– Чего удалось добиться за 21 год (с момента вступления в силу Рамочной конвенции ООН об изменении климата в 1994 году) в борьбе с климатическими угрозами?
– Главное достижение состоит в осознании того, что климатические изменения — это реальность и следствие человеческой деятельности. Сегодня это понимают все главы государств на планете, а также участники экономической деятельности и представители гражданского общества. Этим мы обязаны работе тысяч ученых по всему миру, добровольно сотрудничающих с Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК). На основе этого теперь нам нужно договориться о сокращении выбросов парниковых газов и обеспечить адаптацию наиболее уязвимых стран к первым последствиям климатических изменений.
– Как бы Вы оценили критику в отношении Киотского протокола и тот факт, что некоторые страны (например, США) не ратифицировали документ, а Канада вышла из соглашения?
– Ситуация в этих странах не совсем сопоставима. Осенью прошлого года я был в Канаде, и я видел, какую важную работу проделали канадские провинции по вопросу углеродных выбросов: с 2009 году в Британской Колумбии действует «углеродный» налог, сегодня над его введением думают провинции Онтарио и Нью-Брансуик, в 2013 году углеродный рынок организовал у себя Квебек. На федеральном уровне Канада настойчиво подчеркивает свое стремление достичь далеко идущего соглашения на Парижской конференции по изменению климата в 2015 году. У США же проблемы с ратификацией целого ряда многосторонних соглашений... И не только тех, которые касаются климатических изменений! Совместное заявление, сделанное осенью прошлого года США и Китаем, недостаточно для достижения цели ограничить рост потепления планеты уровнем 2°C, однако это историческое достижение: эти страны впервые участвуют в конкретном, выраженном в цифрах, намерении снижения выбросов парниковых газов.
– Какие страны, на Ваш взгляд, сейчас в авангарде борьбы с опасными климатическими изменениями, а какие - "тормозят" этот процесс?
– Вот уже два года я езжу по планете и встречаюсь с руководителями стран Севера и Юга. Повсюду я ощущаю стремление к достижению соглашения в Париже. Различия появляются на уровне целей и графика. Складывается впечатление, что каждый ждет, чтобы другие раскрыли свои карты. У каждого есть веские причины отсрочить на более поздний срок принятие решений, которые необходимо принимать сегодня! Бразилия, Индия, Китай выступают за то, чтобы сначала достичь уровня роста, удовлетворительного для населения своих стран, а после приступить к сокращению своих выбросов. Другие государства, такие, как Канада и Австралия, утверждают, что если те страны, доля выбросов которых велика, не приложат соответствующих усилий, то их собственные усилия окажутся тщетными, поскольку они представляют незначительную долю глобального объема выбросов. Если рассматривать каждую позицию в отдельности, то их вполне можно понять, и это в особенности касается позиций бедных стран, которые требуют, чтобы усилия прикладывали богатые страны. Но если рассматривать ситуацию в общем и целом, то логика, при которой каждый сначала ждет усилий от других, представляется опасной, так как может привести нас к краху. Напоминаю всем, что эти переговоры по климату не являются обычными переговорами: в них не будет победителей и проигравших, в результате мы все окажемся или победителями, или проигравшими! Последствия климатических изменений затронут все государства мира: засуха, наводнения, повышение уровня моря угрожают независимо всем континентам, всем народам на планете.
– Государства, подписавшие конвенцию ООН об изменении климата, на встрече в ЮАР в 2011 году договорились о продлении срока действия Киотского протокола на пять лет и приняли «дорожную карту» нового документа, который планируется принять в этом году. Что известно об этом документе и чем он будет принципиально отличаться от Киотского протокола?
– Вкратце скажу, что новое соглашение, которое мы пытаемся разработать – мы охотно говорим о новом альянсе по климату — будет гораздо более амбициозным, чем Киотский протокол. Оно будет включать обязательства для всех стран – конечно же, дифференцированные обязательства, — и оно будет гораздо более широким, поскольку должно, несомненно, касаться сокращения выбросов парниковых газов, а также всех мер, которые необходимо принять, чтобы мы приспособились к климатическим изменениям. Оно должно также включать крупный финансовый раздел в пользу развивающихся стран. Наконец, оно должно поставить во главу угла все практические, конкретные решения, чтобы успешно осуществить перераспределение энергобаланса, то, что мы называем графиком принятия решений. Так что масштаб этого Парижского альянса будет совершенно иным, чем Киотский протокол, но эта задача, которая может показаться очень объемной, на самом деле – единственный возможный способ, позволяющий 195 государствам договориться о сохранении контроля над климатом и над нашим будущим.
– Зачастую люди не совсем понимают, почему глобальное изменение климата ставится в ряд серьезнейших мировых угроз. Можно ли на бытовом уровне объяснить, чем, например, "озоновые дыры" или таяние ледников в Арктике опасны для обычного человека?
– Прежде всего необходимо внести ясность: вопрос «озоновой дыры» — явление, отличное от парникового эффекта, даже если в области природного равновесия одно влияет на другое. «Озоновая дыра» соответствует более или менее резко выраженному обеднению озонового слоя, который настолько же ограничивает защиту, насколько защищает нас от ультрафиолетового излучения Солнца. Принятый международным сообществом в 1987 году Монреальский протокол был нацелен на запрет наиболее опасных веществ ради защиты стратосферного озона. Сегодня он приносит свои плоды, поскольку концентрация этих соединений в атмосфере снизилась на 10% — 15% по сравнению с максимумом, достигнутым в конце 1990 годов, и эта «дыра» должна быть полностью ликвидирована в большинстве регионов ближе к 2050 году, а к концу века — полностью ликвидирована над Антарктикой. Этот успех показывает, что согласованные действия государств могут принести положительные результаты в довольно краткосрочной перспективе, это внушает оптимизм.
Парниковый эффект — это важное природное явление для выживания планеты. Он позволяет иметь среднюю температуру на Земле на уровне 15°C против -18°C, если бы этого эффекта не существовало. Парниковые газы естественно присутствуют в малых объемах в атмосфере, но вследствие человеческой деятельности концентрация этих газов изменилась. Так, между 1750 и 2011 годами человеческая деятельность привела к нарушению энергобаланса Земли, вызвав потепление земной поверхности. В этом суть проблемы: климатическое равновесие дестабилизировано, и климат реагирует на повышение парникового эффекта.
В своем 5-м докладе, опубликованном в 2014 году, МГЭИК отмечает, что мировые выбросы парниковых газов увеличиваются все быстрее и быстрее, и никогда они не достигали столь высоких уровней. Если эта тенденция не изменится, цель оставаться ниже среднего порога потепления в 2°C не будет достигнута. Тогда в 2100 году придется готовиться к среднему глобальному потеплению в пределах 3,7°C — 4,8°C. Это потепление порядка 4°C приведет к полному таянию арктического полярного ледникового щита, что вызовет повышение уровня моря не на 1 метр, но на 6-7 метров. По мнению Франсуа Жемена, специалиста по миграциям в окружающей среде, «в Европе Голландия и Дания могут почти полностью исчезнуть, ситуация будет еще более серьезной в Южной и Юго-Восточной Азии, поскольку такая страна, как Бангладеш, полностью исчезнет с карты мира, тогда встанет вопрос переселения ее 160 млн жителей». 200 млн человек могут быть обречены на перемещение из-за климатических изменений.
Уже сегодня мы отмечаем увеличение количества тайфунов и ураганов, от которых серьезно пострадали, в частности, Филиппины; но также случаи необычной засухи в Африке, в Соединенных Штатах, в Европе и в России, которые создают серьезную напряженность на рынке зерна.
– Какие наиболее перспективные направления борьбы с климатическими изменениями можно выделить на сегодня - альтернативные источники энергии, развитие производства электромобилей и т.п.?
– После мрачной картины, которую предсказывают нам ученые, если мы ничего не будем делать, перейдем теперь к причинам, дающим надежду. Если мы будем действовать быстро, то затормозить это явление возможно. Различие между Парижской конференцией по изменениям климата 2015 года и Конференцией ООН по изменению климата в Копенгагене в 2009 году в том, что технические решения существуют и развиваются все быстрее. По мнению Международного агентства по возобновляемым источникам энергии (IRENA), гидравлическая, геотермальная энергетика и биомасса уже давно конкурентоспособны. С 2008 года цена фотогальванической солнечной энергии упала на 80%, и должна продолжать снижаться. В 2013 году коммерческая солнечная электроэнергия достигла сетевого паритета в Италии, Германии и Испании, вскоре такая же ситуация будет в Мексике и во Франции. Фотогальваническая солнечная энергия все больше конкурирует с другими ресурсами, не используя дотации: например, электричество, производимое новой солнечной электростанцией мощностью в 70 мегаватт, которая строится в настоящее время в Чили, должна, согласно прогнозам, продаваться на национальном спотовом рынке, напрямую конкурируя с энергией, производимой на основе органического топлива. С 2009 года стоимость наземной ветряной электроэнергии упала на 18%, при этом с 2008 года издержки на турбины снизились примерно на 30%, превращая их, таким образом, в новый самый дешевый источник электричества в широком диапазоне рынков. Более 100 стран используют сегодня ветряную электроэнергию. Морская ветряная энергетика должна также быстро развиваться наряду со снижением издержек на рынке, на котором доминирует Великобритания с эффективной мощностью в 4.2 гигаватт (сведения на середину 2014 года).
Но борьба с изменениями климата — это не только сокращение выбросов парниковых газов, это также содействие сопротивляемости природы. Лесовосстановление, реабилитация почв, сделавшихся сухими и неплодородными, создание широких защищенных морских зон для содействия восстановлению рыболовных запасов — это те решения, которые нам подвластны. Они позволят нам принять самый большой вызов, с которым человечество когда-либо сталкивалось: позволить населению, которое никогда не было столь многочисленным, жить в условиях неизмеримо высокого качества, не покушаясь на будущее своих детей!
