Официальная статистика свидетельствует: каждая российская школа, вуз или детский сад составляет и подает в различные вышестоящие инстанции не менее 300 различных отчетов в год. А это, подсчитал сопредседатель общественного движения «Образование для всех», первый зампред думского Комитета по образованию Олег Смолин, ни много ни мало, как по две бумажки каждый рабочий день.
Впрочем, «переписка с инстанциями» далеко не самый тяжкий крест отечественного образования. Как оказалось, каждое наше учебное заведение подвергается в среднем 176 мониторингам по 11 тыс. показателям в год. И это только на федеральном уровне. А ведь есть еще региональные, окружные, муниципальные, которые запрашивают не меньше, а то и больше отчетов. И учитель пишет, пишет, пишет, вместо того чтобы вести внеучебную работу с детьми — сходить с ними в поход, съездить на экскурсию или просто поговорить по душам. Да что там внеучебка! Учителя заполняют отчеты, вместо того чтобы готовиться к урокам. А там, глядишь, сбудется и пущенная кем-то грустная шутка-призыв: «Дети, уйдите из школы! Не мешайте нам выполнять федеральную целевую программу развития образования»! Что ж, в каждой шутке, как говорится, есть доля шутки...
Примечательно, что объемы отчетности школ и вузов все чаще меряются уже не в страницах, а в... килограммах. Так, один из петербургских университетов, рассказал Смолин, «в процессе получения очередной государственной аккредитации недавно выслал в Москву почтой 17 кг документов! А один из сибирских вузов только за последний год проверили 57 раз!» По сравнению с этим все «ужасы» бюрократии советского разлива выглядят просто детскими шалостями: с тех пор объем отчетности в школах, вузах и научных институтах вырос у нас, по разным оценкам, в 22, а то и в 100 раз, констатировал депутат. Причем информация сплошь и рядом запрашивается самая неожиданная, чтобы не сказать экзотическая.
Например, о доле обучающихся, имеющих возможность пользоваться библиотеками с контролируемой распечаткой материалов. Или о долях учителей, прошедших аттестацию в текущем учебном году, от: 1. общего числа прошедших аттестацию; 2. от подавших документы на аттестацию; 3. от общей численности педработников. Или об общей калорийности школьного питания, съеденного учащимися три года назад (это не шутка!)
«Финансирование этого бумажного монстра, — подытожил профессор МГУ Владимир Сухомлин, — идет за счет недофинансирования труда преподавателей». И, дополним, не их одних. Качество образования падает, реальное здоровье учащихся продолжает ухудшаться: «Здоровых школьников у нас больше нет, — прокомментировал ситуацию почетный работник образования, врач Владимир Базарный. — Есть недообследованные. Это — национальная катастрофа!»
То же касается и науки, дополнил научный сотрудник Института философии РАН Николай Лапин: «После реформы ежеквартальные отчеты членов Российской академии наук в ФАНО (Федеральное агентство научных организаций) касаются чего угодно, но только не научной деятельности. Чиновники проявляют полное безразличие к научной деятельности. Их инструкции бессодержательны, но требуют неукоснительного исполнения». И так куда ни кинь.
Рекомендации «круглого стола» содержат ряд неотложных мер. Здесь и уменьшение на порядок количества отсылочных норм в законах, которые в значительной мере и порождают бюрократический разгул. И введение запрета запрашивать в учебных заведениях информацию, не предусмотренную статистической отчетностью. И разрешение проверять вузы, школы и детские сады только раз в год — накануне нового учебного года. Со своей стороны ученые предложили изъять из отчетности по оценке вузов индекс Хирша (количественная характеристика продуктивности ученого, основанная на количестве его публикаций и количестве цитирований этих публикаций). Иначе, шутят в Думе, «будет Хирш вам, а не академическая наука!»
