Стали появляться поистине апокалиптические прогнозы: говорили о том, что стоимость крупы может повыситься вдвое, а то и втрое (чем вызвали ажиотаж в отдельных областях РФ и сыграли на руку в первую очередь владельцам сетей, взвинтивших цены и неплохо на этом заработавших), что хлеб подорожает в разы, а следом за этим и мясо…
В свою очередь чиновники от сельского хозяйства уверяли, что никаких серьезных проблем в ближайшем будущем не ожидается, а если цены и повысятся, то причиной этому станет вовсе не засуха и продовольственный кризис, а инфляционные процессы.
Тем не менее цены медленно, но верно поползли вверх, явно опережая инфляцию. Это была вполне закономерная реакция рынка на общероссийскую «хлебную истерию». Причем цены начали расти буквально на все. В столице в отдельных магазинах стоимость 900-граммовой пачки гречневой крупы поднялась до 80 рублей и выше. Правительству пришлось пойти на крайние меры: был составлен список из 24 (!!!) жизненно необходимых видов продуктов (куда попала и гречка), цены на которые за месяц выросли на треть и более, и было принято решение фиксировать цены на них. В Саратове же отмечено удорожание отдельных позиций хлеба. И если на продукты «социального» сегмента этого рынка повышение, по словам самих производителей, не превысило 6-7%, то более дорогой хлеб подорожал значительно. В частности, от 1 до 4 рублей подорожали столь любимые горожанами батоны. А если говорить обо всей стране, дошло до того, что отдельные горячие головы предложили вернуться к карточной системе для малоимущих, но на уровне регионов эта идея получила консолидированный отпор представителей всех политических партий.
Традиционно многие производители (особенно это касается хлебобулочной продукции и мукомольных производств) также постарались не упустить своей выгоды. Местами хлеб серьезно подорожал (особенно в регионах, где отсутствует развитая агропромышленность), и в ситуацию пришлось вмешаться руководству страны, пригрозив мукомолам и напомнив, что общая доля стоимости зерна в хлебе не превышает 20%, поэтому резкое повышение цен ничем не обосновано. Еще на заседании президиума Госсовета РФ в Саратове Дмитрий Медведев отметил, что будет «трясти» на предмет ситуации с продовольствием и ценами на него «и правительство, и регионы». И начал это делать, активно интересуясь в ходе своих визитов в регионы стоимостью жизненно важных продуктов питания. Правда, пока не очень понятно, на какой конкретный орган будет возложена ответственность за контроль над ситуацией на хлебном рынке.
Корреспондент «МК» в Саратове» постарался разобраться в том, где же в нашем городе можно купить дешевый хлеб, продемонстрированный главе государства в ходе его визита в Саратов (стоимость буханки – 12,5 рубля). Обойдя несколько магазинов (в том числе и сетевых) в Октябрьском, Заводском, Волжском и Фрунзенском районах города, дешевый хлеб удалось обнаружить только в одном месте – Крытом рынке. На ценнике так и было написано – «Хлеб социальный», стоил он и вправду 12,5 рубля. В других же торговых точках цены варьировались в среднем от 13,5-14 рублей и до бесконечности. Верхняя планка стоимости «главного российского продукта» ограничена, пожалуй, только покупательской способностью клиентов и их предпочтениями.
К тому же, по рассказам потребителей хлебобулочной продукции старшего возраста, качество «народного» хлеба явно оставляет желать лучшего. Они даже вспомнили нашумевшие в свое время «губернаторские» буханки Дмитрия Аяцкова, но сравнение оказалось, как это ни странно, не в их пользу. Пользуясь сложившейся ситуацией, редакция «МК» в Саратове» решила выяснить, какое реальное решение «хлебной проблемы» могут предложить саратовские политики и какой хлеб они сами предпочитают употреблять в пищу.
Депутат Саратовской областной думы Леонид Писной (ЕР):
— Цены, я думаю, вздувают искусственно, потому что пока голод нам не грозит. Поэтому люди просто используют момент, нагнетают панику и в своих интересах. Моя семья ест любой хлеб, главное, чтобы он был свежим.
Депутат Саратовской областной думы Ольга Алимова (КПРФ):
— Цены на хлеб растут. Вчера по телевидению показали репортаж о том, что в одном из областных центров России идет существенное завышение цены на хлеб, что нет урожая, и поэтому мукомолы говорят об удорожании муки и, соответственно, взвинчивают цены, чтобы не потерять свою прибыль. Наверное, это имеет место быть. Хотя стоимость хлеба всегда варьировалась: где-то есть ларечки подешевле, где-то в магазинах – подороже. В Заводском районе, например, на стадионе «Волга» хлеб от производителя весьма недорогой. Да, дешевый хлеб продается, но, наверное, у отдельных предпринимателей появилось желание еще немного подкорректировать цены. Потому что желающих погреть руки на засухе всегда много. Традиционно на несчастье людей кто-то, не имеющий чести, совести и достоинства, наживается. Моя же семья в основном ест энгельсский хлеб. Я сама очень люблю, например, тирольский хлеб и питерский с изюмом.
Депутат Саратовской городской думы Владимир Колдин (ЕР):
— Я считаю, что ценообразование должно регулироваться. Начиная от регионов и заканчивая федеральной властью этот вопрос вполне можно регулировать, не притесняя при этом интересов бизнеса. Обратите внимание: нового урожая гречки нет, а она с прилавков пропала. Получается, что она есть, но ее просто спрятали и хотят искусственно создать ажиотаж и повысить цены. Уже сейчас в Москве стоимость кило гречневой крупы доходит до 100 рублей. И за это кто-то должен понести ответственность. Ведь не просто так раньше была уголовная ответственность за спекуляцию… И, по моему мнению, в действующем УК нужно предусмотреть ответственность за создание искусственных условий, когда кто-то наживается на несчастье других. Ну и, естественно, необходимо применять экономические рычаги. К тому же сейчас у нас контролирующих органов куда больше, чем в советское время, в частности ФАС. Вопрос в эффективности работы этого ведомства, прокуратуры как надзорного органа и т.д. Я считаю, что в решении этого вопроса должен быть системный подход. И когда население видит, что цены поднялись в разумных пределах и это повышение не превысило надбавок к пенсии и зарплате, то восприниматься все будет довольно спокойно. Я выпускник школы-интерната и с тех пор отдаю предпочтение хлебу, произведенному из низкосортных зерновых. Это и отрубной хлеб, и ржаной, и ржано-пшеничный. Это вошло в привычку. От меня ее подхватили и мои родственники. Поэтому могу сказать, что в моей семье отдают предпочтение настоящему русскому хлебу.
Экс-губернатор Саратовской области, помощник руководителя Администрации Президента РФ Дмитрий Аяцков:
— Я считаю, что эту проблему надо разделить на несколько составляющих. Первое – это то, что в России достаточно продовольственного зерна, и я в этом нисколько не сомневаюсь. Нам, чтобы прокормить всех жителей РФ, нужно около 22 миллионов тонн зерна, а остальное – фураж для вскармливания животных, чтобы потом производить другие продукты питания. Что касается цены на хлеб – у нас в свое время была практика, что многодетным семьям, у кого пять и более детей, хлеб выдавался бесплатно по всей Саратовской области. И, по моему мнению, такие акции должны быть обязательно. В то же время государственный губернский хлеб, по-моему, необходимо продавать по фиксированной цене. То есть на рынке должен быть выставлен и «социальный», и «средний», и дорогой хлеб. А вообще не надо забывать, что этот продукт – мерило благополучия народа, населяющего регион. Я думаю, вопрос о росте цены на хлеб нужно адресовать тем, кто занимается хлебным рынком, и уверен, что у нас найдутся нечистые на руку мукомолы и продавцы. Но не производители.
Сам же я ежедневно заезжаю в магазин «Азбука вкуса» и беру полбуханки черного хлеба и обычный батон.
Депутат Саратовской областной думы Владимир Пожаров (СР):
— Если объективно растут цены на все структурные составляющие хлеба – муку, электроэнергию, а также зарплата работников отрасли, то его стоимость не может не подниматься. Тут и инфляционные ожидания, тут и ожидания производителей, что в связи с кризисом мука подорожает, и т.д. Государство, конечно, может повлиять на этот процесс, но, на мой взгляд, вместо того чтобы ограничивать цены на хлеб, оно должно либо создавать условия сельхозтоваропроизводителям через систему дотаций для того, чтобы, например, хлебопекам мука приходила по фиксированной цене, но это процесс непростой, либо, как это делается в целом ряде стран, малоимущим слоям населения выделяются так называемые продовольственные деньги. То есть субсидии населению, чтобы они могли менее болезненно пережить повышение цен. А если государство просто будет административно диктовать продавцам и производителям «не повышайте», то это может обрушить рынок, ведь нельзя же продавать продукт ниже себестоимости. Моя семья потребляет не так много хлеба, но нам очень нравится хлеб, который продается в сети «Гроздь»: у них своя пекарня и он очень вкусный. Также иногда покупаем буханки и батоны, производимые саратовскими хлебопеками.
Депутат Саратовской областной думы Василий Синичкин (ЕР):
— Только сейчас я говорил на эту тему с главой Вольского района Анатолием Красновым. У нас начал работу партийный проект «Народный контроль» по ценам на продукты, и вчера было большое совещание по этому поводу. Мы справимся. Но самое основное — это то, что доля стоимости зерна в цене буханки составляет 8-9%. Есть в конце концов антимонопольная служба, которая регулирует многие вопросы. И доказать ценовой сговор им не составит особого труда. Ведь почему у нас нефтяники и газовики со своих сверхприбылей платят не обычный налог на прибыль, а существенно повышенный? В таком случае надо посчитать стоимость буханки и точно так же обложить производителей и мукомолов налогами. А эти деньги вернуть малоимущим в виде дешевого хлеба. Можно пойти и таким путем, но необходимо, чтобы это все было досконально просчитано. То есть кроме воли президента и премьера нужно, чтобы команда хотела решить проблему. Ведь по большому счету, килограмм зерна до сих пор покупают максимум за 5 рублей… Но если даже буханка будет стоить 100 рублей, и вы, и я сможем себе позволить ее приобрести. Хотя сам я съедаю, может быть, полбуханки хлеба в месяц. Возраст уже такой, что надо ограничивать себя в мучном.