Конкурс
Соревнование бизнес-проектов начинающих компаний со всего мира — лишь одна из благотворительных образовательных программ Intel. Все они сильно отличаются друг от друга, нацелены на людей разного возраста и общественного статуса, но есть у них и один общий момент — все они так или иначе продвигают новые технологии, привлекают к их развитию новых людей. Таким образом, корпорация не только “спонсирует завтрашний день”, но и расширяет сферу использования высоких технологий.
В конкурсе принимают участие представители 18 стран, в этом году до финального этапа дошли 28 команд. В каждой стране проекты проходят многоступенчатый отбор, прежде чем их пригласят в финал. Так, в России местное представительство корпорации вплотную работает с профильными госкомпаниями, технопарками, местными соревнованиями наукоемких проектов. Эти организации предлагают своих кандидатов, и с представившими наиболее интересные идеи командами проводится дополнительная работа. Так, например, их учат, как правильно делать презентации своего проекта — на что сделать акцент, а что, наоборот, лучше убрать.
В результате лучшие из лучших со всего мира привозят свои презентации в городок Беркли, что недалеко от Сан-Франциско. Здесь, на территории местного университета, в течение двух дней и проходит финальная схватка.
В первый день разделенные на четыре группы команды демонстрируют свои проекты судебному жюри. Все судьи прекрасно разбираются в предмете, ведь это успешные венчурные инвесторы, предприниматели в сфере информационных технологий, профессора технических институтов — все те, кем славятся Кремниевая долина и ее окрестности. Их задача не только оценить участников, но и дать им профессиональные советы — как улучшить их изобретение, бизнес-модель, презентацию, помочь начинающим предпринимателям увидеть их собственное детище в новом свете, предложить им новые перспективы использования их продукта.
Во второй день 8 лучших команд вновь презентуют свои бизнес-планы объединенному жюри. Победитель получает 25 000 долларов, второе место — 10 тысяч, третье — 5 тысяч. Призы эти скорее символичны — большинству участников для развития их проектов нужно по несколько миллионов долларов. Однако и организаторы конкурса, и его участники сходятся во мнении, что деньги здесь — не главное. Для команд важнее возможность пообщаться с влиятельными людьми IT-бизнеса и потенциальными инвесторами. Каждый год несколько счастливчиков уезжают с соревнования, получив себе искомый миллион из какого-нибудь венчурного фонда.
Беркли
Университет в Беркли находится на восточной стороне залива Сан-Франциско. Это, конечно, не сама Кремниевая долина, но до штаб-квартир крупнейших информационных корпораций в Санта-Кларе, Купертино и Пало-Альто отсюда можно добраться где-то за час. Энергетика этих корпораций такова, что к Кремниевой долине сейчас можно спокойно отнести всю территорию залива.
Сам университет, в кампусе которого проходит конкурс, регулярно входит в топ-30 научно-учебных учреждений мира и известен в Америке своими левацкими взглядами. Здесь действует крупная маоистская партия студентов, здесь в 60-е годы был рай для хиппи, здесь располагался один из центров борьбы за гражданские права, здесь проходили многотысячные митинги против войны во Вьетнаме.
При этом надо учитывать, что к таким вольностям, как коммунистические партии, в Штатах всегда относились с крайним осуждением. Тем не менее здесь витает дух свободы — чтобы почувствовать его, достаточно прогуляться вечером по округе.
На стадионе репетирует духовой оркестр: порядка 200 человек играют последний хит Леди Гаги и стройными рядам сходятся и расходятся, образуя какие-то замысловатые фигуры, которые видно только с высоких трибун. Грядет футбольный матч против принципиальнейшего соперника — университета Стенфорда, и надо не только показать хорошую игру, но и устроить хорошее шоу.
На центральной площади кампуса, где в 1970 году введенные по приказу тогдашнего губернатора штата Рональда Рейгана солдаты внутренних войск стреляли по протестующим студентам, теперь играют на огромных барабанах учащиеся из Японии. Азиатов в Беркли учится больше, чем представителей остальных рас, при этом японская диаспора не самая многочисленная, и такими вот представлениями они себя рекламируют.
Поразительно, но во всей округе нет места, которое походило бы на город будущего, несмотря на то, что в местных головах оно и рождается. Нет стеклянных зданий причудливой формы, монорельсовых трамваев или трехмерных информационных экранов. В Москве ощущаешь себя в XXI веке значительно сильнее, чем в застрявшем в 70-х Беркли.
Однако есть одно очень серьезное отличие — совершенно иная атмосфера, способствующая циркуляции идей. Каким бы далеким от мира высоких технологий ты ни был, через несколько дней сам начинаешь думать, как участники конкурса бизнес-проектов: что бы такое придумать, что принесло бы пользу людям и позволило бы заработать?
— Здесь очень большая разница с университетами Восточного побережья, — говорит учащийся в Беркли Александр Соколов. — Там сильны традиционные науки, консерватизм. А сюда нужно ехать как раз за новинками, за прорывами.
Технокластер
В этих условиях родилась новая профессия, особый тип людей, которых здесь называют “серийными предпринимателями”. Они постоянно варятся в этой среде и среди тысяч новых идей ухитряются увидеть ту, что принесет наибольший доход. Остальное для них — дело техники. Они создают маленькую компанию из трех-четырех человек (или покупают существующую, если идея уже запатентована на нее), находят венчурный капитал для развития, следующие 2—3 года компания успешно растет, начинает приносить доход, ее стоимость увеличивается на сотни процентов, после чего серийный предприниматель продает компанию какой-нибудь заинтересованной корпорации. Полученную прибыль он вкладывает в новую идею — и так по кругу.
Самое удивительное, что серийные предприниматели часто меняют амплуа и уходят преподавать в какой-нибудь университет. И так же легко профессора вдруг становятся предпринимателями.
Хорошим примером такого преподавателя-предпринимателя называет себя Джерри Энгл (Jerry Engel), представляющий на конкурсе университет Беркли. В последнее время сферой его академических интересов являются технокластеры — географические области, где сосредоточены IT-компании. Самый известный пример такого кластера — Кремниевая долина. Но по всему миру есть и несколько сотен других: в Мюнхене, Тель-Авиве, Бангалоре и Тайбее. Сколково тоже планируется как такой кластер.
В перерыве между заседаниями судей конкурса “МК” попросил Энгла рассказать о том, что, на его взгляд, необходимо, чтобы технокластер заработал.
— Основы просты: вам нужно собрать в одном месте предпринимателей (тех, кто будет создавать инновации), венчурных инвесторов (тех, кто будет вкладываться в эти инновации) и крупные корпорации (тех, кто будет в конечном счете использовать эти инновации). Чтобы эти три основные шестеренки крутились уверенно и плавно, в кластерах должны также взаимодействовать университеты, правительство, не должно быть недостатка в специалистах и управленцах. Ну и, наконец, все это невозможно без денег: кластерам необходимо присутствие больших объемов частного капитала и общедоступный фондовый рынок.
— Но ведь все эти условия существуют во многих местах. Что делает одни кластеры успешными, а другие — провальными?
— Много факторов. В первую очередь подход к делу — преклонение перед Знанием, открытость новым идеям, умение адаптироваться, умение работать с людьми других культур. Образование и инвестиции в людей должны быть приоритетом государственной политики — университеты, НИИ, технопарки. Социальные институты должны сотрудничать друг с другом — правительство на всех уровнях, неправительственные организации, образовательные учреждения и т.д. Система не должна наказывать тех, кто не смог добиться успеха. Те регионы, что добились успеха, не ставили задачи скопировать Кремниевую долину — они делали ставку на свои конкурентные преимущества. Всего не перечислишь.
— Может ли технокластер существовать при высокой коррупции?
— Нет. Поймите меня правильно, ни у кого нет монополии на коррупцию, и я могу вам рассказать пару десятков неприятных историй из местной практики, но какие-то вещи должны работать железно. Правовое регулирование и прозрачность сделок, обязательное исполнение условий договора, защита интеллектуальной собственности и тому подобные вещи должны соблюдаться.
Посетовав, что времени поговорить на такую сложную и интересную тему было слишком мало, Энгл вернулся к своим судейским обязанностям — надо было выбирать лучших из лучших.
Участники
Участвуют в конкурсе в основном молодые компании, которые уже запатентовали изобретения, нашли клиентов и имеют кое-какой оборот. Следовательно, все они живут по суровым законам рынка, и чаще всего в их проектах нет чего-то совсем уж революционного, что обычно показывают на школьных научных ярмарках вундеркинды-теоретики. Здесь все довольно сурово — нужно получать прибыль.
Так, все три команды, представлявшие в этом году Россию, не показывали чего-то уникального — все их технологии уже где-то в том или ином виде используются, в том числе и прямыми конкурентами. Однако тут все ноу-хау состоит в том, чтобы предложить потребителю те же услуги, но в более дешевом или удобном виде.
Команда из Пензы представляла созданные по новейшим технологиям имплантаты, использующиеся при операциях на позвоночнике. Материал, из которого сделан имплантат, называется пироуглерод, и он значительно долговечней и безопасней для человека, чем использовавшиеся до этого металлы и керамика. Сами пензяки признавались, что схожую продукцию производят и другие компании — в России и в Бразилии. Но их технология позволяет значительно облегчить жизнь хирургу за счет заметного снижения времени операции.
Москвичи также предложили упрощенный вариант уже известной технологии — захвата движений актера. Эта технология уже много лет используется крупными киностудиями: на актера надевают специальный костюм, десятки датчиков, и он играет свою роль на фоне зеленого полотна. Потом его действия и движения оцифровываются и накладываются на какой-нибудь фантастический задник, нарисованный на компьютере. Ноу-хау выпускников физтеха в том, что они вместо всей этой сложной процедуры, занимающей подчас несколько дней работы целой команды специалистов, предлагают использовать три-четыре дешевых видеокамеры и их собственную программу обработки данных. Кроме колоссальной экономии для крупных компаний это изобретение открывает новые перспективы перед аниматорами-любителями.
Команда из Питера использовала схожий подход, но в другой сфере. Их прямой клиент — клиники пластической хирургии. При помощи свободно продающейся японской трехмерной камеры и программного обеспечения компании можно быстро продемонстрировать клиенту, как он будет выглядеть после различных операций. Как рассказала “МК” научный консультант проекта Наталья Адамская, наибольшую пользу эта технология может принести в восстановительной хирургии. “В экстренных случаях рака груди у женщин, когда операция серьезно уродует человека, большинство пациенток потом отказываются от восстановительной операции именно потому, что не могут увидеть результата”. Схожие технологии опять же существуют уже довольно долгое время и используются в клиниках по всему миру, но их начальная стоимость и эксплуатационные издержки в десятки раз больше, чем у продукта из Петербурга.
Судьи конкурса часто отмечают проекты, у которых есть не только хорошая экономическая перспектива, но и сопутствующая гуманитарная цель. Возможно, именно поэтому ребята из Питера попали в финальную восьмерку — с командой из России это случилось впервые за всю историю конкурса. Вместе с ними там оказались, например, японцы (они обещали спасти мир от грядущей войны за воду при помощи своего экономичного фильтра-опреснителя) и мексиканцы (их компания производит органические вакцины и медикаменты для сельского хозяйства).
Выиграли же конкурс два брата из Доминиканской Республики, изобретшие сверхэкономичный компрессор для перекачки природного газа. Их компания и без того достаточно успешна — у них уже есть договора о поставках компрессоров американским энергетическим компаниями.
Питерцы хоть и расстроились из-за поражения, но горевали недолго. Уже на следующий день у них было запланировано три встречи с представителями ведущих клиник пластической хирургии Калифорнии.
