Следственный комитет России закончил предварительное следствие по делу о катастрофе, произошедшей 21 октября 2014 года. Тогда, напомним, снегоуборочная машина, управляемая Владимиром Мартыненко, замешкалась на взлетной полосе московского аэропорта «Внуково», став преградой, идущему на взлет, Falcon-50 с главой французской корпорации «Total» Кристофом де Маржери на борту – произошло столкновение, самолет потерпел крушение, а все, кто находился внутри, в том числе и владелец самолета, погибли.
На данный момент из пяти обвиняемых вину признают только двое: водитель снегоуборочной машины Мартыненко и его начальник – ведущий инженер, руководитель группы Владимир Леденев. Им вменяется обвинение по ч. 3 ст. 263 УК РФ (нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта). Остальные – руководитель полетов Внуковского центра обеспечения воздушного движения Роман Дунаев, диспетчер Александр Круглов и диспетчер-стажер Светлана Кривсун – полностью отрицают свою вину в случившейся катастрофе.
Между тем, СКР заявляет, что имеются доказательства о причастности каждого обвиняемого.
У Мартыненко и Леденева не оставалось другого выбора, кроме как признать вину, отметил «МК» представитель Федерального профсоюза авиадиспетчеров России Олег Бабич, тем более, сказал он, Мартыненко был пьян и не отвечал по рации. По мнению профсоюза, Светлана Кривсун – самая молодая обвиняемая – вообще не может нести какую-либо ответственность, так как на момент катастрофы проходила стажировку.
Водитель снегоуборочной машины, которого сейчас через холл Мосгорсуда вели в зал судебных заседаний, увидев родственницу, ожидавшую его тут более четырех часов (на столько было задержано заседание), заулыбался и, хоть руки его были скованны за спиной наручниками, послал ей воздушный поцелуй. Помимо семи адвокатов, на заседание пришли родственники обвиняемых и члены профсоюза – всего около 10 человек.
Ходатайство о продлении меры пресечения всем обвиняемым рассматривалось в одном заседании – никто не был против. Следователь, ходатайствующий о продлении ареста Мартыненко, Круглову и Леденеву, быстро зачитывая свое прошение, сообщил когда и кем было возбуждено уголовное дело, по какой статье и в отношении кого.
– Я вынужден вас прервать, – остановил его судья Максим Соколовский. – Вы все 7 листов будете зачитывать?
– Нет, - ответил следователь. – Чисто-конкретно…
– Тогда, чисто-конкретно с тактом и расстановкой – у нас ведется протокол.
Названные фигуранты, по данным следствия, совершили преступление средней тяжести, повлекшее гибель людей и крупный материальный ущерб; находясь на свободе, отметил следователь, они могут продолжить заниматься преступной деятельностью, в связи с чем, а также в виду других процессуальных необходимостей, необходимо им продлить срок содержания под стражей еще на два месяца. В данный момент обвиняемые знакомятся с материалами дела, они уже изучили 63 тома и более 400 вещественных доказательств.
– Я со всем согласен, - отметил Мартыненко. – Но все же осмелюсь попросить послабления меры – хотелось бы семью видеть перед судом.
Диспетчер Круглов же с позицией следователя полностью не согласен; по его мнению, следствие на прошлом продлении стражи «ввело суд в заблуждение».
– Ходатайствую о продлении ареста, оно мотивировало это ознакомлением с материалами [дела], хотя после продления [стражи] было предъявлено новое обвинение и осуществлено два допроса, что недопустимо в рамках 217-й [статьи УК РФ], – пояснил Круглов.
Адвокаты трех обвиняемых просили изменить меру подзащитным на домашний арест, утверждая, что скрываться никто не собирается, а наоборот – заинтересованы в разбирательстве.
Другой следователь ходатайствовал о продлении, также на два месяца, срока содержания, находящимся под домашнем арестом, Светлане Кривсун и Роману Дунаеву; обвиняемые, находясь на свободе, считает следователь, могут продолжить заниматься преступной деятельностью, могут скрыться, оказывать давление на свидетелей или уничтожить доказательства.
Тут позиция прокуратуры немного отличалась – ее представитель просил суд, «с учетом малого стажа и возраста», изменить меру пресечения диспетчеру-стажеру на подписку о невыезде.
– Полностью согласна с позицией прокурора, – заявила Кривсун.
– А с позицией следователя? – поинтересовался судья.
– Полностью не согласна! И прошу вообще ее серьезно не воспринимать.
Последние слова стажерки вызвали широкую улыбку судьи, а затем и смех адвокатов и других присутствующих.
Между тем, адвокат Кривсун, недоумевал над формулировками следователя и, разобрав семантику слов фразы «продолжит заниматься преступной деятельностью» (например, деятельность – это повторяющиеся действия взаимодействия субъекта с объектом направленные на достижение цели, – что, по его мнению, невозможно при совершении непредумышленного преступления), заявил, что – это «преступление против русского языка и здравого смысла».
Тем временем, представитель профсоюза Бабич заявил «МК», что ответственность за «весь бардак, из-за которого все произошло, лежит на руководстве аэропорта Внуково».
Несмотря на доводы защиты, Мосгорсуд продлил домашний арест Кривсун и Дунаеву и содержание в СИЗО Мартыненко, Леденеву и Круглову на два месяца.
