— В Москве существует три храма, аналогов которым в мире нет, — заявляет директор института имени Андрея Рублева Геннадий Попов. — Они уже в свободном плавании, вот туда вам и нужно отправляться. Изучив их жизнь, вы сами ответите на вопрос, кто в конфликте прав, а кто не очень-то. Гарантирую: увиденное вас не оставит равнодушной!
В музейном сообществе храм Троицы в Никитниках, Смоленский собор в Новодевичьем монастыре и Спасский в Андрониковом называют, пожалуй, самыми ценными с точки зрения исторического наследия, художественной ценности. Мало того, их называют “узлами отечественной культуры”. Как живется им после освобождения от музейного гнета, судите сами...
Кому достанутся иконы XVII века?
...В самом центре Первопрестольной, в Никитниковом переулке, что в Китай-городе, возвышается храм Троицы в Никитниках.
— Аналогов ему не отыскать! Это счастье, что он дожил до наших дней! — комментирует доктор искусствоведения Лев Лифшиц.
В чем же уникальность шедевра? Это единственный памятник архитектуры XVII столетия, который столь хорошо сохранился до наших дней.
С этим трудно спорить. Внешний облик — картинка с выставки. Ярко-красное с белыми вставками. Видно невооруженным глазом: его или не так давно отреставрировали, или поддерживают столь отличное состояние хорошие хозяева...
Поднимаюсь по лесенке, дергаю за ручку входной двери. Но не тут-то было. Дорогу преграждает вывеска на двери: РЕСТАВРАЦИЯ.
А что уникального внутри? Теперь это можно узнать только из истории храма. А именно: росписи верхнего храма эксклюзивны по сюжетной линии. В свое время над ними трудились лучшие царские мастера. Устремленный ввысь иконостас — также преданье старины глубокой. Образы драгоценны, во-первых, авторством. Они принадлежат мастерам того же века. Во-вторых, тем, что они радуют глаз современника. И здесь стоит признать: это заслуга исключительно Государственного Исторического музея. Ведь именно ему “принадлежал” храм, и лучшие реставраторы трудились над их сохранностью. В документах ГИМа напротив даты передачи храма в пользование РПЦ значится: 2008 год.
Прошло два года “свободного плавания”, и вопрос, который напрашивается сам собой: а что, собственно, реставрируется внутри?
И вот здесь начинается самое интересное. Все дело в том, что ГИМ и настоятель храма отец Арсений, дабы сохранить внутреннее убранство храма, а именно иконостас, пришли к компромиссу. Согласитесь, на фоне бушующего конфликта это действительно случай редкий, если не уникальный. И что же решено?
— Из внутреннего убранства уже изымается иконостас, — комментирует Лев Лифшиц.
Спецы-искусствоведы утверждают, что это приведет к разрушению целостного ансамбля данного памятника. И что это нанесет колоссальный вред потомкам. Но! С другой стороны: если иконостас оставить в храме и там начнутся богослужения, то хрупкие иконы рассыплются. Они просто не выдержат копоти от горящих свечей, перепада климата...
Итак, мнение насчет первого “узла отечественной культуры” полярны. Одни называют ситуацию с иконостасом храма патовой, катастрофичной. Другие — мудрым компромиссом, подающим пример другим. И все же факт налицо. Когда храм наконец откроется для посещения и я смогу попасть внутрь, как-то грустно будет видеть новодел на месте эксклюзивного памятника древнерусской живописи...
Куда пропали фрески Андрея Рублева?
Второй объект — Андроников монастырь. На прилегающей к нему территории возвышается памятник Андрею Рублеву. Именно этот прославленный на весь мир мастер провел в монастыре последние годы жизни. Имеются и сведения о том, что именно там он и похоронен.
Сегодня на территории монастыря базируется Музей-заповедник древнерусского искусства имени Андрея Рублева.
Стены монастыря белокаменные. При входе на территорию сразу понятно, где расположен Спасский собор XV века. Он явно контрастирует с выбеленными стенами собственно монастыря и прочих построек. Это темно-серое монументальное здание. Хотя в исторических хрониках оно значится как “белокаменный, четырехстолпный”.
...На входе в собор идут ремонтные работы. Основное крыльцо в лесах.
— Я до сих пор не могу уговорить отца-настоятеля, чтобы он либо уже поскорей отремонтировал это крыльцо, либо убрал леса. Ведь их наличие пожароопасно для такого сооружения. И я уже просто боюсь штрафов со стороны пожарной инспекции, — рассказывает директор музея Андрея Рублева Геннадий Попов.
Собор открыт для посещения каждый день. У двери расписание богослужений. При нетрудном подсчете становится ясно: с 27 сентября по 3 октября оно проводилось пять раз.
Бабушка, что прислуживает в соборе, рассказывает: мол, службы здесь проходят регулярно аж с 91-го года.
Первое, что удивляет при входе в собор, — внутри он так же мрачен, как и снаружи. Неоштукатуренный камень, иконы в хаотичном порядке... Во внутреннем убранстве напрочь отсутствует художественная целостность памятника.
В исторических хрониках значится: собор расписывал Андрей Рублев. Но где же его фрески? Оглядываюсь по сторонам, отыскивая хотя бы минимальный намек на их присутствие. Но! Оказывается, от них уже почти не осталось и следа...
Искусствоведы уверены, что это произошло именно из-за богослужений, горящих лампадок. Становится понятно: без профессиональной, музейной помощи памятники старины попросту не выживают!
Иконы в драгоценных окладах исчезнут?
...Пройти на территорию Новодевичьего может каждый. Но в Смоленский собор XVI века, что базируется на его территории, попасть даже не пытайтесь! Сюда вход заказан. Внимательно изучаю окрестности... Даже элементарная табличка с разъяснениями, почему же входная дверь наглухо заперта, отсутствует.
— Дело в том, что в соборе могут проходить богослужения только летом, — рассказывает директор филиала ГИМа “Новодевичий монастырь” Марина Шведова. — Если в холодное время года его открыть, то внутреннее убранство погибнет...
Что же может погибнуть? Все иконы Смоленского собора в драгоценных окладах. Они серебряные, вызолоченные в верхних четырех рядах. А нижний, местный, ряд — он в серебре, позолоте, камнях, жемчуге...
Главная интрига: уверенность в продуманном, научном подходе, а значит, в безусловной сохранности собора скоро встанет под вопрос. Дело в том, что всего лишь через пару недель музейные сотрудники, высоколобые искусствоведы, покинут пределы Новодевичьего и больше не смогут контролировать внутреннюю жизнь Смоленского собора. Все движимое и недвижимое монастырское богатство окончательно отойдет в ведение РПЦ.
На сегодняшний день руководство музея и РПЦ оформляют необходимые договоры о передаче имущества. Но это официальная часть. Главный вопрос — как именно настоятельница монастыря собирается сохранять вверенные ей преданья старины глубокой — пока остается без ответа.
— Уверенность в том, что Смоленский собор полностью сохранится, у меня, откровенно говоря, отсутствует, — подытожила Марина Шведова...
