Даже можно сказать, что в ряду самых отборных киноверсий в виде «Семнадцати мгновений…», «Места встречи…», той же «Ликвидации», «Оттепели» появился еще один серьезный аргумент в пользу возможности снимать качественное сериальное кино.
Это очень серьезно. Зато спорно. Оттолкнулись от кровавых событий в Новочеркасске 1962 года. То, что скрывали долгое время при Хрущеве—Брежневе, а открыли только в перестройку. И был еще один факт: банда братьев Толстопятовых, орудующих в Ростове, которая грабила и убивала инкассаторов. Но сценарист Елена Райская завязала два этих абсолютно полярных события в крепкий узелок и выдала на-гора. Оказывается, Толстопятовы — не банальные уголовники-мокрушники, а героические борцы с кровавым режимом, «неуловимые мстители», практически диссиденты. И убивали, и грабили они не жестокости ради, а только справедливости для. В интересах революции, ее чистоты.
В результате получился очень сильный антисоветский памфлет. И вот тут уже произошло резкое разделение зрительского труда: одни, любители СССР, категорически не принимают такую «фальсификацию истории»; другие (назовем их оппозицией), наоборот, кричат «ура!» и в воздух чепчики бросают. Это такой тренд сегодня в оценке художественного действа: важно не как, а что. Против кого дружите?
Оппозиция дружит против нынешнего режима. Она считает, что сейчас у нас на повестке дня сплошная советизация, back in the USSR, поэтому для них сериал «Однажды в Ростове» хорош прежде всего именно этой своей политической линией, насквозь уничтожающей наше героическое совковое прошлое. Зато поклонники сегодняшней власти вовсю кричат: «Пасквиль! Наветы! Ложь!» — им тоже по барабану, мастер ли на самом деле Константин Худяков со своими артистами или просто погулять вышел.
Но фильм задел за живое, правда. Теперь что, его закрывать, как кафе «Антисоветское»? И так уже три года на полке лежал, пройдя обкатку в «братской» Украине. И гадают все: зачем это Первый канал нам такое показывает? Скрытый бунт на корабле?..
Да успокойтесь, друзья-товарищи, никакого бунта — страна-то у нас давно антисоветская, аж с 1992 года. Да, с определенными вкраплениями старых песен о главном, чтобы совсем от рук не отбились. Какие-то креативные пиарщики поигрывают народом с помощью телевизора, заветными смыслами, а народ, он же телезритель, и рад на это кидаться. Глупо все это. Искусство надо оценивать исключительно по его законам. И никакой политики.
Соловьиная ночь
И почему я каждый воскресный вечер засыпаю на Владимире Соловьеве? А просыпаюсь — его уже нет. Ведь давал себе зарок больше его не смотреть ни под каким соусом. Ну, после того, как он из журналиста при помощи Украины превратился в… сами знаете кого. Но ничего не могу с собой поделать — опять включаю заветный ящик. А если это любовь? Странная любовь.
Но даже и в этом новом своем состоянии Соловьев периодически демонстрирует мастерство. Быстро и красиво реагирует, с подколками и довольно умно. Порой в его программах считываются серьезные смыслы. Только это остатки былой роскоши, не больше.
Соловьев у нас теперь служит Кашпировским: «Спите, жители Багдада, в Багдаде все спокойно. Что-то вам мешает — ничего, рассосется. И в нужный момент (когда я скажу!) у вас в одном месте зазвонит патриотический будильник. Смотрите «Воскресный вечер» и не рыпайтесь».
Этот «Вечер» уходит глубоко в ночь. И если не каждая птица долетит до середины Днепра, то кто, скажите, хоть раз до конца досмотрел Соловьева? Ну встаньте, отзовитесь, добровольцы-ополченцы. Нет таких? Тогда зачем это все?
Уверен, он служит власти не из-за денег, а из-за большой любви к Родине. Ну просто позвонили ему и сказали: «Володя, Отечество в опасности, помоги». Или совсем уже по-свойски: «У нас тут такая… выручай, брат!»
И он помогает, и он выручает. Подставляет свое широкое плечо вместе с остальными частями тела, дабы окончательно не рухнула вся конструкция. Он просто патриот России, вот и все.
Соловьев блестяще дирижирует собственным оркестром продвинутых политологов. Там каждый знает свою ноту, арию и блестяще ее исполняет. Народ уже спит, но все равно записывает себе на корочку эту нечеловеческую музыку. С этими «бременскими музыкантами» можно гастролировать по миру в тех странах, которые еще не накрыли нас санкциями. Выступать под фонограмму, с хорошо заезженной пластинки. Успех гарантирован.
Но в ближайшее воскресенье зрители уж точно спать не будут. Потому что Владимир Соловьев покажет нам фильм о президенте. В самое лучшее время! Да, он Путина видел, и это многое объясняет. Особа, приближенная к императору. Нет сомнения, Владимир Соловьев подаст нам его в лучшем виде, от всей души. Большая страна это посмотрит, а потом долго-долго будет благодарить любимого телеведущего за доставленное удовольствие.
Мюллер, а вас я попрошу остаться
«А я зато в последнее время счастливый хожу — у меня теперь дочка появилась», — это останкинский оператор Рудик говорит в фильме «Москва слезам не верит», а вовсе не я. У меня-то дочка появилась уже 20 лет как. Но я все равно радуюсь.
Поводов много. И главным из них на прошедшей неделе было вот что: в программу «Белая студия» («Культура») пришел Леонид Броневой. Сел в кресло поглубже и стал говорить. Тихим-тихим голосом. Но от такого голоса можно было оцепенеть.
Он читал стихи, Пушкина, Тютчева… Бесконечное количество стихов. Прозу — чеховскую «Тоску» — сколько угодно. Он здесь, прямо в студии, сыграл свою несыгранную роль-мечту — Арбенина в лермонтовском «Маскараде». Он размышлял, философствовал, вспоминал. Об Эфросе, Ольге Яковлевой, Наталье Крымовой. Признавался в любви Марку Захарову, без всякого подобострастия, но по полочкам разложив его мастерство.
Броневой — такой редкий гость для российского ТВ. Он никуда не ходит, ни на одну передачу — прямо так и сказал: «Там все кричат, перебивают, слушают только себя, ну зачем мне это надо». Вот так, в одну строчку сделав критический обзор всего нашего шикарного телевидения.
А в «Белую студию» пришел, потому что знал, что это такое. Знал, что здесь его поймут, выслушают и оценят. А уж вкус к хорошей литературе, кино и театру — это не обсуждается.
«Штирлиц выпустил в Мюллера всю обойму. Мюллер даже не покачнулся. «Броневой», — подумал Штирлиц». Это анекдот, конечно. И Броневой любит, умеет посмеяться над собой. Но в «Белой студии» он цитировал своего Мюллера, находя такие актуальные смыслы для сегодняшнего дня.
Одним словом, это был праздник души — долгожданный приход Леонида Броневого на ТВ. Праздник ума и сердца. Вот я и радуюсь до сих пор.
