы.
К факту возобновления «царского дела» следователь Владимир Соловьев относится философски. «С одной стороны, это вроде бы говорит о браке, допущенном следствием, — рассуждает Соловьев в интервью «МК». — Значит, не все ты, Соловьев, сделал, раз к тебе возникают вопросы. Мне должно быть ужасно обидно. Но я не плачу и не расстраиваюсь. Потому что понимаю: если есть вопросы, которые разъединяют общество, то необходимо на эти вопросы ответить».
Один из вопросов, поставленных Церковью, связан с легендой, возникшей почти сразу после расстрела в доме Ипатьева. Большую роль в ее распространении сыграл генерал Михаил Дитерихс, руководивший колчаковской комиссией по расследованию убийства августейшей семьи и других членов Дома Романовых.
«По мнению комиссии, — писал Дитерихс в своих мемуарах, — головы Членов Царской Семьи и убитых вместе с Ними приближенных были заспиртованы в трех доставленных в лес железных бочках, упакованы в деревянные ящики и отвезены Исааком Голощекиным в Москву Янкелю Свердлову в качестве безусловного подтверждения, что указания изуверов центра в точности выполнены изуверами на месте».
Согласно другому варианту той же легенды, Голощекин доставил в Москву головы трех Романовых — Николая II, Александры Федоровны и цесаревича Алексея.
Масла в огонь сомнений подливает и факт ранения, полученного юным Николаем в Японии (во время путешествия тогда еще цесаревича на него было совершено покушение).
По мнению тех, кто не согласен с выводами следствия, удар саблей непременно должен был оставить след на черепной коробке, однако никаких характерных повреждений не обнаружено.
«С целью проверки этой версии были проведены специальные исследования, которые показали, что на черепе из-за его разрушения серной кислотой не могло остаться прямых свидетельств ранения, — объясняет Соловьев. — В результате удара саблей отколота костная пластинка толщиною с лист писчей бумаги. Кислота съела намного больше костной ткани». Но скептиков эти доводы не убеждают.
«Есть версия, что на том месте частично была захоронена семья императора, частично семья какого-то купца, — перечисляет Соловьев плоды раздумий и изысканий своих оппонентов. — Есть версия, что спецслужбы в какой-то момент подменили черепа...
Ни одна из альтернативных версий не нашла документального подтверждения.
Тем не менее, коль уж сомнения существуют, мы решили на этот раз провести генетическое исследование и по черепам — соответствуют ли они остальным частям скелетов».
С этой целью 23 сентября была произведена эксгумация останков последнего русского царя и его супруги. Однако возникает закономерный вопрос: почему такие экспертизы не были проведены сразу?
«Я был тогда категорически против подобной экспертизы, — отвечает на это Соловьев. — Потому что проведение такого рода исследований требует либо большого количества костной массы, либо сверхспециалиста.
Вот сейчас я такого сверхспециалиста нашел, а в то время мы сознательно отбирали для исследования лучше всего сохранившиеся фрагменты останков.
Не скрою, у меня были большие опасения за сохранность черепов. Ведь это довольно тонкие кости, которые к тому же были залиты серной кислотой, съевшей почти всю органику.
Я боялся, что получится так — оставят от черепа половину и скажут: извините, у нас ничего не вышло. Поэтому я ограничился антропологической экспертизой, согласно которой посткраниальные скелеты, то есть та часть, которая находится ниже головного отдела, полностью соответствуют черепам. Что на позвонках нет никаких следов разрезов и разруба, а следовательно, головы не отделялись от тел. И меня это тогда вполне удовлетворило».
Яма раздора
Помимо черепов в рамках возобновленного следствия предполагается задействовать еще два не исследовавшихся ранее «объекта». Это прежде всего одежда деда Николая II, императора Александра II, в которую он был облачен 1 марта 1881 года — в момент покушения, осуществленного террористом-народовольцем Гриневицким. Как и окровавленная рубаха Николая, эти вещи также находятся в Эрмитаже.
«Есть предположение, что они не имеют посторонних включений ДНК и дадут нам возможность исследовать генотип по мужской линии», — поясняет Соловьев.
Со вторым потенциальным «объектом», признает следователь, будет сложнее. Речь идет о мощах святой преподобной мученицы Елизаветы Федоровны, родной сестры императрицы, которые находятся в Иерусалиме, в храме равноапостольной Марии Магдалины, относящемуся к Русской православной церкви за границей.
«Поскольку эти останки находятся за пределами страны, получить к ним доступ непросто, — сетует следователь. — Пока этот вопрос не решен. Будем вести переговоры».
Кроме того, Соловьев планирует — правда, эти планы еще более отдаленные и неопределенные — исследовать содержимое свинцовых цилиндров, некогда замурованных в стенах брюссельского православной церкви Иова Многострадального и извлеченных три года назад в ходе ремонта храма.
В них находится земля из Ганиной Ямы — места, куда первоначально были привезены тела расстрелянных Романовых и их слуг и где была предпринята первая попытка их уничтожения. Реликвию вывез из Россия следователь Омского окружного суда Николай Соколов, которому адмирал Колчак поручил в начале 1919 года расследование «царского дела».
Кстати, по версии самого Соколова, никуда, кроме Ганиной Ямы, тела не возили. Там, рядом с шахтой №7 заброшенного Исетского рудника, они были практически без остатка уничтожены при помощи огня и серной кислоты.
В качестве вещественных доказательств колчаковским следователем был собран ряд предметов, предположительно, принадлежавших Романовым и их окружению, части одежды, обожженные фрагменты костей, а также образцы почвы, просаленной, по версии Соколова, в результате сжигания трупов. Именно последние были замурованы в стену брюссельского храма, и именно они единственные сохранившиеся до наших дней соколовские вещдоки: все прочие были утрачены во время Второй мировой войны.
Не лишним будет уточнить, что до сегодняшнего дня РПЦ официально придерживается версии Соколова. В 2000 году в Ганиной Яме появился мужской монастырь Святых царственных страстотерпцев, устроенный, согласно информации, размещенной на сайте патриархии, на месте уничтожения останков святых царственных страстотерпцев и их верных слуг. Понятно, что отказаться от такой трактовки церкви будет весьма непросто. Впрочем, возможен компромиссный вариант, примиряющий обе версии: соловьевскую и соколовскую.
Объективной предпосылкой для него является заключение судебных медиков, согласно которому теоретически рассчитанная зольная масса, оставшаяся после сожжения тел Алексея и Марии, должна составлять в сумме 3,4 килограмма. А обнаружено, напомним, чуть более ста граммов.
По мнению медиков, «установленное несоответствие свидетельствует о том, что при поисковых работах в июле 2007 года обнаружено лишь одно из нескольких мест криминального захоронения останков».
Что это за места? «Мы не знаем точно, но можем предполагать, что уничтожение тел Алексея и Марии начиналось в районе Ганиной Ямы, — делится своими соображениями Владимир Соловьев. — Что на момент, когда команда Юровского (Яков Юровский, комендант «дома особого назначения». — А.К.) вновь свалила тела расстрелянных в кузов грузовика и повезла искать новое, более укромное место захоронения, эти останки уже были в значительной степени сожжены.
Это позволило затем в Поросенковом логу (болотистая ложбина, в которой были обнаружены оба захоронения. — А.К.) довести их за 3–4 часа до такого состояния, в котором их нашли в 2007 году».
Следствие ведет РПЦ
Что касается специалистов, привлеченных Соловьевым для проведения генетической экспертизы, то особых новостей нет: основные исследования идут под руководством заведующего отделом геномики и генетики человека Института общей генетики им. Вавилова РАН — профессора Евгения Рогаева. Для справки: именно Рогаев идентифицировал останки Алексея и Марии.
«Нас укоряют иногда, что один и тот же человек проводит экспертизы и что это как бы неправильно, — сетует Соловьев. — Но экспертов столь высокого уровня, которые к тому же специализируются на древней ДНК, в мире очень мало. Наверное, не больше десятка. Я не могу себе позволить разбрасываться такими специалистами».
По словам Соловьева, у РПЦ никаких возражений против кандидатуры Рогаева нет. Более того, как утверждает следователь, в свое время именно Церковь, а конкретно Алексий II, предложила ему привлечь Рогаева: «Меня попросили сменить эксперта и поставить того, кому доверяет Церковь. И этот выбор оказался очень удачным».
Трудно сказать, согласны ли с такой оценкой в РПЦ, но больше подобных просьб к Соловьеву не поступало. Впрочем, каких-либо положительных рецензий работа следователя и его помощников тоже не удостоилась.
Если называть вещи своими именами, то Церковь все эти годы демонстративно игнорировала следствие и, соответственно, его результаты. При этом постоянно подчеркивалось, что РПЦ не считает выяснение вопроса о принадлежности останков срочным. Скажем, еще не так давно Всеволод Чаплин недоумевал, почему следователь Соловьев настаивает на быстрейшем закрытии этой страницы истории, и допускал, что установление истины может занять века.
Но месяц назад «холодная война» сменилась «разрядкой» и сотрудничеством. Ярким примером такого взаимодействия можно назвать процедуру эксгумации царских останков, которая прошла в присутствии управляющего делами патриархии митрополита Варсонофия, протоиерея Всеволода Чаплина и ряда других священнослужителей. И это только начало.
«Со стороны РПЦ была высказана просьба привлечь к проводимым нами экспертизам специалистов, предложенных Церковью, — рассказывает Владимир Соловьев. — Мы совершенно не против, но это должны быть специалисты высочайшего класса».
Процесс согласования кандидатур пока не завершен, однако Соловьев настроен оптимистично и не предвидит серьезных конфликтов с Церковью по этому поводу: «Мы разумные и цивилизованные люди и найдем общий язык и консенсус».
Объяснение пируэтов
Все эти пируэты могут иметь лишь одно объяснение: Церковь получила от власти — судя по всему, непосредственно от президента — предложение, от которого нельзя было отказаться, и в итоге капитулировала. Но отнюдь не безоговорочно: были запрошены солидные отступные, позволяющие сохранить лицо. И ключевым элементом компенсационного пакета являются как раз новые исследования по «царскому делу».
На этот раз, надеется Всеволод Чаплин, они пройдут «в обстановке предельной открытости», читай: под надзором церкви. Но говорить о том, что после получения результата, подтверждающего первоначальные выводы следствия, Церковь непременно согласится с тем, что «царь настоящий», было бы, пожалуй, опрометчиво. Все-таки наука — наукой, а политика — политикой. А политическая конъюнктура меняется порой очень быстро.
В связи с этим нелишним будет напомнить о том, как развивались события в 1990-х годах.
«Священный Синод поставил перед комиссией десять вопросов, — вспоминает политик и богослов Виктор Аксючиц, в 1997–1998 годах — советник первого вице-премьера Бориса Немцова, возглавлявшего правительственную комиссию по исследованию и перезахоронению останков Николая II и членов его семьи, фактически секретарь комиссии. — Они касались, в частности, истории со шрамом на голове императора от удара саблей и ряда распространенных мифов о том, что голова Николая II была отчленена и хранилась в кремлевском кабинете Ленина, что останки царской семьи были сожжены, что убийство носило ритуальный характер...
После того как были подготовлены исчерпывающие ответы на все вопросы, Борис Немцов попросил Святейшего патриарха об аудиенции».
Встреча, в которой также приняли участие следователь Владимир Соловьев, советник первого вице-премьера Александр Шубин и Виктор Аксючиц, состоялась 15 января 1998 года.
«Соловьев передал официальный ответ Генеральная прокуратура РФ на десять вопросов, — продолжает Аксючиц. — Его святейшество внимательно прочитал записку и начал задавать уточняющие вопросы. Затем патриарх отодвинул папку с материалами в сторону, положил на нее руку и сказал: «Вы меня убедили. Этот вопрос можно считать решенным. Обсудим место и время захоронения».
Он предложил провести церемонию в первую или последнюю неделю Великого поста, посчитав, что затягивать этот процесс не имеет смысла. Немцов сказал, что СМИ могут обвинить комиссию в спешке, поэтому лучше сделать это 17 июля, в годовщину расстрела царской семьи. После длительного обсуждения сошлись на предложении председателя комиссии. Единогласно решили совершить захоронение в царской усыпальнице Петропавловского собора в Петербурге... Мы расстались с убеждением, что достигнуто полное взаимопонимание».
А чуть больше месяца спустя, 26 февраля 1998 года, прошло заседание Священного синода, на котором председательствовал патриарх. В повестке был один вопрос: доклад митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, являвшегося членом немцовской комиссии.
Кстати, на итоговом заседании комиссии Ювеналий вместе со всеми голосовал за то, что найденные под Екатеринбургом останки принадлежат царской семье. В свете вышеописанных обстоятельств решение синода было, мягко говоря, неожиданным: «Оценка достоверности научных и следственных заключений, равно как свидетельство об их незыблемости или неопровержимости, не входит в компетенцию Церкви... Решение Государственной комиссии... вызвало серьезные сомнения и даже противостояния в Церкви и в обществе... Священный синод высказывается в пользу безотлагательного погребения этих останков в символической могиле-памятнике. Когда будут сняты все сомнения... следует вернуться к окончательному решению вопроса о месте их захоронения».
«Трудно сказать, что именно доложил Ювеналий членам синода», — говорит Аксючиц. Но очевидно, что роль митрополита была ключевой. В итоге патриарх оказался на том заседании в меньшинстве. По версии Аксючица, дело скорее всего объясняется личными амбициями: Ювеналием руководила обида на то, что патриарх принял решение, не посоветовавшись с ним — членом правительственной комиссии и главой синодальной комиссии по канонизации святых.
Причины и следствие
Понятно, что один лишь человеческий фактор не исчерпывает вопроса о причинах недоверчивого отношения Церкви к «екатеринбургским останкам».
Парадокс ведь в том, что прах, вокруг которого вот уже почти четверть века идут ожесточенные споры и который никак не хотят признавать мощами, является наиболее доказанным с научной точки зрения из всех останков святых, почитаемых РПЦ. Но сколь бы вескими и разнообразными ни были возможные первоначальные резоны нашей «сверхъестественной монополии» — боязнь возвращения к власти коммунистов, нежелание ассоциироваться с непопулярным «ельцинским режимом» и т.д. и т.п., — на сегодняшний день осталась, по сути, одна-единственная причина: инерционная сила ранее принятых решений.
«Среди церковных иерархов бытует мнение, что не признать очевидные останки — меньший грех, чем признать ошибку Церкви», — свидетельствует Виктор Аксючиц.
Тем не менее, надеется он, возобладает здравомыслие: «Представьте себе, президент и правительство — за захоронение и признание останков, а патриарх не согласен и не будет присутствовать на церемонии. Это же противостояние церковного руководства и руководства государства! В той ситуации, в которой сегодня находится общество, это явится мощным фактором дестабилизации. Зачем это нужно Церкви?»
Конечно, точно такие же аргументы можно было бы привести и в 1998 году. Однако нельзя не признать, что за последние 17 лет взаимоотношения церковной и светской «вертикалей» сильно изменились. Сегодня Церковь куда более ревностно придерживается известного наставления апостола Павла, согласно которому всякая власть — от Бога.
