Мы встречаемся с Таней Бельковой между двумя «химиями». Я жду ее у входа в кафе. Сегодня утром она испекла два внеплановых торта на продажу и может пригласить старшего сына Петю на праздничный обед. Младшие дети, Витя и Маша, в детском саду.
Петя сияет. В руках мамин подарок — новенький, только что купленный мобильный телефон, а вечером мальчик с бабушкой и дедушкой пойдут на гастрольное представление всемирно известного цирка.
Таня — кондитер. Печет торты на заказ. Правда, на «сладкую» женщину с необъятной талией она совсем не похожа. Скорее, на балерину. Точеная шея, невесомая фигурка девочки-подростка.
Вообще-то по образованию она психолог, но с профессией как-то сразу не задалось.
— Не мое. Нужно иметь свою устоявшуюся личную жизнь для того, чтобы помогать другим людям. Надо быть самодостаточной женщиной, уметь ладить с мужчинами и иметь крепкую семью. А у меня все было так шатко-валко, что я подумала: как я могу другим людям помогать, если свою жизнь не наладила? Многие психологи навязывают свою модель поведения, и клиенты теряются: идут по неверному пути, совершают ошибки. Если детский или семейный психолог имеет травмы, он все это дарит своим клиентам.
Кондитером она стала случайно. Восемь лет назад на второй маминой свадьбе Таня попробовала мастичный торт и сразу подумала: а почему бы не сделать такой дома? Полезла в Интернет, но тогда на русском языке еще не было роликов с пошаговыми рецептами. Смотрела на китайском. Откопала рецепты. И неожиданно все легко получилось. Потом пошли заказы от подруг: «Сделай нам за продукты!» Таня не заметила, как стала профессиональным кондитером. Она выпустила три книжки с рецептами.
— «Праги», «Абрикотины», «Медовики», «Наполеоны» всегда в моде. Придумываю какие-то свои эксклюзивы. Торты позволяют работать дома. Для меня это очень важно. Я могу пойти с детьми на горку, отвести их в садик и вовремя забрать.
Петя имел сложности в развитии: не говорил и не жевал до четырех с половиной лет. А сегодня он в свои неполные одиннадцать один поедет на метро через пол-Москвы. Диагнозы, которые ставили Пете, говорили о задержке психического и речевого развития. Нас пугали, что ребенок сможет учиться только в коррекционной школе. Мы пошли в 5 лет в сад для обычных детей. В логопедическом есть нюансы: все дети там говорят плохо. Вася не произносит «ш», Света не выговаривает «в», а у Оли проблемы с «г». Петя цеплял бы дефекты речи от всех. Мы пошли к детям, которые говорили хорошо, и копировали правильную речь. Плюс занятия с логопедом. В первый класс Петя пошел в 7 лет без всякой задержки.
Танина «норма» — восемь заказов в день, иногда в выходной, когда дети у бабушки, она может испечь 12 тортов. Это предел. У нее одна обычная духовка и ручной миксер. Нет профессиональной техники — на пятиметровой кухне особо не развернешься. Приходится экономить каждый сантиметр пространства.
Диагноз, переворачивающий жизни, как торнадо, Таню не сломал. Конечно, она до последнего надеялась, что у нее доброкачественное образование. Но гистологическое исследование сомнений не оставляло: рак.
— Шока не было, — признается Таня. — Мне же не назвали срок жизни, но даже если бы! Я же понимаю, что она когда-то закончится, и надо время с умом использовать. Я это пережила очень аккуратно в себе, не ставя в известность ни родителей, ни брата, зная, что это все лечится. И потом, грудь — это не мозг, который вытащить нельзя. Хирурги прекрасно удаляют больные органы, ставят протезы. Мне повезло, что опухоль поймали в самом начале. И если бы я пошла на УЗИ планово, в апреле, все было бы намного хуже. Поэтому у меня все хорошо. Единственное, что в молодом возрасте опухоль очень быстро растет.
Когда назначенную операцию на день перенесли, Таня обрадовалась. Чем трястись в больничной койке и представлять себе всякие ужасы, она собралась на новогодний бал, который праздновался на работе у ее мамы.
— Моя машина у метро. В багажнике платье, туфли, фотокамера. Я сбежала из больницы, зашла в ближайшую парикмахерскую помыть голову и отправилась на бал, как Золушка. А потом вернулась в больничную палату.
Она из тех, кто не умеет болеть. В больнице ей неуютно. После операции Таня попросила медсестру помочь ей надеть компрессионное белье и сказала, что больше ей ничего не нужно.
— В выходные в больнице делать нечего. Все бродят грустные и несчастные. Еды для меня нет, а есть макароны с морковью, песком и курицей, которую я не ем (Таня — вегетарианка. — Е.С.). Когда ко мне приехала няня моих детей, мы пошли с ней в торговый центр. На второй день после операции поехала в кино. Не лежать же в постели! В понедельник попросилась домой. Все бинты размотала, наклеила пластырь. Машину водить могу? Могу! Одна рука рабочая — всё! Пошла торты печь и мастику катать.
Из Инстаграма Тани Бельковой:
«4 часа нового дня. Я закончила готовить 5 сегодняшних тортов. Через 3 часа я встану проводить детей в школу и сад и закончу оформление. В 9 курьер заберет первую партию, а я смогу немного поспать. И это на 2-й день после химиотерапии. Думаете, что это невозможно? Возможно! Потому что я мама, просто мама 3 детей, которые вырастают из одежды и обуви, занимаются английским и с логопедом, а еще изредка ходят в кино и театр и любят настольные игры и новые бумажные книги, еще много-много всего.
Поэтому я не могу позволить себе больше лежать в кровати весь день (как сегодня было, правда, с перерывами на работу), я смогу вечером сама сходить за младшими в сад, а еще хочу погулять с ними в парке, потому что погода хорошая и я очень хочу проводить с ними больше времени.
На ближайшие три дня заказы больше не беру. Я уважаю рак, у него будет свой день в моем графике».
После второй операции на лимфоузле Таню выписали из больницы и направили в районный онкологический диспансер. Тот день запечатлелся в памяти как страшный, бесконечный сон.
— В диспансер я приехала к 11 утра, простояла миллион очередей и попала к врачу только в 8 вечера. От усталости сидела на полу, потому что все скамейки были заняты пожилыми пациентами. Со мной ждали все мои дети, они находились в машине. В больницу им нельзя зайти, потому что у онкобольных снижен иммунитет. Они боятся детей, которые могут быть источником инфекции.
От беседы с врачом у нее остались неприятные впечатления. Таня, конечно, понимала, что в нашей стране онкобольные — трудный контингент. Всегда что-то выпрашивают, на что-то жалуются, задают неудобные вопросы. Но она уже все знала про свой диагноз, ей не требовалась расшифровка. Просто надо было срочно начать лечение, потому что рак — болезнь нетерпеливая, здесь счет идет на дни.
А в кабинете сказали: принесите анализы и ждите. При секторальной операции, как в ее случае, лучевая терапия должна быть не позже чем через полгода, а выходило, что к этому времени она получит только «химию». И лучевая терапия начнется с опозданием.
— Все боятся «химии» из-за побочных эффектов и внешних проявлений, — рассказывает Таня. — У меня волосы стали сыпаться на семнадцатый день. Я не могла себе позволить, чтобы они попадали в еду. Сначала постригла голову машинкой, потом бритвой побрила. Закончится химиотерапия, и отрастут новые волосы, густые, вьющиеся. Возможно, восстановится природный цвет. У меня половина головы была седая — наследственный фактор.
Она вспоминает девушку, которая сидела в очереди с мамой. Девушка убивалась из-за волос. Таня не выдержала: «Не плачьте! У вас сейчас единственный шанс записаться на три дня подряд к парикмахеру и попробовать все, на что вы раньше не решались. Покрасьтесь в рыжий, в красный, в зеленый! Сейчас не жалко, они все равно выпадут. Смените имидж! Миллион фотографов мечтают красиво снимать лысых женщин».
— Без волос на самом деле забавно, — рассуждает Таня. — Сейчас модно носить платочки, кепочки. Можно купить парик, в конце концов! Так что эта побочка меня не расстраивает. Еще один плюс: не нужна эпиляция. Я раньше каждый месяц ходила и выдирала волосы. Это больно и дорого.
Да, выпали брови. Их можно нарисовать! И с аппетитом не очень. Но ведь все женщины, у которых есть дети, проходили через токсикоз. После «химии» очень похожее состояние. Ничего нового. Так же раздражают курильщики, сильные духи, запах краски и мяса.
Чувствуется усталость? Но мы ведь все устаем. После «химии» возьмите выходной. Я тоже не могу печь торты нон-стоп. Ложусь и отдыхаю, иногда отказываю клиентам. Люди понимают.
Недавно ей попалась книжка Регины Бретт, американской журналистки, ставшей знаменитой благодаря своим «50 урокам жизни». Она пережила рак с удалением молочных желез. Таня запомнила ее совет: «Зажигай свечи, пользуйся хорошими простынями, носи красивое нижнее белье. Ничего не храни для особого случая. Этот особый случай — сегодня».
— Я достала коробки с туфлями и сказала себе, что буду все носить, а что не пригодится — продам! Мы иногда бережем вещи, думая, что завтра будет повод. А завтра... не то что не наступит, но не будет повода... Сколько квартир завалено нераспакованными подарками: кремами, духами, посудой! Я такую квартиру получила в наследство от бабушки и дедушки. Они в ковшике кипятили воду, зато в кладовке я увидела три новых чайника. Все откладывалось до лучших времен. А они не настали. Бабушка и дедушка умерли.
Есть категория людей — неважно, чем они болеют, — для себя решивших, что будут страдать. Таня тоже общались в группе, где собрались 23 участницы с различными онкологическими проблемами. Они говорили только о болезни. Таня почитала два дня эти грустные истории и заблокировала.
— Одним нравится следить за летописью чьей-то смертельной болезни, выкладываемой в социальные сети, другие пишут о своих страданиях. Я не могу себе это позволить. Меня читают Петя и его одноклассники. Мама должна быть сильная и адекватная. Бабушка о моей болезни ничего не знает, недавно ездили к ней на день рождения всей семьей. Я испекла «Наполеон». Единственное, чем я могла себя выдать, так это ознобом. Мне было очень холодно, но старалась не подавать виду, и мы прекрасно провели день. Я очень боюсь любых уколов. Когда игла в вене, у меня ледяные руки и страшно пошевелиться. Но все заканчивается, и я снова человек! Живу так, чтобы моя болезнь не отражалась на детях. Мы катаемся на самокатах, ходим в музеи и театры. Когда тепло, целый день проводим на улице. Один раз я пиццу прямо в парк заказала. Удивились, но привезли!
Из Инстаграма Тани Бельковой:
«Когда тебе 30, в чудеса верится все реже. Но один мальчик десяти лет утром поехал на фермерский рынок на двух автобусах за творогом и клубникой для мамы. После этого можно много говорить о «тройках» в дневнике и потерянных лыжных ботинках, но все это сущие мелочи. Творог есть! И сын готов каждый день за ним для меня ездить. Даже все мыльные пузыри на свете сегодня не сравнятся с этим творогом!»
Про мамин диагноз мальчик знал с самого начала. На первую «химию» Таня взяла его с собой. Это о многом говорит.
— Надо принести продукты, сбегать на почту, он всегда поможет, а я его всегда поддержу. Мы с ним такие классные друзья! Я ему позволяю то, что никогда не позволят нормальные родители. Он знает, что может всегда ко мне прийти. Даже если Петя захочет попробовать покурить, как многие мальчики его возраста, я не буду устраивать скандал. Возможно, даже сама куплю ему сигареты, чтобы он попробовал и понял: в этом ничего хорошего нет! Я не хочу, чтобы мой сын поднимал «бычки» на улице, курил сигарету одну на двоих, тайком смолил в подъезде. Может быть, я рассуждаю непедагогично. Но мы полностью доверяем друг другу. Я тоже с ним честна и все ему рассказываю.
Рак — болезнь очень дорогая. Можно, конечно, лечиться бесплатно, но это бесконечные очереди, унижения и время, уходящее в никуда. Если у тебя трое маленьких детей, ты не можешь себе это позволить.
— Бесплатная «химия» — это зал с креслами типа стоматологических, — рассказывает Таня. — Препарат колют шприцем. В моем случае это кровопускание. Я делаю платную «химию». На это мне хватает денег, которые я зарабатываю, но есть еще масса расходов, начиная с оплаты анализов и заканчивая счетами за процедуры. Когда незнакомые люди предложили мне свою помощь, я отказывалась и говорила, что лучше продам машину. Мне было очень трудно решиться принять помощь от людей, с которыми я даже не знакома. Мир не такой плохой, есть добрые сердца! Люди приезжают и привозят фрукты, овощи, детские вещи. Недавно одна девушка привезла несколько банок домашнего варенья. Я всегда благодарна, что кто-то подумал обо мне. Не все можно купить за деньги.
Таня — человек скрупулезный. У нее две банковские карточки. Одна для пожертвований, другая — рабочая, куда перечисляются деньги за торты. И если за медицинские расходы она отчитывается, хотя никто ее об этом не просит, то личным заработком с удовольствием распоряжается по своему усмотрению.
— Для меня это очень важно, — говорит Таня. — Да, летом дети выезжают в Звенигород. В дешевый пансионат, но до речки пешком, и свежий воздух. Я могу себе это позволить. Зимой, чтобы не сойти с ума в ожидании результатов гистологии, на последние деньги купила дешевую путевку и улетела с Витей в Египет. Читала отзывы об отеле: еда плохая, номера плохие. Но кто за чем поехал? Нам все понравилось. Мне нужны чистое море и безопасность.
Из Инстаграма Тани Бельковой:
«Большая семья — это так весело! Можно найти 3 начатые пачки макарон и сварить все вместе, отправить Петю за сыром в магазин, потому что единственный взрослый человек в нашем доме сегодня — это он. Быть мамой в тысячу раз круче, чем кем-то еще! Со мной делятся последним кусочком банана, достают из карманов сложенные рисунки, моют пол на кухне наперегонки, уверяют, что я самая красивая, и любят меня просто так, даже если я ругаюсь и запрещаю все, кроме книжек!»
Она не изводит себя проклятым вопросом: «За что мне это?» — и никого не винит.
— Это не «за что». Это совсем другое. Скорее, возможность многое переосмыслить, — размышляет Таня. — У меня хорошая фигура после всех родов. Я всегда занималась спортом и смотрела на других людей, у которых не получается, немножко свысока. Постепенно приходит понимание человечности: нет идеальных людей. Бессилие очень хорошо голову на место ставит! Я ведь считала, что могу горы свернуть, а сейчас бывают моменты, когда мне чайник поднять тяжело. Рак очень быстро убирает гордыню.
Иногда мы хотим что-то изменить в своей жизни, философствует она, но сдерживает внутренний страх. «На самом деле нам дают сигнал, знак. В моем случае это был пинок под зад. Сейчас у меня есть время больше думать. Возможно, это именно то, чего мне не хватало».
Конечно, у нее, как и у всех онкологических больных, есть маленький страх, что рак может начаться где-то еще. Но этот страх всегда под контролем. Таня верит в медицину и знает, что тысячи людей благополучно излечиваются. Ее тетя лечила рак нетрадиционными методиками и умерла. Поэтому Таня вежливо отказывает тем, кто предлагает ей есть жуков, пить соду и прочую экзотику. Это дорога в никуда.
Она построила для себя удивительный мир, где нет ни войн, ни политики. Телевизор она смотрит два раза в году: на Новый год и в День Победы. Ее окружают хорошие люди. С другими она не общается.
— Недавно написала в своем блоге, что еду в мегамолл и буду там два часа. Спросила: «Кто хочет со мной чай попить?» Набралась компания, человек шесть. Пообщались, подружились и решили создать клуб «Искусство жить». Люди ведь не умеют получать удовольствие. Когда тебе за 80, ты предаешься воспоминаниям о том, где побывал, с кем дружил, какое доброе дело сделал. Никто не вспомнит, какой марки были туфли или джинсы.
На Пасху Таня пекла куличи. Как всегда, с любовью. Запах стоял до первого этажа. Куличей получилось больше, чем надо для семьи. Таня поняла, что не сможет их продавать, и бросила клич в Сети, что подарит свои куличи трем незнакомым людям, чтобы сделать их немного счастливее. Куличи ушли одинокой маме двоих детей, беременной девушке и старенькой бабушке.
— Онколог, которая меня наблюдает, к сентябрю заказала торт, — говорит Таня. — Я ей сказала: «Теперь ваша задача привести меня в нормальное состояние, чтобы я могла вам его испечь!» У меня такие большие планы на эту жизнь!
