Совсем недавно в Британии исчезли двое 17-летних парней. Власти заподозрили, что ребята отправились воевать в Сирию — и тут же сообщили в Турцию. Тинейджеров задержали в стамбульском аэропорту, куда они прилетели из Барселоны. С ними был еще один юноша, 19 лет от роду. Всю троицу тут же отправили в Лондон, где их сразу по прибытии арестовали по подозрению в подготовке терактов. А сколько таких, кого не удается отловить?
На днях был опубликован отчет ООН, согласно которому с середины прошлого года по март нынешнего доля иностранных боевиков в таких группировках, как «Исламское государство» и «Аль-Каида», выросла на 71%. При этом настоящими «пансионами» для экстремистов становятся Сирия и Ирак. При этом среди стран, граждане которых более всего представлены в рядах ближневосточных джихадистов, доклад называет Тунис, Марокко, Францию и Россию. Есть и вообще экзотика — в рядах боевиков растет число выходцев из Финляндии, с Мальдивских островов и даже из Тринидада и Тобаго...
Получая боевой опыт и идеологическую подпитку, обрастая новыми связями, иностранные «ветераны» возвращаются в свои страны и становятся носителями угрозы для безопасности Европы, Америки, других регионов, находящихся в тысячах километров от иракской или сирийской земли.
Особой новизны в том, что иностранцы едут воевать в Сирию или Ирак по идеологическим (и/или религиозным) соображениям, нет. Так было уже в Боснии, в Афганистане, на Северном Кавказе. А феномен «джихад-туризма» обсуждался и в экспертных кругах задолго до начала гражданской войны в Сирии. В одной из депеш, обнародованных WikiLeaks, британские дипломаты в декабре 2009 г. выражали озабоченность тем, что граждане Великобритании сомалийского происхождения отправляются как «джихад-туристы» в южные районы Сомали.
Действительно, порой поездка исламистов на «джихад» могла действительно иметь именно «туристические» цели. Многие иностранцы, приезжавшие «помогать» афганским моджахедам воевать против СССР, к войне относились «несерьезно» — саудовским «туристам» поездку устраивали так, чтобы они могли ступить на афганскую землю, сделать фотографию, как они стреляют из автомата, и быстро вернуться домой «героями».
Но именно Сирия стала магнитом для джихадистов со всего света. Эксперты Международного центра по изучению радикализации констатировали, что к концу 2013 года количество иностранных боевиков, отправившихся в Сирию, превысило показатели любого другого конфликта после афганской войны. Вскоре стало ясно, что это количество превзошло и войну в Афганистане.
Близко и дешево
Почему именно Сирия? Туда просто добраться — близко и дешево. Европейским джихадистам проще долететь на каком-нибудь лоукостере до Турции, а потом на автобусе доехать до сирийской границы. Это не в Мали или Нигерию лететь и не пробираться в глухие районы между Афганистаном и Пакистаном. К тому же едущие на войну в Сирию европейцы — горожане и воевать в городских условиях им «комфортнее», чем в пустыне или в горах.
К тому же асадовская Сирия, где власть сосредоточена главным образом в руках алавитской общины, с точки зрения джихадистов, рассматривающих шиитов вообще, а алавитов в частности как «еретиков», — «идеальный враг».
Есть еще один момент: «Страна Шам», как именуют Сирию, имеет для исламистов символическое значение: именно здесь, как считается, должна состояться перед концом света битва «правоверных» с «антихристом» (Даджалом).
По некоторым оценкам, около 6% иностранных бойцов из стран ЕС приняли ислам, многие являются представителями второго или третьего поколения иммигрантов, мало кто из них имеет прямое отношение к Сирии. Около 18% европейцев, едущих к радикальным исламистам в Сирию, составляют женщины. Средний возраст иностранных бойцов из стран Запада составляет 18–29 лет (для сравнения, иностранные добровольцы, ехавшие на войну в Афганистан, в среднем имели возраст 25–35 лет).
Известны случаи, когда в Сирию переправлялись девушки — школьницы из Европы, желавшие присоединиться к «Исламскому государству». В феврале три девчушки из одной и той же лондонской школы — двум из них по 15 лет, одной 16 — вылетели в Стамбул. И оттуда, судя по всему, добрались до Сирии. Туда в декабре успела сбежать их 15-летняя подружка.
А некоторые женщины — гражданки европейских стран отправляются на контролируемую джихадистами территорию Сирии вместе с детьми.
Недавно в Нидерландах разгорелся скандал: 32-летняя чеченка, проживавшая в Голландии более 15 лет, вывезла двух своих детей (8-летнего мальчика и 7-летнюю девочку) против воли их отца-голландца в Сирию, в «Исламское государство». Находящийся в разводе отец предупреждал власти о возможном отъезде своей бывшей жены вместе с детьми. На Ближний Восток женщина, объявленная в международный розыск, отправилась через Бельгию — сначала в Грецию, а оттуда в город Ракка, нынешнюю столицу ИГИЛ...
Точных данных о численности иностранных джихадистов, едущих воевать в Сирию и Ирак, нет. Премьер-министр Франции Вальс заявил, что в Ираке и Сирии воюют около 3 тыс. европейцев, но к концу года эта цифра может, по его словам, вырасти втрое. При этом в 2014 г. МВД Франции оценивало численность французских граждан, отправившихся в Сирию, примерно в 700 человек, причем около 15% из них составляли женщины с детьми, поехавшие сопровождать своих мужей. Президент США Обама утверждал, что в Сирию отправились более 15 тыс. иностранных боевиков из 80 стран, причем большая часть из них присоединяется к группировкам ИГИЛ и «Фронт ан-Нусра». По оценкам экспертов Международного центра изучения радикализации (ICSR), на начало 2015 г. количество иностранных боевиков, присоединившихся к суннитским радикальным организациям в Сирии и Ираке, достигло 20 тыс. человек (при этом около 4 тыс. составляют жители или граждане западноевропейских стран).
Большую часть иностранных боевиков составляют граждане стран Ближнего Востока, Южной и Юго-Восточной Азии — иракцы, ливанцы, палестинцы, иорданцы, ливийцы, тунисцы, алжирцы, индонезийцы... Из Европы больше всего рекрутов для джихадистов «поставляют» Великобритания (500–600), Германия (500–600) и Франция (1200), в то же время по количеству добровольцев на душу населения лидируют Бельгия (40 на 1 млн жителей), Дания (27 на 1 млн жителей) и Швеция (19 на 1 млн жителей).
В самом начале апреля турецкие власти задержали девять граждан Британии по подозрению в попытке проникнуть в Сирию. Все задержанные приходятся друг другу родственниками, а один оказался сыном члена муниципального совета английского города Рочдейла от Лейбористской партии. Сам член горсовета, оказывается, полагал, что его 22-летний сын Вахид, который готовится писать диплом в Манчестерском университете, проходит практику в Бирмингеме...
Голландский юрист и криминолог Кьелл Андерсон считает, что многие иностранные рекруты ИГИЛ по-настоящему не очень религиозны или, во всяком случае, не религиозны в традиционном смысле: «Скорее они отвергают ислам своих родителей, который рассматривают как «чересчур мягкий» или «испорченный западной культурой» — в пользу самостоятельно усвоенной форме радикальной, насильственной, романтичной исламистской воинственности. Два джихадиста из Бирмингема, собиравшиеся примкнуть к ИГИЛ, даже приобрели в онлайн-магазине книги «Ислам для чайников» и «Коран для чайников», прежде чем отправиться в Сирию».
«Фактор Хемингуэя»
Почему молодые люди из Европы и Северной Америки отправляются воевать на стороне джихадистов в Сирию и Ирак? Что служит для них мотивацией?
Маргинализация и кризис идентичности мусульманской молодежи в Европе, чувствующей себя отчужденной от местного общества, — отличная почва для вербовки молодых иммигрантов в террористические организации. Вербовка молодежи в ряды экстремистов осуществляется, как правило, в ходе личных контактов и встреч единомышленников. В роли вербовщиков могут выступать имамы или боевики, имеющие опыт «джихада» в Ираке и Афганистане.
Профессор Акбар Ахмед из Американского университета (Вашингтон), указывает на то, что европейские мусульмане, отправляющиеся на войну, как правило, принадлежат ко второму или третьему поколению иммигрантских сообществ с Ближнего Востока или из Южной Азии. Эти поколения находятся в той точке, когда теряется культура их предков, а сами они еще не полностью абсорбированы или приняты страной, в которой они живут, хотя и являются ее гражданами. Есть также внешние факторы, которые имеют значение для мотивации молодых мусульман, присоединяющихся к ИГИЛ, — например исламофобские проявления в западных обществах.
Есть и то, что профессор Ахмед называет «фактором Хемингуэя» (как известно, этот писатель в числе многих американцев отправился в Испанию поддержать республиканцев в гражданской войне): многие европейские мусульмане считают, что Запад безразличен к страданиям жителей Сирии, и едут, чтобы помочь единоверцам.
На более глубоком психологическом уровне есть проблема «поиска себя» молодыми людьми. Одни ищут «отмщения». Другие — статус, «репутацию» и «престиж». Есть те, кто хочет острых ощущений, — и они имеют возможность вырваться из скучной повседневности в «мир военных приключений».
И, конечно, огромную роль играет Интернет. ИГИЛ захватывает не только территории в Сирии и Ираке, но воюет и в виртуальном пространстве. Большинство европейских джихадистов не были связаны с большими мечетями, а ключевую роль во всей их деятельности играл Интернет. По данным голландских спецслужб, количество участников влиятельных джихадистских интернет-форумов оценивается примерно в 25 тыс. человек из более чем ста стран мира. Большинство таких форумов действуют в «невидимой Сети», той части Всемирной паутины, которая не индексируется и не может быть найдена доступными поисковиками. На этих форумах подводится фундамент под радикальные взгляды, оправдывается применение насилия против врагов «истинного» ислама (как его понимают экстремисты).
И еще: война в Сирии — пожалуй, первый вооруженный конфликт, в котором большое количество джихадистов из стран Запада документируют свое участие в конфликте в режиме реального времени в Интернете, а социальные медиа становятся не только важным источником информации, но и вдохновения для этих людей. Не случайно наиболее шокирующие видеоматериалы с казнями пленников были сняты с участием иностранных боевиков. Наибольшую известность получил Джихадист Джон, под маской которого скрывается британский гражданин кувейтского происхождения Мохаммед Эмвази. Именно он, как считается, обезглавил американских и британских заложников.
Что делать?
Кому-то из отправившихся на войну в Сирию суждено лежать в сирийской земле. Кто-то останется в этой стране. А кто-то возвращается домой, в Европу.
Есть ли эффективные механизмы, которые могли бы предотвратить опасность применения «ветеранами» полученных на войне навыков на европейской почве?
Вот мэр Лондона Борис Джонсон предложил попросту арестовывать британцев, возвращающихся с войны в Сирии и Ираке как представляющих угрозу национальной безопасности: «Нам необходимо сделать кристально ясным, что вы будете арестованы, если вы едете в Сирию или Ирак без хорошей причины. В настоящее время полиция обнаружила, что очень трудно остановить людей, отправляющихся рейсом через Германию, пересекающих границу, совершающих свой жуткий джихад-туризм и возвращающихся назад».
В поисках решения проблемы — что делать с возвращающимися домой бойцами — европейские страны вырабатывают различные подходы: от карательных до интеграционных, создаются программы, в которых значительная роль в деле успешной реинтеграции в европейскую общественную жизнь отводится местным сообществам, равно как и в деле идентификации возвращающихся бойцов и выделения из их числа тех, кто может представлять серьезную угрозу. Но, очевидно, что универсального средства, которое могло бы избавить Европу от страха перед своими гражданами, вернувшимися с чужой войны, нет.
А между тем в начале апреля на турецко-сирийской границе было задержано наряду с жителями Косова, Швейцарии и Таджикистана несколько граждан России...
