Как сообщает агентство "АРМ-инфо", следователи, работающие по делу о трагедии в Гюмри, открыли производство против начальника отдела военного комиссариата по городу Балей в Забайкалье Александра Логиновского, который призывал Пермяков и командира воинской части № 21250 в Чите Евгения Соцкова, который мог знать о проблемах солдата, но скрыл это при переводе Пермякова на службу в Гюмри.
В следствии отмечают, что комиссар при призыве Пермякова на срочную службу знал о его психических отклонениях, при этом подкрепил документы положительной характеристикой молодого человека. Следователи полагают, что Логиновский мог приложить характеристику к делу специально, чтобы отправить Пермякова служить. Дело в том, что это необязательный документ при оформлении срочника, однако таким образом военком мог ввести в заблуждение специалистов военной комиссии.
В Чите же, когда Пермяков впервые прибыл в воинскую часть № 21250, его обследовали психологи и направили на консультацию к психиатру, найдя отклонения в поведении. Об этом рассказал замкомандира воинской части № 21250 Сергей Гурулев.
Однако командир части полковник Соцков не доложил при переводе Пермякова в Гюмри, что солдат во время службы месяц лечился в психиатрическом отделении больницы, а также неоднократно сбегал. Причем Соцков не отрицает ни факта побега, ни наличия психических расстройств у молодого человека.
"Он действительно сбегал, но по документам - только один раз и отсутствовал около суток. И то, что он лежал в психиатрическом отделении нашей военно-клинической больницы, тоже правда. Сейчас все эти факты прикреплены к материалам уголовного дела", - заявил командир воинской части № 21250.
В свою очередь "Газета.ру", со ссылкой на свой источник, называет и диагноз Пермякова - олигофрения (врожденная или приобретенная в раннем возрасте задержка, либо неполное развитие психики, проявляющаяся нарушением интеллекта - ред.).
«Ранее ему был уже поставлен диагноз – олигофрения. Его вообще не имели права призывать, тем более ставить в караул с боевым оружием. Туда ставят самых адекватных», — приводит издание слова источника. По его словам, само преступление было совершено крайне нелогично с точки зрения того, как военнослужащий обошелся с оружием и другими вещественными доказательствами.
«Во-первых, следователи вообще не понимают, зачем он начал стрелять. Ведь, по словам Пермякова, ему нужны были деньги и гражданская одежда. И если бы он просто направил автомат на людей и потребовал то, что ему надо, – Пермякову бы все отдали, лишь бы он не убивал их. Кроме того, после убийства он оставил на месте преступления свою форму и обувь с именными бирками, а также автомат с номером, закрепленный именно за младшим сержантом Пермяковым», — отметил источник.
По данным другого источника «до направления в Гюмри Пермяков служил в Чите, там у него была история, связанная с самовольным оставлением места службы. Но тем не менее его перевели в Армению», — сказал он.
При этом издание приводит мнение военного эксперта, главреда журнала «Национальная оборона» Игоря Коротченко, который заявил, что психически больной не мог быть призван в Российскую армию.
«С такими заболеваниями люди в принципе не подлежат призыву, это очевидно. Но в данном конкретном случае предстоит разбираться органам следствия, почему этот солдат прошел военно-врачебную комиссию», — сказал он. По словам эксперта, в принципе солдаты с отклонениями, если они по какой-то случайности были призваны на службу, могут быть выявлены врачами той части, где они несут службу.
"Если командиры выявляют какие-то проблемы у военнослужащего, они его направляют в медчасть, которая есть на территории любой воинской части. Армии больные не нужны", - сказал он.
Другой эксперт, руководитель Центра военного прогнозирования Института политического и военного анализа Анатолий Цыганок, считает, что во время призыва Пермякова действительно могли скрыть его проблемы.
«Случаи призыва на службу не годных к ней солдат происходят элементарно. Дело в том, что у призывной комиссии в каждом военкомате есть определенный план – допустим, призвать 4 тыс. человек. Но медкомиссию реально проходят только 2,5 тыс. Тогда начальник медкомиссии делает все для сокрытия тех или иных болезней, чтобы выполнить план. Самое интересное, что через два-три месяца пребывания в части у многих из числа таких призывников выявляются их заболевания уже в ходе службы. Их проверяют медкомиссии на территории воинских частей. Кого могут, устраивают на какие-нибудь должности, где они способны проходить службу, в те же госпиталя санитарами, например. А остальных приходится увольнять», — сказал он.
