В “Энергомаше” Борис Каторгин прошел путь от молодого специалиста до генерального директора и генерального конструктора. Страна неоднократно награждала его орденами, медалями, удостаивала званий, вручала премии правительства и государства.
Борис Иванович часто говорит: “Двигатель — сердце ракеты”, но так и хочется продолжить, что сердцем “Энергомаша” вот уже несколько десятилетий был и остается Борис Каторгин.
— Борис Иванович, как сегодня в сложной экономической обстановке функционирует предприятие?
— НПО “Энергомаш” уже давно — самостоятельная структура. Мы создаем жидкостные ракетные двигатели для наших ракет — как боевых, так и космических. В основном все спутники были запущены на наших двигателях, космонавты летают на ракетах, где стоят двигатели, разработанные на “Энергомаше” (1-я и 2-я ступени ракеты). Серийно сейчас они производятся в Самаре, но каждому из них дает путевку в жизнь наша фирма.
А кризис коснулся нас в основном только тем, что усложнил взятие кредитов для пополнения оборотных средств, выполнения оперативных работ. На начало кризиса мы имели и имеем три контракта: из них два зарубежных и один — по госзаказу: мы делаем двигатели РД-191 для ракетоносителей “Ангара”.
— Более 14 лет с 1991 года вы совмещали две должности — генерального директора и генерального конструктора предприятия. Какой период тогда для вас оказался самым сложным?
— Пожалуй, это и было то время, когда я только возглавил предприятие. Тогда в стране началась смена государственной системы и разрушались ранее наработанные контакты, пришлось все создавать заново. Я поставил себе цель — фирму надо сохранить, потому что она производит тот продукт, который нужен человечеству. В итоге мы проделали огромную работу, благодаря которой предприятие обеспечено сегодня заказами еще лет на 10 вперед.
А на тот момент все было сложно и неопределенно. Когда госзаказы, на которых мы жили, закончились, ничего не оставалось делать, как посмотреть вокруг, понять, что творится в мире. Это был очень трудный процесс, потому что до перестройки все работы были секретными, и возникла проблема: либо предприятие закрывать, либо искать заказы уже во внешнем мире.
— Что же так удивило зарубежных специалистов?
— Они поняли, что во многих вопросах двигателестроения мы впереди большинства зарубежных корпораций, причем на десятилетие. Поскольку одна из наиболее активных стран в области космической деятельности — Америка, нам дали “добро” на показ американцам своих разработок. Мы доказывали, что умеем, можем, что у нас хорошая продукция и мы готовы к сотрудничеству. Тогда нами всерьез заинтересовались.
А фундамент нашего успеха был заложен активной работой всех отечественных ракетно-космических предприятий на протяжении более 50 лет. Творческий потенциал НПО “Энергомаш” был значительным, а наши разработки были выполнены на высшем мировом уровне. В 1995 году мы провели в Америке испытания одного из своих двигателей в присутствии большого количества журналистов, госдепартамента, военных. В итоге сложилась такая ситуация: американцы поняли, что их ракеты достаточно устарели.
— Какая конкретно разработка “Энергомаша” привлекла американских специалистов?
— Речь идет о двигателе РД-180, ему нет аналогов в мире. На определенном отрезке времени мы оказались впереди в технологиях кислородно-керосиновых жидких ракетных двигателей большой тяги. Наш двигатель обладает наивысшими для своего класса энергетическими характеристиками.
Американская корпорация Lockheed Martin объявила конкурс на создание проекта двигателя первой ступени для ракетоносителей нового поколения. Участвовали 4 команды, в том числе допустили и нас. Мы подали проект на конкурс и выиграли тендер. Был выбран двигатель “Энергомаша” РД-180 с тягой 400 тонн. В мае 2000 г. ракета с этим двигателем совершила успешный первый полет.
На тот момент было подписано соглашение, что американцы закажут нам 101 агрегат. Сегодня мы поставили им 46 двигателей РД-180, которые они последовательно будут использовать. Кстати, полная стоимость контракта составила около $1 млрд., а для России это очень выгодная работа. Усиленно работая в то время, мы обеспечили финансирование предприятия сегодня. Так и надо работать в будущем.
— А на момент проведения конкурса коррупционная составляющая имела место?
— Абсолютно нет. Даже близко не было. Все было открыто, понятно, запротоколировано: каждый шаг, все контакты осуществлялись с разрешения наших властей (вышли два постановления правительства и указ президента).
— Не подрывает ли такое сотрудничество обороноспособность нашей страны?
— Конечно же, нет! Хотя крови за это время у нас выпили много, потому что обвинений в наш адрес было предостаточно. Но безопасность государства состоит не в том, чтобы хранить секреты давностью в несколько десятилетий, а в том, чтобы иметь специалистов с высоким творческим потенциалом, способных развивать технический прогресс страны. Ведь сила государства — в развитии научно-технического потенциала, в профессиональных кадрах, хороших заводах. Мы доказывали, что продаем высокоинтеллектуальный продукт, в который вложена огромная добавленная стоимость. Это ведь не лес, нефть или газ — сырье относительно дешевое. За счет сделки мы организовали чистый приток средств, что позволило предприятию выстоять: был сохранен коллектив, мозги, силы, средства производства и т.п.
— Проект “Ангара” — это одна из программ, над которой вы сейчас работаете?
— Да, двигатели по проекту “Ангара” — это наша последняя разработка. Они сейчас находятся на стадии летных испытаний. Уже проведены наземные огневые испытания в составе ступени. Модификация этого блока был продана по соглашению Южной Корее. В августе этого года стартовала первая южнокорейская ракета-носитель, созданная совместно российскими и корейскими специалистами. С нашей стороны мы участвовали как разработчики и изготовители двигателя первой ступени, а ГКНПЦ имени М.В.Хруничева отвечал за разработку комплекса в целом. Ракета с нашим двигателем совершила успешный полет.
— За последние несколько лет аварии на крупных предприятиях, объектах уже не редкость. Может, причина в непрофессионализме инженерных кадров?
— Этого не исключаю. Виктор Зубков, как-то выступая в Думе, очень четко сказал, что нашу страну может погубить коррупция и непрофессионализм. Так вот, непрофессионализму мы дали возможность в последнее время процветать. Когда происходит ЧП и проявляется вина инженерного состава, общий фон ответственности инженера всегда сохраняется. А вот уровень этой ответственности за последние годы значительно понизился. Я объясняю это тем, что на многих предприятиях существует сегодня тенденция увольнять сотрудников старшего поколения. А в науке, инженерном деле преемственность поколений — одно из определяющих обстоятельств.
Опора любого НПО — старшее поколение, у которого учится молодежь. И никакими другими способами сегодня нельзя вырастить высококлассного специалиста, если он будет оторван от пуповины, от которой питается знаниями, не прописанными ни в одном учебнике.
— В области двигателестроения мы сегодня опережаем другие страны, которые занимаются космической деятельностью?
— Вынужден признать, что если 13 лет назад у нас был отрыв как минимум на десятилетие, то сегодня это не так. Американцы сейчас заметно подтянулись, много вкладывают средств в разработку новейших двигателей. Так что если мы будем так и продолжать, ни шатко ни валко, — нас обойдут. А время не ждет.
И все же неприятно слушать разговоры, что мы только валенки умеем делать. Ничего подобного. Например, наши двигатели в своем классе признаны лучшими в мире, и мы можем и дальше держать эту планку. Для этого нужно сохранить кадры, дать волю творчеству, максимально использовать лабораторные и производственные мощности, чтобы осваивать новейшую продукцию.
— Академик Валентин Петрович Глушко, имя которого носит предприятие “Энергомаш”, в свое время завещал похоронить его прах на Луне. Это желание реально выполнить?
— В ближайшее время выполнить эту задачу будет сложно. Потребуются большие затраты. Считаю делом будущего возобновление работ по освоению Луны в разных аспектах, например исследовать на наличие полезных ископаемых, на возможность создания научных станций из лунного материала. Если мы до этого доживем, то выполним завещание Глушко.
— Слышала, что вы мастер спорта по самбо. Давно укладывали соперника на лопатки?
— Давно, лет 30 назад. Когда учился в институте, интенсивно занимался борьбой, а по окончании — получил звание мастера спорта. Нас тренировал многократный чемпион СССР Генрих Карлович Шульц. Мы выступали с ним в одной команде: я в полутяжелом весе, он в среднем. После института я организовал на общественных началах в Химках две спортивные секции, тренировал мальчишек. Сейчас являюсь членом попечительского совета федерации “Самбо России”. Выполняю пропагандистско-представительскую миссию. Мои молодые коллеги держат нас, старшее поколение, в тонусе.
— Ваш рабочий график очень плотный. Удается уделить время семье, отдыху?
— Сейчас я не так перегружен, как раньше. Помимо основной работы я заведую кафедрой “Физико-аналитические установки” в МАИ, руковожу аспирантами.
А самый лучший отдых для меня — с лопатой, тяпкой или косой на даче. Когда есть свободное время, много читаю, по телевизору смотрю только новости. Большинство передач меня просто раздражает. Семья для меня всегда была и остается поддержкой и опорой. С супругой мы вместе уже 52-й год, она родом из того же города, что и я, — Солнечногорска, но мы уже давно живем в Химках.
