— СМИ, в том числе “МК”, рассказывали о множестве фальсификаций на прошедших выборах в Мосгордуму. Появляется закономерный вопрос: как формируются участковые избирательные комиссии (УИКи) и почему в их составе так много учителей?
Валентин Горбунов:
— В состав каждой комиссии (которая может включать до 15 человек) должны входить представители политических партий — четырех, представленных в Госдуме, и пятой, “Яблока”, представленной в МГД. Посудите сами — в день выборов, 11 октября, работать в комиссии не явились 1790 членов с правом решающего голоса от различных политических партий. В частности, не пришли 623 человека от “Справедливой России” (это примерно каждый пятый представитель этой партии в УИКах), 217 человек от КПРФ (9,6%), 435 человек от ЛДПР и 27 — от “Яблока”. И после этого идут какие-то разговоры о том, что удаляли наблюдателей от оппозиционных партий, когда даже члены комиссий от них просто не являлись! Спрашиваете, откуда берутся остальные члены УИКов? Честно скажу — особой очереди из желающих поработать в комиссиях на выборах мы не видим. За 20 дней работы они получают 2—3 тысячи рублей, что для Москвы просто смешно. Да и работа нервная — у нас двух членов комиссий в день выборов увезли по “скорой”. И вообще, этот единый день голосования стал большим ударом по партиям, у них просто не хватает сил находить стольких представителей для работы в УИКах.
— И все-таки откуда берутся учителя? Причем, несмотря на такие сложные условия работы, во многих УИКах сформировались целые “династии”, которые работают там годами. Откуда они?
— Да, у нас 50% членов избирательных комиссий — учителя. Если честно, их просто заставляют. Ну, не заставляют, а очень просят… У нас в городе единичные комиссии сформированы в полном объеме — везде не хватает народу. Большинство участков находится в школах — вот мы и упрашиваем учителей. А вообще в этом году составы наших комиссий обновились на 20%. Пришли молодые — надо растить новые кадры. А вот коммерческие предприятия не хотят работать в составе избирательных комиссий — им невыгодно направлять туда своих людей. За последние 15 лет выборное законодательство претерпело много изменений, но в основном в частях, касающихся участия в выборах политических партий. Тогда как система формирования избирательных комиссий досталась нам с советских времен. Уйдет старое поколение — и никого не останется. Нужно как-то заинтересовывать людей работать в УИКах, может быть, финансово. А то сейчас выходит, что лучше быть наблюдателем — за это партии платят больше, особенно если удастся жалобу написать.
Валерий Виноградов:
— В советское время были трудовые коллективы, и многие предприятия формировали УИКи — тогда было значительно проще. Система была более стройной. Сейчас назрела необходимость пересмотреть многие факторы избирательного процесса — в том числе нормативы, касающиеся формирования избирательных комиссий.
— Проясните ситуацию с участком №192, где голосовал главный яблочник Митрохин с семьей, а потом выяснилось, что на этом участке за “Яблоко” не отдано ни одного голоса?
Валентин Горбунов:
— Да, конечно, при такой работе возможны нарушения. Но где гарантия, что эта ситуация с Митрохиным, который якобы голосовал, — не происки конкурирующих партий? При подсчете голосов бюллетени разбиваются на кучки, и каждый член комиссии, среди которых представители разных партий, считает свою кучку. Вся работа построена на доверии. Если б в комиссии были госчиновники — им строить какие-то козни определенным партиям просто ни к чему. В Германии такая система: там член избирательной комиссии, если не приходит работать в день выборов, платит штраф в 200 евро. А у нас члены комиссий работают на участке, в том числе ходят по домам с урнами, потом считают голоса — это тяжелейшая работа, ни одна кассирша в супермаркете не работает по 16—18 часов подряд: глаза устают, теряется бдительность. Думаю, надо провести такой эксперимент: итоги подсчитывать не в участковых, а в территориальных комиссиях (их в Москве 123). Привезти туда бюллетени со всех участков, пригласить журналистов с камерами, поставить КОИБы (электронные урны. — Авт.) — и пусть все подсчитывается автоматически. Тогда никаких вопросов по фальсификациям не будет.
Валерий Виноградов:
— На Западе проигравшие в выборах звонят победившим, чтобы их поздравить. У нас же принято писать какие-то жалобы. У нас даже многие партии натаскивают своих наблюдателей, членов комиссий на предмет, как грамотно составлять жалобы в суды, формировать особое мнение, будоражить работу комиссий.
Валентин Горбунов:
— В этот раз было множество жалоб от наблюдателей, которых якобы удаляли с участков. А как они себя вели? Иногда вырывали бюллетени из рук избирателей, требовали показать, как те проголосовали. Один человек, у которого наблюдатель стал рвать бюллетень, просто его ударил по лицу.
— Почему уже в субботу, за день до голосования, на участках не было открепительных удостоверений?
— Всего к кампании было отпечатано 100 тысяч открепительных, людям из них выдано 80 465, а проголосовали по ним 63 123 человека. Почти 20 тысяч открепительных удостоверений не было востребовано! Другое дело — как перераспределялись эти удостоверения по участкам. Где-то их никто не просил, а где-то их не хватило. У нас в Даниловском районе пришла колонна из 200 человек, чтобы на одном участке проголосовать за “Справедливую Россию”, — и все с открепительными удостоверениями. Другое дело, что нарушается конституционное право граждан на участие в выборах, когда они едут в другую страну. Голосовать по закону они могут только на участках в посольствах. И то, только на федеральных выборах! Положим, отдыхает человек в Турции. Поедет он голосовать в Стамбул? Перед выборами у нас группа членов Совета Федерации уезжала за рубеж — и там не смогла проголосовать. Или вот еще проблема: считается, что люди, находящиеся в день голосования в дороге, в поезде к примеру, могут проголосовать на любой станции. В день выборов в России 300 тысяч человек находились в поездах дальнего следования. Ну кто будет на остановках искать, где им проголосовать? А досрочное голосование у нас отменили. Если удастся реализовать инициативу председателя ЦИК Чурова с смс-голосованием — это будет прорыв.
Валерий Виноградов:
— Современные технологии должны приходить в помощь избирательным комиссиям. Мы должны уходить от дедовских методов подсчета голосов. Поэтому должны шире применять те же КОИБы — эти машины просто невозможно обмануть. В них нельзя ничего вбросить — КОИБ принимает только один бюллетень. Кстати, на участках в Москве, где использовались КОИБы, результаты голосования были примерно такими же, что и на тех, где подсчет вели вручную. Это говорит о том, что многие данные о фальсификациях — липа.
— Тогда что вы скажете об участке №1702, где данные голосования в копии протокола на 550 голосов отличались от данных, обнародованных на сайте избиркома? “МК” писал об этом на днях.
Валентин Горбунов:
— Мы знаем об этом случае, но единственное, что нам демонстрировали, — это ксерокопию якобы копии. Чтобы говорить что-то определенное, нужна настоящая копия, с синей печатью. По одному из подобных случаев, о котором писала другая газета, мы уже обнаружили подделку копии — размещение и форма печати не соответствовали оригиналу. Вот если нам представят копии, тогда мы тут же по этим участкам отдадим документы в прокуратуру. Что касается участка №192, где голосовал Митрохин, мы обратимся в суд с просьбой произвести пересчет. И если выявят расхождение, будет предмет для разговора.
— И тем не менее многие здравомыслящие москвичи все равно сомневаются в подлинности итогов голосования. По которым 66% москвичей отдали голоса в пользу “ЕР”. Это странно и потому, что ни один соцопрос, проведенный перед выборами, не давал такого результата…
Валерий Виноградов:
— О каких опросах вы говорили? Да, итоги опроса ВЦИОМ были совершенно другими. Но нужно учитывать, что тот опрос проводился посредством смс-голосования, а значит, основная доля респондентов была из числа молодежи. Тем временем пожилой электорат, который зачастую не умеет пользоваться такими средствами связи, голосует за КПРФ или “ЕР”. И многие опросы сулили “ЕР” от 59% до 63%. Думаю, такую сокрушительную победу “ЕР” принесло в том числе то, что т.н. протестный электорат, который постоянно ходит голосовать за оппозицию, в этот раз был почему-то не активен.
Сравните официальные данные за последние несколько лет. И вы увидите, что не оправдались ожидания активного голосования представителей оппозиционных партий в условиях кризиса. К тому же опросы показывали, что 24% людей, заявляющих, что они пойдут на выборы, не могли точно сказать, за кого они проголосуют. Такие неопределившиеся решают все в последний момент — находясь возле урны. Вот если бы явка в этот раз существенно отличалась от явки на выборах-2005… Но она была почти такой же, на полпроцента повыше. И если бы действительно был огромный вброс, явка должна была составить не 35%, как случилось, а не меньше 60%. А вообще мэр недавно сказал: чем интенсивнее активизируются мои недоброжелатели, тем больше москвичей меня поддерживают. И в этот раз все было именно так.
