— Галина Константиновна, вы кто по жизни: пессимистка или наоборот?
— Скорее наоборот — оптимистка, потому что привыкла верить в хорошее. Но это не означает, что смотрю на действительность сквозь розовые очки. Умею быть жесткой, критичной, настойчивой — реакция на “неправильную ситуацию” у меня молниеносная, острая. Сейчас, например, меня крайне тревожит несправедливость: почему сфера культуры оказалась вне списка национальных приоритетов? И второе: что будет с музыкальными школами, если их передадут под эгиду Министерства образования? Такие разговоры ведутся. Если это произойдет, то мы погубим систему подготовки творчески одаренных детей, будущих студентов консерваторий, музыкальных и художественных училищ, Строгановки, Суриковского и т.д.
Не забывайте, что в общеобразовательных школах художественные дисциплины изучаются в качестве дополнительных. А тут еще пресловутые образовательные стандарты, которые предполагают внедрить. Для того чтобы вырастить Ойстраха и Спивакова, нужно, чтобы тысячи ребятишек последовательно прошли все ступеньки эстетического воспитания. Школа искусства, училище, профильный вуз... Так работает “кузница творческих кадров” — заметьте, неплохо работает. И подходить к ней с едиными образовательными стандартами просто нельзя. Здесь всё настолько иначе! Надеюсь, что наверху хватит здравого смысла не ломать устоявшуюся традицию, хватит мудрости, чтобы закрепить ее на законодательном уровне, законодательно закрепить особенности системы художественного воспитания и ее право на жизнь. Кстати, в Московской области эта система разветвленная, мощная — 1175 музыкальных и художественных школ, в каждой обучаются до 150 детей. А теперь подсчитайте, сколько ребят ежегодно приобщается к творчеству. Количество выливается в качество. На последних Дельфийских молодежных играх, которые минувшей весной принимала Московская область, больше всего призов взяла подмосковная сборная.
— Вы давно работаете в Подмосковье. В 90-е годы региональная сфера культуры стремительно деградировала. Потом развал прекратился. А что происходит сейчас?
— Мне есть с чем сравнивать. В 70-е годы я работала в отделе культуры МК ВЛКСМ. Тогда культуре уделяли большое внимание — строили клубы, кинотеатры, открывали библиотеки, особенно на селе. Конечно, там правила бал идеология, и когда настал черед демократии, ее выбросили на свалку истории, под шумок превратив кинотеатры в автосалоны, клубы — в стриптиз-бары. В лихие 90-е годы сельские очаги культуры горели синим пламенем без дыма в прямом смысле этого слова. В 2002 году мы начали потихонечку восстанавливать уцелевшее. В этом нас очень поддержал губернатор. Нужно отдать должное, Борис Всеволодович с пониманием относится к проблемам нашего министерства и старается помогать. Благодаря этому в области за последние годы было принято и реализовано несколько крупных целевых программ. В итоге нам удалось сделать то, чего не сумели добиться ни в одном из субъектов РФ, — поднять материально-техническую базу объектов культуры до нормального уровня. У нас в Подмосковье порядка 50 подмосковных ДК отремонтировано, многие превращены в современные концертные площадки и залы. Не все здесь давалось легко. Зато сейчас ведущие артисты страны с удовольствием гастролируют по Подмосковью — у вас, говорят, отличная база.
Другая программа, за которую я хочу себя чуть-чуть похвалить, — музейная. Все областные музеи приведены в порядок, отреставрированы не только здания, но и многие хранимые там экспонаты. В Подмосковье немало известных музеев — это усадьба Чехова в Мелихове, Дом Чайковского в Клину, усадьба Пушкина в Захарове, заново отстроенная усадьба Блока “Шахматово”, восстановленное после сокрушительного пожара тютчевское “Мураново”.
Сейчас по распоряжению губернатора полтора миллиарда рублей направляется на развитие Истринского историко-художественного музея. Насчитывающий 177 тысяч единиц хранения, этот крупный музей областного значения сейчас находится на территории Ново-Иерусалимского монастыря. В связи с реставрацией монастыря музейщики должны освободить занимаемые помещения, вернув их церкви. Однако музей и его коллекция будут сохранены. Область решила построить рядом с монастырем новое музейное здание, в котором будут задействованы самые передовые музейные технологии. Уже разработан проект, готовится техдокументация. В 2012 году Истринский историко-художественный музей переедет. Положа руку на сердце: если бы не губернатор, его вполне могли бы расформировать. “Раскидать” экспонаты в другие музеи — в стране прецеденты имеются.
— Вы легко находите общий язык с губернатором?
— Дай бог каждому так. Мне не нужно ему ничего объяснять. Он всегда в теме. Приоткрою секрет: у него телевизор чаще всего настроен на передачи телеканала “Культура”.
— Галина Константиновна, как вы тогда прокомментируете застройку охранных зон подмосковных музеев коттеджами? Последний громкий скандал — Бородино. Любопытно, что распродажей заповедных земель заправляют чиновники муниципалитетов, которые утверждают, будто бы действуют по закону.
— Нонсенс? Конечно. Ведь закон действительно на их стороне, так как охранные зоны федеральных музеев не утверждены. Дело это дорогостоящее, а музеи бедны. В областном законодательстве мы сумели пробить положение о музеях-усадьбах, а вот на федеральном уровне только 24 февраля президент подписал внесение изменений в закон. Бородино — наглядный пример “недоделанности”, непродуманности в этом вопросе. Де-юре земля является заповедной только под объектами культуры федерального значения. Остальная земля, к ним прилегающая, в том числе исторические ландшафты, из-за которых сыр-бор, не разграничена. Это земля не федеральная и не областная. Чья же тогда? Это земля поселения. А по Земельному кодексу глава местной администрации обязан дать разрешение на строительство “в целях развития поселения”. Недавно директор Бородинского музея-заповедника получил официальный ответ из прокуратуры на свое заявление: оснований для возбуждения уголовного дела по факту застройки одного из участков Бородинского поля нет.
— Что делать?
— Бороться, чтобы государство решило проблему с охранными зонами по уму. Либо выделило финансовые ресурсы на проведение межевания, либо защитило охранные зоны отдельным законом. Пока, насколько я знаю, на Бородинском поле строить не будут.
Обидно, но на культуре в России принято экономить. А дальше на ней экономить нельзя. Иначе мы окончательно потеряем поколение двадцатилетних — тех молодых людей, чей внутренний мир начал формироваться в пресловутые 90-е, в эпоху тотального бескультурья. Нужны серьезные финансовые вливания, чтобы у вступающих в жизнь поколений возник интерес к чтению, к искусству, к самодеятельному творчеству, а в стране вместо этого внедряют образовательные стандарты, делающие необязательным изучение литературы и русского языка. Очень скоро с такими нововведениями мы станем страной манкуртов, по определению Чингиза Айтматова.
— Вы тоже демонизируете образовательные стандарты?
— Если бы только стандарты! Без них разных глупостей хоть отбавляй. Возьмите систему показателей эффективности социально-экономической деятельности регионов. Среди прочих отраслей она оценивает работу культурно-досуговых учреждений, чью успешность предложено измерять количеством посещений. При этом к учреждениям культуры причислены бильярдные, дискотеки и до последнего времени казино. Не представляю, кто разрабатывал методику этих оценок, но у меня на сей счет дурные предположения. А где же количество театров, библиотек, кинозалов? Они просто выведены за скобки. Они существуют, но в другом измерении.
Вот если бы сфера культуры входила в программу национальных приоритетов, подобное было бы исключено.
С другой стороны, я хорошо понимаю, откуда ноги растут. Кто видит успехи культуры, ее достижения, кроме самих творцов? Раньше, когда проводились всесоюзные выставки молодых художников, под них отдавали Манеж. Финальный тур Всесоюзного смотра художественной самодеятельности транслировали по Центральному телевидению. И так далее. Теперь таланты не имеют возможности о себе заявить. Вот если они подходят под формат шоу-бизнеса — тогда может быть. Пробилась же наша девчушка из Юбилейного в лауреаты детского “Евровидения”.
Однажды, в очередной раз попав в сложную финансовую ситуацию, я поняла: если хочешь получать деньги на развитие культуры, будь добра, занимайся тогда культпросветом чиновников. Мы с коллегами напряглись и организовали мегавыставку в “Крокусе”, заняв ею 25 тысяч квадратных метров. Выставили работы большинства подмосковных художников, показали народные промыслы, областные и муниципальные театры, музеи, декоративно-прикладное искусство. Обязали (без административного ресурса не обошлось) прибыть министров областного правительства, глав муниципальных районов, пригласили федеральных чиновников. Они пришли, посмотрели и... обалдели.
— Прониклись?
— Прониклись.
— Стали денег давать?
— Что-то щелкнуло в голове. Стали больше и чаще. С тех пор в Доме правительства в Красногорске мы постоянно проводим выставки и концерты, ведь госслужащие должны быть культурно подкованными людьми. Кстати, во многих районах теперь благодаря нашей маленькой хитрости инициативы минкульта воспринимаются лучше.
— Любите ли вы театр?
— По счастью, я в своем увлечении не одинока. Поклонников Мельпомены у нас в Подмосковье великое множество — в некоторых городах сейчас действуют два-три муниципальных театра: драматические, кукольные, юного зрителя. Много народных театров и студий. Плюсуйте сюда областные театры. Я с большим трепетом отношусь к драматическому искусству. По выходным посещаю столичные театры, Малый чаще всего. Это такое намоленное театральное место с такой непередаваемой атмосферой, что меня в нем все радует. Даже допотопная табличка о правилах приема галош в гардеробе. Прав Станиславский: театр начинается с вешалки. Видите ли, я — сторонница реалистического искусства, театр авангарда, эксперимента меня не особо волнует. Тем более что сейчас моей спутницей по театральным походам является внучка Алиса, ей три с половиной года. На прошлой неделе мы с нею ходили на мюзикл.
— У жителей ближнего пригорода сегодня есть выбор, где, как и почем провести культурный досуг. Но что делать сельчанам, им-то куда податься?
— Мы в долгу перед жителями деревни. Но свой долг возвратим — и в ближайшее время. Реанимируем и в следующем году начнем выполнять целевую программу “Культура села”, где предусмотрено строительство клубов, библиотек, переоснащение действующих учреждений. Она была заморожена из-за кризиса. Однако сельчан министерство не забывает. Развернули весьма симпатичный проект под названием “Деревенька моя” — это когда на село выезжают с концертом профессиональные артисты, а к ним со своей самодеятельностью присоединяются местные жители. Душевный праздник такой получается...
— Галина Константиновна, вы с какими звездами дружите?
— Ну, я бы не назвала эти отношения дружбой. Нескромно с моей стороны. Просто я поддерживаю — и очень давно — тесные связи с Львом Лещенко, Владимиром Винокуром, Тамарой Гвердцители, Надей Бабкиной... А дружу я с людьми из своего детства. С теми, кого знаю вдоль и поперек как облупленных, со всеми нашими общими воспоминаниями, переживаниями, недостатками.
— Как вы стали министром?
— Я бы сказала, случайно. Я работала в комсомоле, в разных общественных организациях, учились на экономико-театроведческом в ГИТИСе. Как утверждают коллеги, “наладить культурный процесс” я могу. Несмотря на преграды и сложности.
— У вас есть хобби?
— Хобби — это моя разумница внучка. А вообще-то я очень люблю вышивать, я хорошо вышиваю — и крестиком, и гладью. Вот выйду на пенсию, сяду за пяльцы и...
— А книжки?
— Ну, разумеется. Обожаю поэзию. Много знаю стихов наизусть. Томики Ахматовой и Цветаевой всегда лежат у меня на столе. Из современников люблю Колю Дмитриева. К сожалению, этот великолепный подмосковный поэт есенинско-рубцовского склада практически никому не известен. В свое время обком комсомола помогал издать ему сборник, что ничуть не умаляет дарования автора, эту дебютную книжечку с дарственной надписью я храню до сих пор. Поэта уже нет в живых, и два года назад областное министерство культуры установило в его честь памятную доску в Балашихе, где Дмитриев преподавал.
— Как вы относитесь к женской прозе?
— Сложный вопрос. Скажу так: сочинения корифейш — Толстой, Улицкой, Рубиной — как-то меня не цепляют. Наверное, потому что сейчас я больше читаю детские книжки: “Алису в Стране чудес”, “Волшебника изумрудного города” и т.д. Вслух, разумеется. Классика, особенно детская, — это огромное наслаждение.
— Ваше любимое старое кино?
— “Добровольцы” с Элиной Быстрицкой (недавно ходила на спектакль с ее участием), “Простая история” с Нонной Мордюковой. По-моему, этой лентой сказано все о женщине-руководителе. Помните ее коронную реплику: “Хороший ты мужик, Андрей Егорыч, но не орел!” Словно ярлык припечатала.
Еще я готова смотреть без конца фильм “Театр” с Вией Артмане. Когда его впервые показали по телевидению, я работала в общественной комиссии Советского комитета защиты мира, куда Артмане пригласили на встречу. Помню, мы с ней сидели за чашечкой кофе, она расспрашивала меня, что мне понравилось в фильме больше всего. Помните эпизод, когда героиня победив в себе чувства к любовнику, изящно сбрасывает ключ от его квартиры в водосточный колодец. Я тогда была молодой, но набралась храбрости и выдала то, что думала: “Наверное, трудно сыграть роль, не пережив в жизни похожую ситуацию?”. Вия лукаво так на меня посмотрела и по-простецки подтолкнула локтем: “А ты молодец, девочка!”.
