"Мы не уйдем, пока он не пойдет на диалог с нашими представителями, "– с жесткостью в голосе говорит корреспонденту "МК" Нилуфер, молодая преподавательница физики в одном из стамбульских колледжей. Глаза у нее красные от недосыпа – взяла на работе отгулы и уже несколько дней в парке.
"Он" – это Эрдоган. Имя склонного к авторитаризму премьера, с неприязнью произносят почти все собравшиеся в парке Таксим, независимо от политических взглядов.
Нилуфер рассказывает, что возмущена, что премьер по прежнему настроен разрушить исторический парк – единственные «зеленые легкие» в этой части города. "Пусть ищет любой выход но деревьев пускай не трогает!" – требует преподаватель киношколы Ахмед Чадарджи, который называет премьера "двуличным человеком": "Ататюрк был модернистом, а Эрдоган стал неосманистом".
Эрдоган хотя и пообещал, что торговый центр здесь строить не будут, но восстановят военные казармы времен Османской империи, чего не приемлет интеллигенция и либерально настроенная турецкая публика. Казармы для нее-символ старой репрессивной Турции а не той, что хочет стать членом ЕС.
Несмотря на то, что здесь, на Таксиме, по-прежнему говорят о сохранении парка, эта тема постепенно ушла на второй план. «Теперь у нас появились и другие требования», – рассказывает подруга учительницы Фатма, одетая в майку с портретом группы Iron Maiden. Требований много, но главное – отставка премьера Эрдогана, которого здесь в лагере стали не любить еще больше, после того как власти отдали приказ полиции выкурить протестующих газом. При этом сами манифестанты рассказывают, что их протест стихиен и никто его не координирует. Нет здесь ни своей Чириковой, ни своего Навального. "У нас нет лидеров, нам они не нужны"- почти хором говорят две девушки и хотя Нилуфер признается, что состоит в одной из турецких соцпартий это не имеет никакого значения. "Я ни с кем свои действия не согласовывала".
Ее слова подтверждает "МК" турецкий политолог Сильвия Тирьяки, которая сама недавно пообщалась с участниками стихийного лагеря: «Большинство из них аполитичны и не принадлежат ни к одной из партий. Их задачей было сохранить парк и может быть если с ними бы пошли бы на диалог, ничего этого бы не было. Однако действия властей возмутили их».
Здесь в парке Таксим у каждого своя правда: молодой парень, стюард "Турецких авиалиний", рассказывает, что он и его друзья пришли на Таксим, потому что власти сокращают количество часов отдыха после дальних рельсов и снижают выплаты. Он говорит, что ничего не имеет общего с левыми, но если полиция атакует лагерь, то вместе с ними готов встать на его защиту. «У нас здесь разные знамена, но мы сегодня встали под один флаг» – кивает на развевающийся национальный флаг, с которого смотрит импозантный основатель Турецкой республики Мустафа Кемаль Ататюрк.
Хотя не все защитники парка и противники Эрдогана причисляют себя к "твердым кемалистам", именно Ататюрк стал символом таксимского "оккупая" как противовес исламисту Эрдогану.
Товарищ стюарда, который представляется на американский манер "Джон" рассказывает, что сам бывший бортпроводник и хотя давно живет в Америке возмущен не только отношением государства к пилотам и бортпроводникам, но и "ползучей исламизацией": «Они хотят превратить нас в Иран, хотят, чтобы все по трое детей рожали!»
Студент музыкального колледжа, 27-летний Эмке в майке с наклейкой: "Не подчиняйся" с возмущением рассказывает, что Эрдоган играет с огнем, когда намекает защитникам Таксима, что его поддерживает половина населения: "Он хочет втравить нас в гражданскую войну".
Пока политологи говорят о том, что на глазах происходит раскол турецкого общества, сторонники премьера по примеру известного экс-управленца с "Уралвагонзавода" рвутся в Стамбул "с мужиками", чтобы разобраться с зарвавшимися противниками главы страны. Инженер-механик Хасим Акар, окруженный иностранными журналистами, говорит мне, что власти поддерживают подобные настроения. "Разве можно такое творить! И кто он такой после этого?!" – показывает головой в сторону очередной карикатуры на Эрдогана.
Опасаться того что события вокруг лагеря могут пойти по жесткому сценарию есть причины. Волнения идут по всей стране, и их жертвами стали уже четыре человека, включая полицейского. Более 3000 человек получили травмы во время уличных столкновений. На Таксиме полицейских не видно, однако над лагерем постоянно барражируют их вертолеты.
Пока в парке борьба сторонников Эрдогана остается борьбой идей, и лагерь живет своей жизнью: кто-то читает анархистскую газету, кто-то спит, кто-то ожесточено спорит о политике. Рядом с живописно раскинувшимися разноцветными палатками торговцы продают майки с изображением Ататюрка, очки для плавания и дыхательные маски для защиты от возможной газовой атаки. На моих глазах девочка с хвостиком под одобрительный взгляд мамы надевает маску популярного у мирового движения "оккупаев" Анонимуса. Недалеко, подняв два пальца вверх, фотографируются туристы. "Худшее, что может произойти с этими людьми-это то что их требования не услышат", – рассказывает молодая москвичка Арина, которая вместе с друзьями приехала в Стамбул посмотреть достопримечательности и случайно оказалась в гуще революционных событий.
Жительница Стамбула, грузинка Манана, живущая здесь уже 20 лет, уверена: ситуация близка к взрывоопасной. И вместе с дамскими принадлежностями она носит в сумке газовую маску. Для Мананы, пережившей столкновения еще в советской Грузии во время движения за независимость, маска это не дань моде, а суровая необходимость после того как недавно попала под газовую атаку во время попытки разгона лагеря в Таксиме: "Я просто ничего не видела перед собой, шла как слепая, еле-еле укрылась в магазине". Сама она поддерживает Эрдогана, предки которого когда-тоже жили в Батуми: "Как я могу его не любить, если у него грузинские корни. Он много хорошего сделал". Правда, вырубкой парка Манана тоже возмущена: "Здесь в этом месте больше деревьев нет, а торговых центров и так достаточно".
Стамбул.
