Общество бурно обсуждает какую-то дерьмовую телевизионную игру. Два участника: Сванидзе и Кургинян. Ни разу передачу не видел, не знаю даже, на каком канале ее показывают. Зато слышал, как по радио обсуждали, и в газетах натыкался.
Всюду одно и то же: зачем Сванидзе согласился, если он всякий раз с треском проигрывает телевизионное голосование, и почему он проигрывает.
Сперва отвечу на вечный упрёк: мол, если человек передачу не видел, то не имеет права называть ее дерьмом и даже думать так не имеет права.
Я и дерьмо не пробовал, но уверен, что и на ощупь оно дерьмо, и на запах, и на вкус. (И чтобы больше это слово не повторять, обозначим субстанцию маленькой буквой «г».)
И пусть Сванидзе не обижается; и все, кто любит Сванидзе, тоже пусть не обижаются. Пусть лучше вообразят, что в свежесваренной шурпе рядом с куском баранины такой же по размеру кусок вот этого самого. Кушать будете?
Проблема реальная и важная. Она гораздо шире, чем одна телепередача. Но на конкретном примере легче понять.
Напрасно думать, что такое варево не будет иметь поклонников. Напротив, «г» очень привлекательно. Но не для всех. Мухи стремятся, а пчёлы — нет. А мух (загляните в школьный учебник) гораздо больше, чем пчёл.
В объяснениях по радио Сванидзе повторял свои аргументы: а) не уступаю поляну; б) сообщаю свое мнение, свою позицию.
Сообщает кому? Противникам? Фанатичные поклонники кургинязма (они же фанатичные ненавистники Сванидзе) — не слышат. Фанатика невозможно переубедить.
Сообщает сторонникам? Их тошнит и от вида Кургиняна (все рассказывают, как в углах рта у него кипит слюна), и от его речей. А главное: сторонникам Сванидзе не нужны рассказы Сванидзе, они всё это уже знают, читали.
Зато поклонники противника в полном восторге. Они слышат подтверждение своей паранойи. А главное, видят свою победу (в телевизионном голосовании), видят унижение своего врага. Их даже не смущает та забавная деталь, что о русской истории с пеной у рта спорят два субъекта кавказской национальности.
А сторонники Сванидзе, если смотрят, — горюют, видя разгром.
Получается, Сванидзе своим поклонникам даёт не сведения, а чувство поражения. Каждый раз — поражение. А отсюда и чувство отчаяния: мол, в какой стране мы живём!
Утешьтесь. Люди не мухи. Вполне может быть, что разумных больше, чем мы думаем.
Почему же результаты Сванидзе всякий раз такие катастрофические? Ответ простой: нас, может быть, много, но мы не смотрим. А даже если смотрим — не голосуем. Нам лень тыкать пальцем в телефон. Мы и на выборы не ходим, а результат воспринимается как всенародное волеизъявление. Избранник получил едва ли 30% голосов избирателей, а называется «всенародноизбранный». С тем же успехом он может называть себя Сыном Солнца — ну и что?
— Но миллионы смотрят!
— Ну и что? Миллионы курят, миллионы пьют — это не даёт морального основания пропагандировать курево и пьянку. Зато даёт корыстное основание.
Наличие уродских проблем не означает, что надо пропагандировать уродов. И тем более не означает, что им надо предоставлять эфир.
Педофилия сегодня в России — реальная ужасная проблема. Дайте эфир педофилу — что будет? Нормальные выключат, уроды прилипнут к экрану, Сванидзе проиграет, латентные захотят попробовать, и в результате такой «борьбы» уродов станет больше.
Сванидзе напрасно старается. Поклонников Кургиняна так же невозможно переубедить, как невозможно переубедить педофила. Только кастрировать. Да и то желания могут остаться прежними; только задор пропадёт. И ничего обидного для Сванидзе здесь опять-таки нет. Педофила вся Академия наук не переубедит. Потому что проблема эта — не в сфере разума.
С напёрсточником играть нельзя. Напёрсточник — жулик, его обыграть невозможно. Там дело не в уме, не в остроте реакции, не в зоркости глаза. Там просто обман. И тот, кто играет с напёрсточником, — дурак.
А зачем эта передача в эфире? А затем, что Кремлю так хочется. Передача затрагивает очень острые общественные, политические, исторические вопросы. Такие передачи без санкции Кремля на российском ТВ не существуют. Это не кулинария, где пожилой музыкант шинкует капусту.
Карабас за кулисами с плёткой, а на экране энергичный прыгучий Арлекин отвешивает бедному Пьеро 33 подзатыльника.
...Телевизор не смотрю, но радио, увы, пока еще слушаю. И там постоянно дают эфир негодяям. Например, не раз был в эфире урод, пропагандировавший убийство детей. Мол, если родился больной — надо сразу его прикончить.
Такие взгляды в обществе есть. Можно спорить; можно абстрактно рассуждать о законности и гуманности; можно приводить конкретные примеры: Хокинг — лучший физик планеты, полностью парализованный, шевелится один палец; Гальего — писатель, лауреат Букеровской премии, родился с тяжелейшим ДЦП, всё детство пролежал в детском доме, ожидая смерти...
Можно обсуждать проблему, поскольку она существует, но зачем давать эфир уроду?
Бешенство существует. Но бешеную собаку ни в какую радиостудию не приглашают. Она же может укусить. Жертвовать своим здоровьем? — так далеко принципиальная широта взглядов у радиоруководителей не заходит.
* * *
Проигрыши Сванидзе (добавим: гарантированные проигрыши) не безобидны. Они погружают хороших людей в беспросветный пессимизм, им начинает казаться, что их 1%.
А Сванидзе по радио продолжает (сам слышал) доказывать свою правоту, необходимость своего участия в этой передаче. И приводит пример: мол, не будь этой передачи — люди не узнали бы о деле Ходорковского. Или — не узнали бы, что думает Сванидзе об этом деле. Или — по федеральному телеканалу не прозвучало бы, что думает Сванидзе...
Все, кто хочет знать про дело Ходорковского — знают об этом много и давно. 90 процентов (или 99) голосующих не на стороне Сванидзе. Значит, он не просветил их, не убедил, напрасно старался. А те, для кого Ходорковский не исчадье ада, — не в большом восторге от позиции Сванидзе. Он говорит, будто дело ЮКОСа — рейдерский захват. Это очень смело, особенно если называешь захватчиков (не смотрел, поэтому не знаю, назвал ли их Сванидзе). Но если он прав и дело действительно лишь в могущественных рейдерах — почему они остановились? Рейдеры — это просто бандиты, грабители; они никогда не останавливаются на удачном грабеже. Наоборот — аппетиты растут, они грабят и убивают всё новых и новых. После ЮКОСа они могли бы захватить «Сибнефть», «Норильский никель», Альфа-банк — мало ли лакомых кусков. А тут ЮКОС, и всё.
* * *
Для кого работать? Проблему выбора аудитории многие ставили очень жёстко. Маяковский:
Вам ли,
любящим баб да блюда,
Жизнь отдавать в угоду?
Я лучше в баре
.. буду
Подавать ананасную воду!
И совсем непререкаемое: Псалтырь, псалом № 1: «Блажен муж, иже не идёт на совет нечестивых и не сидит в собрании развратителей».
Нести слово правды, сеять разумное-доброе-вечное — конечно, да. Но зачем в компании Кургиняна? Сванидзе, кажется, христианин, значит, понятно, с кого он должен брать пример. Разве Христос выступал дуэтом с идолопоклонниками?
Мир устроен ясно и понятно. (Ясно — в смысле светло; всем всё видно, только открой глаза.) Приходишь на помойку — мухи. Идёшь по вишнёвому саду, по липовой аллее — пчёлы.
Пчёлы умнее мух; строят идеально шестигранные соты, делают запасы, выращивают детей, действуют сообща, танцем передают информацию, даже яд у них целебный. Мухи — дуры, назойливы идиотически...
Пчёлы своих детей выкармливают мёдом, а мухи своих суют в дерьмо и в тухлятину, и мушиные дети там быстро взрослеют, даже не понимая, что растут в дерьме.
Жаль, школа у них одна. Непрерывно жующий опарыш толпой наваливается на бедного пчелёнка: «Ну ты, урод, чего боишься? — попробуй, пожуй, понюхай, выпей, ширнись». Потому что, с точки зрения мухи, пчела — урод, идиотка, не умеет жить.
Мухи иногда ведут себя как пчёлы, то есть садятся на мёд (но никогда его не производят). А пчёлы никогда не ведут себя как мухи, то есть не садятся на «г». Жаль, что умные люди не так последовательны и принципиальны. Они включают телевизор и плюются, и ужасаются, и возмущаются, но — опять включают.
Пчёлы разборчивы, брезгливы, а мухи и «г» жрут за обе щёки, и от мёда не откажутся, им всё годится.
Да, пчёлы несравнимо умнее. При этом — вот досада — мух почему-то больше. Может, потому что «г» больше, чем цветов и нектара... А может, это некий урок умным людям? Чтобы не отчаивались, сознавая свое меньшинство.
Будь у мух и пчёл равные права — на всех выборах и во всех рейтингах дело решали бы мухи. А потому (в мире насекомых) начальники ТВ и национальные лидеры беспокоились бы только о мушиных потребностях и настроениях и плевать хотели на пчелиное недовольство; тем более что пчёлы всё равно мёд дадут — такова их природа.
* * *
Сванидзе хороший? Мне всё равно. Предположим, что морковка в супе хорошая, а мясо тухлое. Воняет за версту. Кушать будете? Будете вылавливать хорошую морковку?
Зачем хорошая морковка согласилась булькать в кастрюльке с тухлым мясом? Мне всё равно. Может, ей приказали; может, она не понимает; может, понимает, но приказали; да и платят.
«Я не уступаю площадку! — говорит Сванидзе. — Я высказываю свою позицию!» Не уступаешь — браво. Но зачем вообще давать площадку напёрсточникам?
Когда видите напёрсточника — знайте: кто-то крышует, мент всегда где-то рядом.
Зрители? Они и фантики у Мавроди покупали с восторгом, а потом злились, что государство закрыло фабрику фантиков, а теперь злятся, что оно прежде разрешило...
«Я высказываю свою позицию!» — Кому? Миллионы раскачивались перед экраном с Кашпировским (рейтинг был выше кургинянского). Поди им скажи, что это шарлатанство, — они даже не услышат. А услышат — заорут: «Критикан, вредитель, агент ЦРУ, не мешайте лечиться!»
Хочешь донести правду? Вперёд. Хочешь рассказать что-то интересное? Давай. Радзинский — один — рассказывает ужасы про Распутина, про Сталина. Лотман — один — рассказывает про Пушкина. Люди смотрят, слушают и совершенно не нуждаются в противнике, который будет врать, что Пушкин, мол, агент Ватикана.
Зачем второй? Сейчас по ТВ даже новости — вдвоём. Это признание, что зрителю подсовывают бездарный театр вместо информации.
Всё это так просто, что даже стыдно объяснять. Но проблема гораздо шире, чем конкретная передача. Проблема называется просто: «ради денег мы готовы на всё». Вслух они говорят «ради рейтинга», но это синоним, это для отвода глаз. А деньги (и политические дивиденды) приносит массовый потребитель, примитивное число. А раз так — дело проще пареной репы: кидаешь кусок вонючего «г», и тучи мух слетаются немедля, рейтинг сумасшедший; никаким розам и пчёлам такого не видать. Вдобавок и по радио это обсуждают часами, увеличивая содержание «г» в природе. То есть сперва потребляют «г» по ТВ, а потом пережёвывают по радио. Радиодамы называют это «перемалывать кости» (хотя если говорим по-русски, то правильная идиома для сплетен — «перемывать кости»), но никаких костей в «г» вообще нету, оно просто размазывается по любому количеству эфира. Запах (газ) заполняет весь объём; школьная физика.
* * *
Дело не в том, что игра проигрышная; дело в том, что нечестная. Да, бывает, что за убеждения идут на костёр. Но пророки гонораров не получают и телестудия не костёр, Джордано Бруно там не ищите. За убеждения на телевидении не платят, не обольщайтесь.
...Передача — дерьмо. Не смотрел, а знаю. И дерьмо не ем по той же причине. Заранее знаю: стошнит.
