Российские диспетчеры обвиняются в неумышленном доведении до авиационного происшествия. «Мы намерены заслушать их в качестве подозреваемых», – заявил представитель польской прокуратуры полковник Иренеуш Шелонг. При этом, по словам полковника, «первой причиной катастрофы эксперты назвали неверные действия экипажа по снижению самолета ниже минимальной высоты для приземления и отсутствие команды ухода на второй круг». Действия польских летчиков, заявил представитель прокуратуры, были неадекватными погодным условиям: «Командир экипажа не имел права при отсутствии визуального контакта с землей снижаться ниже 120 метров».
Читайте материал: Прокуратура Польши: Российские диспетчеры довели до катастрофы под Смоленском
Эксперты исключили, что крушение президентского Ту-154 произошло по иным, нежели столкновение с наземными препятствиями причинам, сообщил заместитель начальника Управления военной прокуратуры в Варшаве полковник Рышард Филипович.
«По результатам, имеющимся на настоящий момент, никаких нарушений в действиях группы руководства полетами выявлено не было. Они действовали в точном соответствии как с инструкциями, так и с международными нормами. Стенограммы записей с пункта управления полетами давно находятся в открытом доступе», – заявил официальный представитель СКР Владимир Маркин в связи с предъявленными польской стороной обвинениями в адрес российских диспетчеров.
Напомним, что авиационная катастрофа президентского самолёта Ту-154М польских ВВС произошла 10 апреля 2010 года во время его посадки на аэродром «Смоленск-Северный» в условиях сильного тумана. В результате погибли все находившиеся на борту 88 пассажиров и 8 членов экипажа – среди них президент Польши Лех Качиньский, его жена Мария, представители польской общественно-политической и военной элиты. Лех Качиньский летел в Россию во главе польской делегации на траурные мероприятия по случаю годовщины расстрела польских офицеров в Катыни.
По результатам расследования МАК, все системы самолёта польского президента до столкновения с землёй работали нормально; из-за тумана видимость на аэродроме была ниже допустимой для посадки, о чём экипаж был извещён. Согласно выводам МАК, причинами катастрофы стали неправильные действия экипажа самолёта и психологическое давление на него.
Польша требует от России передать ей части разбившегося Ту-154, в свою очередь, Москва обещает это сделать после завершения расследования катастрофы.
В конце июля 2011 г. в Варшаве был обнародован доклад комиссии, возглавлявшейся тогдашним главой МВД Польши Ежи Миллером. Тогда комиссия возложила долю ответственности и на российскую сторону. Это прежде всего касалось состояния аэродрома «Северный». Из доклада следовало, что на аэродроме 30% летного оборудования было неисправным. Эта система, сделан вывод, не отвечала техническим требованиям. Также члены комиссии утверждали, что диспетчер представлял ошибочную информацию польскому экипажу, поселив в них уверенность, что они находятся в правильном месте. По мнению участников расследования, это свидетельствует о том, что или устройство работало ненормально, или человек, работающий на нем, был недостаточно подготовлен.
Тогда, в 2011-м году, в выступлениях членов комиссии на пресс-конференции звучала мысль о том, что одним из факторов, приведших к трагедии, стали проблемы с обучением экипажа польского лайнера, а также проблемы взаимодействия экипажа в кабине во время полета. Еще одним выводом комиссии, который во время пресс-конференции несколько раз особо подчеркивали, было следующее: самолет до момента столкновения с землей был технически надежен.
Процесс организации полетов в 36-м спецполку авиации Польши вызвал у членов комиссии немало претензий: слишком много пилоты получают заданий — не хватает экипажей, сознательно принимались решения о нарушении режима отдыха летчиков. Немало было сказано о пробелах подготовки летчиков. В частности, экипаж не обращал внимание на предупреждение системы Taws. У экипажа не было времени встретиться на кануне вылета и достаточно подготовиться к полету. У штурмана был очень маленький опыт полетов. К тому же экипаж прибыл с опозданием на 30 минут, и подготовка поэтому шла в спешке. Также расследование показало, что 36-й полк отказался от присутствия лидера с российской стороны, обосновывая это знанием членами экипажа русского языка. Но только командир судна знал русский язык в достаточной мере, чтобы вести переговоры с диспетчерами. Вместо штурмана, который должен был вести радиообмен, переговорами пришлось заниматься командиру. При этом он же в тот же самый момент вел самолет, наблюдал за оборудованием — и ему же приходилось говорить по радио.
Выводы доклада комиссии Миллера были переданы польской Главной военной прокуратуре.
