«Выбросить по одному ребенку»
«Мы знали, что путь предстоит неблизкий — сперва нужно было долететь до Ливана, потом переехать в Каир. Там нас расселили в крошечную комнату: вместе с нами там ночевали еще человек 20. Проснувшись поутру в этой ночлежке, я не нашел свою сумку с документами и деньгами. Благо документы жены воры не нашли. Мы остались без средств к существованию, не совершив и половины пути. Но это было не самое страшное из того, что нас ожидало...»
Это цитаты из блога сирийского беженца, уроженца города Халеб. Одного из десятков тысяч тех, кто бежал в Европу в поисках лучше доли и кого теперь называют «саранчой» и «новыми варварами».
«...Затем нам предстоял долгий путь по морю. Корабль, который нам рекомендовали как «приличный катер», на деле оказался дряхлой посудиной.
Едва мы только отплыли, как один из контрабандистов (имеется в виду перевозчик, оказывающий нелегальные услуги по переправке беженцев. — «МК») подрался с сирийским христианином. Избили того парня сильно.
Ночью мы попали в жуткий шторм. Корабль быстро набирал воду. Через несколько часов нас заставили выбросить все, что может быть балластом. Но на этом ужасы не закончились. Бандиты, которые нас перевозили, приказали выбросить каждому, у кого есть дети, по ребенку. Они сказали, что это не просьба, и если беженцы этого не сделают, то они начнут действовать сами. Угрожали оружием.
Была паника. Несколько матерей потеряли сознание. Люди плакали, молили о помощи. В итоге контрабандисты скинули нескольких малышей в воду. Все было как во сне...»
— Аббас, если посмотреть ролики и фотографии из лагерей для мигрантов, создается ощущение, что бегут сплошь крепкие молодые люди. Иногда в новостном сюжете в толпе переселенцев не промелькнет ни одного женского или детского лица. Почему так?
— Я бы не сказал, что едут только одни мужчины. Бегут все: мужчины, женщины, много детей. Но зачастую СМИ заостряют внимание исключительно на мужчинах.
Да, мужчин едет много, главным образом потому, что они главы семейств. Одни женщины и дети никуда не поедут — это не принято. Кроме того, довольно часто мужчина оставляет семью в Сирии, а сам едет на разведку.
Путь сложный и долгий, люди едут в трюмах рыболовных сейнеров, ждут переправы в душных и тесных помещениях. Женщины и дети часто этот путь не выдерживают. Поэтому если семья может переждать, если им ничего не угрожает, если их дом не разрушен в результате бомбежек, они, скорее всего, останутся в Сирии.
Собственно, у нас несколько дальних родственников уехали в Турцию, что называется, прощупать почву, а их семьи до поры до времени остались в Сирии. Их дома пока не разрушены, обстановка в том городе, где они живут, относительно безопасная. Но мужчины все равно отправились на разведку, потому что вот-вот и их город могут начать бомбить.
Из населенных пунктов же, которые захвачены «Исламским государством», например из города Дейр-эз-Зор (оттуда, кстати, родом мужчина, которого пнула венгерская журналистка), люди бегут массово. А надо понимать, что сейчас «Исламским государством» захвачено 70% Сирии.
Есть и еще один момент: некоторые мужчины бегут в одиночку просто потому, что у них больше никого не осталось. В Интернете я читал блог одного сирийца. Он рассказывал, что еще год назад он был счастливым человеком: жена, детишки, большой дом. Но однажды, придя с работы, он лишился всего: его дом разбомбили, а в живых не осталось никого. Так что стандартного ответа на вопрос, почему бегут мужчины, дать невозможно. Сколько беженцев, столько и причин.
— Вы сказали, что приходится преодолевать сложный путь. Как именно они попадают в Европу?
В основном едут через Турцию и Ливан. Маршрут может быть, например, таким: из Ливана в Каир, из Каира в Александрию, из Александрии по морю до Греции или Италии. Либо через Турцию — из прибрежного города Бодрум до греческого острова Кос, который еженедельно принимает до 2 тысяч сирийских беженцев.
Путь этот занимает примерно неделю. И все это время нужно где-то ночевать в ожидании переправы, мириться с антисанитарными условиями. Сирийскую границу же и вовсе люди пересекают, как правило, пешком. Могут пройти по 100 километров.
— Почему, разве на автомобиле нельзя проехать?
— Во-первых, не у всех сирийцев есть собственный автотранспорт. Во-вторых, передвигаться на личном авто в некоторых районах довольно опасно. Бойцы ИГ тормозят все машины, могут подорвать, расстрелять. А потом, если это большая семья, которых в Сирии множество, нужна не обычная машина, а фургончик или микроавтобус. Поэтому если уезжать решает большая семья, единственное логичное решение — это идти пешком.
Но по Европе люди также часто передвигаются пешком, хотя во многих странах им предоставляют автобусы.
Чтобы понять, почему они принимают такое решение, нужно знать, что на всем этом пути в ЕС нечистые на руку дельцы пытаются нажиться на беженцах, обмануть их. Люди, которые порой отдали большую часть своих сбережений какому-нибудь нелегальному перевозчику в Турции, в итоге обманувшему их, боятся, что то же самое повторится и в Европе. И что самое печальное — это повторяется.
Мне рассказывал один сириец, что он сознательно не захотел ехать на автобусе из Венгрии в Австрию, потому что от других беженцев слышал, что в этих автобусах у людей вымогают деньги. Им говорят: не хотите ехать в Австрию? Хотите бежать по дороге? Без проблем, мы выпустим вас в любой локации, но за это нужно будет заплатить 800 евро. Для людей это серьезные деньги — в основном все, что у них осталось.
За путь в резиновой лодке — 800 евро, за катер — 2 000
Из записей в Фейсбуке:
«...Мы решили ехать до Турции, там купили билеты до Бодрума. Но нас не хотели везти в Греция легально. Тогда мы согласились на услуги контрабандиста. Они берут дороже, и условия хуже. По дороге наш корабль сломался. Они (бандиты эти) просто взяли и уехали. А мы так бы и умерли, если бы спасатели не подоспели...»
— Аббас, многие переселенцы признаются, что, например, за дорогу из Бодрума до греческого острова Кос (там по воде всего 12 километров) с них берут две тысячи евро. И как я понимаю, это еще не самые высокие расценки?
Да, перевозка беженцев сейчас — целая индустрия. В арабоязычном Интернете можно найти с десяток групп, которые предлагают людям услуги по их транспортировке в Европу. Я зарегистрировался в одной из таких. Название ее с арабского переводится как Союз иммигрантов.
Там есть все расценки на нелегальную перевозку. Стоимость переправы варьируется в зависимости от комфортабельности судна. Резиновая лодка, в которую набивается по 40 человек, очень неустойчивая, готовая перевернуться при любом шторме, — около 800 евро. Есть рыболовные баржи — на них цены чуть повыше. А есть и комфортабельные катера.
Например, ехать до Италии — порядка двух часов. И за эту двухчасовую поездку требуют до двух тысяч евро с человека.
Я видел даже объявления из серии «беженец под ключ». За огромные деньги несирийским беженцам предлагают сделать сирийский паспорт. Зачем? Дело в том, что если сирийцам в Европе дают убежище, то, например, бегущим из Йемена, Ирак, Афганистан — нет. Ни в одной из этих стран де-юре война не идет. А де-факто все знают, что оставаться там очень небезопасно. Вот они и делают себе сирийские паспорта, чтобы в Европе им тоже предоставили убежище.
Кроме того, услуга «беженец под ключ» подразумевает транспорт, места для ночлега, гида, который будет тебя и твою семью сопровождать. Но все это для состоятельных людей. Беднякам предлагают драные, давно не видевшие ремонта лодки. Им даже спасжилетов не выдают. Как следствие — трагедии, о которых так часто пишут в прессе.
— Из тех беженцев, с кем вы общались, кто-нибудь вам рассказывал об инцидентах во время переправы по морю?
Конечно. У меня есть знакомый курд из города Кобани, он рассказывал, что рыболовецкое судно, на котором они плыли, было битком набито людьми. Все сидели в темном трюме.
При посадке его сумку с вещами, документами и ноутбуком просто взяли и выбросили. Сказали, что иначе их могут вычислить.
Среди прочих беженцев ехала женщина с двумя маленькими детьми: одному не было двух лет, второй и вовсе младенец. И они погибли прямо на этом корабле. Мой товарищ говорил, что не понимает, из-за чего это случилось. Их не били, они не были голодны. Возможно, говорил он, из-за болезни.
Вообще малыши и женщины туго переносят этот путь. В Интернете люди делятся самыми жуткими историями о своей дороге в Европу… Например, на днях я читал записки одного сирийца. Он писал, что когда на пути к Сицилии произошел шторм и судно начало тонуть, контрабандисты просто сели на моторки и уехали до Туниса. А люди остались в открытом море.
Тот мужчина пишет, что он уже смирился и думал, раз ему суждено погибнуть, то он умрет как шахид и хотя бы попадет в рай. Но их увидели пролетавшие мимо вертолеты, потом приплыла береговая охрана.
— Не понимаю - при чем здесь шахиды?
— Дело в том, что сейчас в арабоязычном мире среди авторитетных теологов идет дискуссия, считаются ли шахидами те, кто умирает по пути в Европу. Ведь кто такой шахид? Это человек, который умирает за правое дело, за Аллаха, и автоматически попадает в рай.
Так вот, одни арабские теологи говорят, что эти люди шахидами не являются, потому как они умерли из-за своих меркантильных интересов. А представители каирского Аль-Азхара — одного из наиболее престижных мусульманских университетов — считают по-другому.
По их мнению, шахидами являются не только те, кто умер на джихаде, защищая свою религию от нападок, но и те, кто, допустим, погиб от чумы. Или утонул. И зачастую для людей это является еще одним аргументом за то, чтобы сдвинуться с места. Грубо говоря, люди думают, что если даже им и суждено погибнуть по дороге, они попадут в рай.
«В Германии шикарно — через два месяца дают квартиру»
Из блога уроженца сирийского города Дейр-эз-Зор:
«...Будьте осторожны, договаривайтесь о переправе только с проверенными людьми. На сирийско-турецкой границе я договорился с одним человеком. Он обещал перевезти меня на автомобиле до Бодрума, а потом свести с владельцем катера, который помогает беженцам. Вместо этого меня избили, отобрали все деньги, даже куртку и кроссовки забрали...»
— Среди ваших знакомых есть те, кто сейчас находится в европейских лагерях для мигрантов? Что они рассказывают об условиях, о социальной помощи?
В Венгрия или Болгарии у меня никого нет, почти все мои знакомые сейчас находятся либо в Турции, либо в Германии. И о немецкой помощи люди отзываются с восторгом по той причине, что там беженцам предоставляют просто шикарные условия для размещения.
Например, я недавно созванивался с одним знакомым, который сейчас находится в Германии. Бежали они с женой всего-то три месяца назад, но им уже выдают квартиру. Причем не в самой бедной земле и не в самом бедном районе. На данный момент решается вопрос, «двушку» им выделить или «трешку». Потому что, как объяснил мой приятель, по меркам Германии они молодая семья, у которой может родиться несколько детишек. И кроме того, вместе с квартирой ему выдали банковскую карту, на которую будут капать какие-то деньги, пока он не устроится на работу.
Читайте материал «Правда и мифы о беженцах в Германии: сирийцы вытеснили чеченцев»
Не так давно я созванивался с известным итальянским экспертом — Джульетто Кьеза. И он мне привел любопытные цифры из «Blomberg»: согласно данным за 2014 год, иммигранты, которые трудятся в Италии, принесли в казну 6 млрд евро. Чтобы обеспечить беженцев, нужно потратить 3 млрд евро. То есть остается еще 3 миллиарда прибыли. Он даже назвал беженцев стратегическим запасом. Рассказал, что у него есть знакомый бармен, африканский беженец, который делает прекрасные коктейли, прекрасно говорит на итальянском. «Он улыбчив, приветлив, он работает легально — почему я должен быть против него и таких, как он?» — вопрошал Кьеза.
— К слову, сейчас в Германии большинство противников открытых границ для беженцев говорят о том, что едут нахлебники, которые будут жить за счет коренных европейцев.
Да, и это тоже правда. Мой дядя, живущий в Мюнхене, рассказывает, что там выросло уже третье поколение переселенцев, которые ни дня в жизни не проработали. Живут на пособия и при этом довольно активно размножаются. На самых простых работах трудиться они не хотят, говорят, что мало платят. Но для более серьезной работы у них просто нет квалификации.
Но сирийские беженцы — это совсем другое дело. Я так говорю не потому, что я сириец. Во-первых, это не липовые беженцы — люди действительно спасаются от войны.
Во-вторых, бегут в большинстве своем люди квалифицированные, которые при мирной жизни имели востребованные специальности: врачи, инженеры, музыканты. Вообще сирийцы очень талантливый народ. К тому же там очень хорошее образование. Сдать выпускные экзамены в сирийской школе — это совсем не то же самое, что сдать ЕГЭ в Россия. Там что-то около 15–20 обязательных дисциплин: география, английский, теология… И требования очень высокие. Я это говорю к тому, что бегущие из Сирии люди — это не толпа варваров и нахлебников, как зачастую можно прочитать в Интернете.
— То есть все ваши знакомые, которые сейчас находятся в стадии получения статуса или уже его получили, готовы работать?
— Не просто готовы — они хотят работать. И хотят работать по специальности. Кстати, многие их них были лишены этой возможности на родине. Например, у моего отца есть друг, который учился в США, получил там специальность — он физик-ядерщик. Ему предлагали остаться в Америке, давали место в одной из университетов, но он предпочел вернуться на родину. А там ему предложили должность директора завода по производству батареек. Ну, не было для него в Сирии лаборатории, оборудования. Конечно, приехав в Германию, это человек не будет довольствоваться пособием — он захочет использовать свои знания.
— Есть мнение, что беженцы едут в ЕС, чтобы потом там осесть насовсем. На ваш взгляд, люди действительно не вернутся на родину, даже если боевые действия там закончатся?
— Кто-то, наверное, захочет остаться, но большинство вернутся. Потому как там остались могилы их предков — для нас это очень важно. Кроме того, там прошло их детство, там их дома. Ну и люди все равно понимают, что в Европе они чужие. Это очень сложно в моральном плане, не каждый с этим чувством может свыкнуться. Мой отец, например, приехав в Россию, влюбился в эту страну сразу. Он выучил язык, он не сталкивался здесь с какими-то проявлениями враждебности, но все равно он понимает, что он здесь чужой.
— Кстати, многие задаются вопросом: почему беженцы не едут в соседние арабские страны?
Потому что они там никому не нужны. Ни о какой общегосударственной программе по поддержке беженцев ни стороны Египта, ни со стороны Эмиратов я не знаю. Одни отговорки: у нас дорого жить, у нас негде жить. Но при этом там могу позволить себе тратить миллиарды на поставку оружия и техники боевикам. Да, есть частные инициативы, например, один миллиардер планирует выкупить у Греции и Италии для расселения беженцев два острова. Но пока это только разговоры.
Еще один важный аргумент противников открытых границ для переселенцев: под видом мигрантов в Европу могут хлынуть боевики ИГИЛ. Вам люди, находящиеся сейчас в лагерях, рассказывали, есть ли какая-то проверка в этом плане?
Мои знакомые говорят, что никто ничего не проверяет. И подтверждают: в таких местах действительно очень много джихадистов. Но мы же с вами понимаем, что проверить, из ИГ человек или нет, нельзя. Это квазигосударство, несмотря на то, что они вроде бы выдают там какие-то паспорта. Так что разговоры о том, что под видом беженцев в Европу проникают боевики, думаю, имеют под собой почву. У них есть слоган: становится сильнее, шириться. И чтобы шириться, они используют любой шанс.
Как сказал их глава Абу Бакр аль-Багдади, «мы будем использовать любой шанс, чтобы проникнуть в логово крестоносцев (так он называет европейцев) и подорвать их изнутри...» Ну разве для них это не шикарный шанс?
— То есть, на ваш взгляд, нужно усилить проверку?
Конечно, нужно подключать специалистов, прежде всего арабов, которые различают акценты, ориентируются в убеждениях людей. Хотя хочется верить, что подобная проверка все же есть.
Читайте материал «Беженцы устроили майдан на границе с Венгрией: свидетельства из соцсетей»
Перевод блогов — Аббас Джума.
