— Самое слабое, уязвимое звено в нашей медицине сегодня — это, безусловно, донорство, — заявила замминистраздраво-охранения РФ Татьяна ЯКОВЛЕВА. — И мы впервые прописали в новом законопроекте структуру координации всех необходимых звеньев. Закон прошел все общественные обсуждения, был согласован с Национальной медицинской палатой и даже получил одобрение Русской православной церкви. Конечно, прописана и защита персональных данных реципиентов. А вот на предложение Антимонопольного комитета о привлечении частного медицинского сектора мы ответили категорическим отказом. Органное донорство в России будет полностью финансироваться за счет государства в формате медицины высоких технологий.
Ее поддержал президент Национальной медицинской палаты, директор НИИ детской хирургии и травматологии Леонид РОШАЛЬ. Но тут же «наехал» на СМИ — достаточно резко высказался о пагубной роли в стагнации развития органного донорства в России: «После памятных событий в 20-й больнице, когда пресса раздула настоящий бум, заклеймив врачей, поголовно объявив их убийцами, мы как минимум на 10 лет были отброшены назад в области развития органного донорства, — убежден Леонид Михайлович. — Кто подсчитает, насколько меньше было спасено людей в результате всех введенных запретов и ограничений? Особенно это касается детского донорства».
«Проект закона подготовлен нами с учетом международного опыта, и прежде всего тех стран, в которых донорство находится на очень высоком уровне, — говорили собравшиеся. — В нем впервые определяется понятие «донорство органов человека», вводится понятие регистров и доноров, и реципиентов, определяются процедуры донорства и трансплантации органов у детей, регламентируется создание инфраструктуры с проведением мониторинга и координации на федеральном уровне».
А известный в стране хирург-трансплантолог и главный внештатный специалист-трансплан-толог Минздрава РФ, академик РАМН Сергей ГОТЬЕ говорил о своем, наболевшем: «Для сравнения: на 1400 трансплантаций, проделанных в РФ в прошлом году, 935 — донорство почек; в США за это же время только почек было пересажено 18 000. Мы просто обязаны сохранить донорский национальный ресурс».
Как считает прославленный хирург, «предыдущий закон регулировал лишь процедуру самой трансплантации и лишь немного затрагивал положения о донорстве органов, и в частности посмертном. В связи с этим сложилась ситуация, когда профессиональное сообщество не было подготовлено к практическому его применению. В итоге сегодня у нас сложился острый дефицит донорских органов: мы удовлетворяем лишь одну десятую потребности населения в различных видах трансплантаций. Поэтому мы постарались аккумулировать в новом законопроекте основные, наиболее удачные положения зарубежного опыта, конечно, с учетом нашей собственной многолетней практики».
Не удержалась от эмоций и упреков в адрес СМИ и председатель Межрегионального общества нефрологических пациентов «Нефро-лига» Людмила Кондрашова. «У меня противопоказание к трансплантации, и я лучше многих знаю, как невыносимо трудно ходить по гемодиализным процедурам. Они сжирают большую часть нашей жизни. Люди по 4–5 лет стоят в очереди за органом, переезжают в Москву из самых дальних уголков страны и ждут, ждут пересадки, снимая квартиры за безумные цены… Маленькие дети тоже ждут — и не всегда успевают дождаться».
…Надо сказать, в законопроекте учтены многие существующие в этой области нелепости. В частности, он предполагает, что каждый гражданин сможет оставить письменное волеизъявление об отказе или согласии на посмертное донорство органов в любом лечебно-профилактическом учреждении. Эти сведения будут внесены в единый регистр потенциальных доноров.
Отвечать за отслеживание потенциальных доноров в медучреждениях, имеющих лицензию на оказание медицинской помощи лицам с тяжелыми повреждениями головного мозга, будут специальные штатные люди — трансплантационные координаторы. Все эти меры, как рассчитывают эксперты, позволят существенно повысить обеспеченность населения донорскими органами, приблизив этот показатель к 60% от существующей потребности. Достичь данного показателя планируется в течение пяти лет с момента вступления в силу законопроекта с 1 января 2015 года.
