Презумпция оппозиционности

Главред «Коммерсантъ ФМ» написал гневное письмо в адрес главы московского ГУ МВД Владимира Колокольцева о недопустимости избиения женщин и журналистов в одном лице. Колокольцев в свою очередь безуспешно пытался найти по больницам жертву «произвола» своих подчиненных — корреспондентку «Ъ» Ульяну Малашенко. Доросший до генерал-лейтенантских погон бывший опер прекрасно знал, куда попадают люди, получившие по голове резиновой дубинкой, — а именно это как раз и произошло с журналисткой. Сама Малашенко продолжала ходить на работу, жалуясь, правда, на головную боль.

Я не видел, что случилось с сотрудницей многоуважаемой радиостанции, однако стал свидетелем другой, не менее любопытной картины. В кутерьме, когда бойцы 2-го оперативного полка пытались отковырять от Алексея Навального его единомышленников, корреспондентка и оператор одного из грузинских каналов пытались задокументировать процесс. Неловко повернувшись, оператор с размаху засадил аккумулятором своего «Бетакама» корреспондентке в бровь. Горячая южная кровь хлынула на лицо, сама журналистка выглядела контуженной, оператор пытался загладить вину: «Тамара, прости». Однако уже секунд через 20 пара сориентировалась и записала прекрасный, полный движения и красок стендап: грузинский зритель увидел героическую журналистку с окровавленным лицом на фоне вяжущих кого-то в темноте, закованных в пластиковую броню сотрудников правопорядка. Не знаю, что там говорила с надрывом в камеру Тамара, но подозреваю, что что-то про кровавый полицейский режим.

Когда бойцы 2-го ОПП и ОМОНа начинают «работать на задержание», не попасться им под руку очень легко: всего один шаг назад убережет от внимания стражей порядка. Когда наконец и тебя берут под локоть, достаточно спокойно сказать: «Ребята, я журналист. Покажите, куда надо отойти». Тебя тут же отпускают и указывают безопасное направление. В недавнем случае меня просто попросили вылезти из фонтана — уже после того как из него вынесли последнего оппозиционера. Каждый делает свою работу: боец выполняет приказ, журналист собирает информацию.

Такой алгоритм прекрасно работал и во время погрома на Манежной, и на акциях «Стратегии-31» на Триумфальной, и на Пушкинской (надеюсь, что полицейские будут оставаться такими же корректными). И самое удивительное, работает он не только со мной — никогда не слышал, чтобы доставалось кому-нибудь из РИА «Новости» или «Независимой». Притом что сотрудники всех изданий стоят рядом и, с точки зрения ОМОНа, выглядят одинаково — это если не предполагать, что свет нравственной чистоты, исходящий от корреспондентов некоторых СМИ, режет глаза «цепным псам режима».

Получается, что либо у корреспондентов отдельных изданий, либо у их редакторов есть желание показать своей аудитории жертвенность журналистской работы. И даже если кто-то случайно получил в ухо, то уж по-любому надо из этого раздувать историю. Этакая презумпция оппозиционности: мол, мы не работаем по указке из Кремля, а значит, нашим сотрудникам должно доставаться больше всех.

Разумеется, ни в коем случае не надо ограничивать себя в возможности немного приукрасить действительность — это часть нашей работы. Но нужно помнить, что у любого действия есть побочный эффект. Получившие в этот раз «ни за что» по шапке бойцы Домашева и Хаустова, в следующий раз могут смотреть на журналистов через забрала своих шлемов уже совсем по-другому.