С тем, что переименование вполне возможно, если идею поддержат сами горожане, согласились председатель фракции «Единая Россия» Владимир Васильев и вице-премьер Дмитрий Рогозин. О том, что думают на эту тему рядовые россияне, «МК» спросил у руководителей трех крупнейших социологических служб.
«В большинстве случаев к идее переименовать этот город люди относятся плохо, — сказал «МК» гендиректор ВЦИОМ Валерий Федоров. — Сталинградом он назывался меньше 30 лет, а Волгоградом — более 50, и люди привыкают. Если взять другой пример — Киров, который тоже назван именем революционного вождя, хотя и не такого дискредитированного, как Сталин, — то и там люди против переименования. Не потому, что так любят Кирова, а потому, что привыкли. Три поколения называли этот город Кировом, а не Вяткой. Время — значимый фактор. Несколько поколений выросло и в Волгограде, они привыкли называть себя волгоградцами. Второе препятствие для переименования — сама фигура «отца народов». Невозможно назвать город Сталинградом — и забыть о Сталине. А эта фигура не объединяет наше общество — она раскалывает. И рассказывать, что он был прекрасным руководителем и полководцем, игнорируя свидетельства Солженицына и Шаламова, было бы невозможно. Поэтому референдум провести можно, но мой прогноз: это решение не пройдет».
Более осторожно высказывается директор ФОМ Александр Ослон: «Я затрудняюсь ответить, как к переименованию относятся в обществе, буду знать, когда получу результаты опроса. Но лично мне идея не нравится. Название Волгоград лучше, чем Сталинград».
«Вопрос о переименовании мы задаем с 2001 года. Тогда «за» высказывалось 22%, «против» — 54%. Но в тот момент среди нас было еще достаточно ветеранов, которые связывали свою жизнь со сталинской эпохой. За эти годы многие из них ушли, соответственно, тема становится все менее и менее актуальной, — сказал «МК» замдиректора «Левада-центра» Алексей Гражданкин. — В последний раз опрос проводился в октябре 2012 года, и только 17% опрошенных были за возвращение Волгограду имени Сталинград, 60% — против, и 23% затруднились ответить. Точно такие же цифры мы получили и в феврале 2010 года. Естественно, что среди людей старшего возраста отношение немного более положительное, среди молодежи — больше безразличных, средний возраст — в основном против. По нашим оценкам, отношение волгоградцев не должно отличаться от отношения остальной страны».
— Если эта идея непопулярна, почему политики ее постоянно озвучивают — они не чувствуют конъюнктуру? — спрашиваем у Валерия Федорова.
— Есть много ветеранских объединений, которые представляют собой символическую силу, потому что ветеран — это герой. И он, в отличие от молодежи, ходит голосовать даже в 90 лет. Поэтому политики с ними встречаются и насыщаются их идеями. И, с другой стороны, идея Сталинграда — это попытка понравиться им, сыграть на их чувствах.
Кстати, добиться проведения общенационального референдума в России не так-то просто.
— В 2002 году КПРФ пыталась провести референдум, на который собиралась вынести, в частности, вопрос о национализации промышленности, — напомнил «МК» член ЦИК от компартии Евгений Колюшин. — Чтобы этого не произошло — приняли новый закон о референдуме, который так усложняет его проведение, что с тех пор ни одного не проводилось. С инициативой о плебисците имеет право выступить группа граждан в 100 человек — и избирательные комиссии могут придраться к ее составу или каким-то формальностям. Например, перед думскими выборами 2011 года столичным коммунистам не зарегистрировали группу референдума под предлогом отсутствия подписей всех ста членов Московского горкома партии — хотя суд впоследствии решил, что это требование не было необходимым.
Отличный повод для отказа — формулировка вопроса: надо, чтобы он предусматривал только однозначный ответ, чтобы «исключалась неопределенность правовых последствий принятого на референдуме решения». А в 2007 году были приняты еще и поправки, запрещающие выносить на референдум вопросы, «относящиеся к исключительной компетенции государственных органов власти». То есть такие, которые можно урегулировать федеральными законами. А законом у нас можно урегулировать практически все что угодно. Если же инициативной группе удастся проскочить сквозь это сито, то ей придется за 45 дней набрать 2 миллиона подписей избирателей в поддержку своей идеи. Центризбирком проверяет почти половину автографов (40%), и если найдет в этой выборке 5% брака — референдум не разрешат.
Впрочем, это теоретические рассуждения — до этой стадии пока никто не доходил. Механизм таков, что референдум не проведешь, если власть в нем не заинтересована. Конечно, если официально выступит Матвиенко — ей пойдут навстречу. Я сам за возвращение названия Сталинград. Но, по-моему, это тот случай, когда инициативной группе референдума надо отказать: вопрос можно урегулировать на уровне Волгоградской гордумы, в крайнем случае Госдума вмешается, потому что вопрос политический и исторический.
