Не успели люди почувствовать свое единство, ощутить настоящую гордость за героическое прошлое, щедро поделиться всколыхнувшейся памятью, как получили несколько болезненных пощечин. Ими оказались и обвинения в том, что акция была постановочной, а людей, оказывается, свозили туда чуть ли не насильно. И широко растиражированная в социальных сетях фотография, на которой красовалось порядка тридцати сваленных в кучу штендеров как доказательство фальшивости и продажности шествия. И обвинения авторов идеи в том, что ее «мягко присваивают».
Если бы все дело было в одном лишь провокационном высказывании — да и провокационном ли? Скорее, просто болезненно-истеричном, выражающим собственные внутренние проблемы талантливого в прошлом барда Вероники Долиной («вся эта история с маршем — постановочная, и только»). Если бы дело было только в нем, не стоило бы и вскипать в ответ. Увы, в среде нашей энергетически бедненькой оппозиции много истлевших в смысле творчества личностей: отпевших, отыгравших, отсочинявших. Псевдо-Высоцких и псевдо-Ахматовых. Забывших, что любимец толпы должен быть плотью от плоти, давно потерявших талант властвовать словом над людьми, злящихся, что народ не готов поднять их над головой, как хоругви, и впитывать в себя каждое брошенное сверху слово, и именно за это называющих окружающих быдлом, а называя так, отдаляющихся все дальше в никуда. Их и примкнувших к ним в этой внутренней обиде стоит лишь пожалеть да посочувствовать и идти своей дорогой. Ведь надо быть и упертым, и туповатым одновременно, чтобы отрицать необходимость организации шествия, в котором только в Москве приняло участие полмиллиона человек. Но как же надо презирать и ненавидеть живущих рядом, чтобы допустить, будто 500 тысяч человек вышли на улицы с портретами своих родных просто по приказу или, того хлеще, за денежную мзду! Несчастные, внутренне испепеленные люди... А как понять тех, кто радостно тиражировал фотографию сложенных портретов и доказывал, просто упиваясь удовлетворением и лучась радостью, что шествие лживо, а значит, лживы чувства многих миллионов людей? Разве не знали они, что волонтеры вызвались нести чужие фотографии — тех, кто не имел возможности пройти в марше памяти самостоятельно, — и, надо думать, просто сложили их в конце пути в обозначенном месте? Наверное, не знали.
Как не знают о других добровольцах — собирающих деньги на операции больным детям, навещающих в праздники стариков в домах престарелых, ищущих приемные семьи для брошенных детей. Не знают или не хотят знать. И почему-то никому не пришла в голову мысль, что фотография наброшенных штендеров, где, кстати, в деталях можно рассмотреть всего лишь два военных портрета, еще две видно совсем плохо, а все остальные вообще развернуты к зрителям оборотной, деревянной частью, может быть постановочной. Просто чей-то провокацией. Почему мы все — миллионы, сохранившие свою память, можем быть плохими, продажными, марионетками в чьих-то руках, а те, кто заботится явно не о наших интересах, они всегда в белом? Почему нам отказывают в праве любить свою Родину? Хранить свою историческую память?
Идея «Бессмертного полка» прекрасна. Но так грустно видеть обиду ее авторов — тележурналистов ТВ2 из Томска, которые опасаются, что с все большей масштабностью шествия, которая увеличивается год от года, ее организация перейдет под контроль «Общероссийского народного фронта». Они называют это «мягким захватом». Но в действительности все, что стало истинно народным, зачастую теряет своих авторов. Мало кто навзлет назовет создателей той же «Смуглянки», хотя споет ее каждый — и именно это главное. Мы все очень благодарны томским тележурналистам, но их идея уже принадлежит народу. А разве не об этом они мечтали? Шествие «Бессмертный полк» доказало, что мы по-прежнему едины и сильны, как и положено великой нации, и никому не стоит в этом сомневаться, чтобы не платить потом кровавую цену за самую дорогую вещь на свете — собственную глупость.
«МК» В СОСТАВЕ ПОЛКА
Журналисты «МК», как и тысячи россиян, пошли на акцию «Бессмертный полк» исключительно по своей воле. У нас не было разнарядок, за нами не приезжали специальные автобусы. Просто мы знали, что так нужно. Ради наших дедушек и бабушек. Ради тех, кто не вернулся с войны. Вот как это было.
В МОСКВЕ
Дарья ФЕДОТОВА, корреспондент отдела силовых структур:
— Как ни странно, но про «Бессмертный полк» я узнала от своей 78-летней бабушки, которая живет в Литве. Еще за месяц до шествия она попросила меня пройти с портретами моих прапрадедов. Ко Дню Победы она прислала мне фотографии и несколько писем-треугольников, которые с фронта писал ей ее отец...
Справа отец бабушки — Олехвер Михаил Леонтьевич. Выпускник Московского высшего военного командного училища, в армии с 1918 года. Во время войны был замначальника штаба и начальником оперативного отдела 33-й армии. В апреле 1942 года 33-я армия была взята в окружение. Прапрадед тогда вынес знамя. Позже был взят в плен. До конца войны находился в одном из немецких концлагерей. В ноябре 1945-го он вернулся домой. Награжден медалью «За оборону Москвы», орденом Ленина, орденами Красного Знамени, Красной Звезды. Умер в 1969 году.
Слева отец дедушки, Федотов Николай Васильевич, был призван в 1942 году. Рядовой Войск воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС). Воевал на южных направлениях. Был несколько раз ранен, два раза контужен. Дошел до Вены. Награжден медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За взятие Вены». Умер в 1961 году.
Елена КОРОТКОВА, редактор отдела СНГ и регионов:
— Решение пройти по центру Москвы с «Бессмертным полком» возникло у нас спонтанно. О том, что такая акция состоится, знала давно. Но сподвигла меня на участие в шествии подруга и бывшая коллега по «МК», тележурналист Ольга Демидова. Правда, сделать правильный плакат с фотографией дедушек, каюсь, руки не дошли. 8 мая я явилась к маме домой со странной просьбой: «Одолжи фото дедушки на денек. Я его по Красной площади пронесу и потом тебе верну». Мама предложению обрадовалась и скромно попросила: «А возьми меня с собой». Так наша компания оказалась в центре Москвы 9 мая. Таких неподготовленных, как мы, — с домашними фотками в руках — оказалось довольно много. Прямо перед нами шла большая дружная киргизская семья — это мы определили по национальному головному убору. Несли большой плакат с изображением красивого восточного мужчины в офицерской форме. Возле Исторического музея толпа спрессовалась, и на Красную площадь мы уже входили локоть к локтю с колонной людей с флагами и транспарантами... Мама, всю дорогу пронесшая портрет отца у груди, на Красной площади подняла его двумя руками над собой. И уже на Васильевском сказала: «Ну вот, папочка, мы и прошли с тобой по Красной площади». Вообще-то дедушка, Иван Федорович Потоцкий, по ней ходил часто. В юности он был кремлевским курсантом. Потом — разведчиком, участником Пражского восстания, вместе с чешскими товарищами встречал Красную Армию в Праге 9 мая 1945 года.
Елена БАБАЯН, корреспондент службы информации:
— Моя бабушка Евгения Михайловна Лелькова — жительница блокадного Ленинграда. На момент начала блокады ей было чуть больше десяти лет, а сейчас — 84. Всю жизнь бабушка читает «МК», от нас и узнала о том, что готовится марш «Бессмертного полка», и сразу сказала нам, внукам и детям, что очень хотела бы принять в нем участие. И это при том, что все предыдущие годы бабушка ни разу не ездила на День Победы в центр Москвы, не участвовала в массовых гуляньях — она человек скромный, и чрезмерное внимание ее всегда очень смущает. Но в этот раз бабуля так прониклась идеей, что захотела быть со всеми, со своими единомышленниками и теми, кто разделяет ее чувства и память. Поэтому мы распечатали ее фотографию в молодости и приехали на «Маяковскую». Бабушка взяла фотографию своего мужа, нашего дедушки, — он не воевал, но тоже пережил ужасы войны, будучи ребенком, и как только смог защищать страну по возрасту, пошел служить моряком в Балтийский флот. Поначалу было очень страшно «нырять» в эту реку людей, казалось, что течение тебя захватит и не даст выбраться, если бабушке станет тяжело, так как у нее больные ноги. Мои опасения не оправдались — давки не было, все двигались мирно и не торопясь. Мы прошли до Пушкинской площади, и от этой короткой прогулки у бабушки были слезы гордости на глазах. К ней подходили незнакомые люди, дарили шоколадки, цветы и говорили слова благодарности, она горячо благодарила в ответ. Я смотрела на бабушку и видела, что впервые в жизни она чувствует себя настолько нужной и интересной посторонним людям, ей было очень приятно и одновременно неловко от такого количества внимания. Огромное количество добрых слов помогло ей воспрять духом и вспомнить юность.
В ПЕТЕРБУРГЕ
Наталья ЧЕРНЫХ, корр. «МК в Питере»:
— «Бессмертный полк» собрал в Петербурге около 90 тысяч человек.Увеличенное фото деда, Николая Дмитриевича Полянских, я наклеила на картон сама и прибила его к рейке, чтоб можно было нести. Многие петербуржцы поступили так же. Портрет можно было заказать в ателье, в одном из трех организационных пунктов, уже со стендом — стоило это 300–400 рублей.
Считается, что деду повезло — он остался жив и после тяжелого ранения на Курской дуге так и не вернулся в строй. Дед вернулся в Елец из свердловского госпиталя тяжелобольным в 1943 году, но сумел не только встать на ноги, он проработал всю жизнь железнодорожником, женился, воспитал двоих дочерей — мою маму и тетю Веру. У тети до сих пор целы его наградные документы и сами награды. Дед Коля — кавалер двух орденов: Красного Знамени и Красной Звезды, а также медали «За отвагу».
Такого чувства единения я не испытывала никогда. Меня уже после шествия периодически обнимали совершенно незнакомые люди. И, глядя на портрет деда, говорили: «Спасибо!» Будто я и есть он.
"Владимир Путин принял участие в акции «Бессмертный полк»"
